— Зовите меня Алекс. Мы в некотором роде тезки. — Сашка, в отличие от Ловца, еще не успел познакомиться со своим нежданным попутчиком.
Герольд некоторое время ждал, когда же его разговорчивый спутник назовет свой титул и фамилию, но не дождался. Сашка не был посвящен в тонкости дворянской куртуазности, а Ловец, понимающий в таких вещах, демонстративно закрыл глаза и не пришел ему на помощь.
— Вы были гостями милорда графа? — спросил д` Сад, продолжая светскую беседу.
— Проездом оказались, — нашелся студент, посчитав, что лучше не распространяться относительно знакомых Алекса.
— И как он вам показался?
— Да ладно, чё ты, все выкаешь и выкаешь. Что мы, старики что ли? Давай на ты.
Но юношеская непосредственность студента была встречена холодно. Уши маркиза как-то сразу, без переходных оттенков приобрели пунцовый цвет. Д` Сад хоть и не был старше своего собеседника, но являлся выпускником Пажеского корпуса. Надобно заметить, что герольдом мог стать только выпускник этого учебного заведения и член одной из древнейших рыцарских фамилий королевства.
— Ты чего? — забеспокоился Сашка, которого насторожило молчание собеседника.
Молодой герольд тем временем решал, как лучше всего выйти из щекотливого положения: сразу вмазать по наглой роже или подождать, когда экипаж остановится, тогда можно будет этого хама зарубить без лишних разговоров.
— Удивительные времена наступили, неправда ли, гере рыцарь? — обратился оскорбленный маркиз к Ловцу. — Простолюдины распоясались и потеряли уважение к дворянскому званию.
— Да, пожалуй, вы правы, гере рыцарь, — ответил Ловец. Теперь он был благородным Алексом д` Кином, о чем свидетельствовал рыцарский меч, висящий на поясе. — В королевстве большие перемены.
— Но эти перемены не все поддерживают.
— И это, несомненно, правда, — Ловец понял, что разговор тянуть придется именно ему.
— Конечно, мы — люди, на которых держится мощь государства, понимаем, как должно действовать, но неблагодарные вилланы... — Взгляд на Сашку. — Они ни в коем случае не должны вмешиваться в дела правления.
— Однако Его Величество считает по-другому, — осторожно заметил рыцарь Алекс д` Кин.
— Ребята, да ладно вам, — попытался вклиниться в разговор двух благородных собеседников "неблагодарный виллан и простолюдин", который все еще не мог уразуметь, что титул и родовитость иногда значат больше, чем желание по-приятельски поболтать в дороге. На него демонстративно не обратили внимания.
— Нам, как верным слугам короля, следует указать на истинных врагов королевства, — показывал политическую подкованность герольд.
— Гере, я очень давно не был в славном Рокане, поэтому прошу простить мое незнание последних новостей высшего света. Вы, по всей видимости, обладаете информацией из первых рук. Будьте добры, расскажите что-нибудь для просвещения провинциального рыцаря, не знающего почти ничего из столичных новостей.
С каждым словом Ловца лицо и осанка герольда обретали вид неприступного величия и важности. Маркиз был доволен и не скрывал своего довольства. Наконец-то он встретил собеседника, который понимает, с кем имеет дело, и может проявить подобающий такт и внимание.
— У нас в Городе поговаривают, — со всевозможной значительностью начал д` Сад, — что терпимость, присущая последним представителям правящей династии, не отвечает задачам, стоящим перед королевством.
— Но ведь король, стремясь удовлетворить чаяния своих подданных, объявил о начале Великого Похода.
— Да, это большая радость для нас. Почти всё дворянство собирается принять участие в грядущей войне. Я вот, например, подумываю уйти со службы, чтобы тоже присоединиться. Вы ведь тоже будете там?
— Я постараюсь, — скромно ответил Ловец, поправляя подушку, сместившуюся из-за постоянной тряски.
— Но, с другой стороны, — продолжил политинформацию д` Сад, — непонятно, как можно идти на врага внешнего, не наведя порядок внутри страны?! Мне кажется, что сначала надобно всех этих эльфов, серых, друидов с их бешеными бабами...
Герольд резко махнул своей худосочной рукой, намекая на то, каким образом предполагается решить проблему межрасового сосуществования населения Королевства Трех Морей.
— А гоблинов?
— До единого. И не надо делать разницы для полезных и неполезных нелюдей. Все они одним миром мазаны. Эльфы людей за животных-рабов держат, серые тролли так и ждут, пока все передохнем, а друиды на их деньги нас убивают. Заговор! Под корень всю эту заразу раз и навсегда, и только после этого в нашем славном королевстве воцарится мир и спокойствие на века. А так, во всем виноваты эти...
— Ну да, и велосипедисты, — успел вставить Сашка.
— Кто? — Непонимающие, слегка осоловевшие глаза маркиза уставились на хама.
— Ну, это...
— Не обращайте внимания на моего пажа, — перебил Сашку Ловец. Он, так же, как и д` Сад, не знал, что такое "велосипед", но решил не заострять внимание на своем незнании. — Мой спутник не умеет вести себя в приличном обществе, но сказал сущую правду. Они тоже своими речами воду мутят.
— Точно. И они тоже. Развалили страну, либералы проклятые! — Маркиз горячо приветствовал нового единомышленника в лице пусть и простолюдина, но правильно мыслящего.
— Как, и здесь они? — разинул рот студент. Оказывается во всех мирах виноваты одни и теже.
— Напридумывали всякие там эмансипации, — д` Сад недавно пострадал от женской любви к разнообразию, и был зол на всех представительниц прекрасного пола. — Свободы им захотелось, видишь ли!
— Ура-а-а-а!!! — заорал Сашка и своим криком окончательно овладел вниманием собеседников. — Бей их!!!
Герольд вновь оказался перед дилеммой: обидеться и дать шутнику пощечину или принять восторг пажа столь благородного рыцаря за праведный энтузиазм.
"Осмелел", — отметил Ловец, не ожидавший от своего спутника такой прыти.
— Вот скажите, господа, ликвидируем мы их всех, дальше что?
— Как что? — удивился маркиз и от удивления перешел на ты. — Что ты имеешь в виду?
Сашка своим вопросом подразумевал очень, на его взгляд, простую вещь. Во всякой компьютерной игре существует определенный модуль поведения игрока. Сделать что-то, пойти куда-то, поговорить с кем-то — набор взаимообуславливающих друг друга действий, которые должны привести тебя к победе. В жизни примерно то же, только по-настоящему и без "Game over" в конце.
Относительно мира, в котором он находился, Сашка пришел к выводу, что и здесь должен, просто обязан быть искомый модуль, а все персонажи, встречающиеся ему на пути, действуют по заданной кем-то программе. В такой ситуации совершенно не важно, кто это все придумал, главное победить, то есть выжить.
— Я имею в виду, что не проще ли все оставить, как оно есть? Ведь тебя лично никак не касаются все эти гоблины и бунтующие вилланы. Так? Живешь тихо мирно, ну и живи. А если ты весь такой активный, то должен представлять последствия своих поступков. Это же все равно, что кидать в людей кирпичами и ждать от них благодарности и любви. Потом-то что будет?
— Потом мы будем жить так, как установили наши Всевеликие Боги и как жили наши славные предки, — оттараторил герольд. Ему стало скучно продолжать этот ненужный разговор с провинциалами и захотелось оказаться в седле своего коня, который был привязан к карете. — Ибо установлено, что виллан должен пахать, рыцарь властвовать, а паж служить своему господину.
— И все же непонятно. Есть у вас маги всякие и компьютеры, драконы и ручные огнеметы. Как же так?
Студент говорил сбивчиво, в его словах все смешалось и запуталось, но Ловец понял главное — Александр заметил несоответствие в технологическом уровне жизни большинства населения королевства и ими.
"Нами? ... А ведь он не делает между нами и подопечным населением разницы. Странно".
— Саша, ты очень примитивно рассуждаешь. Некоторые вещи не поддаются рассмотрению на бытовом уровне, — Ловцу показалось, что его речь, такая понятная и простая, звучит неискренне. — Если говорить о личном интересе, то ясно, что уважаемому маркизу очень хочется сделать удачную карьеру и прославиться как храбрецу. А награды и быструю славу можно заработать исключительно на войне. Отсюда страстное желание успеха Великого Похода, не так ли, гере?
Д` Сад так и не смог вспомнить, что обозначают такие слова как "компьютер" и "огнемет", и еще ему показалось стыдным признавать верно угаданный корыстный интерес. Он решил распрощаться с подозрительными попутчиками на первой же дорожной станции.
— Неясно мне, — сказал никому Сашка и вновь достал книжку, предпочитая портить зрение, чем говорить на такие несвойственные ему темы.
Ловец снова помрачнел и закрыл глаза.
* * *
Центр провинциальной вселенной встретил их разнообразием флагов и значков, развевающихся на осеннем ветру вперемежку с бельем, вывешенным на просушку поперек узких улиц. Рыцарей, прибывших для участия в Сейме, собралось так много, что все харчевни, трактиры и кабаки оказались заняты, и благородные господа были вынуждены занимать даже дома простых обывателей, о чем и свидетельствовали разноцветные щиты и вымпелы, украшающие нависавшие над улицей балконы тесных жилищ.
Серые, тянущиеся ввысь каменные домики по случаю дворянского собрания разукрасились как пирожные, выставленные в лавке кондитера. Вокруг гигантских пирогов и кренделей, выстроившихся вдоль кривых тропок, суетились люди. Больше всего это походило на растревоженный муравейник, о чем Сашка тут же сообщил своему компаньону.
— Ну, в общем, похоже, конечно, — согласился Ловец, попробовав посмотреть на город своим особым взглядом. Получилась шевелящаяся мозаика. — Ты вот что. От меня ни ногой, город большой — потеряться легко. Вопросы есть?
— Нет.
— Тогда вперед.
И они пошли вперед.
Это был первый город, в который попал Саша после долгих деревенских каникул, и, надо сказать, благоприятного впечатления он не производил. Все свободное пространство было забито повозками и лошадьми, горожанами и приезжими. Тем, кому не хватало места или денег для ночлега, ночевали прямо на улице, пользуясь пока еще теплыми осенними ночами. Временные навесы этих бедолаг жались к стенам домов, но все равно занимали добрую половину ширины улицы, по которой протискивались Саша и Ловец.
Судя по запаху, общественных биотуалетов еще не изобрели, хотя им попался один городской золотарь, угрюмо предложивший справить нужду в его передвижной будке. Сашка рассмеялся в ответ, ткнув пальцем в грязного пацаненка, делавшего свое естественное дело на углу дома и совершенно бесплатно.
— В принципе, за этим стража должна следить, — объяснил Ловец, — но ты же видишь, что происходит.
Сашка видел и удивлялся.
— Надо полагать, о туризме у вас здесь совсем ничего не слышали.... Ну, то есть о путешественниках.
— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Дело в том, что рыцари не пойдут жить в караван-сарай. Он для купцов, которых там набилось столько, что не протолкнуться. Приличных домов в городе много, но на всех не хватает, вот и...
— И что, гостиницу ради таких случаев построить нельзя? — проявил деловую хватку студент.
— Можно, — легко согласился Ловец, — проблема в том, что такие случаи происходят-то раз в сто лет и то не гарантированно.
— Надеюсь, по части общепита у вас дела обстоят лучше. — Сашка остановился у харчевни с оригинальным названием "Харчевня". Из нее только что вывалился благодарный посетитель и принялся выворачиваться наизнанку, показывая все, только что съеденное за обедом.
— Позже пообедаем, — решил Ловец и потащил парня дальше, в глубь городских кварталов.
Как водится, к ним стали приставать уличные торговцы. Чем дальше от окраин и ближе к центру, тем наглее и настойчивее они были. Как заметил Сашка, у каждого из них была своя зона торговли, и их передавали друг другу как переходящее красное знамя, настойчиво впихивая все разнообразие лоточных товаров: от банальных семечек до ледового мороженного.
— Травка! Обалденная травка! — орал продавец, уставившись на парня.
— Не понял?
Стоило только одному из потенциальных покупателей проявить заинтересованность, как торговец насел на них с удвоенными силами.
— Хорошая трава. Бери, не прогадаешь, — пообещали Сашке, обдав густой струей дыма. — Лучше моей травы ни у кого не купишь.
— Что за трава-то?
— Поговорить с Богами хочешь?
— Ну, допустим.
— И не мечтай. — Ловец, распоряжавшийся в их походе всеми деньгами, чутко следил за толщиной кошелька.
— Может, попробуем? — выступил скромным просителем студент. Он иногда возмущался своим неравным финансовым положением, но вслух свои претензии не высказывал. — Я давно с Богами не говорил.
— Обойдешься. Лучше пирожков возьмем.
— С котятами? — обиделся Сашка.
— Со свининой!!! С грибами!!! С луком!!! — занимался уличной рекламой разносчик.
Пирожки попались хоть и остывшие, но весьма аппетитные. Так они и шли, жуя местную пищу быстрого приготовления и отбиваясь от уличных менеджеров по продажам. Сашка бесконечно крутил головой, читая вывески и многочисленные настенные надписи, — утолял информационный голод. Как оказалось, особой смысловой разницы между заборным творчеством родного двора и дворами неизвестного мира не наблюдалось — те же трехбуквенные послания.
— Красота, — произнес парень, рассматривая дом, вывеска на котором значила, что там находится лавка гончара. Всем известное бранное слово блестело еще не просохшей белой краской.
— Думаешь, дура старая, я не знаю, что это твои оболтусы мне дом испоганили! — громко, во многом благодаря эху, кричали из дома напротив, где, судя по надписи, жили "засранцы" кожевники.
— Да я тебя...!!! — В доме гончара, который выслушивал арию своей жены, преспокойно сидя на пороге своей лавочки, взяли небывало высокую ноту. — Нечего было в праздничные булки тараканов подкладывать!
— Нечего их разводить в своем гадюшнике, тогда и подкладывать не будем! — Сашка и Ловец стали свидетелями урегулирования споров между добрыми соседями.
Проблемный вопрос санитарной чистоты получил адекватный ответ в виде камня, запущенного в окно дома кожевников. Естественно, окно разлетелось вдребезги и осыпалось осколками на головы прохожих, к несчастью оказавшихся на улице, по которой проходила граница между кварталами цеха гончаров и цеха кожевников. Последние на аргумент в виде камня никак не прореагировали, и конфликт опять перешел в стадию позиционных боев.
Гончар отделился от своего стула, взял тряпку и с отрешенным видом начал возить тряпкой по стене, размазывая белую краску и копоть в огромное грязное пятно.
— Скажите, мастер, как нам пройти к станции дилижансов? — спросил Ловец.
Ремесленник даже не повернулся, кивок его лысеющей головы указал в сторону центра.
— Да... Дружелюбный городок, — восхитился студент.
— Не хуже и не лучше других. Срединные уезды все такие, зато какие они спокойные.
Открытое пространство, на которое привела их улица, при желании можно было бы назвать площадью ратуши. Скорее всего, горожане так это место и называли. Она также являлась и рыночной площадью, о чем можно было судить по каменным торговым рядам, создававшим вместе с губернаторским дворцом правильный прямоугольник. А исходя из того, что на ней происходило в настоящий момент, площадь можно было бы считать лобным местом.
