— Но тот ветер...
— Не пытайся оправдываться, Ник, знаешь же, я этого не люблю. Ты бесполезен и я скажу об этом капитану, как только мы прилетим. Ни за что больше не позволю тебе садиться в эту ужасную машину одному,— Оля извернулась и пнула ножку кресла, на котором сидел Эли. Ник отшатнулся, чтобы она не попала по его ноге, но амортизационная сеть не давала свободу маневра. Секвенца позади них, сидевшая за Талитой, подала голос.
— Пожалуйста прекратите, скоро мы войдем в Грамир.
— Я еще только начала,— ответила девушка. — Почему я должна проходить через все это? Почему я не могу просто жить спокойно, все из-за того, что мы прилетели на этот корабль. Если бы не девочки , да ни за что бы не осталась на нем, уж лучше жить в пустыне целый год, чем с таким деспотом как Клеменс Таллигон. Если бы не мы, он просто бросил бы вас одних в этом ужасном холодном месте, отвратительный жесткий человек.
— Жестокий? Ты не видела мою мать...— почти шепотом произнес Эли. Но потом его тон стал обычным беззаботным.— Думаю, ты совсем не знаешь капитана Таллигона, Хотите расскажу вам историю, которая произошло десять лет назад? Тогда может ты изменишь сове мнение о нем.
— Господин Эли, может быть не стоит...— начал было Талита, а Секвенца наоборот заметила:
— Нет, может так и лучше, Никола уже знает, будет только лучше, если Оля тоже станет известно, до того, как вернемся на Миллифьори.
— Чего я не знаю? И что известно тебе? — Оля повернулась к брату.
— Это...— Никола прикусил язык,— я хотел тебе сказать, но раньше было не до того.
— Так, а теперь все, кто с поверхности надеваем повязки,— скомандовал Эли.— Кто не сделает этого, не услышит историю.
Когда все успокоились, Эли начал рассказ:
— Интрига всегда были частью домов Клавира. И Мы, Медиана, не исключение. Если кто-то из членов какого-либо дома умирал загадочной смерть, это значило, что другой дом изобрел новое изысканное орудие убийства. Десять лет назад, дом восточного ветра продвинулся в этом дальше остальных. Мать послала очередной подарок в дом западного ветра, который предназначался его главе. Но по несчастливой случайности смертельный дар попал в руки невесты капитана Таллигона. Конечно, тогда он еще не был капитаном, а только наследником дома.
— У капитана была невеста? — с удивлением спросила Оля.
— В такое сложно поверить, да? — ответил Эли.— Но это правда. Ну кто мог подумать, что простая ошибка приведет к настоящей катастрофе, которая получила название Великой Вендетты. Три дома западного, северо-западного и юго-восточного ветра в открытую выступили против матери. В результате, из всего дома Медиана остались в живых только я, Карон, да мать. Тогда же погиб глава дома Таллигон, и Клеменс занял его место.
— Какая несчастливая судьба у капитана, ему не позавидуешь,— заметил Никола.
Но Оля хмыкнула:
— Вот он теперь и гоняет своих людей, используя их как инструменты.
Эли продолжил:
— Но получив власть, гарантированную статусом, Клеменс направил ее на борьбу столько с одним человеком — моей матерью. Конечно, мы с братом недолго могли оставаться в стороне. Удобная мишень, да? — Эли тихо рассмеялся.
— Как ты можешь так говорить, это же ужасно. Вы все там сумасшедшие — убивать ради того, чтобы получить статус? — возмутилась Оля.
— Это традиция. Но то, что началось потом уже так назвать нельзя. За год, прошедший со времен Великой Вендетты в бессмысленных боях погибли сотни клавирцев. И хотя меня и Карона тщательно охраняли, все же главе дома северо-западного ветра удалось подобраться ближе. Запах той ароматической свечки я помню до сих пор, хотя приятный аромат едва не убил меня. Мать быстро вычислила исполнителя. Убийства и интриги — это одно, но покушение на ее сына — совсем другое. Я выжил, но для глав трех мятежных домов Клавир стал смертельной ловушкой. Мать бросила все силы против них. Из Клавира была не выбраться,— все это Эли рассказывал будничным тоном, словно о танце с веерами, а не историю покушения на собственную жизнь.
— Вы все виноваты,— вынесла вердикт Оля,— все из-за этих игр. Интриги? Вам было весело. А люди в Габриль и Данамир сражались за место для жизни.
— Интриги, как я уже говорил, неотъемлемая часть жизни. Можно сказать — это плата за то, кем мы родились. За наш статус. Кстати, в том, что я выжил — целиком и полностью заслуга Талиты. За это однажды он станет септимом, я уже обещал ему. Ну, а неудачная попытка капитана остается всего лишь неудачной попыткой. Хотя, не многие догадываются, особенно из тех домов, которых уже больше нет, что в какой-то степени своим нынешним положением они обязаны неудачной попытке главы дома Западного ветра убить меня.
— Западного? Но ты же только что говорил о доме Вителлиус? — подала голос Секвенца.
— Он был только исполнителем, но действовал по приказу капитана,— отозвался Эли.— Но я ни в коей мере не виню Клеменса Таллигона. Все естественно.
— Нам об этом рассказывали нет так,— голос Секвенцы был наполнен сожалением.
— Что поделать. Ты знаешь только то, что положено знать сексту дома Таллигон.
-Как ты можешь так говорить с человеком. Она такая же, как и все мы,— не унималась Оля.
— Но я этого и не отрицаю,— искренне удивился Эли.— Но при этом она остается секстом.
— Секвенца, и тебя это устраивает?! — возмутилась Оля.
— Ну, он прав,— призналась девушка,— нет разницы, из какого ты дома, но выше септимия тебе не подняться. Многие и за десять поколений не поднялись на один статус. Мои предки служили в семье Таллигон, начиная с ранга терция триста лет. Октавианы же прослеживают свою линию с самого основания двух империей.
— Не может быть,— прошептала смущенная Оля.
— Мы отвлеклись,— заметил Эли.— Десять лет назад в Клавир было проще попасть, чем уйти. Капитан понимал, что чем дольше остается в Клавире после покушения на меня, тем меньше шансов оставляет членам своего дома и двум другим, которые последовали за ним — Тиррелин и Вителлиус. И он бежал на корабле, намываемом Миллифьори. Сумел проскользнуть через все ловушки, расставленные моей матерью, только ценой двух жизней. Всего две жизни за спасение трех домов.
— Нет, ты не можешь говорить о...— Никола понял,что последует дальше.
— От того, скажу я это ли нет, ничего не изменится. Двое Валентина, погибшие в тот день, сделали это возможным. Они шли последними, за Миллифьори, приняв на себя основной удар, пустив погоню по ложному следу. Имена двух секстов навсегда останутся в архивах дома Таллигон стоящими рядом.
— Почему...
— Оля?
— Почему капитан не сказал нам этого, почему?! -Оля сорвала с глаз повязку, повернув голову в сторону окна. Глаза девушки слезились, но она нарочно смотрела прямо на постепенно отступающие завихрения света и ветра..
— Думаю, где-то в глубине души он испытывает угрызения совести,— Эли пожал плечами.
— Он не представляет, какие еще предстоят. Наши родители погибли, спасая ему жизнь, а он... он...— девушка откинулась в кресле, спрятав лицо в ладонях.
— Оля,...— Никола с осторожностью поднял повязку и сжал руку сестры, насколько мог дотянуться.
— Кажется, для нее это был большой шок, чем для тебя,— заметил Эли.
Часть 7
— Приносим свои глубочайшие извинения... приносим свои...— голос и фигура коленопреклоненного адмирала Наразмата на экране корабля — плантины все еще стоял перед глазами Натанеля. Его личный враг стоял на коленях и вымаливал прощение за то, что отпустил пленников с каким-то проходимцами. Натанель должен был ликовать от счастья при виде такой картины. Прежний Натанель так бы и сделал, но эмоции остались где-то глубоко в душе, и картина униженно просящего адмирала Данамир совсем не приносила радости. Сейчас все эмоции Натанеля были какими-то безвкусными. После того, как он стал частью Клавира его гораздо больше заботил долг. А на этот раз долг был не выполнен. Пусть и не по его вине. Но как сказать о провале первого же задания Северине Медиана? И снова даже прежний страх плавал где-то на самом краю сознания. Он не испытывал чувства вины, тревоги или беспокойства. Лишь сухая констатация факта — задание провалено. Пленники вместе с тем, что было при них покинули Данамир. Натанель велел развернуть корабль, так и не приземлившись, на полпути туда. Наразмат не видел лица бывшего адмирала Габриэль, который намеренно сделал связь односторонней,. Но Ростау обещал, что не оставит эту ошибку Данамир безнаказанной. Он оборвал канал связи, изображение смятенного Наразмата исчезло. А Натанель погрузился в задумчивость, решая как лучше преподнести неприятные вести Магистру. Но даже достигнув Клавира так и не пришел ни к чему. Поэтому, едва двери в тронный зал распахнулись, начал твердо и без запинки неутешительный доклад. Северина слушала не перебивая от начала до самого конца, одновременно просматривая на маленьком экранчике запись разговора с Наразматом. Но когда он закрыл рот, произнесла:
— Я не слышал должного приветствия, подойди ближе и начни с начала.
— Моя... госпожа...— через силу выдавил из себя Натанель. Эти слова кто-то будто вытягивал из него. Но несмотря на внутреннее сопротивление, его тело делало то, что приказывала Северина.
— Уже лучше, но все еще не достаточно,— хлопнула в ладоши Магистр.— В тебе еще осталось слишком много от жителя мира на поверхности, и мне это не нравится. Я потратила на тебя столько времени, но не вижу тех результатов, которых я ожидала. Ты разочаровал меня, секст, а разочаровать меня очень — опасно. И поверь мне,— Северина приподняла кончиком пальца прядь выцветших за последний день волосы Натанеля. — Я не делаю исключения ни для кого. Можешь спросить у моего сына.— Северина повернулась к Карону, как обычно стоявшему чуть в стороне.— Дорогой, не делай вид, что я говорю неправду. Все твои наказания были заслужены. Я устала от всех этих эмоций,— Северина легко оттолкнула от себя Натанеля. — И я не стану повторять то, что уже сказала в прошлый раз. Я не прощаю ошибок, которые совершают мои поданные. Знаешь, я могла сделать это сама, или послать Карона, но выбрала тебя. — Северниа указала за окно, на сияние Гранмира,— И ты как будто вновь родился в небесах.— А ведь я просила о такой малости — отправиться в Данамир и забрать оттуда двух человек.
— Они описали мне внешность тех троих, кто увез пленников с собой,— поспешил вставить Натанель.— девушка лет шестнадцати, высокий парень со светло-золотистыми волосами в зеленом мундире, и третий...— здесь адмирал замялся, припоминая,— его волосы словно золото, в расшитом кафтане. И еще, на лицах двух последних были маски.
Неожиданно Северина закинула голову и звонко расхохоталась, а потом приложила руку к сердцу.
— Ну конечно, как я могла пропустить это. Восхитительно, дорогой, прекрасное исполнение.
— Мать, вы не можете иметь в виду...— Карон стиснул спинку ее кресла так, что побелели пальцы.
— Конечно твоего брата, я никогда не сомневалась в его способностях.
— Я убью его, своими собственными...
Резкий жест ладони Северины, и Карон схватился за рассеченную ногтем щеку.
— Вот, что я имела в виду,— спокойно произнесла Магистр, вновь обращаясь к адмиралу.— Ну, раз знаешь, в чем твоя вина, больше мне нечего сказать. Первое задание было тестом, и хотя мне крайне жаль затраченных на усилий, придется смириться с тем, что ты его не прошел. Подойти ближе,— тонкий пальчик Северины сделал жест, призывая кого-то еще. Но Натанель поначалу не увидел к кому она обращалась, настолько незаметно тот стоял.
Глаза Натанеля распахивались все шире по мере того, как он узнавал подходившего.
— Адаль... что с тобой сделали?
Человек и правда имел лишь отдаленное сходство с генералом Минно. Бесцветная кожа, пустой взгляд, полупрозрачные одежды. Северина обратилась к нему.
— День прошел с тех пор, как ты тоже стал частью Клавира. Твой бывший адмирал находится в статусе секста, а ты — безликой тени. Но , кажется. Я что-то напутала, когда распределяла роли. Натанелю показалось — что-то дрогнуло в глубине бесцветных глаз Адаля.— Ответь мне, ты хочешь получить то, что потерял, назад?
— Да, хочу этого больше всего,— одними губами ответил Минно.
— Кто-то, когда то сказал, что желание — уже половина достижения. А потому, я поступлю так.— Северина вынула из-за пояса кинжал, протянув его рукоятью 'призраку'.— Возьми, убей не исполнившего приказ, и ты займешь его место.
— Не... этого не может быть,— ноги Натенеля отказались ему подчиняться, руки судорожно сжались, не способные дотянуться до пояса, где висело его собственное оружие.— Адаль, ты же не сделаешь этого, ведь я твой адмирал, это измена...
Тень генерала взглянула на клинок в своей руке, а потом подняла глаза на Натанеля. И то, что адмирал прочел в них, убило его прежде, чем десять сантиметров лезвия вонзились в его сердце.
Некоторое время Северина бесстрастно смотрела на тело у своих ног. Потом по ее сигналу двое стражников вбежали в зал и, завернув тело в тонкую сеть, так же бегом удалились. А Северина обратилась к Адалю Минно.
— Хорошо, надеюсь ты окажешься более старательным, чем бывший адмирал.
— Благодарю, госпожа,— ответил тот.
— Как я и обещала, ты займешь его место. Данамир следует наказать. Небрежность — это грех,— сказала Северина. -А теперь самое интересное. Я забыла поблагодарить бывшего адмирала за важную новость. Теперь мне известно, в чем Его слабость. Не знаю, как этот портрет, который я видела, попал в руки капитана Миллифьори, но очень скоро они соединятся. Тиана, ты даже не представляешь, что послужишь падению того, кто ради тебя уничтожил три дома.
Глава 16 — Изменения
Часть 1
-Уверен, что мы найдем их здесь? С чего ты решил, что корабль будет за этой скалой? -Оля нагнулась вперед, освобожденная от амортизационной сети. Она кивнула на ничем не примечательный пейзаж, простирающийся под айсом, летящим на малой скорости.
— Миллифьори в этих координатах,— подтвердил Талита, уже не удивляясь, что кто-то мог разговаривать в таком тоне с его господином. К тому, же, похоже, Эли это не волновало.
-Ты собрался садиться прямо здесь? Это ведь окрестности Карильона .Теперь здесь территория Данамир, хочешь выдать всех с головой? — ошеломленно спросила Оля, когда айс мягко лег на бок, начав снижение.
-Пока нет, ведь Неделя Воздаяния еще не закончилась,— ответил Никола.— И чужие корабли могут использовать воздушное пространство.
-У нас не корабль Габриэль. Айс — слишком подозрителен,— настаивала Оля. а сама подумала: "Кажется прошла не неделя, а вечность с тех пор, как мы оказались на борту Миллифьори. И из нашего города наверняка все улетели".
-Все будет хорошо,— Никола заметил как изменилось выражение лица сестры и сжал ее руку.— Через год мы еще вернемся сюда.
-Не надо меня утешать.
Но очередную тираду недовольной девушки прервал голос Эли.
-Ну вот, я же говорил.
Словно в ответ на его слова, воздух над плоской вершиной одной из скал зарябил, пошел волнами.
— Маскировка? — удивился Никола, — Я думал, ее можно использовать только в воздухе.
