Видя, что никто не собирается уточнять, что именно за просьба, Тилль кивнул головой и слегка улыбнулся, давая понять, что проситель из него, совершенно плохой, но вот обстоятельства...
— Я вас прошу увезти мою дочь из города. Завтра, утром. Сразу после официальной церемонии изгнания. Я хочу... Прошу, вас, помочь моей... Идиотке, добраться до ближайшего городка и оставить ее там.
— И — всё? — Удивился Олег. — Никакого покровительства? Никаких обязательств? Просто довести и быть свободными? Без гарантий с нашей стороны?
— Без. — Твердо ответил мужчина. — Только отвести. И все.
— Нет. — Ответ Олега удивил всех присутствующих в комнате. — Ищите других, хм, накормленных вами, простаков.
— Вы хотите чего-то особенного? — Эрнест, впервые услышавший "нет" в ответ на свою просьбу, начал заводиться. — Денег? Оружия? Чего?
— Только права идти своим путем. — Толстяк покачал головой. — Пока только идти самим. И самим выбирать себе попутчиков. Наш ответ — нет. Хватит и того, что у нас есть Вродек, с которым приходится нянькаться, объясняя прописные истины. С вашей дочерью на руках мы быстро станем кормом. А те, кто за нами последуют — получат мощный рычаг влияния на вас, содержа в заложниках вашу дочь.
— У меня больше нет дочери. — Отрезал Талль. — Только что я сжег все документы, что она вообще когда-то у меня была. Небо не дало мне сыновей. А безумная дочь мне и на дух не нужна.
Короткий смешок Олега взбесил Правителя, вскочившего со своего места, опрокинув стул.
— Вы считаете, что после ваших слов, я точно соглашусь взвалить на себя такую обузу? — Олег сидящий ровно, на фоне мечущегося пламени камина, в слабом свете приглушенных ламп выглядел эффектно.
А еще — он выглядел смертельно уставшим.
— Видишь, Анна... Человек, которого ты описала как грязного, вонючего дикаря, не сумевшего связать двух слов, откровенно называет тебя обузой! — Талль горько рассмеялся и вернулся во главу стола, обойдя упавший стул. — Вот это справедливость. Но... Есть и другая справедливость, Олег. Я предлагаю вам обмен. Свою дочь, на вашего молодого человека. Безопасность за безопасность, так сказать.
— Вродек — оборотень. — Толстяк наклонился вперед, к столу, складывая на него руки. — И ему будет безопаснее с нами, чем в вашем городе.
— Еще лучше. — Эрнест Талль замер, что-то обслуживая. — Значит, он будет защищать этот город так же, как свою шкуру. А город защитит его.
— Город предаст его, едва на грани видимости появятся вампиры. Откупится его шкурой, как это делают очень часто. — В разговор вступил Бен, уже просчитавший все варианты, кроме одного, самого простого, так и не пришедшего ему в голову.
— Вродек... Сам-то, что думаешь? — Олег смотрел в огонь, любуясь его игрой, тенями и бликами. — Это — шанс.
— Я останусь. — Оборотень вздохнул. — Я не очень хороший оборотень. Но, говорят, должен был стать совсем не плохим юристом и еще лучшим — полицейским.
— Вродек. Сколько тебе лет? — Зеленые глаза прожгли насквозь, привязывая к себе и не давая соврать.
— Сорок три.
— Дитя бетонных джунглей! — Рассмеялся Аркан, с пистолетным выстрелом, хлопнув крепкой ладонью по столешнице. — А ты — "молодой", "зеленый"... А он — Юрист!
— Туше, Бен. — Признал свое поражение, Олег. — Что же... Трое пришли — трое уйдут. Поменяли шило на мыло...
— И еще какое шило... — Улыбнулся Эрнест. — Анна, это не просто шило. Это — целый шампур, вертел, на котором можно быка запечь, целиком.
— Я требую доплаты, за наш кусок мыла... — Вполголоса буркнул Олег в сторону. — Хотя бы стиральным порошком...
— Ох, капитан, как же я ненавижу твое чувство юмора! — Прошипел Бен, но было поздно.
Смех пошел гулять по комнате, отражаясь от высокого потолка, резной двери и спинок пары кресел, развернутых к камину.
— Доплата будет. — Правитель Траннуика с облегчением вздохнул, спихнув со своих плеч неподъемный воз семейных ценностей. — Порошка не обещаю, а вот собачью упряжку — вполне.
— Уж лучше — "Гейл". — Олег хитро улыбнулся. — Это же он стоит в гараже? Я не ошибся?
Смех отрезало, как ножом тонкую нитку.
— Толку от них... — Эрнест поморщился. — Гавно машины. Только и чести, что приняли на вооружение, как уникальные, универсальные, боевые машины. Двигатели на 20 тысяч. А дальше — только на помойку, сколько ты их не перебирай. Оттого и стоят, что возни с ними больше, чем толку от применения.
— А так рекламировали... — Разочарованно протянул Олег. — Тогда уж лучше пешком, чем собачек мучать.
— Без подарка не оставлю! — Твердо пообещал хозяин города, давая понять, что торг состоялся. — Спасибо.
Оказавшись за дверью, Бен и Олег переглянулись и потопали по своим следам обратно в банкетный зал.
Подкрепиться.
Вродек шел позади и, никак не мог понять, что же именно сейчас произошло.
— Ну, ты и жучара, Олег. — Бен зорко разглядывал с порога зал, освобожденный от длинных столов, в поисках свободного местечка. — Всех обжулил!
Пока они перепирались с хозяином города выбивая себе "стиральный порошок", банкетный зал превратился в обычный, где на месте "центрального" стола теперь располагалось возвышение с небольшим оркестриком и худенькой певичкой в расшитом блестками, платье.
— Ага. Обжулил. На петлю в три сотни километров.
— В пять. А точнее, в пятьсот семьдесят пять километров. — Бен рукой подозвал официанта. — Может, "перевезти" ее, на...
— Если папаша расщедрится на хорошее снотворное... — Толстяк почесал подбородок. — Да что я все чешусь и чешусь-то! Аллергия, что-ли...
— Мяса. Много. — Потребовал Аркан, едва официант возник у столика.
— А овощи?! — Опешил молоденький паренек.
— А овощи тоже будут мясо. — Без единой улыбки на лице, вклинился в разговор, Олег. — Молодому с кровью, а мне — хорошо прожаренное.
Видя, как на лице официанта промелькнула брезгливая гримаска, от полученного заказа, толстяк достал пистолет, а затем самодельный нож и добавил, самым дружественным тоном:
— А мнение повара, меня не ...! Если мне не понравится — пройду в кухню и зажарю его самого.
— Он не шутит. — Бен придержал официанта за пояс брюк. — А мы ему поможем.
— Как думаешь — скажет? — Олег проводил оскорбленную спину официанта долгим взглядом.
— Обязательно скажет. Еще и в кофе — плюнет! И "подошву" тебе приготовят.
— Может, сразу пойдем шеф-повара жарить? — Предложил оборотень, видя, как темнеют лица попутчиков. — Чтобы время не терять!
— Устами младенца глаголет истина. — "Мухх" встал и сладко потянулся, поведя плечами и с хрустом разминая шею. — И вправду, чего сидеть-то...
Стоило им приблизиться к дверям кухни, через который официанты шныряли туда-сюда, разнося еду, как дорогу им заступили два шкафоподобных охранника, демонстрируя пустые руки и пытаясь оттеснить троицу от двери.
— Простите! Вам сюда нельзя!
— Я из санэпиднадзора! Мне всюду можно! — Ломился вперед Олег с самым серьезным лицом. — Мой друг из пожарной охраны, а наш молодой коллега — из общества защиты прав животных!
— Хватит! — Легкий на подъем оборотень, отодвинул старших товарищей и впечатал свой кулак в челюсть правого охранника. — Я-й-а-а-у-а-о-у-у.
Главная проблема оборотня была в том, что он был не только легкий на подъем.
Он был просто — легкий!
Проводив взглядом промелькнувшее тело, затянутое в камуфляж, Бен засучил рукава.
— Хочешь чего-то добиться — бери и добивай сам! — Синхронное движение обоих, давно привыкших драться бок о бок, партнеров, охранники пропустили.
— Я всегда говорил тебе — масса тела, при ударе в челюсть, значит очень много! — Бен с удовольствием разглядывал вынесенные с петель двери, с лежащими на них охранниками и расползающимися из-под них, официантами. — О! Гляди-ка! Наш, парнишка! Целый!
— Только пыльный... — Брезгливо заметил Олег. — Щас я его оттряхну и пусть ведет к шеф-повару...
Тяжелая рука выбила облачко пыли из костюма официанта, едва не выбив из самого официанта, дух — только зубы лязгнули.
— Ну! Показывай, кто тут у вас клиентам в жареном мясе отказывает! — Взяв официанта за воротник, Олег встряхнул его еще раз и отпустил.
От неожиданности парень сел на пятую точку, рядом с лежащим в отрубе, охранником.
— Делай, что тебе сказали! — Сквозь сжатые зубы скомандовал "лежащий без сознания". — Живо!
— Ик.
— Совсем слабая молодежь пошла... — Донеслось до официанта с другой стороны, от не менее бессознательной личности. — Встал и пошел!
— Заткнулись, оба. Пожалуйста. — Вежливо попросил Олег, наклоняясь к сидящему официанту и помогая ему встать. — Веди... Кусочек мяса...
— Ар-р-р-ргх-х-х! — Пролетел мимо серый волк в обрывках камуфляжа. — Р-р-р-р-р!
— Всё, парень, поздно. — Толстяк отпихнул официанта в сторону. — Беги...
— Я так и знал, что идея — идиотская! — Аркан чесал затылок, прижимаясь к стене. — "Все пучком будет, все пучком будет"!
Поток поваров, официантов и помощников и тех и других, как то быстро иссяк, к радости лежащих без сознания, охранников.
В этот раз — лежащих честно, без малейшей примеси театральщины.
Доказательством служили многочисленные пыльные отпечатки на спинах их черных пиджаков.
— Н-да... Тут я пролетел, малехо... — Признался Олег задумчиво. — Зато, смотри, как живенько получилось! Теперь все точно поверят, что нас выкинули за дело. И всех троих! Еще и в спину плюнут, чтобы быстрей бежалось!
— Если раньше не прибьют... — Бен не знал, плакать ему или смеяться: план составляли все вместе, каждая роль была расписана по минутам, а тут — экспромт! И от кого! От оборотня!
Из глубины кухни раздался жалобный волчий вой и громкий голос заставил их поторопиться.
— Ни одна! Шавка! Не смеет! Открывать! На меня! Пасть! На моей! Кухне! — Шеф-повар, до которого, по идее, никто из них и не должен был добраться, охаживал мокрым полотенцем по хребтине оборотня, загоняя его все дальше и дальше в угол, к черному провалу мусоросборника, заботливо открытому трясущейся девчонкой, вжавшейся между открытым люком и стенкой. — Никто! Не смеет! Меня! Отвлекать! Во время! Работы!
— Забьет. Насмерть забьет! — Бен затормозил так резко, что Олег вписался в его спину и снес с дороги, размазывая по подвернувшемуся не вовремя, столу, уставленному стопками чистых тарелок.
— Моя! Кухня! Не место! Для! Блохастых! — Очередной щелчок полотенцем подсек передние лапы волка и серая морда, клацнув зубами, стукнулась об пол. — Я! Творю! И ничто! Меня! Не! Остановит!
— Пожар! — Во все легкие крикнул Олег, отвлекая повара, уже тянущего из-за пояса длинный, разделочный нож. — Горим!
— Где пожар? — Шеф-повар замер, принюхиваясь к кухонным запахам. — Это что за провокации!
— Хватай серого за лапы и тащи в зал! Повара беру на себя! — Мужественно решил Олег, делая шаг на встречу высокому и худому мужчине, с лисьими чертами лица и горящими серыми глазами. — Простите, что отвлекаю, Мэтр, мы только собачку забрать, зашли... С поводка сорвалась... Серенькая, такая...
"Никогда не пойму этого парня..." — Бен оттаскивал обессиленного Вродека за задние лапы, прочь из кухни. — "Толи он и вправду — психолог, от всех богов, что есть в подлунном мире, толи он просто — псих..."
* * *
Траннуик, за сегодняшний день, получил в полной мере зрелищ: сперва, из города выдворили дачку их Правителя, закутанную в практичную теплую одежду, с маленьким рюкзаком и карабином на плече. Ее охранники, рослые парни, на лицах которых цвели синяки, торжественно взяли ее в полукольцо и повели в сторону северной дороги, ведущей вглубь страны, совсем недавно называвшейся Канадой.
Троицу, устроившую тотальную драку в гостинице, выпроваживали через два часа и уже через южные ворота, как бы намекая, что на территории свободной Канады, таким дебилам и дебоширам, делать совершенно нечего. В зачет штрафа, у них забрали почти все имущество, оставив пару пистолетов и выдав взамен автоматических — однозарядные ружья. Лыжи оставили.
Многие из постояльцев отеля, с таким решением Правителя были не согласны. По их мнению, "разминка" получилась очень даже на "уровне", а что тарелки побили — так это такая мелочь! Живы же все? Да и шеф-повар, заставивший настоящего волка поджать хвост, обычным полотенцем — настоящий герой! А эти двое, в общем-то не плохие парни, с тяжелыми кулаками и бешенными тараканами, бегающими по своим орбитам в тяжелой броне. Особенно старик, в одиночку отмахивавшийся волком от наседающих поварят и пришедших им на смену, охранников.
Правда, волк, потом, очень не культурно все заблевал, но что вы хотите от бедной животины? Укачало! Вас бы крутили по таким траекториям, вы бы не только...
Грозный окрик вышедшего на шум Правителя остановил драку, позволив повязать самых отвязных и безбашенных.
Не смотря на пятна крови, обильно пачкавшие полы, по словам врачей, кроме выбитых зубов и пары переломов у волка, других серьезных повреждений так и не было найдено. Только по этому, зачинщиков просто выставили из города, дав коленом под зад и плотно заперев входные ворота.
Волка, город тоже оставил себе — эти трое совсем замордовали бедное животное, доведя его до состояния ходячего скелета, перемещающегося на подгибающихся, тоненьких лапках. Если бы они кормили волка нормально, не помутился бы разум у животного, унюхавшего столько сразу аппетитных запахов!
Троица покинула город под улюлюканье тех, кто во вчерашней забаве не поучаствовал, либо не успев, либо находясь слишком далеко от центра событий.
Горожане, покачивали головами и чесали затылки, пытаясь понять, каким образом эта троица умудрилась протащить в гостиницу настоящего, живого, волка!
Неисповедимы пути твои, Господи!
Едва три разномастные фигуры скрылись за поворотом, горожане разошлись по своим делам: на ближайшую неделю будет о чем посудачить, а там, глядишь, и еще что случится...
Две фигуры, закутанные по самые брови, ждали нас за поворотом сидя на двух санях-волокушах, нагруженных оружием и припасами.
— Привет, герои! — Одна из фигур стянула вниз теплый шарф, демонстрируя знакомое всему Траннуику, лицо шеф-повара. — Мы тут, с ребятами посоветовались, и решили, что Правитель поступил не совсем правильно, забрав у вас почти все.
— Ага. Дрались-то все! — Даже не разматывая повязки, я точно знал, чей голос — мой сосед по застолью. Траппер в отличном кожаном костюмчике, украшенном волчьими когтями.
— Мы тут подсобрали, по мелочи. — Шеф повар встал с саней, давая рассмотреть поклажу. — На пару недель хватит, а то ваш молодой приятель, со свернутой челюстью, с голоду помрет!
Дернувшаяся Анна-Марина, получила локтем в ребра и издала болезненный стон — Бен сразу ее предупредил, что первые сутки пути от нее даже звука не должно исходить, иначе нас спалят и за всю ее жизнь никто и линялого пера совы не даст. Девушка прониклась и теперь изображала существо, искалеченное неудачным ударом, глубоко и молча страдающее.
— Спасибо, Мэтр! — Пряча улыбку, поблагодарил я, от всего своего большого и уже не страдающего ожирением сердца. — Нам очень жаль... Но, я искренне восхищен вашим мастерством!
