Неистребимые кровью

— Ну, что, момент истины?

Велина

Я едва могла различить две фигуры на вершине гор. Две фигуры, отличий в которых я практически не замечала.

— Ну, что, момент истины?

Эти слова были сказаны не громко, но услышали их все. На момент схватки я успела забыть, что меня не самым вежливым образом удерживает властелин. Я перестала вглядываться в Фисэла, согнувшегося в три погибели, пытающегося смотреть на сильнейших. Вампир, к которому вернулось всё то, о чём он хотел забыть, теперь мучался непереносимой болью.

Я попыталась напрячь зрение, чтобы понять, что происходит на вершине. Один из сильнейших склонился вперёд, перекусывая шею другому. Тот, выпустив когти, исполосовывал руки и плечи своего врага. Валериль, а я надеялась, что это был именно он, мотнул головой, отстраняясь от шеи Мюэля и воткнул рог ему в грудь, одновременно с этим срываясь с места. Он нёсся к земле головой вниз, опережая ветер настолько, что тело Мюэля не могло соскользнуть вниз. Оно рухнуло лишь когда Рил швырнул его о твёрдый холодный камень. Мюэль не сдавался. Он потянулся к опустившемуся рядом с ним Валерилю, намереваясь разорвать его тело в клочья. Сильнейший покорно наткнулся на поджидавшие его когти и, скрипнув зубами, снёс своему брату голову.

На долю секунды всё затихло, а затем тело поверженного вспыхнуло ярким пламенем, не гаснущим под проливным дождём. Тело Валериля билось в конвульсиях, выжимая из себя весь дар без остатка, сжигающий тело бессмертного, обретшего свою смерть.

Валериль, раскачивающийся с пятки на носок, казалось забыл о реальности, не обращая внимания ни на что вокруг себя. Я смотрела в его глаза, ставшие... безумными. Нет... Неужели это всё-таки случилось?

Сильнейший, в прыжке, развернулся, глядя по сторонам, как загнанный в угол зверь.

— Валериль, — этот тихий осипший голос принадлежал Фисэлу.

Глаза-щёлочки обезумевшего зверя, мутанта, залитого кровью, обратились к вампиру. Ноздри расширились, вдыхая перегретый схваткой воздух, тело затряслось. Хищник возобладал над разумом, и сильнейший бросился вперёд.

— Нет!!! — заорал кто-то, а спустя мгновение я поняла, что этот нечеловеческий крик вырвался из моей груди.

В голове возник рой воспоминаний, из которых перед глазами вставало только одно.

— Не выдержит. Не выдержит двух, — объяснял мне архангел, находящийся среди демонов и тратящий на это все свои силы. — Именно для этого и нужен третий.

— ?

— Чтобы удержать.

— Нет! — бешено верещала я, и гулкое эхо разлеталось в разные стороны.

Сильнейший притормозил и оглянулся, отреагировав на крик.

— Вспомни, кто ты! Вспомни, ради чего ты всё это делал!

Я рванулась вперёд, высвобождаясь из мёртвой хватки эльфийского властелина.

Сильнейший остановился на месте, переводя страшный взгляд с меня на Фисэла, а потом облик мутанта схлынул, уступая место ипостаси эльфа. Того самого, которого я увидела впервые, спасшего меня от вампиров. Он сделал шаг и рухнул без сил — дар ушёл из его тела, оставив лишь эффект, подействовавший как помешательство от передозировки энергии.

Я метнулась к нему, но вдруг остановилась, почувствовав, как что-то подкатывает к горлу. Это... кровь.

Сил хватило лишь на то, чтобы обернуться. Рядом со мной стоял Камиль с моим мечом, а у его ног лежала лемуна с перерезанной глоткой. Мне показалось, что в моё тело воткнулись сотни иголок. Перед глазами мелькнула тень, подхватившая меня на руки. Фисэл... Другая тень, тень сильнейшего, скользнула к властелину, пропустила мимо себя меч, вознамерившийся отрубить ему голову, и, перехватив его, снесла голову эльфу. Его слуги, стоявшие вокруг, будто в оцепенении, вздрогнули и огляделись по сторонам, ничего не понимая. Они направили свои луки на Валериля, но потом бросили взгляд на результат его рук и задумались, что привело их сюда против их воли. Луки опустились.

Надо мной склонился сильнейший. Я увидела его лицо, на котором ясно отразилась внутренняя борьба. Что-то кричал Фисэл, но я уже ничего не понимала.

Я видела, как Валериль скользнул к телу лемуны и схватил её зубами за ухо.

Боль, достигшая своего пика, отступила. Кровь, готовая вылиться через горло наружу, будто растворилась по пути ко рту. Я попыталась что-то сказать, но закашлялась. Рядом послышался облегчённый вздох. Я увидела Фисэла, который, со слезами на глазах, сгрёб меня в объятия.

— Жива... Жива... — повторял он неустанно, целуя меня в лицо, в шею, в руки.

Жива. Но Рил...

Я заглянула за спину вампиру.

Сильнейший сидел, уткнувшись лом в колени. У его ног лежал Лимон. Рана заросла. Заросла?! Да сколько же сил вмещается в этом теле, если он способен... Но зачем? Зачем он это сделал?

— Зачем? — вслух повторил мои мысли Фисэл. — Зачем ты сделал это?

— Убить меня, — отрешённо проговорил сильнейший, — теперь сможет только девчонка. И я не буду сопротивляться, если она этого когда-нибудь захочет. Значит, я заслужил.

Сильнейший смотрел в небо широко раскрытыми глазами. Его раны затягивались, дождь смывал с них кровь, становясь всё слабее. Впервые за несколько дней выглянуло солнце, освещая проходящий через всё лицо сильнейшего шрам.

* * *

Я покачивалась в седле, чувствуя невероятный комфорт. Чистая лошадь, чистая одежда, не порванная в самых неожиданных местах, и чистая я. Бок о бок со мной ехал Фисэл, занятый всё больше своими мыслями. Сегодня в Валеал привезли тело Скара — последний приказ эльфийского властелина. Что бы отвлечь вампира, я уговорила его поехать со мной. Тем более одной было страшно ехать. А страшно мне теперь было всегда, стоило лишь вспомнить то, что я пережила.

Я обещала, я поклялась... Я вернулась домой, чтобы с ним попрощаться. Я связала свою судьбу с вампиром и не хотела оставлять никаких связей с прошлым.

— Фисэл, — позвала я вампира, взглянувшего на меня таким близким и тёплым взглядом. Даже не верится, что я жила без него... жила без вампира. — Ответишь на вопрос?

Он улыбнулся, давая понять, что я могу спрашивать о чём угодно.

— Ты когда-то сказал, — я поморщилась, вспомнив, при каких обстоятельствах случилось это "когда-то", — что у каждого вампира есть своя особенность, за которую, рано или поздно, приходится расплачиваться, — процитировала я. — Как?

Вампир вновь улыбнулся.

— Те, кто пользуются своими способностями, — осторожно подбирая слова, проговорил он, — лишаются абсолютной бессмертности. Допустим, если в эльфа случайно, вместо окорока, не воткнуть кухонный нож, — он хихикнул над своей же шуткой, — он будет жить, пока ему не надоест, и он не пойдёт и трагически не бросится на ржавые вилы в своём собственном огороде. Я же не проживу больше ста лет.

— Твоя жизнь равна...

— Человеческой, — кивнул он, а потом добавил, расхохотавшись. — Никогда не понимал, почему люди хотят жить вечно? Когда можно счастливо прожить одну жизнь и наделать столько глупостей, что потомкам ещё триста лет будет икаться от приятный воспоминаний...

Бессмертный, решивший прожить жизнь человека.

Я приостановила коня, с пригорка наблюдая за посёлком. Да, я жила здесь. И я не могла отделаться от мысли, родители погибли по моей вине.

Фисэл ободряюще положил руку мне на плечо.

Всё произошло из-за меня. В душе было как-то пусто. Возможно, потому, что ещё одна страница моей памяти оказалась перечёркнутой. Я больше никогда не видела Валериля. Он не сказал ни слова, поднявшись на ноги и уходя прочь, оставляя нас одних в компании тела эльфийского властелина. Разбежались эльфы. И кто теперь будет властелином? Плевать.

Я смотрела в спину сильнейшему. В последний раз, оглянувшись на меня, вслед за ним потрусил прихрамывающий Лимон.

Как только они завернули за угол, за нашей спиной послышался смешок.

Следы всего происшедшего с нескрываемым интересом изучал зеленоволосый парень.

— Ну вот, — с сожалением и, даже, непонятным облегчением, протянул Нерод. — Ещё одну мою гениальную идею жестоко растоптали.

Фисэл скривил губы в усмешке.

— Мы, гений, ещё в войну с тобой не доиграли.

Я возмущённо на него уставилась. Я-то думала, он бросил свою бредовую идею.

— А какой теперь смысл? — пожал плечами демон.

— Смысл, — повторил Фисэл, будто пробуя это слово на вкус, и я с нескрываемым облегчением осознала, что о войне больше не может идти и речи.

Я взглянула на ярко светившее солнце.

— Смысл? — повторно переспросил Фисэл, выходя из раздумий. — Я забыл значение этого слова.