— Да, верно.
— Даже если вновь приедем в Чужой Город в одно и то же время?
— Все равно — нет. Гарантирую, это будет первая и последняя встреча.
— А вас, Тим, я смогу увидеть в следующий приезд?
— Меня — да. К жителям города это не относится, мы обслуживаем гостей и помогаем модераторам.
— А в чем заключается помощь?
— Жители города иногда знакомят интересных людей, и они становятся партнерами в короткой и яркой игре, — заявил подошедший Сташевский.
А Тим сразу громко сказал:
— Полина, позвольте представить вам моего частого гостя, господина Антона Сташевского.
Тот учтиво поклонился, взял мою руку, коснулся ее мягкими губами, даже пощекотал усами, а затем жестом пригласил меня за свой столик.
— Госпожа впервые в Чужом Городе и только знакомится с его правилами, — сказал ему Тим. — Перед вашим приходом, Антон, я объяснял Полине концепцию Чужого Города.
— О, это великолепная игровая площадка Демонета, — улыбнулся тот. — С радостью помогу закрепить выученный материал. Был бы счастлив оказаться полезным такой очаровательной даме.
— Нет, спасибо, я хочу сама разобраться.
Не то, чтобы он мне не понравился, я просто не хотела нарушать инструкции админа предостерегавшего меня от знакомств. К тому же такой важный господин с бархатным голосом и обволакивающим взглядом, наверняка полон сюрпризов — как большой мешок подарков. Он может помешать мне выполнять задание. Он уже вмешивается, спрашивая:
— Хотите чего-нибудь покрепче, Полина? Коньяк, ликер?
— Ликер, пожалуй, — я согласилась неуверенно.
— Тим, что ты предложишь?
— Вишневый, от самой Гуинды. Принести?
Перед нами на столе появились две рюмки.
— Вас это ни к чему не обязывает, тем более что за пределами Чужого Города, мы, по задумке админа, больше никогда не увидимся.
Сташевский ласково смотрел на меня из-под пушистых темных бровей.
— Если сделать это правило точкой отсчета, то все происходящее приобретает особый вкус. Но к этому надо привыкнуть. У меня не сразу получилось. После первого посещения этого города я долго мечтал встретить даму, с которой, кстати, познакомился в этом кафе. Мы расстались легко, а после меня охватила тоска. Я вернулся в надежде найти ее, все здесь напоминало о ней, я очень страдал.
— И что, не было случаев, чтобы игроки просили модераторов сделать исключение?
— Были, конечно. Обивали пороги админа, пытались продать душу Ахху. Админ был неумолим — правила есть правила, а Ахх всегда соглашался. Этот старый торгаш своего не упустит, — Сташевский вдруг замолчал и опасливо оглянулся.
— Админ так жесток?
— Может так показаться, но у него, видимо, есть свои причины. Меня он даже слушать не стал. Сухо заметил, что я был предупрежден об этом по приезде, так что претензий быть не может.
— А если мы, к примеру, договоримся в следующий раз приехать одновременно и поселимся в одной гостинице?
— Все равно не встретимся. Даже если мы будем жить на одном этаже, то никогда не столкнемся. Я постучу в ваш номер, а вы, к примеру, будете спать и не услышите стука. А если услышите стук и пожелаете отворить мне, то дверь заклинит. Придется вызывать слесаря, а дежурным слесарем окажется какой-нибудь ссыльный поэт — он не придет, потому что будет пьян. А тем временем, в моем номере начнется потоп или же я получу важное известие и должен буду немедленно покинуть гостиницу. А когда вернусь, дверь будет открыта, но вы ... А знаете, некоторые эксперименты доводили до несчастного случая, включая стихийные бедствия. Программа "Невстреча" написана гением — все попытки сломать ее обречены на провал. Даже у модеров нет доступа к системе. Снять запрет может только админ.
— А если мне, скажем, понравится местный житель, работник гостиницы, портье, например, смогу ли я увидеться с ним еще раз?
— Только если отнесетесь к нему как к портье. А если вы сблизитесь, коснетесь друг друга фуэрзами, то в ваш следующий приезд, портье будет работать в другой гостинице и вам не удастся с ним столкнуться. А если станете его разыскивать, то вам неизменно будут отвечать, что он только что был здесь и вышел.
— Как вы сказали? ''Коснуться фуэрзами?''
— Да, можно слегка коснуться, а можно плотно переплестись, тогда расставание будет особенно болезненным. Во всяком случае, будьте осторожны, пока не привыкнете и не оцените возможности Чужого Города.
— Зачем же все-таки сюда приезжают?
— Подобные знакомства дают возможность открыть в себе то, что дремало. Так что, не бойтесь знакомиться. Сплетни и шантаж исключены. Вас никто не знает, вам никто не мешает, а главное — никому нет до вас дела,— продолжал Сташевский
Как интересно было бы прочитать его мысли, но для этого я должна отпить из его чашки или рюмки, а это невозможно сделать незаметно.
— Никто не мешает, но и никто не любит. Никто не волнуется за вас и не ждет. Разве вы не ощутили свободу и счастье, Полина? — добавил Тим с горькой усмешкой.
— Не знаю, я еще не почувствовала.
— Тим, вам ли не знать, что ничто так не прочищает мозг, как пребывание в Чужом Городе. И особенно ценят это творческие люди со всех уровней Демонета. Чужой Город заряжает внутренние батарейки, — возразил ему Сташевский, и повернулся ко мне: — Одиночество, это удел местных жителей, от того они часто жалуются на жизнь. Мало того, их освобождение зависит только от админа, а он определяет это по каким-то одному ему известным параметрам.
В кафе забежала совершенно вымокшая юная пара. Тим сварил им кофе, они уселись за столик и пили ароматный напиток, не сводя друг с друга влюбленных глаз.
— Но зачем? Какой в этом смысл? — спросила я, глядя на них. -Концепция Чужого Города кажется мне бессмысленной и даже нелепой.
— Смысл огромный, госпожа, а главное — кайф! Встретить незнакомого человека, раскрыть ему душу до самого дна, не стыдясь ничего, и узнать при этом самого себя — становится возможным только со знанием того, что никогда в жизни его больше не увидишь, — последние слова Сташевский произнес торжественно, видимо, довольный тем, что именно ему выпало сообщить мне этот факт. — Делайте что хотите, ничего не стыдясь и никого не опасаясь. Вы испытаете массу эмоций: восторг, счастье, стыд, тоску и отчаяние. Страсти взбалтывают фуэрзу, делая ее более восприимчивой. Разве не заманчиво? Люди узнают сами себя только, когда чувствуют безнаказанность.
Н-да... С Русланом связано ужасное воспоминанием, и если бы это зависело от меня, я бы предпочла никогда больше его не видеть. А сам он, явно, думает иначе.
— Но в реале, обычно, люди надеются на продолжение знакомства. Отношения завязываются только потому, что есть шанс их продолжить.
— Чужой Город не создает иллюзий, и поэтому нет обид и разочарований. Вы сознательно идете на отношения без будущего.
— Как в публичном доме.
— Намного хуже. В публичном доме можно приходить к одной и той же проститутке. А здесь нельзя. Зато ощущения от знакомства усиливаются во много порядков, да вы скоро и сами узнаете, если дадите себе волю.
Так. Стоп. Не забывать, что я в командировке, у меня есть дело, мне не до знакомств.
— О, дождь прошел, мне пора. Благодарю вас за столь интересную беседу. Мне есть о чем подумать.
— Позволите вас навестить? Вы остановились в гостинице или частном пансионе?
— В гостинице. Однако, господин Сташевский...
— Зовите меня просто Антон.
— Антон, я не ищу знакомств. Я хочу побыть здесь одна, понимаете?
— Прекрасно понимаю. Но разрешите вас проводить, по крайней мере.
— Господин Сташевский, извините, но я пойду одна.
Мне показалось, что Тим вздохнул с облегчением, услышав мой отказ.
Когда Сташевский повернулся к Тиму, у меня возникла возможность отпить из его рюмки. И хотя мне были интересны его мысли, я этого не сделала — мне было неприятно касаться губами края его рюмки.
— Не скрою, жаль расставаться с вами, но не смею задерживать. Да, вот моя визитка, — он протянул маленькую плоскую карточку. — На всякий случай не прощаюсь. И помните, нет такого, чего нельзя было бы обойти. Есть варианты, всегда есть варианты.
— Что вы имеете в виду?
— Когда-нибудь узнаете. Возьмите карточку.
Я машинально засунула карточку в карман плаща. Тим неодобрительно покачал головой.
"... Сташевский рискует... потерял бдительность, мерзавец ... жопой чувствую, что нельзя ей давать карточку... ох, доиграется... хоть бы мое имя в связи с этим не выплыло, если он попадется... мой срок никогда не выйдет...'' - последние обрывки мыслей, которые я слышала, выходя на улицу.
Дождь прошел и сквозь разноцветные кроны деревьев, просвечивало полуденное солнце.
* * *
В гостиничном холле — все тот же бессменный красавец портье, черноглазый с ослепительной улыбкой, строгая Анна Вельма, и тот же рыжий, похожий на сыщика, тип. Вот бы узнать, за что их сюда сослали. Интересно, что здесь считается нарушением закона? Им даже дружить нельзя. Всего сутки прошли, а кажется, что я их давно знаю, и живу много лет в городе вечной осени.
В номере, перед тем, как снять плащ, я вынула из кармана кошелек, и с удивлением обнаружила, что он стал намного тяжелее. Я высыпала содержимое на столик. Денег стало чуть ли не вдвое больше. Банкир Кунц велел пересчитать деньги после полудня, и, если их окажется мало, обратиться к нему. Фраза эта показалась мне крайне странной. А ведь такое уже было однажды на Другой Стороне — денег стало больше, но тогда я подумала, что Женя оставил мне демонеты. А сейчас кто? К моему кошельку никто не имел доступа — он все время находился в кармане моего плаща. Да и кому пришло бы в голову подбрасывать мне демонеты? И зачем? Пересчитала еще раз. Может, это бездонный кошелек? Но Кунц сказал, что будет меня ждать, зайду, пожалуй, и спрошу заодно.
Сыщик в холле сверкнул глазками, портье, улыбаясь, отворил дверь, а Анна Вельма приветственно кивнула — вообще, все это похоже на повторяющийся сон.
Павел Кунц поднялся мне навстречу.
— О, госпожа Аксен, вот и вы! Пересчитывали наличность после полудня?
Все еще нужны демонеты?
— Не нужны, но я хотела у вас спросить...
— У меня нет времени.
— Я вас не задержу. Денег стало почему-то больше.
— Отлично. Зайдете, если запас иссякнет.
— Подождите, а вдруг их количество уменьшится так же загадочно, как и увеличилось?
— Не исключено. Но ничего загадочного. Прибавка в кошельке означает, что вы разумно их тратите.
— В смысле?
— Ваши траты способствуют повышению благосостояния миров Голденгейта — вот и все. Благодарю за визит.
— Одну минутку! У меня когда-то увеличилось количество демонет, а я вообще их не тратила, точно помню, что ничего не покупала в тот день.
— Значит, вы совершили прибыльное для миров Голденгейта действие. Или пришли к какому-нибудь важному выводу. Или истратили душевные силы. А душевные силы иногда переходят в демонеты и наоборот. Все, разрешите откланяться.
— Не смею вас задерживать, но мне бы еще хотелось спросить...
— На все вопросы ответит админ. Он не стал бы вас сюда посылать, если бы не был уверен в прибыльности вашей игры. Залесски — прекрасный финансист, а я, всего лишь, простой банкир. Всего доброго. И не забывайте проверять наличность после местного полудня — пересчет демокаунта совершается в двенадцать, — с этими словами банкир Кунц вылетел из своего офиса.
Ну, дела. Два осадка — приятный и неприятный выплыли на поверхность моей фуэрзы. Я мысленно просеяла их через фильтр, и осознала, что приятный остался от разговора с банкиром. Если я правильно поняла, то мои действия, денежные траты и душевные переживания каким-то образом приносят пользу мирам Голденгейта. А неприятный остался от беседы со Сташевским, хотя он был учтив, доброжелателен и не навязчив. Может, это от того, что я нарушила указание админа — не заводить знакомств? Ладно, больше без Руслана не пойду никуда. Кстати, где он?
Я поднялась на свой этаж, и уже хотела было постучать в дверь своего юного спутника, как кто-то тронул меня за плечо. Я обернулась, ожидая увидеть сыщика, но передо мной стоял Ахх.
— Детка, надо срочно поговорить. Пригласи меня в комнату, сам-то я не могу войти в четный номер. И по старой дружбе, не рассказывай Дэниэлу, что видела меня здесь — не хочу сердить мальчика.
Я пожала плечами и открыла дверь в свой номер. Он проскользнул в дверь, но в номере явно чувствовал себя неловко — переминался с ноги на ногу, ерзал на кончике кресла, наконец сказал:
— Нет, не могу, тут против меня защита установлена. Давай выйдем.
— Куда?
— На балкон хотя бы.
На балконе он сразу успокоился, сделал несколько глубоких вдохов, и, наконец, произнес:
— Полина, детка, ты не могла бы... Право же, неловко тебя просить...
— Что? Говори уже.
— Чуть поласковее быть с Русланом, а?
— Ты на что намекаешь?
— Я никогда не намекаю, я говорю прямо. Полина, я прошу не лишать его надежды. Понимаешь?
— Нет.
— Заметь, детка, я прошу нижайше, а ведь мог бы демонов своих подключить. А тебе до победы над ними еще ох далеко. Дэниэл пошел на риск, подняв вас с малышом на самую высокую ступень первого уровня.
— С каким малышом?
— С Русланом. Я прошу тебя об одолжении, уважь старика.
— Чего конкретно ты хочешь?
— Не говори ему "никогда" или "пошел вон", скажи что-то типа "позже", "может быть" или "посмотрим" — как это делают настоящие леди. Поняла, да?
— Подавать ложные надежды — не честно и не порядочно. Я это на себе испытала.
— Ах, причем же тут порядочность, детка? Вот глупышка! Да разве ты узнала бы о себе столько, если бы казадор не подпитывал тебя ложными надеждами?
— Я не хочу говорить о казадоре.
— Правильно, речь не о нем, а о малыше. Вернее, о твоем к нему хорошем отношении.
— А зачем тебе это?
— А затем, что малыш оказался способнее, чем я предполагал. Он может создать музыку, которая мне очень пригодится. Но успех этого предприятия в большой мере зависит от тебя. Ты не прогадаешь. За услуги я плачу щедро.
— Я не буду торговаться. Лгать и обнадеживать — нечестно.
— Я не прошу лгать или обещать что-либо конкретно, просто будь ласковее, а уж он сам себе дорисует и домечтает то, что ему воображение подскажет, а я процесс этот подстегну. Поняла, детка? Э-э-э, вижу, что ты хочешь согласиться только, чтобы я отстал, а делать все равно по-своему. Фуэрза твоя — ясна и кристальна, от меня ничего не скроешь. Ты выполнишь мою просьбу, правда?
— А то что? Ты мне угрожаешь, что ли?
— Ну что ты, детка? Какие угрозы? Я прошу. Тебе не трудно, а там кто знает что получится? Поверь, если бы я мог тебя кем-нибудь заменить, я бы это уже сделал, но — увы — его чувство к тебе слишком глубоко. А хочешь я взамен...— он задумался на мгновенье, вычисляя, чем меня можно прельстить. — А хочешь, я сделаю так, что твой казадор узнает где ты и придет во дворец?
— Дэниэл сказал, что он все равно узнает и придет.
