— Тебе нечего бояться, мы не противники, — я распустил клинок и уселся рядом, тяжело дыша и наверняка не очень хорошо пахнув, вспотел сильно, как ни как.

— А иногда кажется, что готов меня убить, — проронила девушка.

— Тут не может казаться, чем обязан?

— Просто зашла проведать, — и усмехнулась, — странно звучит, да?

— Странно, — кивнул.

— Но ты еще более странный, — скосила глаза девушка.

— Чем же, тем, что не хочу быть как все? Здесь это порицается?

— Нет, почему же. Ты просто слишком другой, выделяешься, одним это нравится, другим нет.

— А третьим безразлично, как и мне, — вставил пять копеек, следя за восстанавливающимся дыханием. Нет, на сегодня хватит, пожалуй, продолжу тренировку завтра.

— А что о нас думаешь?

— О ком? — удивленно взглянул на нее, к чему такой вопрос.

— Ну, Академия, совет, я, — последнее произнесла почти шепотом.

— Академия как академия, до совета мне дела нет, а ты принцесса, сидишь выше всех и крутишь всеми как хочешь, но только не в моем случае, — рубанул, что думал, и девушка от неожиданности вздрогнула, услышав столь нелестный отзыв.

— Ты серьезно обо мне так думаешь? Но это не правда, — получилось несколько жалко и еле слышно.

— Я тебя не знаю и не мне тебя судить, говорю лишь, что вижу со стороны.

— Ты ошибаешься, — она слегка поникла, — и ты не мог не смотреть на меня так, сам знаешь, как оно, — и закрылась волосами.

— Как скажешь, — я хмыкнул.

— Кстати, из-за тебя на днях была драка и две дурехи попали в лекарскую, знал об этом?

— Нет, и почему из-за меня-то? — что за бред.

— У тебя уже свои фанатки есть, не знал? — Айса усмехнулась, — обожают издалека и все такое, а распускающим про тебя гадости и слухи рвут патлы.

— Мне без разницы, у самой-то есть фанаты?

— Есть, — потупилась девушка.

— Дерутся?

— Нет, — покачала головой.

— Значит, как справиться в данной ситуации ты уже знаешь и я тебе не нужен, — с этими словами, поднявшись, направился на выход. Сейчас приму душ и пойду искать ректора или кого другого из ректората, но максимум до конца недели вызнаю или вытрясу все, что нужно. Хватит, и так уже застрял здесь чуть ли не на полгода.

— Постой, — за руку сзади схватили.

— Что?

— Ты не прав, мы не такие, мы лучше, помни об этом, — и, скользнув к двери, скрылась из виду. Я же пару минут оторопело стоял и пялился на пустой проход, и к чему это все было?

Добравшись до душа и убедившись, что рядом никого нет, схлопнул фамильяра и стал под водяные струи. Потом намылился, покрываясь белесой пеной, смыл с себя наработанный за день пот и намылился снова. Эх, благодать, хорошо быть чистым. Настроение тут же улучшилось. Потом зашел в столовую, прихватил пару яблок и направился в комнату, Кайр был уже там.

— Айса сегодня странная какая-то, запала, может, — протянул ему фрукт.

— Тогда я тебя убью, — он вгрызся в яблоко и прошамкал, — с чего взял-то?

— Знаешь, как оно, когда девушки мнутся и не могут ничего сказать. Или же я болван и передо мной просто ломают комедию.

— Гм, Айса, ломает комедию, ни за что не поверю, — он задумчиво уставился в потолок.

— Вот и я думаю.

— Вот ведь везучий сукин сын, сама шикарная самка Академии, и ту себе забрал.

— Не мели ерунды, во-первых, лишь догадки, а во-вторых, сам знаешь, что мне нужно.

— Постой, — он с удивлением на меня воззрился, — на тебя запала сама Айса, а ты еще и раздумываешь? — он покачал головой, — ты действительно идиот.

Пришлось хмыкнуть:

— Кайр, тебе напомнить, кто я и что ищу?

Он замер и ухмыльнулся.

— Точно, всегда забываю об этом.

— Вот-вот.

— А если ничего нет, если не судьба, то что, так и продолжишь маяться? — скосил на меня взгляд.

— Не знаю, до конца недели найду ректора и вытрясу все, что мне нужно, давно уже пора.

— Только не глупи, очень тебя прошу, — Кайр даже привстал, — ты единственный, с кем мне комфортно делить комнату.

— Самое главное — комната, — я ухмыльнулся, — ладно, пошел его искать.

— Не глупи, — раздалось вслед.

Но никого из ректората найти сегодня не удалось, Белый облазил все здание и оббегал окрестности, но те словно попрятались куда-то. В общем, опять не судьба. Что ж, тогда зайдем в совет, может, хоть там подскажут, где все. Поднявшись на нужный этаж, уже собирался толкнуть от себя дверь, как она сама распахнулась и в меня буквально влетела Кайси. Я рефлекторно подхватил ее, и девушка прижалась ко мне, а когда поняла, кто ее держит, ойкнула и резко сдала назад, начав заваливаться на спину. Тут уж пришлось подхватить ее еще крепче и буквально на руках занести в помещение, осторожно сгрузив на диван. И только тогда понял, насколько гробовая тишина стоит вокруг. В комнате собрался весь совет и все таращились то на меня, то на Кайси.

— Зашел узнать, где можно найти милорда ректора или кого еще из ректората.

— Как говорится, о ком заговоришь, тот сам и прибежит, — донеслось вдруг сбоку. Говорила сидевшая в кресле у самой стены женщина, я бы сказал, лет тридцати, но здешние мерки уже давно перевернули для меня все с ног на голову, и ей вполне могло быть и за пятьдесят.

— До нас дошли слухи, — проронила она, — что появился некто абсолютно без прошлого, незнающий элементарных вещей и совсем безграмотный, и он совсем не похож на наших людей, — говорившая отставила в сторону чашку и спросила, — так кто же вы такой, сударь?

Ну, и кто ты такая, барышня? С чего вдруг такие вопросы? Решили поднять старое, а ведь я думал, что вас все устраивает, как ни как, столько времени прошло.

— Зависит от того, кто спрашивает, — проронил и распустил плети, закрывая броней фамильяра и голову, проявить его всяко быстрее, чем уйти в тень. Да и не хотелось этого, безразличие все еще пугало с прежней силой, грозя утерей человечности, хоть и временно, но кто его знает, как будет в этот раз.

— Спрашиваю еще раз, чужеземец, и советую ответить прямо, — глаза говорившей вдруг стали наливаться светом, — кто ты и что здесь ищешь? Милорд ректор, может, и не придавал этому особого значения, я же не хочу иметь под боком неизвестно кого.

— Поздновато спрашивать подобное, не находите? И, раз уж упомянули, то где мне его найти?

— Не в Академии, ученик, но я задала вопрос, — и Белый увидел, как перед ней стала вычерчиваться незнакомая мне ярко бирюзовая схема, неужели решила атаковать? И сознание тут же отреагировало, напомнив, кто я и что здесь делаю. Что вокруг потенциальные враги, а я чужак, припавший к их источнику знаний. Спящая внутри боль проснулась и всколыхнула дремлющую злобу, а отчасти поблекшая и периодически преследующая меня картина стены пламенны, пожирающего сам воздух и одиноко стоящую фигурку приобрела цвета и вспыхнула ярче прежнего, освещая похороненное в памяти прошлое.

— Думаешь, успеешь? — бросил, не глядя и, обвив плетью ножку стула, резко дернул на себя. Женщина упала на пятую точку и тут же выбросила в мою сторону руку, так и не угасшая схема тут же оформилась, видно, до конца и, налившись цветом, метнулась ко мне. Доля секунды, всего лишь доля и я бы не успел, скорость была умопомрачительной, но тени все же успели принять меня раньше. Потом рывок в бок и обвитая по рукам и ногам женщина воспарила над полом, судорожно хватая ртом воздух — кольца плетей понемногу сжимались. Не рискуя, проявился за ней, отгородившись от совета словно щитом:

— Есть что сказать?

— Влад, ты что, прекрати! — воскликнула Айса, и совет вторил ей следом.

— Раньше она бы уже была мертва, — бросил на них мрачный взгляд, — но я хочу услышать, что она собиралась со мной сделать и, главное, почему? — и сдавил кольца еще сильнее, женщина вскрикнула, ощущения однозначно не доставляли ей удовольствия, лицо покраснело, дышать стало еще труднее.

— Через минуту ты умрешь, — напомнил ей.

— Ты... тебя надо проверить... откуда... и кто, — она уже явно сдавала, начав сипеть, и совет не выдержал, начав действовать. Под ногами тут же образовался кругляш схемы, почти мгновенно заполнившийся знаками и вспыхнувший красноватым свечением, со всех стороны образовалось некое поле, искажающее видимость и наверняка как-то по не доброму влияющее на попадающих в него живых существ. По бокам в воздухе зловеще горели символы, искря и сыпля во все стороны истлевающими дымными росчерками, в общем, ребята взялись за меня по-настоящему. Пространство буквально цвело и пахло от пронизывающих ее магоформ, с тем лишь прискорбным "но", что все это я наблюдал уже из тени, ощущая, как внутри начинает нарастать безразличие. Зла я им, как такового, не желал, а потому действовать пришлось быстро, пока их жизни для меня вконец не обесценились.

Отбросив почти придушенную бабу к дивану, стал в темпе раздавать увесистые тумаки, вихрем пройдясь между членами совета и заставляя их разлетаться в стороны, как кегли. С кем-то перестарался, и брызнула кровь, тела касались пола и, по большему счету, больше не поднимались, явно оглушенные. Нормалек, зато живые. Весь разгром занял считанные секунды, максимум, что они получили, это по паре переломов и расквашенные лица, как никак, врезаться мордой в пол или стоящую везде мебель не сахар. Но дышали все, сердца, по крайней мере, бились у каждого. С одной Айсой лишь сминдальничал, попросту оттолкнув ее к дивану и затянув на горле кольцом щупальце:

— Не хорошо как-то вышло, не находишь? — произнес, проявляясь и усаживаясь рядом, а сам выстраивал дальнейшую картину поведения, — ты как, дергаться не будешь?

— Зря ты так, — девушка попыталась покачать головой, но удавка сжалась и она скривилась, — это лишнее.

— Хорошо, — убрал щупальце, — мне тоже не нужна лишняя кровь.

— А это тогда что, — кивнула на тела.

— Они живы, этого хватит, теперь о главном: кто и зачем?

Глава совета потерла рукой горло:

— Весь ректорат сейчас отбивает нападение на Академию, ее же прислали замещать и решать спорные вопросы.

— Такие, как я?

— Для милорда ректора ты не был вопросом, раз тебе позволили обучаться.

Лежащая рядом на диване женщина понемногу приходила в себя, она явно смогла оценить ситуацию и больше не предпринимала никаких агрессивных действий. Только тяжело дышала и постоянно ощупывала себя, проверяя, все ли на месте. Это меня насмешило, ее трепыхания показались довольно забавными, и я, не сдержавшись, бросил, предварительно осмотрев ее:

— Кости целы, но если есть желание, могу это исправить.

— Прекрати, — опять попросила Айса.

— Мы пока по разные стороны баррикад, — напомнил я ей.

— Ты ошибаешься, это не так, просто все пошло неправильно, — девушка подняла на меня глаза. Неправильно, говоришь? Ну-ну, скажи еще что не хотели меня трогать, и если бы я был покладистым и пушистым, то не получил бы по загривку, так? Она, как и все, не выдержала и потупилась. Нет уж, пора брать быка за рога и прекращать ждать, хватит, да и момент как раз соответствует, сами начали. Осталось только дожать:

— Теперь это уже не важно, миром не получилось, — и, подождав, продолжил, — мне нужна помощь, если ее предоставят, никто не пострадает, и я уйду.

— И что же ты хочешь? — сипло проговорила женщина, она уже окончательно пришла в себя и смотрела на меня теперь с явной опаской.

— Домой, а от вас — как туда попасть.

— Ты бредишь, — покачала она головой, — других миров не существует, это все знают.

— Глупая женщина, — я оскалился, — если ты чего-то не знаешь, то этого нет? Да ты о мире и тысячной доли не знаешь. В общем, так, не поможете вы, поможет ваш ректорат, даже если придется из них вытрясти это вместе с жизнями.

— Они не помогут, — покачала головой Айса, — я же говорила, ректорат всем составом сейчас на передовой.

— Отлично, — кивнул, — собирайся, покажешь, где это.

Она подняла голову, ошарашено на меня уставившись:

— Там сейчас бойня, можем попасть под удар, и добираться около дня по лесу, заблудимся.

— Вот и займись тем, чтобы не заблудились и остальным тоже, выходим через десять минут. И не пытайся меня обмануть, я пока все еще не хочу крови, как ни как, полгода под одной крышей, время пошло.

Девушка на удивление быстро подхватилась и выбежала в коридор, я же устроился поудобнее и стал пристально следить за окружающим. Время мира окончено, я теперь на военном положении, стоило быть готовым ко всему.

— Она еще ребенок, — произнесла вдруг женщина, — я с тобой пойду.

— Не пойдешь, не нравитесь вы мне, леди, — покачал головой.

— Что с ней потом будет?

— А что с ней будет? — уставился на нее, — я не вы, исподтишка бью только врагов, не будете глупить, останетесь живы.

Немного помолчали, потом она снова не выдержала:

— Так это правда?

— Что именно?

— Насчет других миров.

— Нет, конечно, шучу я так.

Она удивленно на меня уставилась, о, господи, у нее совсем нет чувства юмора.

— Утомили вы меня, дамочка, ни ума, ни чувства юмора, сидите молча.

Женщина нахмурилась и замолкла, возродив тишину и дав продумать все до конца. Находим ректорат, даем по шее всем, кто будет мешать, своим, чужим, без разницы, пусть ждут своей очереди. Получаем нужные мне сведения и проваливаем. Красиво? Красиво. А по факту все это умоются кровью не раз, прежде чем это станет действительностью. Что ж, тогда так тому и быть. Если пан ректор с коллегами подохнут, черта с два мне что удастся узнать, как ни как, за проведенное тут время удалось понять, кто светоч знаний в этом мире.

Через некоторое время в комнату вернулась Айса, буквально преобразившаяся и тащившая за собой целый мешок, раздувшийся от впихнутой в него поклажи. Это что же она туда запихала?

— Перебор, Айса, выбрасывай половину.

— Там еда и спальники, — покачала головой девушка, — больше ничего нет.

— Ладно, на выход, — и, забрав у нее рюкзак, вышел в коридор. Белый же пока остался в комнате, на всякий случай, так сказать, потом догонит. Фамильяр же немного преобразился и заимел со всех сторон глаза-щелочки, давая полноценный обзор и мониторя пространство на предмет каких-либо неожиданностей. Когда вышли на улицу, бросил:

— Не пугайся, — и обвил ей поясницу, потом свернул одну из плетей кольцом и усадил девушку сверху, как на сиденье, под ноги тоже дал уступку, а в конце еще сделал спинку и сунул в руки два конца — пусть держится, — в какую сторону?

— Туда, — указала все еще шокированная происходящим спутница, а когда мы поднялись в воздух и понеслись в указанную сторону, набрав приличную скорость, то даже вскрикивала поначалу.

— Бояться нечего, — бросил на ходу, решив таки облачиться полностью и затянуться в боевую форму, преображаясь. Плоть фамильяра стала толще, а потом уплотнилась, покрывшись мелкоячеистой чешуей и острейшей колючкой. Голову затянуло кошмарной маской, ладони превратились в кошмарные лапы, меньше всего теперь походящие на руки, в общем, полная копия монстра, когда-то давно сеявшего смерть в пещерах этого мира. Хрен его знает, есть ли в этом мире хоть что-то, способное пробить эту броню. Хотя, вру, с деформацией фамильяру точно не справится.