Из груди при падении вышибло дух.
Ух...
И я не сам вскочил на ноги, меня потащили браты. Очень хотелось верить, что меня тащат они, а не исчадие.
Пригляделся и прислушался, уловив некоторые изменения с теми органами, кои у меня подверглись разительным изменениям. Думаю, мне помог дар Нюши, иначе бы я не пришёл так скоро в себя, узрев в частоколе брешь, словно её сотворил исполин.
Никак вырвался, гад, из западни! Но за нами не гремит, а где-то в стороне, и мы от места битвы с ним. Поняло исчадие, кто нынче истинный враг у него нынче — Велизар, а не я с братами — убегал от них, а они преследовали его.
Мы выскочили на берег к ладье, там уже суетились многие вояры-родовиты, принимавшие участие в валке леса и возведении частокола.
Вышло так, что Велизар едва ли не в одиночку остался в лесу ратиться с Зырём.
— Живо на борт! — закричал Елизар, поднимая парус.
Браты приняли нас в ладью, втащив следом помост — оттолкнулись вёслами от берега. Ну да, богатырской силушкой никто в отряде Велизара не обделён, и столкнуть им с отмели ладью — пара пустяков. А уже и на вёсла налегли. Нас также привлекли к работе гребцами, всё ж таки браты, а не балласт. Впряглись и поплыли вверх против течения Большой воды в направлении границы с Гремящей.
— А как же Велизар?! — уставился я большими глазами на Елизара.
— Навались, — отреагировал он по-своему на меня.
И потом, всё верно: ведь для нас нашлись свободные места, а тут каждое учтено, и лишним быть по определению не может. Значит с волхвом там, в лесу, остались четыре брата-вояра, а мы тут заняли их места.
Разыгравшееся воображение рисовало мне фантастическую картину схватки Велизара с Зырём. Мне чудилось, будто волхв выпускал из рукавов огненных аспидов одного за другим, стараясь ими схватить за конечности исчадие и скрутить.
— Шаляй... — закричал Елизар.
Ярила толкнул меня, чтоб я не выпадал из реальности и грёб наравне со всеми — отвлёкся на братов.
Команды отбивал Угрюм. Понимаю Велизар, почему он именно его выбрал себе в помощники. Угрюм если и размыкал уста, то, отдавая команды — не больше, не меньше — был скуп на иные слова. А такой в команде был не один, насколько понял я. Взять того же Молчана. И Елизар в сравнении с ними напоминал мне Говоруна.
В тишине, скрипя вёслами в уключинах, да всплесках воды при гребках и коротких отрывистых команд Угрюма, мы шли ходко по реке вверх до притока, и, свернув туда, спустили парус, подгребая к берегу. Сменив вёсла на рогатины, основная масса братов-вояров уже толпилась с помостом в руках у борта, готовая в любой миг устремиться на берег.
Выскочили, и мы порывались.
— Куда? — осадил меня "названый" брат.
— Нет, Шаляй! Останься, — настоял Ярила, бросившись нагонять Угрюма.
— Как же так, браты? — подмывало меня податься со всеми. А тут такая несправедливость — я не по своей воле отстал от коллектива. У меня сработал стадный инстинкт. — Елизар!
— То воля Велизара.
Ах, вон оно что! — я потребовался ему здесь, живым и невредимым. — Не опыты же он собрался ставить на мне? И зачем я только открылся ему? Хотя у меня на роже написано большими буквами — ЧУЖАК.
Ладно, зато есть время узнать подробности у братов про то самое пророчество, которым меня укорил волхв-вожак.
— Руки, — уверил я стражей ладьи: не сбегу от них, коль мне велел остаться с ними тут мой вожак.
Проводив взглядом Ярилу с братами, скрывшихся в дебрях подступающих не так близко к реке, как в том самом месте, где вояры Велизара остановились подле нас впервые, я опустился на скамью возле уключины с веслом.
— Не переживай, — "названый" брат хлопнул меня по спине. — И на твой век, брат, будет вдоволь вражин!
Хм, брат! А откровенничать не спешат, да и вообще ничего толком не стремятся объяснять. Например, на кой я сдался им? Ах, да, пророчество, будь оно неладно!
О нём и спросил у Елизара. Брат-вояр повторил его в точности за Велизаром, словно заученную присягу, и ни одного лишнего слова не вставил — даже предлога. И более того, не стал интересоваться у меня, за чем я спросил его об этом.
Опять дурака включил. Или я тупил? Будем разбираться: я тут с ними, пока наши браты там, в дебрях, гоняясь за исчадием прорвы. А не сомневался: встретимся здесь с ним, едва Зырь учует меня.
— Давно вместе плаваете по Большой воде, браты?
— Почитай уж добрый десяток лет, — удивил "названый" брат.
Я думал: уж кто-кто, а он будет молчать. Нет, также оказался несдержанным на язык, если так можно выразиться. Но тоже лишнего слова не вставит.
— А где ещё ходили на ладье? Выше Гремящей воды забирались? А по Быстрой?
— И в прорве бывали, — подтвердил "названый" брат слова Елизара.
— Ну и чего там видали?
— Всего понемногу.
— Например? — уяснил я давным-давно: порождения подразделяются на виды.
— А тебе на кой, брат Шаляй?
— Да вот, собрался поохотиться там, в прорве на них, когда завалим тут Зыря. Айда со мной, браты?
Елизар с "названым" переглянулись, и вновь уставились на меня. Шутить я не собирался — моё лицо осталось серьёзным.
— Так что баите мне?
— То не нам решать — вожаку.
Угу, выкрутились. Подневольные, значит — на службе: шаг влево, шаг вправо — расстрел огненными аспидами на месте.
Нет, это не для меня. И потом я — вояр Ярилы, а не Велизара. Волхву-вожаку ещё придётся согласовать с моим вожаком, чтоб я и дальше оставался с этими двумя братами на ладье. Тогда как мне на самом деле хотелось домой... к Нюше, нежели обратно в свой мир, — задумался я про себя: как она там поживает одна без меня, и справляется ли с обязанностями приёмной мамаши? Малыши у родовитов боевые, им палец в рот не клади, похлещи порождения прорвы будут. Да грохот, устроенный при сшибке родовитов с исчадием прорвы снова вернул меня в чудовищную реальность.
— А долго намерены ходить по воде с вожаком, браты?
— Пока срок не выйдет.
— Службы?
— То да, — вздохнул тяжко Елизар.
Поди, семья имелась — баба, дети — и видел её нечасто, да и то мимоходом проплывая мимо Великограда.
— И когда закончится?
— Когда сами кончимся, — язвительно оскалился "названый" брат.
Весело тут у варваров с их порядками.
— А у вас иначе?
— А я знаю, — изумил я братов.
Что ж они хотели от меня, чужака, иначе б стал я расспрашивать их обо всём, что интересовало меня, и было в диковинку.
Они вновь переглянулись, и понимающе уставились на меня.
— А скажите, браты, что за человек ваш вожак? Не притесняет ли вас? — пояснил я подоплёку вопроса. — С родными даёт повидаться? Как часто?
— У него и спроси, — отказался продолжать со мной разговор "названый" брат.
Интересно, а хватит ли смелости у Елизара дать мне короткий ответ — на исчерпывающий рассчитывать не приходилось.
Он что-то буркнул сродни: работа такая — собачья, зато семья ни в чём не нуждается.
— Кроме отца. И дети сами родятся?
"Названый" брат хохотнул — ему моя шутка понравилась. Зато Елизар зарделся, наливаясь румянцем.
Кажется, я дал маху, взболтнув лишку. Видно, что скучает по семье.
— Вот и я по Нюше с Варварой и... сынишкой, — до сих пор не знал я имени мальчонки.
"Названый" брат вновь хохотнул. И это уже мне намёк от него на то самое, чем я смутил Елизара.
— Да нет, тут всё гораздо проще — и Варвара, и сын, у нас с Нюшей, приёмные.
— Что-то я не ведаю такой бабёнки у вас, Шаляй.
— То я так зову Раду.
— Раду!? — чуть не подпрыгнул Елизар.
Что не так или всё так, а я не сразу уяснил, в чём скрывается подвох?
— Ну да, — кивнул я. — Вот вернусь к Ню, и пройдём с ней обряд посвящения — станем жить по закону родовитов, как муж и жена! Я бы сразу, но...
У Елизара перекосилось лицо, покрываясь багровыми пятнами.
— Беги, Шаляй! Вали... — прыгнул "названый" брат на Елизара сзади, не позволяя распустить руки.
Да где удержать такого богатыря — встав, Елизар скинул с себя брата-вояра.
И что ж такое-то, а? То был человек, как человек, и вдруг на тебе — озверел в конец.
Я вывалился за борт в реку, уйдя под воду с головой. Не нырни, кто знает, чем бы всё закончилось — рядом со мной в воду влетела рогатина.
За неё и ухватился, вынырнув у берега.
И новый крик мне от "названого" брата:
— Хоронись!
Не "поберегись", а хоронись!
Да что ж такое тут твориться, а? Толком не мог объяснить, с чего вдруг Елизар возжелал моей смерти?
Подспудно у меня возникла одна мысль на его счёт в качестве ответа, но угасла, едва навстречу выскочил Зырь.
Ах...ренеть!..
* * *
— Ничтожные выродки! — выл Шиш, настигнутый огненным аспидом — искрил, вырывавшись из пасти у магического существа, распавшегося на границе земель родовитов. — Попомните меня!
Проскочив сквозь брешь на границе, злой дух схоронился на погосте у жихарей, страшась попасться хладнокровному на очи, не выполнив наказ до конца — один из нарушителей оставался живым. Да и Зырь, покинутый им у выродков, ещё мог добраться до пришельца.
Здесь и решил его обождать призрак, прежде чем вернуться в прорву.
Глава 16
"Око за око! Зуб за зуб!"
Позади варвар, спереди исчадие-исполин — попал ты, Шаляй, и свалить некуда. А тут ещё огненные аспиды, извиваясь, возникли из сумерек вслед за Зырём. Одна магическая гадина уже висела на нём, развиваясь огненным шлейфом, старалась опутать нижние конечности. И другая такая, обдав меня жаром, впилась в исполина, разрезая пылающим шлейфом тьму, клубившуюся вокруг него дымным облаком.
Нет, что угодно, только не это!
Аспиды сплелись, опутав нижние конечности Зыря, и падая, эта громадина посунулась на меня. Прыжок в сторону — и я покатился назад к реке, влетел в воду. И буквально тут же на меня обрушилась волна песка поднятого в воздух при крушении исчадия.
— Елизар, — заметил я варвара с секирой в руках.
Он прыгнул на исчадие, не обращая внимания на пылающих аспидов, выжигающих тому нижние конечности, и скрылся в клубящейся тьме.
Чтоб тебя, варвара! — подорвался я с места — не один, рядом со мной, плечом к плечу, встал "названый" брат, и в отличие от меня и Елизара сжимал обоюдоострый меч, укрываясь щитом — из него уже вылетали огненные змеи, освещая нам тушу громадины, покрытой чем-то отдалённо напоминающим клубы чёрного дыма, не позволив им опутать нас.
— Держись, брат Шаляй! Не отставай!.. — Спутник размахивал мечом налево и направо, отсекая щупальца, потянувшиеся к нам. Напоминая чёрных змей, они валились обрубками наземь, но всё равно стремились достать нас и вцепиться.
У меня рогатина в руках, а лопатка... Вот она — торчит из исчадия, а не как обычно у меня из-за ремня. И мне проще ратиться с любимым орудием труда используя в качестве оружия, но и рогатину кидать, абы куда, помимо Зыря, не стал. Сначала лопатку достал, понадеявшись достать следом исчадие.
А вот и его глаз!
Око искрило — исчадие ворочало им, стараясь разглядеть нас, своих врагов, — но я вновь (и на этот раз с близкого расстояния), зацепил в него исполина, махнув рогатиной, тотчас вцепился в лопатку, ощутив, как в ладонь легла привычная отполированная деревянная рукоять. Ни о чём большем сейчас и не мечтал, разве что о применении ракетницы.
Сколько у меня там зарядов помимо загнанного в ствол? Да и ладно, настало время потратить их все без исключения! — не стал я делать снисхождения исчадию; приметил Елизара. "Названый" брат прорубался к нему, вот и я не стал отставать от них.
Исполин старался затащить Елизара в пасть, подобную на разверзшуюся пещеру, нежели бездну, откуда вырвался толстый и длинный язык.
Так показалось мне, а на самом деле им оказалась тёмная гидра с раздвоенной главой, и пылающими ненавистью очами — стрельнула уже в меня своими языками-шипами.
Не подсуетись "названый" брат, я бы вперёд Елизара очутился в пасти у исчадия, а так он прикрыл меня щитом, не удержал, расставаясь с ним не по своей воле. Двуглавая гидра исполина вырвала щит у брата и проглотила, что позволило нам выиграть время и упредить её повторную атаку: я разрядил ракетницу в левую оконечность языка исчадия, и добавил лопаткой, стараясь отсечь одну из двух шипящих глав гидры, а "названый" брат — правую.
Нет, я ошибся, он разом обсадил исчадию его змеиный язык с двуглавой гидрой. Отвалившись наземь, она всё ещё пытались пожрать нас. Не тут-то было — варвар расправился с ними, позволив мне перезарядить ракетницу, и новый заряд я отправил прямиком исчадию в пасть, освещая путь Елизару назад.
Он уже был там, и не по своей воле, срубая секирой клыки-колья. К нему и прыгнул "названый" брат, а я на шею исчадию, и, цепляясь за костяные наросты, подался дальше к оку с торчащей в нём рогатиной — снова ухватился за неё, проталкивая глубже в череп исполину, — был сброшен им в реку.
Всплытие со дна показало, что исполин ещё держится, и не сказать: из последних сил. Но факт остаётся фактом — я с братами задержал его подле ладьи, слыша, как к нам вот-вот присоединятся кагалом браты с Велизаром.
А где Елизар и "названый"?
Подле меня упал некто, совершив головокружительный полёт с приземлением в прибрежную полосу, зарываясь с головой в рыхлый сырой песок.
— Елизар!
Не обратив на меня внимания, варвар опять ринулся туда, откуда следом прилетел "названый" брат.
— Будя валяться, Шаляй... — увлёк он меня за собой, и мы снова столкнулись с Зырём, пробиваясь сквозь многочисленные обрубки тёмных гидр, по-прежнему норовивших впиться нам в ноги, и не только.
Один из подоспевших к нам на подмогу братов, корчился среди них от боли, а они впивались, вгрызаясь с новой силой в него. Вот так у нас вместо одного исчадия-исполина оказалось разом множество мелких врагов. И давить их ногами получалось не всегда.
Мою икру сдавила цепкая челюсть, заставив опуститься на одно колено, и тёмные шипящие обрубки тотчас поползли ко мне со всех сторон.
— Гады... — принялся я рубить их ребром лопатки на части, но они всё равно шевелились, пусть и, не нападая больше на меня, оказались живучими.
А вот и иные браты — навалились гурьбой на исчадие, атакуя его конечности, где из каждой торчали пучки всё тех же пресмыкающихся гадов размерами с нас самих. Их и рубили варвары, отсекая головы с раскрытыми клыкастыми пастями, пробиваясь в клубящуюся тьму к искрящемуся, но больше не пылающему, оку исчадия.
Ещё один брат упал возле меня, с отрубленной гидрой, что также впилась в него и продолжала сжимать челюсти на нём.
В неё и выстрелил, закончив мучения варвара, вспомнив про "названого" брата и Елизара.
Из тьмы, отскочив от исполина, показался...
— Горыня...
Брат то ли не слышал меня в пылу сшибки с Зырём, то ли просто игнорировал, показывая всем своим видом: ему сейчас не до меня.
Нет, лопатка хорошо, но она не то оружие с коим можно рубиться с исчадием — вот и рванул топор у отмучившегося вояра.
— Прости, брат, если что не так, — пришлось мне выломать топор у него из сжатых крепко рук. — Но я шибко вернусь, и верну тебе оружие.
