— Почему? — осторожно слизнув сок, потекший по пальцам, я посмотрела на Аррейта. В его глазах будто клубилась тьма, ноздри едва заметно дрожали, а дыхание участилось. Как завороженная я наблюдала за тем, как он поднялся и медленно приблизился ко мне, не давая разорвать зрительный контакт. Так же неспеша, опустившись на корточки рядом, он обхватил своей рукой мои пальцы, а другую положил на затылок, словно удерживая в захвате. Все разумные мысли давно покинули голову, и я, затаив дыхание, наблюдала, как он наклоняется ко мне и целует. Твердо, бескомпромиссно, не оставляя выбора. Затем с очевидным трудом прервав самого себя, он сел напротив и сказал:
— Вот поэтому я не могу больше ждать, — его глаза словно пожирали меня, скручивая чувства в тугой ком внизу живота. — Мой зверь требует права утвердить себя, чтобы ни у кого не могло возникнуть сомнений. А, главное, у тебя самой. Я не хочу причинить тебе вред. Но и бороться с собой не в состоянии.
Признаться, пикник потерял для меня былую привлекательность. Потому как быть только объектом животной страсти не хотелось. А хотелось чего-то более глубоко и важного. Однако Аррейт не дал мне полностью погрузиться в самокопание, продолжив:
— Когда ты улыбаешься мне, я чувствую себя самым счастливым на земле. Твои глаза — как само солнце, которое готово обогреть любого, оказавшегося поблизости. Казалось бы, такое хрупкое тело — и такая твердость духа внутри. Ты поразила меня с самого первого дня своей внутренней силой и тем светом, который несла всем вокруг. Я и сам не заметил, как ты поселилась в моей голове, в моем сердце.
Я сидела не шелохнувшись, боясь спугнуть откровение, чувствуя, что в душе разливается тепло, растворяя былые сомнения.
— Я пытался бороться с этим, порой даже срываясь на тебя, но не вышло. К тому же осознание того, насколько тяжело тебе может прийтись в смешанном браке, да еще и с такой разницей в положении, останавливало от решительных действий. Но я проиграл.
Потянувшись ко мне, он обхватил лицо ладонью, аккуратно погладив щеку шершавым пальцем.
— Твой аромат будоражит меня, заставляя с трудом удерживать зов плоти, а зверь все рвется наружу. Твое согласие смело все мои запреты, словно шелуху. Я не смогу отпустить тебя и не хочу.
Тягучий медленный поцелуй уносил нас в забытие, растворяя друг в друге. Да, я не любила его еще, испытывая лишь симпатию и влечение, но в то же время прекрасно понимала, что уже начала влюбляться. Останавливало лишь то, что его отношение до сей поры было непонятно. Зато теперь я могла начать действовать со спокойной душой.
Долго наслаждаться обществом друг друга нам не дали, потому что спустя буквально пару минут Аррейт насторожился, а потом повернулся в сторону крепости, глухо зарычав. Обернувшись, заметила, что к нам направляется Риас.
— Командир, прошу прощения, — начал еще на подходе оправдываться он, — но вас вызывает к себе Съеррах по срочному делу.
Угрюмо посмотрев на него и ничего не ответив, он поднялся и предложив руку, потянул меня за собой.
— Прости, что пикник не удался, — покаянно сказал он.
— Отчего же, — с легкой хитринкой ответила ему, с радостью наблюдая, как в его глазах загорается пламя.
— Кстати, — опомнилась было я. — Я хотела завтра заняться Палехом...
— Ты уверена? — ласково поглаживая мою ладонь большим пальцем, спросил он.
— Да, — не очень твердо ответила, пытаясь унять толпу мурашек, пробегавших по телу.
— Моя помощь требуется?
— Нет, должна сама справиться, — успокоила. Не хотелось признаваться, что я сомневаюсь в своих силах.
Быстро добравшись до территории крепости, мы распрощались, и занялась приготовлениями к обряду.
— Готов? — спросила Палеха, стараясь, чтобы голос звучал уверенно. Не знаю, удалось или нет, но взгляд он встретил твердо.
— Да... и Ниас, спасибо, — подойдя ближе, поблагодарил. Видя, что я никак не реагирую, подготавливая все необходимое для ритуала, продолжил, — я составил завещание, по которому тебе отойдет часть моей библиотеки.
— Глупости, — резковато бросила ему. — Даже не думай за грань уйти. Не вытащу. А библиотека твоя мне пока и даром не сдалась, все равно ставить некуда...
— Так не сейчас... — начал было он, но я опять его перебила:
— Прекратил сейчас же предаваться унынию! Весь настрой сбиваешь. В конце концов, вера в успех — уже половина нашего дела. А с такими пессимистическими мыслями, даже пытаться не стоит. Только силы потрачу.
— Ты знаешь, — присев на край кровати, он обхватил голову руками, и слегка закачался. — Я столько ждал, чтобы быть с Раиссой вместе, что, кажется, все равно, на этом свете или на том. Говорят, оборотни не могут без своей половины. Врут, обманщики. Всякий, кто истинно любит, будь то человек али еще кто, не сможет. Разве можно жить без сердца?..
— Философские размышления оставим на потом, — прервала его. — Сейчас мне нужно, чтобы ты сконцентрировался на том хорошем, что у вас было и связывало. И пока этим занимаешься, перенеси свою жену на эти матрасы и сам рядом укладывайся.
Палех не ответил. Возможно, его обидел мой тон, но депрессивные мысли в таком деле допускать никак нельзя. Как он должен ее вернуть, если и сам не хочет оставаться?
— Отлично, готов, — удовлетворенно отметила я, наблюдая за тем, с какой щемящей нежностью он целует оборотницу и, взяв за руку, ложится рядом. — А теперь вспоминай ее такой, какая осталась в твоем сердце. Как только почуешь отклик — тяни на себя. Может стать больно, но не отвлекайся. Потеряешь нить — она умрет.
Дождавшись утвердительного кивка, означающего, что моя установка принята и понята, я зажгла свечи и потянулась за ножом. Слова обряда я запомнила очень хорошо, потому что любая ошибка могла стоить нам жизни, а мне умирать категорически не хотелось. Не отвлекаясь более ни на что, под звук древнего заклятия сделала небольшой надрез на руке, а затем, быстро приблизившись к лежащим, опустилась на колени и размашистым движением рассекла запястья. Кровь хлынула полноводной рекой, моментально образуя багровую лужу на полу. Соединив их порезы и держа здоровой рукой, раненную подняла чуть выше, чтобы моя кровь капала прямо на них. Речитатив набирал силу, пламя свечей дрожало и металось, а в комнате скапливалась магическая сила, настолько осязаемая, что заставляла волосы шевелится на загривке. С последним словом пламя резко взметнулось вверх, освещая комнату пронзительно ярким светом, а я что было силы воткнула нож в сердце Палеха Фота.
Сидя в углу комнаты в полутьме, мысли текли вяло, давая возможность отстраненно размышлять над событиями. Собственно, именно последний акт всего ритуала вызывал у меня наибольшие опасения. Несмотря на наличие целительской практики, возможность выжить после прямого ранения в сердце у простого человека вызывала определенные опасения. Однако в книге весь процесс был описан в подробностях. Причем, даже делался акцент на том, что, если обряд не завершить, еще не известно, как может отрикошетить сконцентрированная сила, не нашедшая выхода. Понятно одно — мало никому не покажется.
Однако рука не дрогнула. Видимо, слишком изменилась я с момента попадания в этот мир. Да и что говорить, давно не вспоминала о прошлой жизни. Потому что здесь ей не место.
Каким-то шестым чувством я ощутила изменившееся состояние подопечных, поняв, что пришло время убирать нож. На коленях подползла к ним, ибо ноги просто не держали, резко дернула нож, заторможено следя за стягивающимися краями раны. Значит, удалось.
На всякий случай проверила состояние Палеха с Раиссой. Все налаживалось, причем скорость регенерации поражала воображение. Создавалась впечатление, будто Палех приобрел способности оборотня по заживлению ран. Что ж, мне это было только на руку. Заставив себя подняться, я осторожна отперла дверь и вышла в коридор. По дороге к себе я никого не встретила, что было несомненной удачей. Иначе бы мой обессиленный вид в крови вызвал бы множество вопросов.
Но не успела я смыть все следы, как кто-то забарабанил в дверь.
— Ниас, открой! — голос Аррейта выдавал беспокойство.
— А там не заперто, — ответила ему, продолжая усиленно приводить себя в порядок. Однако дверь в уборную моментально распахнулась, явив мне оборотня.
— Что с тобой?
— Все в порядке, — с удивлением ответила ему. — Представляешь, все удалось!
— Я почувствовал запах твоей крови в коридоре, — не обращая внимания на мою фразу, продолжил он.
— Мне немного потребовалось, — попыталась было отмахнуться, но не тут-то было.
— Ее там не немного, — чуть нависая надо мной, грозно ответил он. — Более чем достаточно.
— Аррейт, — я начала потихоньку раздражаться, — моей там, и правда, немного. Поэтому если ты...
— Я понял, — чуть отступил он. — Только весь коридор фонит магией и кровью.
— Мне надо прилечь, — перевела разговор, желая закончить выяснение отношений, — сил много потратила.
Аррейт тут же аккуратно подхватил меня на руки и перенес в комнату. Поднялся было, но я остановила:
— Побудь со мной, — и похлопала рукой по кровати.
Уговаривать не пришлось: он тут же завалился рядом, повернувшись на бок. Подперев голову рукой, просто смотрел на меня.
— У тебя чувство самосохранения совсем не работает? — задумчиво поинтересовался он.
— С чего ты взял? Все было под контролем.
— Ниас, — тоном, каким обычно разговаривают с детьми, продолжил он. — Ты правда считаешь, что проводить подобные эксперименты в крепости, где может находиться предатель, сторонник Ордена или еще какой третьей стороны, хорошая идея? Такой всплеск силы любой более-менее обученный маг должен почувствовать.
— Ты прав, — понуро ответила ему. — Как-то за всеми делами совершенно забыла о том, что в крепости может быть кто-то лишний.
— Неудивительно, — хмыкнул он. — Похоже, ты лишний раз об этом не вспоминаешь.
— Ну знаешь ли... — от возмущения я даже начала слегка приподниматься, но была остановлена твердой рукой, тут же уложившей меня обратно.
— Куда вскочила? — наигранно серьезно спросил Аррейт. — Еще кого-нибудь спасти надо?
Мне очень захотелось на него обидеться за такое отношение, но я не могла совладать с улыбкой на лице.
— Ниас... — внезапно тихо проговорил он, наклоняясь ближе и проводя рукой по волосам. В горле резко пересохло, глаза попали в плен, а слух ласкали слова, — Ниас...
Передвинувшись еще ближе, он осторожно поцеловал, словно спрашивая разрешение. Тело предало меня еще раньше, чем я смогла задуматься, уверена ли в том, что делаю. Стоило ему только начать отстраняться, как я на автомате потянулась следом. Заметив мое движение, его глаза вспыхнули торжеством. Будто он только и ждал, когда же я сдамся на милость победителя. Новый поцелуй вышел не в пример жестче, тверже, словно он утверждал свою власть здесь и сейчас. Стон слетел с губ, но был тут же пойман в новый плен. Я плавилась в его руках, горела, ждала ласки и прикосновений. От былой усталости не осталось и следа: энергия внутри била ключом, пытаясь найти выход. Пальцем обрисовав ключицы и спустившись в ложбинку шеи, он проложил по тому же пути дорожку из поцелуев. Выгнувшись, обхватила его руками, взъерошивая волосы и пытаясь подвинуться ближе, на что он тут же перекатился, теперь нависая надо мной.
— Ниас... — тихий шепот на грани пробирался в сознание. Поцелуи становились все жестче, заставляя меня идти за ним, распаляя еще сильнее. Разлившееся по комнате желание было осязаемо: Аррейт тяжело дышал, явно с трудом сдерживая себя от более решительных действий, а я с силой вцепилась в его плечи, удерживая и не давая остановится. Все мои тщательно выстроенные преграды были снесены в дребезги тем потоком страсти, который бушевал в нас. Я хотела этого мужчину как никого на свете, желая растворятся без остатка, полностью подчиняясь ему.
Аррейт завел мои волосы в сторону, проведя ногтем по тонкой коже шеи, заставляя жилку биться сильнее. Потом склонился и едва ощутимыми поцелуями спустился к плечу. Ощущение беззащитности перед ним будоражило сознание, а он как специально замедлился. Но по перекатывающимся мышцам чувствовала, что это наносное. Зверь внутри словно притаился, готовясь к решительному прыжку. А в следующую минуту его снесло к стене.
Грохот, шум и треск — приложило Аррейта знатно. Обескуражено пытаясь понять, что же только что произошло, я начала вставать, как он уже сам поднялся и подошел к кровати.
— Что случилось? — встревоженно бросилась к нему, тут же проверяя на предмет повреждений. В его глазах было столько ярости, что мне даже стало не по себе. Заметив беспокойство, он впился в губы отчаянным поцелуем, подчиняя и не давая усомниться в своем праве. Спорить и не собиралась, потому как была настолько ошарашена его полетом, который никак не укладывался в голове. Чуть погодя, криво усмехнувшись, он ответил:
— Привет от Лоррена.
— В смысле? — недоуменно переспросила у него. Потом, наконец, поняла. — Это из-за клятвы?
— Да, — тяжело посмотрев на меня, ответил он. — Все-то предугадывает...
— Так ты метку поставить хотел? — окончательно дошло до меня.
— Ты явно была не против, — добил он, уверенно смотря в глаза.
— Но так сразу... — растерянно пробормотала. И задумалась о том, что ведь действительно, я не могла не понимать, к чему может привести наш чувственный порыв. Но замужество в мои мысли как-то не укладывалось.
— А ты бы предпочла, чтобы я оскорбил свою дель-ана связью без обязательств? В среде оборотней с этим проще, но я не хочу такого для тебя, — твердо ответил Аррейт. — Ты — моя пара, и больше всего я желаю, чтобы стала женой по нашим и человеческим законам, перед лицом богов.
— Но мне даже предложение не делал... — только слетело с языка, как он схватил меня за плечи и раздраженно прорычал:
— Я все сказал тебе на поляне! Может, это было не так красиво и изящно, как тебе хотелось бы, но по-другому не умею. Я воин, Ниас, а не поэт. Заявил перед всеми право дель-оно. Куда уж более веское доказательство моих намерений.
Замолчав, он с затаенной грустью посмотрел мне в глаза, а потом решительно встал:
— Если поступать в соответствии со всеми правилами, то сначала я должен просить твой руки у лорда Лантера. Сомневаюсь, что он согласиться.
Меня передернуло от одних только воспоминаний о названном отце. Тут даже думать не надо, чем все закончится. Только я не об этом же говорила.
— Но пока действует твой зарок, ввести в свой дом женой тоже не смогу. Поэтому, Ниас, по окончанию срока клятвы я задам тебе вопрос.
Выйдя, он неслышно прикрыл дверь, и вскоре по коридору зашелестели шаги. Причем не сомневаюсь, он специально шумел, чтобы я могла быть уверена, что под дверью никого нет.
Откинувшись на кровать, задумалась. Ситуация вышла нерадостная. Мое желание Аррейта помогло определиться с испытываемыми по отношению к нему чувствами. Но готовность разделить постель категорически не приемлема для аристократки уровня Ниас. Аррейт действительно понимал это: бесчестье навлекло бы на мою голову огромные неприятности. А он решил сохранить мою репутацию самым практичным способом. А тут я с претензиями: "Где предложение, букет и кольцо?". Пророком не нужно быть: обидела, сильно обидела. Горестно вздохнув, повернулась, уставившись в окно. Да, он не говорил мне "люблю", но его чистые искренние слова на поляне, взгляды, полные ласки и нежности гораздо дороже всего остального.
