Пока "друзья" пили пиво на лавочке погода начала портиться, небо почти закрыла легкая пелена, жара спадала на глазах. Ветерок зашуршал в зелёной поросли, произроставшей вокруг лавочки, а ясени и берёзки несильно затрепетали ветками. Сама природа намекала Максику, что пора идти и совершать подвиг по изъятию денег у деда. Старик, конечно, начнёт кряхтеть и нудно выяснять, зачем внуку потребовалось столько денег. Достал уже своим нытьём старый пенёк. Вот только стырить ноутбук не получится: дед категорически не разрешал внучку притрагиваться к машине своими шаловливыми ручками. Совсем оскотинился дедушка, раз не хочет, чтобы внук расплатился с долгами.
Мысли лихорадочно прыгали в голове студента, будто белки по дереву.
— Есть ещё темка, — решился Максик выложить Вованычу очередной козырь. — Верняк, как туз против десятки. Если провернём тему, то долг спишется на счёт раз-два, точно тебе говорю. Дело плёвое, как у девочки конфетку отобрать.
Максик с надеждой посмотрел на Кулька.
Вованыч сначала бросил свой взор на небо, потом на свои ногти, и только потом перевёл скучающий взгляд на Максима. Весь его вид говорил, особенно приклеенная улыбка на узких губах, что барыге уже надоело ждать, когда, наконец, Максик отправится на добычу денег, но Никита решил дать выговориться баклану.
Глава шестая.
— Ну, удиви, — произнёс Вованыч, когда Максимка объявил, что имеет денежную тему. — И не тяни кота за причиндалы, а то скоро дождь пойдёт и мне не очень климатит тут мокнуть.
— Имею тему, как влёгкую срубить бабло, — начал излагать суть вопроса Максик.
Никита поощрительно кивнул головой, подгоняя Бананчика на откровенность.
— Ордена..., — вытаращив глаза и приблизив свой длинный нос к барыге, произнёс он. — У деда дома хранится пиджак с орденами. Куча орденов. Дед их хочет в музей сдать вместе с пиджаком. Зачем нам музей? Вкуриваешь, бро? Ордена туеву хучу денег стоят. Ну, как тебе тема? Думаю, что весь долг можно за ордена списать.
В мозгу у Никиты резко закрутились шестерёнки. Советские ордена и медали — это действительно козырная тема, но у Никиты нет цели списывать долги всяким бакланам. Наоборот, у него цель полностью раздеть лоха. Но, тут такой случай, когда лошара может сорваться с крючка. Вдруг этот чёрт пойдёт к Гере Горшку и расскажет ему про ордена? Нетушки, Банан должен сидеть на нашем кукане, а не приносить благо конкурирующей фирме. Сейчас надо тонко опустить этого Максимку на грешную землю, чтобы у него и мысли не возникало переметнуться к Гере.
— Братское сердце, — вперил Никита свой взгляд строго в переносицу Максимки. — Не трави тухлятину. Ты сам понял, что сейчас сказал? Полный, по нашим понятиям, зашквар. Ты, чувак, сейчас меня, своего братана, под крутую статью подставляешь с продажей орденов, на тюремную баланду определяешь. В наших кругах это считается западло, а тех, кто такое совершает, низко опускают. Ага, до самой земли и даже ниже. Убейся ап стену чувак одичалый за такие идеи. За базар отвечать будешь? Молчишь? Тогда базар фильтруй. Максик, чисто по-братски, я сделаю вид, что не заметил твой косяк и краями разойдёмся. В натуре не буду тебе предъявлять за косяк. Ну, чего сидишь и зенками лупаешь? Канай давай к дедушке за бабосиками пока я добрый, а то дядя Никита устал уже ждать и покрывать твои косяки, а у дяди Никиты ещё дел по горло и у него нервы.
Всё это Никита говорил с серьёзным выражением лица, стараясь не рассмеяться. Кажется, его слова привели лошару Максика в трепет. Ага, пусть повибрирует, как бледная спирохета на сковородке: вон у него какая кислая рожа стала, будто в помоях искупался.
Максику, кляня себя за несдержанность, ничего не оставалось, как отправиться, клянчить у деда деньги, а Никита остался сидеть на лавочке и мысль думать. Мысль говорила, что ордена деда — это денежная тема, ноутбук деда тоже классный вариант с запахом бабосов. А Банану хрен по всей морде. Надо сделать так, чтобы и ноутбук, и ордена, и дедовы деньги достались не убогому Банану, а правильному Никите. Напугав Макса крутой статьёй уголовного Кодекса и пацанскими понятиями, Никита только усмехался в душе над замешательством баклана. Сам же Никита ничуть не боялся ни статей, ни понятий. Он опасался только того, что Максик сорвётся с крючка, поэтому Кулёк хорошо подумав мысль, пришёл к выводу, что надо немного тряхнуть стариной и лично вплотную заняться изъятием в свою пользу совершенно ненужных деду вещей. И зачем тогда Максику списывать долги? Немного, конечно, спишем, но тут же увеличим его долг, ссудив студентику травку и вещества. Куда он нахрен денется.
Через тридцать минут, пока Максик бегал по больнице, в голове у Никиты созрел грандиозный план, как правильно провернуть очередную схему по личному обогащению. А как ещё в капиталистическом обществе накопить первичный капитал? Правильно — только перераспределением добра: было ваше — стало наше, то есть просто взять и украсть у ближнего своего то, до чего можно дотянуться. Дело не грозило особыми трудностями и обещало прибыль в размере тысячи процентов. А за такой процент можно и маму родную продать, не только чужого дедушку. Понятно, что прибыль отойдёт Никите, а Банану достанется известный огородный овощ. Зачем лоху деньги?
Никита ещё молодой, но уже опытный барыга. Купи-продай — это его стихия. Если бородатый Карл Маркс договорился до того, что даже деньги являются товаром, то есть бабосы можно продавать и покупать, то Никита на практике доказал, что продавать можно абсолютно всё, хоть прошлогодний снег, хоть совесть. Всего-то и надо для этого знать несколько психологических трюков, а с таким клиентом, как Бананчик надо состоять исключительно в абьюзивных отношениях. Это когда оказываешь психологическое или физическое воздействие на лоха с целью подавления его воли.
— Эх, знал бы о моих достижениях папа Вова, он бы мной гордился, — подумал Никита. Батя у Никитоса являлся заслуженным сидельцем и в настоящее время, увы, находился в привычной для себя среде обитания, где ему обитать ещё восемь лет на полном государственном коште. Поэтому родной папка Никиты не очень интересовался судьбой своего отпрыска, но косвенно воспитывал сынка. Младший Кулешов именно на папкином воспитательном примере понял, что пырять людей ножом — это неправильно хотя бы потому, что придётся присесть в тюрягу. Правильнее кидать лохов на деньги, но не лезть в схемы весовых людей. Лохов на всех хватит.
Мысль о том, чтобы зарабатывать на жизнь, горбатясь на заводе, никогда не посещала умную голову Никиты. Не руками надо работать, а головой, как пристало потомственному интеллектуалу, а не какому-нибудь пролетарию. Работают только дураки, неудачники и быдло, а умные люди работают головой. Да и как работать руками, если любое дело в руках Никиты горело в буквальном смысле этого слова: синим пламенем с выделением вонючего дымка. Руками Никита не мог работать совершенно, зато ума ему судьба отсыпала полной мерой с горочкой. Он именно так и считал, оценивая свой интеллектуальный потенциал. И посматривал на убогих людских особей, таких как Максимка свысока. Максимка вообще глупый и ленивый. У этого лошары по жизни всё плохо, кроме лени. Вот с ленью у него всё хорошо обстоит. Этот баклан любит ничего не делать, жрать и хвастаться. На словах он Лев Толстой, а на деле хэ простой. Хвастаться он любит даже больше, чем пожрать, хотя худой, как скелет. Еда ему на пользу не идёт, потому как он курит всякую дрянь и закидывается непонятными "колёсами". Только Никита из сострадания ссужает ему чистую травку и высококачественные таблеточки. А что делать? Приходится следить, чтобы "клиент" не нажрался всякой дряни, типа синтетики, и не склеил преждевременно ласты. Вот с головой у Максимки уже проблемы. С дедовыми орденами он почему-то рассчитывал на денежный дождь, что он тут самый умный и до него эта гениальная мысль подняться на орденах никому в голову не пришла. Поднимется...только не он, а Никита. А Максимка поумнеет, когда небо на землю рухнет, или Обь потечёт в обратную сторону.
В то время, года Никита на лавочке размышлял о перспективных схемах разбогатеть, Максимка, шаркая подошвами, плёлся по коридорам обители скорби к деду. Он старался ни о чем не думать — ни об опостылевшей учёбе в институте, ни об отсутствии денег в кармане, ещё и таблеточки кончились. Хорошо ещё, что сейчас лето и не надо ходить на учёбу. Стоило ему только начать задумываться над своей жизнью, как в голову лез сплошной негатив. Когда в его организме переставали действовать вещества, то сразу же начинало казаться, что всё в его жизни прискорбно. Друзей нет, денег нет, а в институте его держали только благодаря ходатайствам родного деда, которого он шёл раскулачивать, а потом и обворовать. От таких перспектив его нервная система пребывала в пессимизме, поэтому Максимка даже не подумал, что к больному человеку в больницу следует идти хоть с какими-то гостинцами. Какие нахрен гостинцы, когда Маким "сидит на ломах". Вот это проблема, а остальное в этом мире ерунда.
— Чего ты приуныл? — билась в его голове главная мысль. — Сходишь к дедушке, добудешь денежек, а это значит, что тебе барыга Кулёк выдаст таблеточки. Может на целый месяц их хватит. Таблеточки примешь и починишься. Будешь как новенький, и жизнь заиграет всеми красками. И не обращай внимания на встречающихся в коридорах больных, в глазах которых царит выражение отчаянья и напрасных надежд на лучшую жизнь, ну, всё как у тебя.
От таких вывертов мозга Максик тихонечко застонал, и его настроение окончательно скатилось в ноль.
Прокрастинацию Никиты, сидящего на лавочке и уставившегося в одну точку, нарушил вернувшийся Максимка.
— А вот и наш благородный рыцарь в белых доспехах и с запахом дерьма на сапогах, — Никита окинул взглядом возвратившегося от деда Максика, но, естественно, вслух такое не сказал.
Максимка с унылым видом протянул барыге деньги и проговорил: "Триста штук".
— Можешь же, когда хочешь, — похвалил студентика Никитос, принимая от него часть долга. — Вот теперь это совершенно другая сторона лопаты. А ты боялся, трясся и потел, понимаешь, как припадочный эпилептик. Всё же пучком! Теперь в твоей жизни белая полоса настала, точно тебе говорю.
Максимка заметил, что барыга его встретил не с хмурым видом, а с вполне добродушной улыбкой. Студент отнёс это явление на то, что проклятый Кулёк поимел с него триста штук денег. Чтоб он треснул, скотиняка такая.
— Ну, докладывай дяде Никите, как всё прошло, — продолжал улыбаться Вованыч. — Как сам? Не подцепил в этой больничке, пока там шлялся какую-нибудь чесотку, простатит или геморрой? А то, может, рядом с тобой сидеть впадлу? Ладно, ладно. Чё сразу надулся? Дядя Никита так шутит, ибо доволен. Доложу тебе Максимка, что это была проверка тебя на вшивость. Проверял я тебя — правильный Максим пацан или фуфломёт голимый. Оказалось, что ты пацан настоящий. Теперь твои заботы — это и мои заботы, твои проблемы — мои проблемы. Вот поэтому, братан, дядя Никита решил тебе помочь живенько по-бырому расплатиться с долгом. Зачем нормальному пацану ходить с долгами? Ну, колись, как всё прошло, а потом я тебя обрадую.
Максим подробно рассказал Вованычу, как он лихо выпросил у прижимистого деда деньги. Рассказал, что тот чалится в палате с двумя типа живыми, но совсем гунявыми чуваками: если дед хоть немного ходит, то те прикованы к койке. Ужас на лапках: все в гипсе, в трубках и в бинтах. Если и ходят, то только под себя.
Ещё минут десять Максик подробно описывал больницу, не очень понимая, зачем эта информация Никитосу. Потом студент, томимый ломотой в теле, начал выпрашивать дурь у барыги.
— Вованыч, — решился Максимка. — Задари таблеточки, душа горит.
Пока Вованыч с какого-то перепуга добрый, надо клянчить у него дурь. Вот только совершенно не понятно, что он имеет в виду над помощью в решении проблем Максика. До сих пор барыга в альтруизме замечен не был.
— О чём базар, брателло, — лучезарно улыбался Никита. — Конечно, подлечись, — с этими словами Вованыч передал студентику маленькую стеклянную ёмкость с находящимися в ней несколькими красненькими таблетками. — Царской категории вещество, отвечаю. Цени босяцкий подгон.
— Раз ты правильный пацан, свой в доску и пацанское слово держишь, то дядя Никита сегодня покажет тебе мастер-класс по добыванию бабосов.
— В смысле? — не понял Максим.
— В прямом, — кивнул Никита. — Сегодня, как стемнеет, мы с тобой придём в эту больничку и проведём изъятие "нубука" у твоего деда. Ты же не против, бро? По глазам вижу, что не против.
Максимка мгновенно посерел лицом, когда понял, в какой блудняк толкает его гнусный барыга. Сам же говорил, что под статью братанов подставлять западло.
— Братан, ты же говорил, что западло под статью подставлять пацанов, типа баланда в тюрьме и всё такое? — запаниковал Максик. Ему лезть ночью в больницу и похищать пресловутый "нубук" совсем не хотелось, до дрожи в ногах не хотелось. Взбодриться не помогла даже проглоченная таблеточка. Максика бил мандраж.
— Ты чё такое несёшь? — сделал удивлённое лицо Никита, но при этом обрадовался реакции лошары на его слова о предстоящем "деле". Лошара вёл себя так, как и предполагалось. Трусоват Максик, ох и трусоват. Ведёт себя, как девочка на первом свидании. Но, это и к лучшему: меньше денег он получит от реализации вычислительной машины. Значительно меньше, а может статься и ничего не получит. Скажу: "Херня машина. Еле за червонец денег пристроил. На тебе трёшку в зубы и отвали. Зря только в больничку за ней лазил вместо тебя".
— Где ты видишь подставу братана под статью? — несколько оскорбился Вованыч от напраслины. — Здесь без леваков. Ты можешь не лезть со мной в больничку, я сам полезу. Вместо тебя полезу, прикинь. Постоишь только на атасе в кустиках. Если чё — ты меня не знаешь. Твое дело сторона. Это, во-первых. А во-вторых, ты сам говорил, что дедушка вот-вот ласты склеит. Что станется с "нубуком"? Коню понятно, что его стырят доктора. Ноги ему пришьют нитками. Ты, брат, наших докторов не знаешь. Уууу, брат! Это первейшие коррупционеры в государстве, хуже учителей. Школьный учитель, брателло, чтоб ты знал, становится потенциальным душегубом всего лишь через год работы с детишечками. Врачи тоже....того...все с придурью: большинство из них давно проживает в стране ку-ку в состоянии коматоза. Айболиты, Максик, все поголовно точно знают, что такое бред и как в нём жить. Вот поэтому "нубук" нужно изымать уже сегодня, пока не поздно, пока его какой-нибудь ушлый проктолог не слямзил и не утащил в Страну Без Возврата. Ты же не скажешь, что ты против участвовать со мной в этом величайшем предприятии? Надеюсь, мы пришли к консенсусу?
— Пришли, — вяло согласился студент, хотя такой консенсус нужен Максику как шахтеру парашют. Его немного отпустило, но под впечатлением Максимка оставался ещё некоторое время. Может ему барыга не ту таблетку всучил? Несколько успокоило Максика, что ему самому не придётся лезть в больничку, всё за него сделает старший товарищ. Смелый Вованыч пацан, даже докторов не боится — лезет в самое логово, считай в пасть к безбашенным коррупционерам. Сам же Максимка олицетворял собой робость, присущую юнцу, впервые посетившему крутой бордель.
