— Можем начать завтра, с утра, — сказала она. — Но разумнее будет денек передохнуть, переход получится нелегким. И волноводы немного напитаются энергией.
— Так они все равно ведут совсем не туда, — буркнула Тая, пожав плечами. Она понемногу отходила.
— Первую часть пути маршрут совпадает. Можем себе позволить немного побездельничать, небось заслужили. Согласна?
— Нет, — Тая отрицательно помотала головой. — Давай прямо завтра, ладно? Ну давай, Элин... Ужасно хочется поскорее туда добраться. Вот интересно, успели они там что-нибудь построить или нет?
— Надо же, какая нетерпеливая девушка, — протянула Элин и потянулась. — Ладно, мне тоже интересно. Надежды юношей питают...
Она хитро подмигнула Тае и смешливый ребенок сразу прыснул.
— Хотя мы с тобой обе далеко не юноши, будем надеяться, что и нам немного повезет. Раз уж ты так настаиваешь, делать нечего, придется идти. Объявляю начало большого похода завтра утром, сразу, как проснешься.
Когда Тая уснула, Элин легла на свое привычное место, сбоку от входа и занялась работой. Она решила на всякий случай еще раз пройтись по тем разрозненным крохам данных, которые у них накопились, касательно месторасположения будущего маяка. Потом стала прикидывать варианты будущего маршрута, стараясь по возможности проложить его так, чтобы обойти места, которые могли грозить потенциальными неприятностями. Закончила она довольно быстро, так как надежных опорных точек было немного.
Она полежала еще немного, просто так, занятая своими мыслями, потом встала, неслышно подошла к Тае и поправила большой упаковочный мешок, который служил ребенку вместо одеяла. Рядом лежала пачка толстых шершавых листов. Элин осторожно взяла их.
Рисовала Тая очень хорошо и не делала секрета из своих набросков, но к критике, как истинный художник, относилась довольно болезненно. Просмотрев уже знакомые работы, Элин наткнулась на несколько новых эскизов. Если раньше на рисунках фигурировала в основном она, местные животные и пейзажи планеты, то сейчас Элин увидела большое темное озеро в горах, незнакомую растительность и двух улыбающихся людей, сидящих в свободных позах рядом на берегу, мужчину и женщину.
Родители, поняла Элин. Сходство было несомненным. Ребенок скучает, хотя и не показывает вида. Она еще раз внимательно посмотрела на рисунок, напрягая свою нечеловеческую память. Нет, она их не помнит. Значит, не встречала. Но это еще не о чем не говорит... Если эвакуаторы опоздали, то они вполне могли оказаться в ближней зоне, она тогда ничего не успела толком рассмотреть...
Элин мотнула головой, изгоняя из памяти намертво застывшее видение: пляшущий луч гразера, крушащий все вокруг и беснующееся море огня, в котором как воск таяли сверхпрочные конструкции лабораторий института. И наливающийся лиловым огнем пузырь силового поля, который, не выдержав чудовищного напряжения, наконец лопнул и выплеснул наружу гигантский вал энергетической смерти...
Вздохнув и положив рисунки на место, она встала и бесшумно подойдя к выходу, высунула голову. Огляделась, вдыхая в себя воздух. Вокруг было тихо и спокойно: местность здесь была достаточно пустынной, животные вблизи встречались редко. Только где-то далеко, на грани слышимости, тоскливо выл одинокий хищник.
Уже ставшее привычным безлунное небо было усеяно крупными звездами. Элин увидела несколько падающих, планета входила в зону очередного метеоритного потока.
По наблюдениям Элин, основным поставщиком космического мусора являлось напрочь разрушенное во время конфликта орбитальное спутниковое кольцо. Образовавшееся облако получило сильно вытянутую орбиту и через определенные промежутки времени регулярно задевало атмосферу планеты.
Правда, если судить по кратерам на поверхности, то интенсивность бомбардировок достигла своего максимума в первые несколько лет после конфликта. На сегодняшний день крупные обломки давно исчезли, а оставшаяся наверху мелочь уже не представляла серьезной опасности.
Звездочка, звездочка, прошептала она про себя. Сделай так, чтобы мое желание исполнилось. Ну что тебе стоит. Пусть родители Таи окажутся живы и здоровы!
Крупная яркая точка внезапно сорвалась с высоты и прочертила по черному небу длинный сияющий росчерк.
2
Председатель Совета Федерации находился в своем кабинете, где в последний раз занимался рутинными, скучными, но к сожалению абсолютно необходимыми делами. Он готовился к предстоящей передаче поста своему вновь избранному преемнику, а поскольку был по натуре аккуратным человеком, то старался не оставлять после себя ничего незаконченного, каким бы незначительным это не являлось.
У него еще не прошло странное и непривычное ощущение человека, внезапно остановленного на полном скаку, во время долгой дикой гонки. Знакомая рутина дел позволяла немного отвлечься. Однако человек ко всему привыкает. Достаточно банально, но от этого не менее верно. Поэтому, когда ожил аппарат скрытой линии, он только хмыкнул, но отнюдь не поспешил, как обычно, развернуть экран. Его собственные полномочия де-факто уже закончились, а главное, больше не было Адмирала. Некому было теперь беспокоить его не терпящими отлагательства делами.
Аккуратно погасив все текущие экраны, он не спеша повернулся в кресле и только после этого набрал свой личный ключ. Появившееся лицо было ему хорошо знакомо, но оно отнюдь не принадлежало кому-нибудь из его друзей или соратников. Тем не менее он вежливо поздоровался и собеседник без видимого усилия, во всяком случае внешне, ответил ему тем же.
— Простите, что отрываю от дел, — решительно начал он. — Я постараюсь быть кратким. Я хочу как можно скорее получить возможность заняться текущими делами организации, главой которой я назначен на вчерашнем заседании Совета.
— Вы не хотите ждать формального утверждения решения?
— Если можно обойтись без этого, то да.
— А почему вы обращаетесь ко мне? — Председатель сощурился. — Логичнее было бы обратиться к моему преемнику.
— Тем не менее, формально, всю власть Федерации на сегодняшний день представляете вы?
Сегодняшний день он едва заметно выделил.
— Да, такова традиция. Новый председатель Совета Федерации вступает в свою должность только через две недели после официального утверждения результатов выборов. Вы не хотите подождать?
— Нет, — твердо ответил Мангхейм. — Я хочу, чтобы руководству Проекта в качестве его нового главы меня представили именно вы.
— Что же, это ваше право, — спокойно констатировал председатель. — Выбирайте время.
Мангхейм ненадолго задумался.
— Думаю, завтра после полудня. С утра у меня много других дел. Я ведь тоже оставляю свою прежнюю должность... как и вы.
Бывший Председатель ничем не ответил на явную колкость. Он по-прежнему спокойно смотрел на Мангхейма, но где-то в глубине его глаз тому внезапно почудилась усмешка.
— Согласен. Точное время уточнит секретариат.
Погоди, яростно подумал Мангхейм, я еще доберусь и до тебя. Однако когда он вновь заговорил, его голос по-прежнему был спокойным и ровным.
— Вы уже решили, что будете делать после передачи дел?
— Пока не определился, — слегка удивленно ответил Председатель. — Но думаю, что некоторое время буду просто отдыхать. Надеюсь, я это заслужил. А почему вас это интересует?
— Я не провидец, — медленно сказал Мангхейм, глядя на него в упор немигающими глазами. — Но боюсь, что после... как бы это выразиться помягче, очень странного несчастного случая с Адмиралом, появятся значительные информационные провалы. И естественно, возникнет масса вопросов, ответы на которые, по определению, известны немногим.
Председатель по-прежнему смотрел на него спокойно и равнодушно.
— Все официальные архивы Федерации, касающиеся Проекта, уже завтра окажутся целиком и полностью в вашем распоряжении, — сказал он. — Что же касается остальных баз данных... Думаю, что здесь тоже не возникнет непреодолимых проблем. Новый Председатель Совета, как мне кажется, охотно войдет в ваше положение. Разве не так?
Усмешка в его голосе стала совсем явственной.
— Я имел в виду вовсе не это, — Мангхейм на глазах терял показную вежливость. — И думаю, что вы меня прекрасно поняли. Например, меня очень интересует полная информация о кризисе на Астаре. Плюс еще пара довольно интересных событий. Короче, речь идет о тех делах, информация о которых была только у двоих: у вас и у Адмирала. А теперь она осталась только у вас.
— Но это, простите, не входит в компетенцию вашего ведомства.
— Позвольте мне самому решать, что входит в мою компетенцию, а что — нет.
— Тогда вам придется самому попробовать справиться с задачей, не так ли?
Мангхейм задохнулся.
— Я знаю решение, — напористо сказал он, сглотнув.
— Даже так... А как же насчет права личности на неприкосновенность личной информации? — на лице Председателя появилась легкая улыбка.
Мангхейм тоже попытался улыбнуться, но ответная улыбка получилась несколько кривоватой — он не смог скрыть свою злость. И осознав это, он разозлился еще больше.
— Если интересы Федерации потребуют...
— Что же, попытайтесь. Я знаю, что вы большой любитель... нетривиальных решений, — теперь Председатель уже не улыбался. Слова его звучали твердо и жестко. — Однако принудительное сканирование мозга бывшего Председателя Совета Федерации создаст такой прецедент... Не думаю, что ваш друг согласится пойти на это, как бы он к вам не относился.
Некоторое время они молча в упор смотрели друг на друга. Первым сдался Мангхейм. Страшным усилием воли он заставил себя успокоиться.
— Хорошо, — с трудом сказал он. — Я признаю, что был... немного не прав. Но и вы должны согласиться, что такая важная информация не может находиться в распоряжении одного человека. Необходимость в ней может стать настолько огромной...
— Тогда мы поговорим еще раз, — спокойно сказал Председатель. — У вас все?
Мангхейм неохотно кивнул. По его лицу прошла рябь и экран свернулся.
После окончания неприятного разговора Председатель еще некоторое время задумчиво смотрел на пустую темную поверхность стены, а потом слегка вздохнул и опять занялся прерванными делами. Да, Адмирал оказался прав и на этот раз. Как и всегда. Он покачал головой. Неужели этот удивительный человек, за исключением одного единственного, фатального случая, никогда и ни в чем не ошибался?
3
По первому пункту ожидания Элин полностью оправдались — растительность по мере их продвижения вперед становилась все гуще и выше, и выйдя к побережью, они довольно скоро наткнулись на рощицу приличных по размеру деревьев. Некоторые были даже слишком велики для них. Тая мгновенно взобралась на верхушку самого высокого, но ничего особо интересного оттуда не увидела. Кроме одного — спустившись, она доложила, что вдалеке над морем пролетают какие-то существа. Если ребенок не ошибся, они впервые увидели на планете что-то летающее.
Местная древесина, к счастью, оказалась не слишком твердой и легко поддавалась нехитрой обработке. Вот только набор подходящих инструментов у путешественниц был очень скудным, так что Элин пришлось с благодарностью вспомнить курс по выживанию, экзамен по которому она в свое время сдавала.
— Придется на время позабыть, в каком веке мы с тобой живем, и воспользоваться богатым опытом предков, — сказала она, с улыбкой глядя на довольную очередным приключением Таю. — Они были далеко не дураки. Увидишь, как много всего и разного можно сделать обыкновенными клиньями.
Будущие флотоводцы довольно быстро, но не без труда, очистили стволы поваленных последним ураганом деревьев от веток, а потом перекатили их на ровное место, поближе к воде. Работы, требующие приложения физической силы, ложились в основном на Элин, но Тая тоже не отлынивала и оказывала посильную помощь. Потом, старательно рассортировав стволы по длине — самые длинные разместили посередине, а те, которые покороче — по бокам, они постарались насколько это возможно, выровнять корму. Потом пометили бревна и на этом первый, самый важный этап строительства фрегата благополучно закончился.
— Будем держаться поближе к воде, здесь удобный берег, — сказала Элин, осматриваясь. — Когда отыщем подходящий крепеж, то в тихую погоду столкнем бревна по одному в воду и прямо там будем их связывать. Бухточка вполне подходящая.
— А почему не на берегу? Так же проще и быстрее?
— Плохой вопрос, Охотник. Плот для нас слишком тяжел. Если вязать на берегу, то без лебедки нам его в воду не стащить. А делать катки и лебедку — лишняя потеря времени и сил. А потом, на суше они никогда не лягут так, как в воде. Придется перевязывать. А времени у нас и так уйдет не мало. Смотри: во-первых, нам обязательно нужно смастерить парус. Потом еще понадобятся килевые доски и рулевое весло, чтобы маневрировать у берега. И не забудь про название — это тоже очень важно, корабль без названия не поплывет.
Элин значительно посмотрела на зачарованно слушающую Таю.
— Знаешь, как говаривал один оч-чень знаменитый в свое время мореплаватель? Перед кораблем с гордым именем опасности сами расступаются. А назовешь корабль "Корыто", он и плавать будет как корыто. Да вдобавок еще перевернется и пойдет ко дну при самой тихой погоде...
— Корыто, это такой тихоходный бот, да? — с живейшим интересом спросил ребенок.
Элин с легкой улыбкой посмотрела на нее и укоризненно покачала головой.
— Придется при случае заняться твоим историческим образованием, Охотник. Куда же такое годится... Ну, да ладно. В общем, плот построить — не ишака купить.
— Откуда ты все это знаешь? Про плоты? — на этот раз Тая решила напрочь проигнорировать очередную загадочную фразу. Во взгляде ее сквозило искреннее изумление.
— А ты думала, десантника учат только стрелять и драться? Эх ты, торопыжка... — Элин легонько подергала Таю за ухо. — Если не переменишь с возрастом свои планы, тебе тоже придется здорово попотеть, пока получишь зачет по Робинзо..., — Элин слегка поперхнулась, а потом с некоторым усилием закончила: — По голому Робинзону.
— Ни за что не переменю! — с напором сказала Тая и тут же спросила: — А что это такое, голый Робинзон?
На самом деле предмет носил длинное и нудное название, насчет успешного выживания в труднодоступной местности, в экстремальной обстановке с минимумом оборудования, медикаментов и продовольствия. Но среди курсантов он издавна имел другое устойчивое название, которое передавалось от курса к курсу: "Робинзонада с голой ж...".
Один из многочисленных экзаменов по этому предмету проходил без особых затей, простенько и со вкусом: курсанта на три недели сбрасывали в пустой капсуле на один из полигонов училища: планету с довольно скудной растительностью и животным миром и оставляли там без скафа, с минимумом воды, без еды и какого-либо дополнительного снаряжения.
Конечно, этим курс выживания далеко не исчерпывался. Борьба за живучесть поврежденного лайнера. Многосуточное сидение в поврежденном скафандре при пониженном давлении. Повышенной температуре. На голодном кислородном пайке. В невесомости. При повышенной гравитации. При пульсирующей, когда казалось одно неосторожное движение и лопнет кожа, с такой силой она обтягивала ноющие кости. Да мало ли через что пришлось пройти за годы обучения... В общем, хватало всего, не очень аппетитного и совсем неподходящего для рассказа романтически настроенному ребенку. Из всего обширного списка Робинзон был самым безобидным.
