| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— А какое я имею к этому отношение? Я сама была очень удивлена, когда узнала про Илая и Вильяма.
— Давай я тебе кое-что объясню, Аделия. Подобные зелья не продаются в магазинах, их всегда делают вручную. В нашей лаборантской как раз находится множество схожих по составу образцов для учебного применения. Там, и только там можно было его достать. Сначала я грешил на то, что кто-то мог привезти зелье с собой в Академию, даже думал, где-то неподалеку открылась нелегальная лавка со всякой отравой. Но вот меня осенило! Я задал себе всего один простой вопрос:'Кто еще кроме Кайлема и магистров, мог бы запросто попасть в лаборантскую?' А если быть точным, кому бы еще он мог это позволить?
— Думаете, это я?! — оскорбилась я. — Да зачем мне это нужно? Вы же знаете, у меня есть дела куда по-важней!
— Знаешь, я задаю себе тот же вопрос. Может, поделишься, чем тебе не угодили братья? — сказал он вроде спокойно, но я не стала обманываться. Признаюсь, и его тон резко поменяется. Если бы при нашем разговоре не присутствовало скрытого третьего лица, возможно, я бы еще подумала. Но так, не-е-ет! Такого позора я не вынесу. Поэтому стоим, а точнее сидим, горой и продолжаем строить непонимающие глазки.
— Еще раз повторяю — я не имею к этому никакого отношения! Почему мне приходится выслушивать все эти обвинения? Нашли тут крайнюю! Тем более зачем бы Кайлем на такое пошел? Сами подумайте, неужели у него проблем мало?
— О-о, я об этом думал! И в конце-концов вынужден был признать, ради тебя он пойдет на многое. Остается только вопрос, зачем тебе это? — продолжал елейно говорить Вольдемар.
— Господи, что мне сделать, чтобы убедить вас? Вы хоть проверили другие свои версии, прежде чем обвинять меня? Может, это зелье действительно привез с собой кто-то другой!
— Да-а, и какое тогда получается совпадение. Ведь точно такие же хранятся и у нас! Аделия, лучше прекрати ломать комедию и сознайся. Сделаешь проще и себе, и мне! — его взгляд стал колючим и пугающим, но я все равно не хотела сдаваться.
— Послушайте, я не знаю как вам доказать свою непричастность! Этих близнецов ненавидит половина нашего курса!
— Аделия! Я переговорил с девушками из их четверки, они сказали, что во время завтрака между братьями и твоими парнями случилась стычка. И какое совпадение, через некоторое время у близнецов срывает крышу!
Ой-ей, а вот это веский аргумент. Конечно, я могла и дальше продолжать отпираться, но боюсь, это ничего не решит. Нужно было срочно что-то предпринять и неожиданно в голову пришло решение. Однажды, когда соседка устроила мне допрос с пристрастием, я, не зная, как закончить разговор, расплакалась. Хм, если на подругу так эффективно подействовали слезы, то здесь точно должно сработать! Я даже где-то слышала, что некоторые мужчины сразу теряются при виде женских слез.
Я глянула на Вольдемара глазами обиженного ребенка. Очень убедительно постаралась изобразить дрожащую нижнюю губу. Опустила взгляд и прерывисто вздохнула, делая вид, будто стараюсь удержать в груди рвущиеся на волю всхлипы. Вот-вот приготовилась разливать ручьи, как вдруг...
— Уважаемый! — очень твердо и даже с каплей свирепости подала голос моя родительница.
Ректор сперва даже не понял, откуда раздался голос, пока я все-таки не повернула зеркало в его сторону.
— Позвольте уточнить, а вы, собственно, кто такой?! — прошипела матушка. Вид она имела самый решительный. Прямо-таки волчица, готовая во что бы то ни стало защищать своего непутевого детеныша.
Увидав лицо женщины на зеркальной глади, мужчина тут же перевел взгляд на меня, без сомнения догадавшись, с кем имеет честь сейчас пообщаться.
Так и хотелось сказать:'Знакомьтесь, это моя горячо любимая и вечно переживающая за меня мамочка! Прошу любить и жаловать!' Но промолчала, во-первых, с ректором фамильярничать мне, вроде как, не положено, а во-вторых, я должна выглядеть расстроенной.
Закончив беглый осмотр меня и мамы, на предмет выискивания у нас большего количества внешних сходств, ректор все-таки решил представиться,
Весь собравшись и величественно приподняв подбородок, он гордо представился:
— Я глава этой Академии — Вольдемар де Сент Алистер. Очень сожалею, что помешал вашему разговору, но мне в срочности нужно было переговорить с Аделией, — наверное, таким заявлением ректор надеялся осадить родительницу, но не тут-то было.
Матушка прищурила глаза и нравоучительным тоном осведомилась:
— Ректор Академии, а не знаете простых правил приличия? Или вы ко всем так же без стука врываетесь? Ни тебе здравствуйте, ни извинений за беспокойство, а сразу с порога предъявляете какие-то претензии!
— Мама...— предостерегающе попыталась одернуть я ее.
— Что, 'мам'? Это, по-твоему, нормально? А если бы ты здесь переодевалась?! — все больше заводилась она.
Лицо Вольдемара непроизвольно вытянулось. Было видно, выслушивать обвинения мужчине приходилось не часто. Да и от кого? От чьей-то матушки? Ректор был так удивлен, что даже не находил слов. Только открывал рот и тут же поджимал губы.
— Ну и чего вы молчите?!
— Любезнейшая...— наконец выдавил он из себя. — О правилах приличия мне хорошо известно. Дело в том, что Аделия весьма перспективная ученица. Еще на первом занятии ей удалось впечатлить самого требовательного из наших магистров. Мы с Аделией даже начали обсуждать, не хочет ли она попробовать себя в каких-нибудь межакадемических соревнованиях, и тут недавно она получила травму. Разумеется, я заволновался, вот и ворвался без стука.
Лицо родительницы немного смягчилось, но сомнения не желали так просто уходить:
— Отлично же вы ее поприветствовали!
— Я просто хотел заодно поговорить с ней об одном недавно произошедшем инциденте. В Академии сейчас ведется расследование, и виновники до сих пор не найдены. С некоторыми уже проводились беседы, а с Аделией нет, — судя по недовольной моське ректора, ему уже надоело оправдываться.
— Хватит говорить загадками и делать из меня дуру! Я прекрасно слышала, как вы с ней разговаривали! — прорычала она и, не давая мужчине вставить слово, спросила. — Скажите, у вас есть какие-то конкретные доказательства, указывающие на ее вину?
— Нет.
— Тогда с какой стати вы на нее давите? — продолжала бушевать родительница.
— Послушайте, это была всего лишь стандартная проверка, которую я обязательно должен провести со всем курсом. И спешу вас успокоить, Аделия прошла ее на отлично. Обычно после двух минут разговора, все сразу сознаются, — вымученно произнес он, не зная, как еще отвертеться. Хотя сам же поручил во всем разобраться Ирвину.
Мама еще раз скептично оглядела мужчину и, что-то про себя решив, все-таки сжалилась:
— У вас к Аделии еще остались вопросы? — осведомилась она.
— Нет! — тут же отчеканил мужчина. — Поэтому, не смею больше мешать вашей беседе. Всего хорошего, — и как можно быстрее направился к двери.
Я когда-нибудь говорила, как сильно люблю свою матушку? Нет? Так вот, будь она рядом, я бы ей обе щеки расцеловала и в объятиях задушила. Если бы не она, неизвестно удалось бы мне убедить ректора. А так, один разговор с ней напрочь отбил у Вольдемара желание в чем-то меня подозревать.
Правда, похоже, мама произвела впечатление на мужчину немного другого характера. Иначе как объяснить, что едва он вышел из комнаты, до нас долетел его восхищенный хохот?
Едва я осталась одна, с лица матери тут же слетела маска суровости. И передо мной вновь предстала привычная мне, мягкая и трепетная мамуля.
Еле слышимые отголоски смеха мужчины, она дослушивала с улыбкой. Угадать ее мысли сейчас было сложно, то ли, она очень довольна произведенным на ректора эффектом, то ли радуется своей победе. В любом случае, я не постеснялась спросить:
— По какому поводу радость?
— Как-то не ожидала, что будет так легко, — призналась она и тут же добавила. — Думала, со мной спорить начнут, огрызаться, а он такой интеллигент оказался, — усмехнулась родительница. — Наверное жена его в ежовых рукавицах держит, раз он мне слово лишнее боялся сказать.
— У него нет жены, — тут же заметила я. — Он был влюблен в человечку, но та не хотела заводить с ним семью, боялась того, как тяжело потом придется жить их детям. С тех пор он так никого и не полюбил.
Мама была очень удивлена и сразу потребовала подробностей. Я рассказала ей все что знала и добавила от себя, какой Вольдемар хороший мужик. К концу разговора мнение о ректоре у нее, значительно улучшилось и, как мне показалось, даже зажегся интерес.
Конечно, было довольно глупо с моей стороны на что-то рассчитывать в будущем. Но я не могла не учитывать тот факт, что из моей матушки и Вольдемара получилась бы отличная пара. Нет, ну а что? Две одинокие страдающие души с похожей историей. Каждый делает вид, будто все хорошо, а на самом деле внутри у обоих гнетущая пустота.
— Как-то совсем грустно получается, — потупив взгляд, вынесла она вердикт. — Ему ведь должен уже третий век идти, а за всю жизнь была только одна возлюбленная. Ни детей, ни родственников. Что с ним не так?
Снисходительно глянув родительницу, я все-таки решилась сказать:
— Это с тобой что не так? Тебе на вид дашь лет тридцать. На твоем месте многие бы уже вышли замуж во второй раз и жили счастливо. Ты же сидишь в четырех стенах и вышиваешь крестиком. Мама, тебе же не за шестьдесят! В твои года люди еще гуляют и ходят на вечера!
Та одарила меня тяжелым взглядом из под опущенных ресниц и, поджав губы, со вздохом ответила:
— Лия, в Герионе все знают кто я, и кто был моим мужем. Кому нужна вдова с дочерью полукровкой? Я уже давно поняла, что здесь мне ничего не светит. И в то же время не могу отсюда уехать. Здесь у меня друзья и работа. К тому же это твой будущий дом.
— Мама, я уже не маленькая, и меня не нужно прятать в глуши, — терпеливо начала объяснять ей. — Я больше не вернусь домой, понимаешь? Когда я закончу обучение и пройду практику, буду жить где угодно, но не там! Поэтому советую тебе уезжать оттуда и продавать особняк. Его стены насквозь пропитаны давно минувшими временами и день за днем причиняют тебе боль.
На несколько секунд воцарилась тишина. Родительница обдумывала про себя услышанное и пыталась понять, как смириться с тем фактом, что птенчик покидает гнездо. В результате, она вынуждена была признать:
— Если выйдешь замуж или обоснуешься где-то, выбора у меня не останется, а так, мне пока нет смысла никуда переезжать, — спокойно ответили мне. — И да, пока не забыла, что за таинственный Кайлем, который, по словам ректора, ради тебя пойдет на многое?
Захотелось выругаться. Я так надеялась, что матушка, пропустит это имя мимо ушей, или хотя бы не придаст ему особого значения, а тут на тебе. Не говорить же ей, будто за какую-то неделю успела влюбиться? Хм, или сказать правду, но не полную? Мол: пока жила дома, встретила парня в лесу, (Отлично так встретила, чуть стрелой не убила!) сдружилась с ним, он стал мне помогать с тренировками, а потом, бац — он оказался преподом в Академии. А я еще все время удивлялась, где он научился так круто сражаться? Как бы бредово это ни звучало, это я и озвучила.
Ох, что тут дальше началось. Матушка пытала меня вопросами не хуже ректора. Сначала она задала главный вопрос: какие у нас отношения? Я не стала слишком откровенничать и сказала — дружеские. Далее родительницу интересовали подробности нашего знакомства, и почему я ничего ей не рассказывала. Честно, сама не знала, наверное, боялась, что она начнет переживать и скажет примерно:'Лия, ты с ума сошла?! Общаться с элькаиром?' Далее матушка немного подумала и выдала новую серию вопросов:
— Возраст?
— Сто пятьдесят! — отрапортовала я, не понимая к чему был задан вопрос.
— Дети?
— Отсутствуют.
— Родители?
— Воспитывался отцом, но тот давно умер, — вспоминала я из рассказов.
— К тебе как относится?
— Положительно, ей богу! Мам, к чему ты это все?
— К тому, что я не понимаю, чего ты ждешь! Ты ведь говоришь, а сама уже красная вся. Если он тебе нравится, не надо стесняться, нужно хватать удачу за хвост. Ну сама подумай, когда ты еще встретишь того, кто тебя не осуждает, понимает и ценит? И, судя по твоему описанию, является неплохим типажом.
Мда, а я думала, меня в этой жизни уже ничем не удивить. Я тут готовилась к тому, что матушка паниковать начнет, а все оказалось совершенно наоборот. Тем не менее, я не хотела и дальше развивать эту тему:
— Мам, давай, я как-нибудь сама разберусь, что мне делать, — с неприкрытым намеком сказала я.
— Нет-нет, послушай! Если все так, как ты говоришь, то не проходи мимо! Он элькаир, ты полукровка, из вас получилась бы отличная пара! — воодушевленно вещала она мне.
— Мама, да мы просто друзья! — уже в открытую рассмеялась я.
Нет, это же надо! Не ожидала от нее такой прыти. Из глаз чуть ли не искры, брови приподняты, руки мельтешат во все стороны. Такое впечатление, будто она день и ночь размышляла, как меня в будущем выдать за достойного человека, и сейчас готова когтями цепляться за подвернувшуюся ниточку. Жуть, да и только.
С большим трудом мне удалось утихомирить родительницу, а точнее, банально закончить разговор. Сославшись на то, что очень устала и в другой раз с ней еще побеседую, мне все-таки удалось с ней распрощаться. Напоследок она лишь выдала:
— Может, я и забегаю вперед, но, Лия, не смей отказываться от своего счастья! — причем прозвучало это как угроза. Таким тоном обычно говорят нечто вроде:'Не дай боже тебе облажаться!'
В комнате повисла тишина. Я облегченно растянулась на диванчике и, устремив очи к потолку, счастливо улыбнулась. Последнюю мамину фразу я уже слышала от Вольдемара, когда он вызывал меня к себе. Тогда мужчина также уговаривал меня не отпускать Кайлема и сказал мне это в напутствие.
— 'Подумать только, да моя матушка и Вольдемар определенно подошли бы друг другу! Век себе не прощу, если в будущем не устрою им встречу'.
Не зная чему посвятить оставшееся время, я просто лениво лежала. То и дело в голову лезли одни и те же мысли: о расследовании, Кайлеме и грядущем. Вот найдем мы подкупщика, и вдруг ему придется срочно уезжать. Как тогда быть мне? Ехать с ним и оставлять обучение? Скорее всего, да, в любом случае, я буду уверена, Вольдемар сможет прикрыть мое отсутствие, пока не вернусь. Но вот еще вопрос, вернется ли на свое ненавистное учительское место Кайлем? Если мы все-таки разберемся в творящейся вокруг ерунде, какой смысл ему сюда возвращаться?
За своими внутренними терзаниями я провела больше получаса. Поэтому я и не заметила момента, когда в комнате медленно начало темнеть, и я провалилась в сон.
Очнулась я посреди ночи. За окном светила полная луна и лишь ее свет разбавлял темноту, окутавшую помещение. Вокруг стояла давящая тишина, из чего я могла предположить: ребят в комнатах не было. Видимо, застав спящей, друзья решили меня не тревожить и, как обычно, отправились развлекаться без меня. Винс наверняка пропадает в компании Сайлура и его четверки, а Диран с Айвелией проводят время вместе.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
