Так и получилось, когда барон снова заговорил:
— Городской совет всегда собирается по четвергам, — только сказав это, Арчибальд понял, как это звучит, но отступать было некуда. — Предыдущий Управитель посещал собрания, только если повод очень важный или у него было настроение. Мы ещё не знаем ваших привычек...
— И чтобы у меня, не приведи боги, не развилась привычка сюда ходить, вы не сообщили об этом собрании? — перебил его Седрик, в упор глядя на барона. — И страже у дверей велели никого не впускать по той же причине?
Арчибальд молчал, молчали и члены городского совета. Если бы на месте Седрика был другой человек, то барон Сильвестри не стал бы молчать. Но это не был другой человек, перед самым влиятельным человеком в Мацуи стоял второй по влиятельности человек в Малероссе, принц, брат короля. Хорошо, третий, если считать советника Фальче. Но положения Арчибальда это не меняло. Барон достаточно пожил на свете, чтобы понимать, что туз бьет короля. Спасти положение мог бы лишь козырь. А такового у Сильвестри в этой раздаче нет.
Медленно, очень медленно, Седрик снял перчатки и заткнул их за пояс. Когда он заговорил, то от холода в его голосе могло замерзнуть море:
— В этом кабинете я услышал достаточно, чтобы понять, что работу Городского совета следует пересмотреть...
Все мужчины в кабинете, кроме барона Сильвестри, взорвались разом, выражая свои возражения очень нестройным и очень громким хором:
— Что значит пересмотреть?
— Городской совет выбирают горожане!
— У вас нет полномочий!
— Вы не можете назначать и увольнять членов совета!
И дальше в том же духе.
Седрик молча слушал их с непроницаемым лицом. Даже если поднявшийся вокруг крик и вызвал в нем какие-то эмоции, то внешне это никак не отразилось.
Мало по малу, видя, что их никто не слушает, мужчины успокоились и Седрик, снова обведя всех тяжелым взглядом, сказал:
— Городской совет — это выборный орган, который должен заботиться о благоустройстве города. Что именно вы сделали за последнюю неделю, чтобы выполнить возложенные на вас обязательства?
Ответом ему была тишина.
— Не все меры по улучшению жизни горожан, которые мы принимаем, сразу дают результат, — опомнился старик с ушлым взглядом. Кажется, его зовут барон Галло. Луиджи Галло.
— Только прибывшему человеку трудно это понять, — осмелел стоящий рядом граф Моретти.
— Вы все ещё не ответили на мой вопрос, — не дал втянуть себя в бесполезную дискуссию Седрик.
Ответа не нашлось ни у одного, ни у второго мужчины. Зато на их лицах читалось острое сожаление. И это было не раскаянье в том, что они здесь собрались, чтобы решить, как избавится от внезапно свалившегося на их головы принца в качестве управителя, и точно не раскаянье в наплевательском отношении к выполнению своих прямых обязанностей. Нет, Седрик хорошо знал натуру таких людишек, как эти пиявки, стоящие напротив. Они раскаивались только в том, что привлекли его внимание своими необдуманными заявлениями.
Седрик снова заговорил первым, и стальные нотки в его голосе многих заставили вжать головы в плечи:
— Отныне круг обязанностей городского совета существенно ограничивается. Вы больше не будете самостоятельно решать вопросы, касающиеся жизни и процветания Мацуи. Любой вопрос, должен быть согласован со мной, моим писарем или с работниками моей канцелярии.
Члены совета ответили ему молчаливым согласием, хотя их взгляды говорили о том, что у них имеются возражения и очень много. Один барон Сильвестри выглядел спокойно и почти довольно. Он понимал, что они ещё легко отделались. А насчет свободы действий... Как её забрали, так могут и вернуть.
Седрик ещё раз окинул взглядом собравшихся в кабинете мужчин. Ни один не рискнул встретиться с ним взглядом.
— Далее. Раз уж вы все собрались здесь, то я раздам вам первые поручения. Разрешите представить, мой писарь, — он кивнул назад, на скромно стоящего у входа в кабинет мужчину, мгновенно снявшего шапку и поклонившегося, — господин Пелагетти.
Молодой человек обвел всех взглядом, напоминая хищника, выбирающего жертву.
— Граф Моретти, — выбрал он. — Проводите господина Пелагетти в канцелярию и предоставьте ему все книги по записям из казны города.
— Что? — тоненько пискнул граф, но больше возмущаться не стал. Лишь бросил встревоженный взгляд на барона Сильвестри. Тот едва заметно кивнул ему, давая разрешения отдать требуемое.
Как человек не глупый, Арчибальд уже давно подменил счетоводческую книгу и сейчас там комар носа не подточит.
— Далее, — не стал заострять свое внимание на этом Седрик. — Я планирую выделить из казны деньги на ремонт западного пути, ведущего в город...
Члены городского совета снова разом загалдели:
— Это невозможно!
— Расходы слишком большие!
— Город не потянет!
— Вы разорите нас!
В этот раз у Седрика не было желания ждать, пока все успокоятся и он громогласно рыкнул:
— Я что должен спрашивать у вас разрешения?
В кабинете, в который раз за короткое время воцарилась тишина. Все вдруг вспомнили, что говорят с принцем. Пусть он большинству из них в сыновья да внуки годиться, но Седрик — принц крови. У него есть право казнить и миловать любого из присутствующих. И многим пришла в голову ещё одна мысль: а как много этот принц услышал? Ведь, если он пробыл в кабинете достаточно долго, то речей, произносимых здесь, хватило бы для обвинения в измене. А наказание за такое преступление всего одно — голова с плеч. И как бы не относились почтенные члены совета к своему новому управителю, расставаться с жизнью не хотелось никому.
Седрик подождал несколько секунд. Но никто не произнес больше ни слова. Тогда он продолжил:
— Я изучу состояние дороги и решу, каким образом будет проходить ремонт. После этого я снова соберу собрание городского совета. Каждому члену совета будет отведен определенный фронт работы. Если вы не способны с ним справиться — передайте свой пост тому, кто способен. Городскому совету запрещается собираться без моего на то разрешения.
— Ваше высочество, — спокойным тоном перебил его Арчибальд. — Я прошу вас разрешить совету собираться хотя бы раз в неделю. В Мацуи действительно существует ряд вопросов, которые необходимо решать регулярно, — и добавил после паузы: — Естественно в тот день, когда вам будет удобно.
Седрик понимал, что в этих словах есть резон, поэтому ответил:
— Я рассмотрю вашу просьбу и выберу день, — в последний раз окинув взглядом поникших членов городского совета, он милостиво разрешил: — Можете быть свободны.
Мужчины поспешили удалиться, бросая на нового управителя кто неодобрительные, кто злые, а кто и полные опаски взгляды. Последних Седрик запомнил в лицо. Это умные люди, они уже поняли, что их мир изменился необратимо и нужно отдельно проконтролировать, какой будет их реакция.
Остался только барон Сильвестри, что в принципе вполне логично, ведь это его кабинет. Сефрид Гастен не вмешивался в происходящее, просто тихо стоял при входе в кабинет, воплощая собой не дающую сбоя тактику гильдии: наблюдать со стороны, соблюдая свой интерес и извлекая свою пользу. И когда в кабинете остались только он, Седрик и Арчибальд, господин Гастен никуда не торопился. Важно быть в курсе событий, чтобы понять, в чем конкретно может заключаться твой интерес в этот раз.
Первым снова заговорил владелец кабинета:
— Ваше высочество, приношу свои извинения за произошедшее, больше такого не повториться, — хоть его голос казался вполне искренним, но Седрик ни на секунду ему не поверил. Единственное, о чем этот старый интриган искренне сожалеет — это то, что попался.
Седрик не собирался избавляться от барона сейчас. У того была реальная власть в городе и свои ключи к любой двери. Выкидывать такой актив нельзя, его нужно использовать. Независимо от того, что думает по этому поводу сам актив.
— Барон Сильвестри, — Седрик сел на стул для посетителей возле стола и дождался, пока хозяин кабинета последует его примеру. — У нас осталось несколько нерешенных вопросов. Первое, вы пока что так и не показали мне, где именно находится мой кабинет в здании ратуши.
У Арчибальда дернулся глаз, но это было единственное, что выдало его недовольство. Седрик предпочел "не заметить" этого.
— Второе, — продолжил он. — Мы с Елизаветой более не можем злоупотреблять гостеприимством достопочтенного господина Гастена. Вы лично должны вручить графине Малони ключи от Вилхейм Буро, чтобы она могла начать обустраивать дом для нашего переезда. Третье, и как мне кажется — наиболее важное в данных обстоятельствах. Подготовка местной стражи никуда не годиться. Поэтому, офицерский состав моей охраны будет тренировать всех, кто числиться в рядах городской стражи...
— Ваше высочество, — вмешался Сефрид. — Вы позволите высказать свое мнение в данном вопросе?
Жизнь в Мацуи в определенной степени отличалась от жизни в столице, и Седрик то и дело допускал ошибки, связанные со своей неосведомленностью. В данном случае, молодой принц вполне мог наделать глупостей именно по незнанию. Сефрид счел разумным вмешаться сейчас и прояснить ситуацию.
Седрик повернулся к нему и молча кивнул. Молодой человек понимал, что без необходимости, Гастен не стал бы вмешиваться.
— В том, что ребята из городской стражи плохо подготовлены — нет их вины, — объяснил он. — Дело в том, что в Мацуи действует несколько иной принцип формирования этого воинского подразделения, нежели в Хилэри.
— Объясните? — заинтересовался Седрик.
Гастен постарался объяснить так, чтобы никого не обидеть и передать всю суть:
— Городская стража в Мацуи состоит не из специально обученных воинскому ремеслу солдат, а из простых горожан, которые обязаны отслужить определенный срок бесплатно.
Седрик не мог понять, о чем говорит Гастен:
— Какая разница? Им же выдали в руки оружие?! Значит предварительно научили как с ним обращаться.
Сефрид решил зайти с другой стороны:
— В обязанности стражников входит патрулирование Мацуи, сбор податей с въезжающих в город, разнимание пьяных драк, несение караула и прочее. И ребят учат тому минимуму навыков, который для этого требуется...
— Ну, вот, — обрадовался Седрик, решив, что они с купцом достигли компромисса в данном вопросе. — Теперь их обучат владеть оружием лучше...
— Ваше высочество, — пусть и почтительно, но все же перебил его Сефрид, чувствуя, что нужно максимально тактично сказать принцу в лоб, как обстоят дела. — Я напомню вам, в рядах городской стражи несут свою службу, совершенно бесплатно, простые горожане. То есть, те, кто по окончании своего года на службе, снова станут пекарями, ремесленниками или кем-то другим.
Вот теперь Седрик понял, о чем толкует Гастен. Молодой человек откинулся в кресле, обдумывая сказанное. Простым горожанам обучение воинскому ремеслу нужно было, как лошади пятая нога. Это не принесет им пользы в повседневной жизни, поэтому особого рвения никто не проявит. Можно силой вбить в этих людей необходимые знания и развить рефлексы, но где-то год на это и уйдет. И человек вернется к обычной жизни, только более злой, чем был прежде, да с кучей рассказов о том, как над ним издевались, пока он служил в городской страже. Опять же, все воинское обучение нужно только в том случае, если человек будет использовать его на практике. То есть, если он прослужит не год и не два, а значительно больше.
А что нужно для того, что бы они служили дольше? Увеличить срок службы? Но как это сделать, чтобы люди не взбунтовались, да ещё и были заинтересованы в службе?
Седрику внезапно вспомнились слова Лизы о том, что главное для жителей Мацуи, и он принял решение:
— Барон Сильвестри, — он встал и, вытащив перчатки из-за пояса, начал их надевать. — Будьте добры объявить всем горожанам о том, что к завтрашнему полудню все должны собраться на главной площади для проведения городского собрания. Я понял, в чем проблема с городской стражей. Не наказывайте ребят при входе. Я лично с ними разберусь завтра на главной площади.
Арчибальду не понравилось, то, что ему дали мелкое поручение. Однако он кивнул в знак того, что понял, что от него требуется и выполнит поставленную перед ним задачу.
Гастен усмехнулся, глядя на реакцию негласного лидера Мацуи. Как будто у него есть выбор?
— Жду вас сегодня у господина Гастена с ключами от Вилхейм Буро, — напомнил Седрик на прощание. — И подготовьте к завтрашнему дню рабочий кабинет для меня. Если чего-то не будет хватать — приобретите это в купеческой гильдии.
Повернувшись, он вышел не прощаясь.
— Всего доброго, барон, — попрощался Сефрид, прежде чем последовать за принцем.н
— И вам хорошего дня, господин Гастен, — не стал забывать про приличия Арчибальд.
* * *
**
Первое время, когда Женевьева исчезла, Дайон сильно переживал. Он не мог ни есть, ни спать. Но человек ко всему привыкает: и к постоянному беспокойству, и постоянной тревоге, и к тому, что единственное, что заставляло его каждое утро вставать с постели — это надежда. Надежда увидеть Вив и подержать своего ребенка на руках. Ради этого мужчина готов был на все, даже продать душу дьяволу. Дьявол за ним не пришел. Зато пришло письмо от Седрика Абиатти, в котором были даны просто безумные инструкции. Возможность того, что этот план сработает, была не велика. Даже более того, если Дайон последует ему, то потеряет все: положение в обществе, титул, богатство, власть при дворе.
И все же, прочитав письмо от младшего принца Абиатти, граф Киприан не сомневался ни мгновения. Письмо, безумный план, в котором достаточно ошибиться в одном шаге — это был первый реальный шанс снова увидеть Женевьеву. А без неё Дайону не нужны ни власть, ни положение, ни богатство.
Поэтому граф потратил час, чтобы снова и снова перечитывать указания. Когда запомнил все, до последней запятой, Дайон сжег письмо. Затем потратил ещё несколько минут, чтобы тщательно подражая почерку Седрика написать новое письмо. Мужчина знал, что за ним следят. Знал, что сожженное письмо вызовет множество вопросов и усилит слежку. Поэтому Дайон оставил замену уничтоженному, в котором просил сам себя, сообщить принцу последние новости при дворе. Такое послание никого особо не удивило бы. Королевский распорядитель один из тех, кто решает вопросы такого рода.
Закончив с этим вольным сочинением, Дайон откинулся в кресле и задумался. Первым и самым сложным пунктом в инструкциях Седрика значилось создание проблем Оскару. И не просто проблем, а таких, которые надежно займут все его внимание на ближайшие десять дней как минимум. Задача, скажем прямо практически невыполнимая. Но Дайон не стал бы королевским распорядителем, если бы пасовал в тех случаях, когда имелся пусть и незначительный, но шанс на успех. А сейчас ставки были очень высоки.
Дайон устроил настоящий мозговой штурм. Он просидел у себя в кабинете до глубокого вечера. Но так ничего и не придумал. Нет, идеи у него были. Но каждая идея, которая приходила ему в голову была слишком... легко решаемой для такого человека как Оскар Фальче.
