Маруся-2. Попасть - не напасть

— Сошла с ума? Как?

— Сам бы хотел знать. К сожалению, Дарья уже была безумна, когда выстрелила в вас.

— Не похоже, — протянула я, вспоминая темную фигуру. Она ненавидела, но говорила-то вполне связно!

— Все так, — вступился Ваня. — Я сам видел...

— Плохо, — вздохнула я. — Так поди, разбери, что ей от меня требовалось? А главное, кто именно ее науськал?

Благовещенский вздохнул глубже. Словно сидел, затаив дыхание.

— Вы тоже так думаете?

— Предполагаю. Дурой ваша супруга не была, это чье-то влияние, но чье и откуда? Да и сумасшествие мне кажется... сомнительным.

— Нервное потрясение могло его вызвать.

Я хмыкнула. Жесты делать я просто не рисковала, лежала смирно, как отбивная на сковородке.

— А я бы на яд поставила?

— Яд? — насторожился Благовещенский.

— Наверняка есть такие составы. Или яд, или магия... ее никто не проверял? Нет?

— Черт побери! — ругнулся Александр Викторович.

Я хмыкнула еще раз. Понятно, не проверял. А за то время, которое прошло с момента 'Х', любая наркота выведется естественным путем. И следы магии сотрутся.

Даже в двадцать первом веке.... Ладно, я не знала ни формул, ни названий, но химия там далеко ушла. Были яды, которые сводили с ума человека. А здесь как? Тот же ЛСД, кстати говоря.

Там и нужна-то микродоза, а крыша у человека съедет на несколько недель. Реально ли его получить здесь?

Спорынья-то здесь точно есть, а вот ЛСД? В моем мире его получали синтетическим путем, здесь могли магическим?

Да вполне! Или аналоги!

Это на ноги человека поставить сложно. А всякой гадости, чтобы его свести в могилу — Эверест насыпать хватит. Два раза.

— Понятно. Не проверяли. А кто ей помогал?

— Тоже не нашли, — Благовещенский развел руками. — Ищем.

Про зацепки я спросить не решилась. Вместо этого поблагодарила за розы и кротко заметила, что хотела бы еще поспать.

Это было пронято с пониманием. Мужчины попрощались и вышли вон.

Вот и ладненько.

Я вытянулась на кровати.

Грудь болела, плечо болело... ну правда, чего Дарье не жилось спокойно? Надо этот вопрос еще раз провентилировать с генерал-губернатором. И что там с Демидовым?

Боюсь, наш проект ловли на живца пока что накрылся звездой.

* * *

Нила и Андрюшку принесли на следующий день. Но если младший вел себя более-менее прилично, то Нил просто отказался уходить.

Зато шипел, как три гадюки разом. Пришлось смириться, махнуть рукой и разрешить ему остаться.

Малыш играл в углу на здоровущем персидском ковре и чувствовал себя вполне счастливым.

Я смотрела на него и тоже чувствовала спокойствие.

Хорошо...

А с бронеплатьем я еще подумаю. Надо...

Благовещенский пришел вечером. Выглядел он усталым и задумчивым.

— Добрый вечер, Мария Ивановна.

— Здравствуйте, Александр Викторович.

Задавать вопросы я не спешила. Сам скажет, чего пришел.

Благовещенский опустился в кресло и посмотрел на меня.

— Как вы себя чувствуете, Мария Ивановна?

— Отвратительно, — созналась я.

Нил, который до того сосредоточенно мучил игрушечного медведя, встал и подошел к мужчине. Ухватил его за штанину и подергал. Зачем ты пришел, если не берешь ребенка на ручки, а?

Разговаривал полоз вполне внятно, но не с посторонними. А потому дерганье повторилось еще раз — и генерал-губернатор сдался. Подхватил малыша, посадил к себе на колени и взъерошил густые волосенки.

— Ах ты герой...

Полоз вполне уютно устроился на коленях мужчины.

— Ошадки....

Лошадки. Понятно.

Желание ребенка — закон, а потому генерал-губернатору пришлось изображать из себя ездовую лошадь. И заодно...

— Мои люди нашли хозяина пистолетов.

— Демидов? — скучным тоном осведомилась я.

— Именно. Вы знали?

— Не-а. Догадалась.

Благовещенский поднял бровь, прося объясниться. Я покусала губы и начала издалека.

— У меня сложилось такое впечатление, что Демидова кто-то подставляет. Вот смотрите, с чего вес началось? Наша свадьба... ладно, тут беды нет. Даже мое похищение укладывается в общую логику событий — кто Демидов, а кто я? Да и что такого? Похитил, так может, у него любовь случилась, вон, на Кавказе это обычная процедура, вроде как в кустики прогуляться.

Благовещенский задумчиво кивнул.

— Допустим.

— Зачем ему понадобилась ваша дочь? Где логика? Уж простите, не факт, что удалось бы обменять ее на меня. Как и произошло.

— Я разговаривал с Дарьей. Она сказала, что уговорила бы вас... она и думала, что уговорила.

Я пожала плечами.

— Думать уметь надо. Тренироваться. Я бы не стала рисковать, хоть кто меня проси. Тем более, ваша супруга. С чего она меня невзлюбила, кстати? Она не сказала?

— Об этом она не говорила, — задумался Благовещенский.

— Хм...

Я тоже глубоко задумалась.

— Мне казалось, она к вам относится достаточно ровно, как и ко всем.

Я промолчала. Объяснять мужчинам, кто как посмотрел, кто какой жест сделал, с какой интонацией слово сказал... это не просто гиблое дело! Это все равно, что рыбу в унитазе ловить. В лучшем случае мужской реакцией будет: 'дурью бабы маются'.

А мы не маемся, мы так же делим территорию и игрушки, только на свой, бабский лад.

— А смотрите, как интересно получается? Отправляюсь я к Демидову — попадаю ему в руки. Нет — за мной приходят убийцы.

Теперь настала очередь Благовещенского кусать губы. Нервно так...

— Мария Ивановна, вы считаете, что Дарья... причастна?

— Я бы не отметала это предположение, — качнула я головой. — да и весь этот водевиль с похищением... как могла Дарья быть уверена, что ей отдадут дочь? Драгоценности? Что Демидов — похож на идиота? Хотя да, похож, но суть не в этом... Я была бы уверена в этом раскладе только при наличии страховки.

— То есть?

— Мой человек у Демидова. Который и дочку выведет, и драгоценности припрячет... а то и самого Демидова по горлу, да и в колодец.

Благовещенский задумчиво кивнул, не переставая все это время покачивать на коленках юного полоза. Профессионал, уважаю. Осталось еще каким-нибудь делом заняться — и будет не хуже Македонского. Который, Александр. Тоже, говорят, несколько дел умел делать одновременно.

— Откуда у Дарьи такой человек?

— Или даже люди. Кто-то был у Демидова — допустим. Но даже если не так... кто-то нанимал для нее убийц.

— Для нее?

— А вы думаете, это просто так, само по себе совпадение? Расспросите прислугу, Александр Викторович, если окажется, что ваша супруга в тот вечер вернулась... во сколько она отсюда ушла?

— В седьмом часу.

— А домой вернулась? Во сколько? Если там есть разрыв хоть в полчаса — или если она куда-то заезжала...

— Это мы и сейчас можем выяснить, — кивнул Благовещенский. И тряхнул колокольчиком.

Служанка себя долго ждать не заставила.

— Мой конюх где? — коротко спросил генерал-губернатор.

— Так на кухне, как госпожа приказала, — служанка смотрела спокойно.

Я действительно отдавала такой приказ.

Если к нам кто-то приезжает в экипаже — конюха и лакеев, если таковые есть, пригласить на кухню и напоить чаем. Или накормить, если захотят. Я не обеднею, а там тоже люди. Летом-то еще неплохо, а зимой поди, повози хозяина по городу. Это было заведено еще при Храмове, а я просто подтвердила распоряжение.

— Позови его сюда.

— Слушаюсь, ваше превосходительство.

Служанка бросила на меня быстрый взгляд, получила кивок в подтверждение и убежала на кухню. Через пять минут конюх стоял перед Благовещенским.

Здоровущий мужик лет сорока, бородатый и волосатый, больше всего похожий на увеличенного в полтора раза гнома и такой же рыжий.

— Антип, скажи мне, ты Дарью Петровну куда еще возил? В тот день, когда госпожу Ирэну похитили?

Мужик задумался. Почесал в затылке, кивнул.

— Так сюда и возил, ваш-превосходство...

— А еще куда?

— К модистке, ваш-превосходство.

— До или после визита сюда? — резко спросила я.

Ага, к модистке! Когда у нее дочка похищена. Когда неизвестно, чем все это закончится, самое время шляпки заказать, правда?

Хотя кто ее знает? Она же считала, что все пустяки, что дочь к ней вернется с прибытком. Могла и за шляпками заехать.

— А еще куда?

— К модистке, — зачесал голову Антип. — Мамзель Дюшен, которая. Еще она просила ее к ювелиру завезти, к Исааку Ароновичу, на Ломбардную. И домой.

— И все?

— Еще ее сиятельству лимонада захотелось. Она приказала у трактира остановить, ну и лимонаду ей принесть. Я тоже... лимонада выпил.

Мы переглянулись.

— Это когда она от меня поехала?

Антип посмотрел на Благовещенского, получил кивок и ответил мне.

— Да, госпожа.

Я хмыкнула.

— Что и требовалось доказать. Проверите этих товарищей?

— Проверю, — мрачно пообещал Благовещенский. — Спасибо, Антип, иди.

Антип поклонился и вышел. Я посмотрела на генерал-губернатора.

— Где-то там. А вот кто и где?

Благовещенский встал из кресла. Нил протестующе заверещал и был подкинут к потолку. Тут же успокоился и заулыбался.

— Вы считаете, что Демидова кто-то подставил?

— Безусловно.

— Не знаю... надо подумать.

— Надо бы поговорить с Демидовым.

Благовещенский поставил Нила на пол.

— Вы это серьезно, Мария Ивановна?

— Более чем. Александр Викторович, я считаю, что нам его просто подставили.

Благовещенский покачал головой.

— Не знаю, Мария Ивановна. Я подумаю над этим вопросом.

Нил оказался на коврике с игрушками, протестующе заверещал, но на этот раз его не взяли на руки.

— Я — подумаю.

Я молча кивнула.

Вот хоть стреляйте в меня... собственно, и стреляли. Но я уверена, что не все так просто. Осталось раскопать кукловода, который притаился за сценой. А там...

Я ему покажу — театр марионеток!

Я ему ваги засуну в такое место, что ни один проктолог не поможет!

Я так сделаю, что любая сволочь заречется вмешивать меня в свои игры.

У меня дети, семья, проекты... и меня — в интриги? В меня — стрелять?

Уничтожу! С особым цинизмом! Вы у меня все попомните, что разозленная русская баба страшнее любого цунами. И внукам завещаете.

Нил зашипел.

Я притянула его на кровать и поцеловала.

— Разберемся, малыш. Никуда они не денутся.

Малыш, недолго думая, полез под одеяло, свернулся у меня клубочком под рукой и засопел. А что?

Мама, тепло, можно спать!

Я поцеловала его в макушку.

— Спи, малыш. Мама со всем разберется, найдет кого надо и покусает кого попало. Спи...

* * *

Болеть я не люблю, да и кто — любит?

Но выбора не было. Я провалялась в постели почти две недели — впридачу к тому, что уже пролежала, а тем временем в Березовском происходили разные события.

Источником сплетен и новостей для меня стала баронесса Ахтырская.

Она забегала каждый день, присаживалась на стул рядом с моей кроватью и рассказывала последние новости.

Если по порядку.

Демидов объявлен в розыск по всей империи. Государственным преступником его не объявили, но сыскные листы разослали. Подробное описание, внешность, привычки — все. Его имущество арестовано, на родных наложен домашний арест.

До окончания всех разбирательств дела Демидова находятся исключительно во власти его императорского величества, никто другой ничего решить не в состоянии. Не остановлены заводы, работают шахты, все крутится обычным порядком, но — до поры.

Как только решат, что именно натворил Демидов, будет ясно и что делать с его имуществом. И с его родственниками.

Подробностей баронесса не знала, только, что из Москвы сюда едет команда магов и следователей, говорят, из Особого, Тайного приказа, а вот как приедут, так и разбираться будут.

Я считала, что это вполне реально.

Демидов просто обнаглел от безнаказанности. Как известно, чем дальше от столицы, тем больше вольности. Но и лапка у столицы длинная. Дотянется, скогтит, и пищи потом, не пищи, а огребешь за все и сразу.

Демидов зарвался — и нарвался.

Это первое известие.

Второе.

Дарья благовещенская окончательно сошла с ума. Муж отправил ее в монастырь. Женский. На лечение.

Теперь все гадают, будет он разводиться — или не будет?

Меня этот вопрос тоже интересовал, но не сильно. Будет, не будет... мне следующей госпожой Благовещенской уж точно не бывать, не с чего. А развод генерал-губернатор получить может, есть тут оговорка.

Безумие равноценно смерти.

Считается, раз человек сошел с ума и его безумие доказано комиссией из нескольких независимых лекарей, магов, священников — Бог сказал свое слово. Даже если было венчание, безумец уже не тот человек, с которым венчались. Это новая личность, или вообще не человек, а животное, чудовище, монстр, человекообразное неясно что...

Подчеркиваю — именно если безумие доказано комиссией, собрать которую достаточно сложно. Есть свидетели, есть факты, есть доказательства — там замучаешься все в кучку собирать. Но если уж все доказано — супруг или супруга могут быть свободны.

Тут даже церковь не имеет ничего против, можно второй раз венчаться. Считается, как вдовство, срок траура отбыл — и вперед. Со всем пастырским благословением.

Третья новость.

Генерал-губернатор больше не генерал-губернатор, а вовсе даже частное лицо.

Государь распорядился. До окончания расследования Благовещенский отстранен от всех своих обязанностей, а может, и потом тоже. Говорят, его куда-то переведут...

Жалко.

Вот это дейсттвительно печально. Мне бы хотелось, чтобы Андрюшка хоть как-то с отцом пообщался, а если Благовещенского переведут, у него и того не будет. Но — человек предполагает, а государь располагает. Может, и к лучшему будет.

Уж для меня — точно.

Что-то подсказывало мне, что благовещенским я увлеклась непозволительно. Для меня это слишком серьезные чувства.

Но как же мне нравится этот мужчина.

Спокойный, серьезный, немногословный, любящий детей... вот что его жене надо было?

Денег? Власти? Славы?

Но кто ей мешал? Возьми, да заработай! Сделай сама! Добейся и распускай хвост вот я какая!

Ан нет...

Проще пенять на мужа за то, что тебе не обеспечивают всего, что ты хочешь, шипеть и при этом не поднимать зад с лежанки, чтобы что-то изменить. Феерическая дура.

Хотя... я неправа.

Зад-то она подняла, вот, через оный зад все и вышло. Ей-ей, все ее поступки у меня рассматривались, как сочетание глупости и глупости редкостной. Вот как так можно?

С другой стороны, чья б корова мычала?

Я не умнее поступила, метнувшись к Анне Синютиной среди ночи. Там бы и пропали все, если б не счастливый случай. Да, иногда и я идиотка.

Но не такая же?

Вот с чего Дарья решила, что ей в Париже рады будут? И что ей все удастся? Салон этот, что она там еще планировала?

Но если так посмотреть...

Свой мир вспомнить. К примеру, сколько девчонок и мальчишек ежегодно приезжает в Москву, в надежде на птицу удачи, счастья и славы? Тысячи?