— Да. Зато порядок. И кухарки не будут сочинять кого они кормили еще. Сегодня еще отдыхайте, а завтра начинаете работать, будете деньги получать, за еду сами станете платить. Сейчас пойдем, посмотрим, какие вам работы по силам.

После завтрака повел их по цехам, опять наслаждаюсь удивлением новичков. 'Самоработающие машины' потрясли их еще больше, чем 'райское изобилие' в столовой. Стал выяснять прошлые специальности, один назвался гончаром — пусть пока два будет, посмотрим кто лучше. Другой назвался кузнецом — тоже проверим. Еще были плотники, крестьяне. Трое назвались воями — лучник и двое копейщиков. Сказал, работайте пока в общей бригаде, сил набирайтесь, готовьтесь. Попозже будет еще набор в солдаты, если пройдете испытания — станете. Рассказал, кто такие солдаты, многие внимательно слушали. Отпустил новичков отдыхать — но никто из цехов не ушел, ходят — смотрят. А я в беличье колесо производств.

Домну подготовили, надо разжигать — а еще не все литейные формы готовы, доделывают, проверяют. Свинцово-цинковую руду купец черкес прислал, не обманул, в корзинах килограммов двести, руда даже на ощупь — тяжелая. Гончар по моему заказу уже сделал небольшую реторту — горшок, на него плотная крышка с носиком. В носик вставляется железная труба, с уклоном от реторты. Трубу кузнецы выковали методом кузнечной сварки — корявая получилась, но мне же из нее не стрелять. Реторту заполнили смесью руды и угольной крошки. Крышку замазали глиной и поставили в горн. Опять самогонный аппарат получился. Теперь надо нагреть свыше 900С. Долго прогревается, хорошо реторта небольшая, а то бы вообще не прогрели. На кончик трубки повесил мокрую тряпку, под трубку поставил чашку. Из трубки шел дым, потом что-то блеснуло, посмотрел — блестящая дробинка — капелька цинка. Ура! У меня есть цинк! У меня будет латунь! У меня будут нормальные гильзы! Ни у кого в мире сейчас нет чистого цинка, а у меня есть! Я даже батарейки могу сделать!

Огляделся — все на меня смотрят. Оказывается, я прыгал и плясал. Подошел кузнец, глянул на дробинку у меня в руке, и понимающе спросил:

— Серебро?

— Это круче! Это — цинк!

Кузнец отошел задумавшись — ' наверное цинк — это как золото'

За час накапало приличную горку цинковых дробинок, поступление цинка прекратилось. Когда ретору остудили, из нее достали слиток чистого свинца, 'мелочь, а приятно'. Интересно, два похожих металла: цинк и свинец, выплавляются из одной руды, но сплава не создают, в жидком виде — друг друга не растворяют, эвтектики не образуют. Вот такие парадоксы.

Теперь надо латунь сплавить — тут тоже проблема — температура плавления меди выше, чем температура КИПЕНИЯ цинка. Если их просто сплавлять — цинк выкипит быстрее чем расплавится медь. Поэтому делают по-другому.

В тигле расплавил цинк и в расплав насыпал мелко нарезанного медного листа. Медь растворяется в жидком цинке. Тщательно учитываю, сколько меди ушло в расплав. Дело в том, что даже так цинк постепенно испаряется, а медь нет. Зная, сколько ушло меди и массу слитка, можно точно посчитать содержание меди. Моя цель — получить Л68, сплав 68 процентов меди — 32 цинка.

Медь растворяется, температура плавления сплава растет. Когда температура превысила 600С, налил туда расплавленной меди. Остудил, взвесил, посчитал состав. Надо еще немного меди, расплавил — добавил, размешал. И в прокатный стан — ползет блестящая лента, будто золотая. Теперь кузнец точно подумает, что цинк — это такое золото. Рассказываю всем, что это новая бронза — латунь называется. Она самая не хрупкая из всех бронз, из нее получаются самые лучшие гильзы. Получился довольно длинный лист латуни, да тут сотни гильз получаться!

Все литейные формы подготовили, разожгли домну. Пока есть время, пошел на стройку — решили построить сразу два дощато-каркасных дома, чтобы освободить и разобрать первую бревенчатую избу. Она просохла, и там теперь местами щели в палец. А высохшие бревна распустим на рейки для судостроения.

Теперь у нас появилось много дополнительных рабочих рук, и по многим направлениям работа закипела. Запустили производство кирпичей на полную мощность, нужны печи в два новых дома, печнику выделил помощника — начали класть. Добавил двух мужиков в группу Прохора, учатся на станках работать.

Выпустили из домны чугун, отлили детали и запустили конвертор. Опять аврал по проволоке и листу, но все получилось. Отлили даже две чугунные плиты для склейки фанеры, плиты старался сделать потоньше, с одной стороны ровные — с другой ребра жесткости. Но из-за размера — метр на два — они вышли тяжелые, килограмм по триста.

Когда разбирали литье на следующий день, заметил, что шлак в этот раз необычный — много светлых крупинок. Что-то знакомое. Это же шамот сыпется! Надо в домну лезть. Сколотили длинную лестницу и полезли через верх. В домне еще жарко, хотя через открытую летку дует приличный сквозняк. Так и есть, внутренняя кладка из шамотного кирпича разрушается, особенно на участке ниже середины. Проводишь рукой по стене — и сыплются крошки. Местами ямы в полкирпича. Получается, что хватило на четыре плавки. Что делать? Перекладывать долго и трудоемко, легче новую построить. Но это тоже долго. А если выложить внутри еще одну стенку шамотом? Должно получиться, объем домны уменьшится, но ненамного. Попробуем так, и начнем строить рядом новую домну. Надо много шамотных кирпичей, послал Линдроса за серой глиной.

Спустили на воду корпус второй шхуны, мачты ставим. Ну тут идет копирование Шхуны 1, только небольшие доработки будут. Паруса уже шьются. Прохор собрал малый пресс — на меди отладили, и начали из латуни гильзы штамповать. Быстро так, на механическом прессе, штамповку отжигать и то дольше. Для винторезного станка уже все детали отлили, собираем. Наделали еще разных шестеренок, чтобы можно было шаг нарезаемой резьбы менять. Сижу, считаю таблицу шагов резьб.

Еще тут над верстаком висит ножовка по металлу, ножовку выковали здесь, а полотна из двадцать первого века. Используется только для важных случаев, но важных случаев — каждый второй, уже четыре полотна посадили. Так один из мужиков, приданных группе Прохора, сделал ножовочное полотно — и оно пилит мягкую сталь! Присмотрелся — а там зонная закалка, чтобы основная часть полотна не закалилась, он замазал ее глиной, я читал, так японцы свои мечи закаливают. А он откуда знает? И зубцы вытачивал тонким абразивным диском, на глазок, но они все почти одинаковые.

Так, будет инструментальщиком, надо сделать ему отдельный шлифовальный станок, с подачей по двум осям и поворотным столом. Поставил Прохору задачу, пусть думает. Тут к нему еще кузнецы пристают — увидели механический пресс — себе хотят подобный — только большой и молот.

Линдрос привез глины, я поставил четырех человек делать шамотные кирпичи, там тоже не быстро, в два этапа. Хотя обожженной крошки у нас довольно много от домны. Закончили два дощатых дома, Осип стекла вставляет, печник печи кладет.

Надо еще часовню построить, а то наобещал. Выбрал место — после домов, в западной части разметили площадь, часовня будет на площади — вокруг будет 'спальный район'. Ограду Чернореченска перенесли на запад еще на сорок метров. Часовня будет бревенчатая — сначала клеть обычная, но ее не перекрываем — продолжаем сужающимся срубом еще два метра, а вот теперь — чердачное перекрытие, если смотреть изнутри — создается ощущение куполообразного помещения — высота потолка — пять метров. Сверху — крышу дощатую четырёхскатную, посередине — небольшой шпиль из досок и крепление для креста. Крест с тремя перекладинами, из бруса, оббили листовой медью, пока не ставим, священника позовем.

Сделали пресс для склейки фанеры — ну как пресс: под нижней плитой — печь, на плите — вторая плита. Разжимные рычаги и зажимные клинья. Нагрели плиты до 160С, разжали, засунули промазанный карболитом пакет шпона, опустили плиту и сжали клиньями. Держим температуру три часа, потом загасили печь и оставили до утра. Утром достали фанеру — ровная гладкая пластина, шестнадцать миллиметров. Я такую толстую фанеру почему сделал, хочу небольшой фанерный ялик построить, на шхуне нет разъездной лодки, а осадка уже приличная, к берегу не подойдешь. Должен легкий получится, чтобы на борт можно было руками поднимать.

Выковали большой лобзик, вставили в него самодельную пилку по металлу, хорошо пилит. Надо циркулярную пилу делать, но тут не трудно, еще задача Прохору.

Размышлял я про свою будущую армию, чувствую, будет она очень разнородна по составу, надо вводить механизмы поддержания дисциплины. Один из таких механизмов — строевая подготовка, вещь трудоемкая и довольно жесткая, но очень эффективная, в плане дисциплины. Вот хочешь ты послать подчиненного, командуешь ему: ' Кругом. Шагом марш'. И он идет.

Собрал я всех своих солдат и сержантов на стрельбище, объяснил им для чего нужна строевая подготовка. Что я сейчас над ними буду не издеваться, а буду учит как изде... как подчинять себе других солдат. Сказал, что наша армия будет увеличиваться, и то кто лучше проявит себя как воин и командир, будет повышаться в звании, чтобы командовать подразделениями нашей армии. Но сначала вы должны испытать это на себе. Потом будете командовать строем по очереди.

И началось — ' Стой. Равняйсь. Смирно. Налево. Направо'. Первый день только крутились. Будем заниматься каждый день, кроме воскресенья.

Пришло письмо от Еремея: 'приехали рязанцы тебе нужны?' В письме Еремея появились знаки препинания, но ясности особо не прибавилось. Надо ехать в Каффу. Заодно повезли товар.

Заходим в лавку — а там столпотворение и табор одновременно. Еремей кинулся ко мне с надеждой в глазах. А дело было так: Иван, которого купец послал к жене с письмо и серебром с попутными купцами, благополучно добрался. Ну и несколько раз рассказал односельчанам про чудесную страну Таврию. И весной с ним, точнее с купцами, напросились люди, переехать в чудесный край. Две семьи — девять человек и четыре бобыля, мужики средних лет — всего — тринадцать. Еремей волнуется — правильно все это? Еще деньги надо дать купцам за перевоз. Я Еремея успокоил — все правильно, все замечательно, так и надо. Пошли к купцам, оплатили дорогу — по две лиры за мужиков — они гребли, и по четыре — за 'пассажиров'. Сказал купцам, что буду платить по пять лир за каждого переселенца, только если будут люди нормальные, а не сволочь какая. Еще заказал им везти с Руси льна и пеньки, а то я сам много потребляю.

Рано утром погрузили весь табор, еще погрузили корзины с золой, прилично так скопилось. Проверил, вся зола нормальная— 'седая', черной нет.

Приехали в Чернореченск, объяснил им основные принципы, остальное волонтеры расскажут. Выдал подъемные, пошли в столовую, понаслаждался произведенным впечатлением. Эти переселенцы хоть подготовленные, у каждого по мешку с вещами, у каждого мужика по топору. А один плотник с инструментом: и пила, и долото, и буравчик. Я ему сразу зарплату в тридцать сольдо объявил, пересчитали в серебро — впечатлились. Я уточнил что это — в седмицу, сильно впечатлились. Говорю, что у меня все кто хорошо работает, хорошо получает. Потом экскурсия по промзоне — прям люблю я людей удивлять.

Хорошо, что построили сразу два дома, а старую избу разобрать не успели, есть куда поселить новичков. Заложили сразу два новых дома, печники класть не успевают печи, и не хватает обычных кирпичей — шамотные делаем. Ну рабочих рук прибавилось, быстрее все пойдет.

А у меня часовня без креста, надо в княжество Феодоро ехать, просить православного священника хоть на время — часовню освятить. Собрались и поехали, на двух повозка, солдаты в форме, по лесу ехали — доспехи одели, но никто так и не напал.

К князю Исааку с дарами — пачка бумаги и большое зеркало в медной оправе — произвел впечатление, зеркало дорогое. Опять ритуальные приветствия и перечисления титулов. Сказал что бумага моего производства, князь удивился. Дочка его сидела рядом, только трон пониже. А ничего так, симпатичная, только сколько ей? Шестнадцать? Хотя в эти времена — давно невеста. Делает вид что холодна и равнодушна, но глаза выдают любопытство. Я к ней тоже отнесся формально, у меня важные дела к князю. Просил его дать священника на один день — часовню освятить, рассказал, что часовня построена, какая она. Князь даже поблагодарил меня за продвижение веры православной, и послал в храм вместе с порученцем. В храме еще раз с порученцем рассказали просьбу настоятелю, и мне 'выдали' молодого священника, как его сан — мне сказали по-гречески, но я не разобрал. Еще я купил в храме икону и немного церковной утвари.

Поехали в Чернореченск, опять никто не напал по дороге. Приехали под вечер, но священник осмотрел часовню, в целом одобрил. Обсудили, что нужно сделать минимально из мебели, и плотники тут же приступили. Священника накормили в столовой, и он пошел в часовню молиться.

Утром обсудили как должен стоять крест, прошел молебен. Собрался почти весь Чернореченск. Поставили крест на место — красиво, крест блестит медью. Провели небольшой крестный ход вокруг часовни. Опять молебен. И провели два венчания — мужики находят себе местных гречанок. Я еще правило ввел — в Чернореченске и на моих кораблях говорить только по-русски. Так что семейная ассимиляция проходит довольно успешно.

После часовни строители сделали пристройку к столовой, даже две — увеличили обеденный зал, и пристройку к кухне. В штат столовой добавил еще одну кухарку, теперь проблема перегруженности столовой снята.

Прохор принес пробную партию латунных гильз — смотрю, почти как фабричные, ну внешне чуть похуже. Испытали — отлично стреляют, перезаряжаются. Наконец-то у меня нормальные свои гильзы! Еще одна ступенька боеготовности моей армии сделана. Прохор говорит что латунь тянется лучше меди — можно даже процесс производства гильзы сократить на одну стадию вытяжки. Весь лист латуни пустили на гильзы — около трехсот штук вышло. Оценил свои запасы цинковой руды — если тратить все на гильзы, то выходит тысячи штук. Поставил задачу всех вооружить патронами с местными гильзами, все оригинальные— в резерв.

А вооружать надо много — револьверов уже десять, а вот винтовок — все также шесть. Причем один револьвер уже перелили — на тренировках один 'ушатали', разобрали — пружины и винтики целые, и отлили новый. Надо осваивать производство винтовок, используя при этом минимум бронзы БрБ2, а то ее и так много 'заморозили' в револьверах, а она нужна в промышленности.

Разобрали одну винтовку, сидим думаем, что как можно сделать. Кузнец пробует выковать заготовки для деталей. А я попробую сделать стальной ствол. Токарный станок неплохо подходит для горизонтального глубокого сверления. Надо 'пушечное' сверло — Аргирос отлил из бронзы две трубки — двести и четыреста миллиметров, диаметром восемь. Трубки толстостенные, прошлифовали вдоль канавку, для отвода продуктов резания. На один конец припаяли режущую головку из У8, на другой — хвостовик. В районе хвостовика просверлили в трубке боковое отверстие, к нему припаяли медную трубку, к ней воронку, как для подачи масла. Только подавать будем СОЖ — смазочно-охлаждающую жидкость. СОЖ сделали из смеси воды, масла и мыла — вроде не расслаивается.