Странный приятель.4

— Кстати об этом, а как он достался вам? — Разве не вы были тем народом, что последовал за Амулетом на Северную Землю, и смог его выкрасть?

— Нет, не мы... — Усмехнулся Наардаак. — Если тебе действительно интересно, я расскажу тебе то что знаем про Амулет мы. Но сначала, ты расскажешь мне как ты очутился здесь. И про другие миры... Многие ли из них ты повидал, странник?

Следующие минут сорок, Готор, достаточно подробно рассказывал историю своих связей с этим миром, и о своих приключениях в прошлом и настоящем. Наардаак слушал внимательно, не перебивая, лишь иногда с детской непосредственностью вздергивая брови в наиболее драматичных местах, или весьма выразительной мимикой демонстрируя свое отношение к услышанному.

— Да... — С сожалением сказал жрец, когда Готор закончил свой рассказ. — Обычно я думаю о себе, что я очень счастливый человек. Но в некоторые моменты, я задумываюсь — сколько же всего интересного есть в мире, чего мне никогда не дано будет увидеть. Обычно я считаю себя хранителем..., а правду сказать — иной раз и владельцем Настоящего Чуда. А иногда — думаю что я всего лишь пленник своего Чуда, и потому лишен множества иных чудес, которые несомненно есть в этом мире, не говоря уж про другие миры. ...Хм... Ладно, скажу тебе про Амулет. Вообще-то, когда мы говорим про второе обретение, мы немного лжем. Раньше, он никогда не был на этих землях. Но зато наши предки — некогда были жрецами Первого Храма. Да-да. Того самого что был в Аэрооэо, там, на берегу моря.

Произошел раскол, часть жрецов взбунтовалась против несправедливых порядков коими были отмечены последние годы существования того Храма, и были за это изгнаны. Именно в эти края. А этот ваш Манаун*дак, который, если верить твоим словам, оказывается тоже был пришельцем из иных миров, приезжал сюда со своими воинами, чтобы покарать наших предков, чье благочестие мозолило глазам распутным жрецам Первого Храма. Но ничего не смог с ними сделать, ибо это были могучие жрецы и воины, и он убрался восвояси поджав хвост. А наши люди продолжили жить, храня память о том, что некогда их предки были причастны к чему-то очень великому и загадочному.

И вот однажды, примерно этак лет сто, а может и двести, или даже триста, спустя — на реке было замечено большое скопление лодок. Это в верховья поднимался некий народ, странный обычаями и видом. Как говорится в легенде — они не были похожи не на речников, ни на степняков, ни на горцев, ни на жителей побережья. В их облике, словно было понемногу от каждого из этих народов, потому что они были неприкаянные скитальцы, и перенимали привычки тех среди кого были вынуждены жить. ...Вполне может быть, что это были твои предки, странник, а может быть — совсем другой народ, так же попавший под чары Амулета. ...Дальше, в легенде говорится, что они были очень измождены, и постоянно оглядывались словно бы боялись преследования. Мой гостеприимный народ принял их на своих берегах, накормил чем мог, и разрешил поселиться чуть выше по реке, там где заканчиваются наши горы, и начинаются степи и леса, в ту пору считающиеся самым краем мира. Мы жили дружно, и даже выкупили у пришельцев несколько невест. И это пошло на пользу как чужакам, избавившимся от голодных ртов, и нам, ибо земля у нас и сейчас не очень богатая, а тогда была еще беднее, народу жило мало, и выбор невест был совсем небольшой. А если все время скрещивать родственную кровь, боги наказывают за это рождением уродов. Поэтому-то мы и взяли себе жен из этого народа. ...А спустя какое-то время, эти женщины проболтались своим мужьям о некоем сокровище, которое их люди выкрали в далеких краях за морем. Но скажу сразу — им это сокровище не принесло пользы, ибо они стали подобны диче, бродящей по лесу где много волков. — Все гонялись за ними, пытаясь отобрать обретенное, и им приходилось все время убегать, спасая свои жизни.

Наши мудрые старейшины, быстро поняли о каком сокровище идет речь, ибо у них хранилось много разных записей о былых временах, и они были куда образованнее и умнее всех живущих на реке народов. Например — мы с незапамятных времен считались лучшими врачевателями и предсказателями будущего по звездам, и чтобы вылечиться или узнать волю богов, люди готовы были приезжать к нам из самых далеких мест, и давать богатые дары за оказанные благодеяния.

Поняв с чем имеют дело, наши мудрецы поняли что все беды пришлых людей проистекают из-за того, что те не правильно владеют Амулетом... А вы уже думаю поняли — я рассказываю именно про него. Эти люди были лишь посланниками, которых Амулет выбрал, чтобы доставить себя настоящим владельцам. И тогда они решили его у чужаков забрать, ибо кому как не им — истинным потомкам жрецов Первого Храма, владеть подобной святыней. Они отправились к этим людям, подробно объяснили в чем суть проблемы, и предложили добровольно отдать сокровище. Но чужаки были глупы, и не захотели отдавать Амулет истинным хозяевам. Произошла большая битва, глупцы в страхе бежали, а мы вернули себе то что издревле принадлежало нашим предкам!

Как было и предсказано нашими мудрецами — поселившись здесь, окруженный заботой и почитанием жрецов, Амулет принес благоденствие народу Драконьих Зубов. Когда купцы перестали брать у нас слюду в обмен на еду и ткани, мы сумели вымолить у него для себя чудесную Золотую Редьку. А ему, явно нравится у нас, потому что по рассказам стариков и по древним записям — за то время что он пребывает тут, он и сам стал намного сильнее. Раньше его сила чувствовалась только в стенах Храма. А теперь, как вы и сами ощущаете — она распространилась почти на все плато. Несколько раз враги пытались взять нас штурмом, но Амулет заставлял их бежать в страхе. Теперь — все люди в нашей долине проходят испытание Амулетом. Прошедшие — остаются здесь, а те кого Амулет отверг — изгоняются! И что интересно — они забывают о том как здесь жили, и про все тайны наших земель. ...Это тоже делает Амулет, и это стало еще одним его благодеянием нам, в наших местах больше никогда не бывает слишком много голодных ртов, и все остаются довольными.

— Кроме тех, кого изгнали... — Конечно же, молчавшая слишком долго Одивия, не смогла удержаться от шпильки.

— В былые годы, — пожал плечами в ответ Наардаак. — Матерям частенько приходилось относить своих новорожденных младенцев в скалы, чтобы прокормить более старших. А старики, достигнув возраста когда человек не может трудиться как в былые годы — уходили в скалы сами, чтобы молодые не попрекали их куском хлеба. И тогда и сейчас, говорят в этих землях жило примерно одинаковое количество людей. Только тогда — все были несчастны, ибо боялись старости, боялись голода. Боялись даже заводить детей, которых потом придется убить... Боялись своих соседей, готовых драться и убивать из-за каждого малого клочка плодородной земли. Людей было столько же — но все они были несчастны. А сейчас — люди живут сытые и уверенные в своем будущем. Так что в этом плохого?

— Да нет... — Пожала плечами Одивия. — Это ваша жизнь. Живите как хотите.

— Славно что ты так думаешь девица. — Ухмыльнулся в ответ Наардаак, глядя на Одивию как на маленького ребенка. — Но меня сейчас волнует другой вопрос... Собственно, поэтому я и остановился на ступенях, вместо того чтобы сразу вести вас в Храм. — Скажи, странник — что ты собираешься делать, если Амулет окажет тебе особо расположение? ...Другие меня не пугают. Но ты... Манаун*дак был чужаком из другого мира, и он смог похитить Амулет у Первого Храма. Кто знает — а вдруг Он согласится, чтобы ты забрал его у нас, ведь по всем признакам, он явно сам вел тебя к себе. Потеря Амулета станет гибелью для моего народа, но боюсь, даже наши самые опытные и умелые воины не смогут ему в этом помешать, коли на то будет Его воля. ...Так что ты собираешься делать с Амулетом?

— Не знаю. — Честно ответил Готор. — Наверное я обязан как-то попытаться вернуться с его помощью в свой мир. Но как это сделать? Возможно, чтобы разобраться с этим, мне понадобится какое-то время. А значит — было бы неплохо действительно забрать его себе. Но... я не знаю!

Когда Ренки наконец покинул Храм, чувствовал он себя просто омерзительно. Насквозь пропитавшаяся каким-то липким потом одежда, подгибающиеся от усталости ноги, странная резь в глазах и звон в ушах. Но самое противное — это сомнение, а прошел ли он в действительности это проклятое испытание.

Нет, вроде бы все формальности были соблюдены. — Он выдержал, и поход по коридору, и пребывание в том странном зале, но....

— ...Не знаешь... — Наардаак усмехнулся и это у него получилось одновременно и как-то очень грустно, и в тоже время легко, как у человека полностью примирившегося с мыслью о скорой казни, и потому решившего встретить ее достойно, не радуя палачей мольбами и стенаниями. — Что ж — честные люди, когда говорят об Амулете, очень часто вынуждены говорить "Не знаю". Тогда давайте посмотрим, выдержите ли вы главное испытание, а потом уже будем думать о том как жить дальше.

Все молча встали, и последовали за жрецом пятой ступени. Тут, в стенах своего Храма, он стал выглядеть как-то особенно величественно, а иногда даже казался духом предка, уже побывавшем за Кромкой и вновь вернувшийся в бренный мир, дабы наставлять своих потомков на пусть истинный. Такого уже не попытаешься огорошить дерзким вопросом, и не будешь хитрить, пытаясь получить какое-то преимущество заключая торговую сделку.

Странно, но внутри Храм оказался куда больше чем снаружи. Видимо потому, что наибольшая его часть утопала в скале. Центральный зал был отделан довольно просто, но аккуратно — вымазанные побелкой стены, на которой охряными красками были намалеваны обычные картины странствия человеческой души в бренном мире, адских пустошах и благословенных небесных равнинах. Ренки даже немного разочаровался. — Если забыть о том что они сейчас находятся на самом краю более-менее изученного мира — можно было бы подумать что это обыкновенный деревенский храм Предков, где-нибудь в Тооредаане или Мооскаавской сатрапии, настолько все было простенько и обыденно.

Однако — Наардаак не стал задерживаться в главном зале, а сразу пошел за алтарный камень, и откинув легкую занавеску — двинулся вглубь скалы, по, показавшемуся Ренки каким-то зловещим, темному коридору.

Если раньше идти было достаточно легко, ибо организм испытуемых уже немного привык к тому давлению что разливалось в воздухе, то сделав первый шаг по коридору, Ренки снова почувствовал это ощущение направленного на него оружия. Казалось даже воздух уплотнился, и каждый шаг приходилось делать, словно бы преодолевая течение воды в бурной реке. Но Ренки, сжав зубы продолжал идти вперед, почти ничего не видя перед собой и твердя сквозь зубы что-то вроде "Я должен... я должен...". Наконец он смог миновать очередную занавеску, и втиснулся сквозь узкие ворота в очередной зал. Прислонился в изнеможение к стене, и только тогда смог проверить своих товарищей. — Готор конечно же тоже был тут. Но, к большому удивлению Ренки, для которого этот путь был невыносимо тяжек, и Одивия Ваксай смогла преодолеть его. И выглядела она при этом достаточно бодрой, а на лице ее, в свете фонарей освещающих зал, можно было разглядеть не столько следы усталости, сколь любопытство.

Увы, сам Ренки этим похвастаться не мог, его ноги подогнулись, а спина съехала по стене, утвердив задницу на твердом каменном полу. После этого, кое-как сфокусировав взгляд, он наконец смог рассмотреть место в которое попал.

Впрочем... едва ли можно сказать что он смог рассмотреть этот удивительный зал. Потому что все его внимание притянуло к себе...

Сложно было сказать что это такое. — Поначалу Ренки показалось что свет тусклых фонарей просто не доходить до центра зала и потому там так темно. Потом он, даже скорее не разглядел, а ощутил, что темнота эта осязаемая, концентрированная, и даже имеет какие-то формы, но столь непривычные и иррациональные, что взгляд обычного человека не сразу способен их распознать. Эта чернота была настолько темной, что казалось будто бы она светится. Светится очень ярким, но только черным светом.

А еще она была очень тяжелой. Словно бы на Ренки обрушилась китовая туша, и погребла его под собой, сдавив черепную коробку и сковав руки и ноги. Все что мог Ренки, погребенный под этой гигантской тушей, это ощущать всем своим телом, существование некой инородной жизни вокруг себя. Теплоту тела, биение пульса, ток крови в венах. Кажется он даже мог улавливать мысли этого чудовищного монстра, но мысли эти были настолько чужеродными, что его мозг просто не мог воспринимать их.

Сквозь все это давление он еще как-то умудрялся наблюдать и отмечать для себя некоторые события происходившие в зале. Он видел как Готор, почему-то показавшийся Ренки необычайно огромными и тоже светящимся, подошел к Амулету, и начал его разглядывать, иногда спрашивая о чем-то Наардаака. Он видел как Одивия Ваксай тоже сделала несколько шагов вперед и застыла не дойдя до Амулета пару саженей, странно напряженная и с вытянутыми вперед руками, — то ли не смогла идти дальше, то ли не захотела. Кажется она тоже о чем-то говорила, но мозг Ренки уже не способен был воспринимать разговоры, Настолько это огромное Иное заполнило его разум. Оно давило и давило, ...без какой-то злобы или желания наказать, а скорее с равнодушием и неумолимостью обрушивающееся на голову горняка скальной породы.

Потом Ренки вдруг увидел стоящего перед ним Готора, хотя даже под пытками не смог бы сказать, когда именно тот подошел к нему. Готор протягивал руку чтобы помочь встать, и Ренки ухватившись за эту руку вдруг почувствовал себя немного лучше, как будто через это прикосновение, часть огромной силы Готора перетекла и в него. И до самого выхода из Храма, Ренки продолжал держаться за эту руку, как утопающий за соломинку.

Так что — можно было смело сказать, что формально испытание он прошел, сумев дойти до этого зала пыток. Но... сам-то он чувствовал себя полностью раздавленным и отвергнутым, словно бы Амулет дал понять всем, и ему самому в первую очередь, будто Ренки как-то неполноценен по сравнению с остальными участниками эксперимента. ...А потом — он потерял сознание.

-...Это обычное дело... — Услышал Ренки приходя в себя. — Многие, первый раз столкнувшись с силой Амулета лишаются чувств. Ваш друг еще держался достаточно хорошо. Вообще — скорее стоит удивляться что вы двое так легко его выдержали. ...Впрочем — с тобой то понятно, ты чужак пришедший из иного мира. Но вот эта вот девица... она показала немалую силу. Родись она в наших землях, и уверен — стала бы жрицей. Но к чему рассуждать о том чего уже никогда не будет, коли есть куда более серьезная тема для разговора. Итак, чужак. Ты принял какое-то решение?

— Стоп. Осадите чуток дядечка... — Ренки, даже сквозь опущенные веки, словно бы увидел усталую, но в то же время веселую и нахальную улыбку приятеля. Она частенько появлялась на его лице когда к нему, по его собственному выражению "приходил кураж". — Я понимаю ваше желание взять меня тепленьким, и что-то вытребовать пока я хожу оглушенный этой проклятой штукой. Но... Ответа сейчас я вам не дам. И не потому что не знаю. А потому... Хм — это трудно объяснить. Потому что знаю слишком много ответов. И теперь мне надо разобраться какой из них мне больше подходит. Пожалуй, если вы не возражаете, на этом мы покинем ваше гостеприимное плато, и вернемся в свой лагерь. Потому что тут..., слишком много мыслей в голове, из-за этой жуткой штуковины там в пещере. ...Вот только пусть Ренки немного придет в себя, и мы двинемся дальше. Надеюсь, нам позволят посетить Храм еще раз?