— И в чём же заключается сложность?
В тебе, очевидно.
— Мне казалось, что всё пройдет быстрее и не так... — Сексуально? Эротично? Чувственно? — ...смущающе.
Дис обернулся, и я поняла, что, будь мы героями одной из просмотренных некогда мелодрам, происходящее приняло бы ещё более смущающий оборот. Может быть, мужчина думал о том же в тот момент.
Мы молча разглядывали друг друга с минуту.
— Я не задержусь надолго, — спокойно произнес он, отходя к окну.
— Только не надо идти на уступки, ладно? — проворчала я задето. — Это всё-таки было именно моей идеей.
— Предпочитаешь пожёстче?
— По-пожёстче? Не... я... — обхватив себя руками, я отчаянно пыталась убедить себя в том, что его слова — вовсе не намёк. — Так в самый раз. Ты... хорошо справляешься. Я рада, что ты помогаешь мне. Спасибо.
— Может, через год ты расскажешь о наших забавах своему мужу? Тогда у него тоже появится шанс выразить мне свою благодарность, — с издевкой предложил Десница. — Верю, он оценит мою помощь очень высоко.
Сверкнув в его сторону загоревшимся злостью взглядом, я процедила:
— Индра никогда не узнает об этом, ясно? И если ты вздумаешь меня шантажировать...
— Шантажировать? — Интонация давала понять, что подобное — не его стиль.
Я промолчала, низко опустив голову.
— Ты себя переоцениваешь, считая, что сможешь молчать об этом всё время, — продолжил со знанием дела Дис. — Женщины... вы принимаете близко к сердцу каждую мелочь. Если не совесть, то злость заставит тебе выложить всю правду. В порыве обиды, желая причинить максимальную боль... И у тебя это получится. Потому что, думается мне, Индра никогда не простит тебе связи со своим злейшим врагом.
— Не держи меня за дуру, ладно? Я прекрасно осознаю риски нашей операции. И, к слову, я пока не сделала ничего, за что меня "никогда нельзя будет простить".
— Погоди, мы ещё не добрались до конца списка.
Многообещающе.
— Тогда, может, ты мне расскажешь уже о пункте "д"?
Поджав губы, я смотрела на то, как Десница неторопливо приближается к гардеробной. Бегло оглядев аккуратно рассортированную одежду, он заключил:
— Ни одного платья.
Ох, мать его, только не это.
— Обнови свой гардероб. Сделай его более женственным. Это и будет твоим следующим заданием, — объявил мужчина. — Платья, туфли, украшения. И попробуй получить от покупок удовольствие.
— И какое временное ограничение у этого пункта? — осведомилась я, наблюдая за тем, как Дис подходит, останавливаясь у двери. — Я отродясь платьев не носила, понимаешь? Это будет не так просто, как... — с эротикой и нижним бельём, — ...как с остальным.
— Сколько времени тебе понадобится на преодоление этого барьера, решай сама, — с неправдоподобной любезностью ответил Дис. — И да, на этот раз я намерен это увидеть.
38 глава.
Хорошо, по крайней мере он не заявил, что хочет меня увидеть в его собственных подарках, ведь, небо свидетель, я не была к этому готова. И вряд ли когда-нибудь буду. Что касается платья — там должно быть чуть больше ткани и меньше прозрачности. Думаю, я выдержу это испытание.
Да, особенно если учесть, что я была не стеснена временными рамками.
Первую неделю я лишь привыкала к мысли о необходимости приобретения обновок. Приглядывалась к безупречно элегантной Мадлен и очаровательным "горничным". Перебирала в памяти героинь фильмов и их прекрасные наряды. Пока в один прекрасный день не отважилась положить конец этой неопределенности, отправившись за покупками.
О том, чтобы получать от этого наслаждение, я даже думать не думала. Ведь в модных бутиках я чувствовала себя еще более неуместной, чем когда впервые оказалась под сводами особняка Нойран.
Я взяла себе в сообщники лишь Лайза. Садясь в машину, я упрямо молчала, игнорируя вопросительный взгляд телохранителя. Расположившись на водительском месте, Псих с неубедительной беззаботностью поинтересовался:
— Это какая-то тайная миссия? Мы направляемся на закрытую вечеринку? Если да, вам следовало бы сказать об этом заранее. Я бы лучше подготовился.
— Да нет, — протянула я, глядя за окно. — Так... простая прогулка.
— П-прогулка?!
— Ну да. Мороженое, карусельки, покупки. Прогулка, понимаешь?
— Чтоб меня, — прошептал Лайз, явно переживая в тот момент сильнейший шок. — Эта ваша прогулка как-то поразительно похожа на свидание. Не находите?
— Называй, как хочешь. Может, поедем уже?
Я потратила почти целый день. Лайз находил это логичным, даже похвальным, твердя всю дорогу о моей молодости и необходимости время от времени делать перерывы в изнуряющей работе. Мне же пункт "д" виделся вопиюще недопустимой тратой времени. Оскорблением. Насмешкой.
Оставив Лайза у входа в бутик, я ступила на территорию исключительно женского царства, утонув в обилии аксессуаров, обуви, нарядов, белья разной степени непристойности. Я растерялась, словно ребёнок, обнаруживший себя в непролазной чаще. Но, чёрт возьми, деньги творят чудеса: угодливые консультантки возникли передо мной как из воздуха, готовые сориентировать меня в незнакомом мире.
Определённо, время там соблюдало свои собственные законы. Когда я вышла, Лайз казался мне едва ли не постаревшим.
— Я думал, что помру здесь, — проворчал он негодующе, когда я вручила ему многочисленные пакеты. — А вы даже не удосужились показаться мне хотя бы в одной из этих замечательных вещичек, босс. Может, это моя мечта — увидеть вас в платье.
— Как-нибудь в другой раз, — кисло улыбнулась я, глубоко запихивая трясущиеся как у неврастеника руки в карманы штанов.
Мне казалось, что, когда я уходила от стеклянных дверей блистательного магазина, все присутствующие в нём женщины смотрели мне вслед. И, может быть, даже показывали пальцами. Ещё бы, вряд ли на своём веку они когда-нибудь видели девушку, которой платье идёт в той же степени, в какой корове — седло.
Лицезреть себя в исключительно женственном образе было настолько непривычно, что мне потребовалось ещё несколько недель, чтобы при взгляде на своё отражение перестать мучительно закрывать глаза.
О первых успехах в освоении новой роли я хотела сообщить своему "доктору". Но в последнее время между нами вклинилось очевидное напряжение: Десница меньше смотрел на меня, его фразы стали скупыми, речь — сухой, наши отношения потеряли естественность. Потому я не торопилась с радостными новостями, надеясь, что когда-нибудь он осведомится о достижениях сам.
Но прошёл месяц, а Дис, кажется, забыл о своей ответственной работе, а ведь прогресс мог обернуться регрессом. Я вернусь к исходной точке, если он так и продолжит меня игнорировать. А может, его "генератор идей" накрылся?
Как бы там ни было, настал момент, когда я решила всё взять в свои руки.
Это был как будто бы обычный рабочий день. Привыкнув коротать ночи в кабинете, я и в тот раз задержалась дольше обычного. Было уже давно за полночь, когда Десница покинул кабинет. Его выносливость в очередной раз поражала: несмотря на то, что Дис не проходил модификацию, он мог не спать дня три и при этом работать с неизменной продуктивностью.
Когда он выходил за дверь, я глядела ему в спину. Я верила, что сегодня-то он точно спросит... хотя в последнее время я так думала постоянно. Тогда, возможно, завтра...
Однако совершенно необъяснимо на смену отчаянию пришла злость, и я, сорвавшись с места, ринулась в свою комнату. Оказавшись в покоях, я, скидывая одежду прямо на ходу, направилась в гардеробную и достала платье.
Бросив его на кровать, я бегло оглядела нежно-лиловый наряд, который мне так советовали знатоки женской красоты. Не слишком броское, не вычурного покроя, не открывающее лишнего, но... весьма обтягивающее.
Ну вот и посмотрим, с каким успехом он будет игнорировать меня после этого.
Поймав себя на этой мысли, я удивлённо качнула головой. Образ моего мышления меняется вместе с привычками? Я становлюсь слишком женственной.
Приводя себя в порядок, я успокаивалась тем, что в случае чего у меня имеется оправдание. Да, для всего этого маскарада есть причина, так что пусть Дис не принимает мои старания на свой счет.
Украсив шею и запястье россыпью драгоценных камней, распустив волосы и встав на каблуки, я спешным шагом направилась обратно в кабинет. Нервничая при этом так, словно впереди меня ждёт боевое крещение.
Расчистив низкий журнальный столик от завалов аппаратуры и документации, я водрузила на него две стопки и неоткрытую бутылку "Роял Пэйс" — изысканного представителя, пожалуй, самой дорогой алкогольной марки в Эндакапее. Помню, такой пили во здравие Иберии на его днях рождения.
Чем мы хуже?
Пригладив волосы и ткань платья, я взяла передатчик. Кажется, мой звонок застал Диса в душе, и я, растерявшись, не сразу придумала причину, по которой ему нужно было бы заглянуть в кабинет.
Новость вроде "я надела для тебя платье и, стоя здесь в одиночестве, чувствую себя как последняя дура" — достойная, но такая... непроизносимая.
Не додумавшись до чего-нибудь более оригинального, я просто поинтересовалась:
— Ты не мог бы... вернуться в кабинет? На минутку? Нет, ничего серьёзного... только посоветоваться. Узнать твоё мнение по поводу одного дела.
Просто тащи сюда свою задницу!
Закончив разговор, я судорожно сглотнула, продолжая нервно поправлять украшения, платье и волосы. Как много сейчас происходит со мной в первый раз. Видит небо, умничать на Советах, собирающих важнейших людей страны, было проще, чем просто выстоять пять минут, пока Дис не окажется в кабинете.
Замирая. Смотря. Храня гробовое молчание.
Кто бы мог подумать, что такое непоколебимое чудовище растеряется от лицезрения столь жалкой картины. Я никогда не видела Диса настолько... дезориентированным. Он слегка нахмурился, его губы чуть приоткрылись, пока взгляд лениво скользил по мне. В его глазах не было ни капли узнавания.
— Ладно, может, ты уже что-нибудь скажешь? — неловко пробормотала я, проводя ладонями по своей талии и бёдрам. — Прикупила его месяц назад. Даже не знаю, я... сейчас чувствую себя настоящей идиоткой. Ты же знаешь, я в этом совершенно не разбираюсь. Попросила консультанток подсобить... я так и сказала, что мне нужно что-нибудь в меру женственное, но не слишком вызывающее. И не розовое. Терпеть не могу розовый...
— Не прикасайся к себе, — едва слышно прохрипел Дис.
— Ч-что?
— Ты можешь себя не трогать?! — прозвучало с неожиданной резкостью, и я поспешила убрать руки с живота. — Это платье... кто-нибудь ещё видел тебя в нём?
— Если ты имеешь в виду публику, то, естественно, ты — первый, кому я решилась показаться в этом... образе.
— Хорошо, — выдохнул он, а его взгляд задержался на моих обнаженных коленках.
Всё настолько плохо?
Молчание было почти ощутимым, перекрывая дыхание. Особенно невыносимым оно стало, когда Десница двинулся вперед, медленно обходя меня. Запустив руку в растрепанные, влажные волосы, мужчина что-то неслышно пробормотал.
— Ну так... пункт "д"... я справилась? Как я выгляжу?
— Ответить тебе честно? — ухмыльнулся он невесело, проходя к столику, чтобы открыть бутылку. Без всяких торжественных вступлений.
Я нахмурилась, чуя недоброе.
— Конечно. Честно.
— Так, что я не понимаю, какого дьявола Индра согласился ждать три года. Придурок долбаный, — заключил сухо Дис, разливая алкоголь по бокалам. — Будь я на его месте, мы бы с тобой уже не разговаривали.
А вот это — самый настоящий намёк.
— Это значит... не так уж плохо?
— Для кого как.
Протянув мне стопку, Дис осушил свою залпом. Даже не пытаясь узнать, в честь чего здесь оказалась эта бутылка и вся из себя я.
— Налей себе ещё, — попросила я, пригубив крепкий напиток.
— Да уж, мне не помешает, — приглушенно согласился он, исполняя просьбу.
Приблизившись к Деснице, я легонько тронула его бокал своим, нарушая тишину хрупким стеклянным звоном. Избегая встречи с пристальным взглядом, я рассматривала круглое донышко сквозь слой янтарно-золотой выпивки.
— Сегодня наш день рождения, помнишь? Я никогда не считала этот день особенным. Было время, когда я надеялась о нём забыть. Всё-таки эту дату едва ли стоит называть праздником, да? Наше рождение никому счастья не принесло. Ни окружающим, ни нам самим. И всё же теперь... когда мы с тобой встретились, кое-что начинает обретать смысл. Если бы я чуть больше верила в судьбу, я бы сказала, что... — мы созданы друг для друга?! — ...нам было суждено встретиться. В любом случае, я хотела сказать, что... что рада нашей встрече. Несмотря на то, что нас свели не самые благополучные обстоятельства.
Сделав скупой глоток, я поджала губы. Атмосфера стала откровенно траурной, и это вполне объяснимо. В эту самую минуту в наших мыслях скопились худшие воспоминания. Воспоминания о тех событиях, которые в итоге привели нас сюда.
— Да. Я помню, — ответил в конце концов Дис.
— Меня ещё никогда не поздравляли с днём рождения, — зачем-то отметила я.
— Даже Индра?
— Да, даже он.
— С днём рождения.
Вероятно, Десница чувствовал себя сейчас не так уж плохо, как хотел это представить. Он стал первым во многом, если речь шла обо мне. И это должно было ему льстить.
— И тебя.
Я слышала, как он тяжело вздыхает, словно решаясь на откровенность.
— Ты справилась отлично.
Я привыкла к критике, а не к похвале, потому его слова распространяли по телу ласковое тепло. И я недоумевала: Дис никогда не вязался в моих мыслях с чем-то настолько приятным. Но с другой стороны, он талантлив, потому должен быть способен на что-то, кроме производства и доставки боли.
— Спа...
— Перейдём к пункту "е"?
— Да, коне...
— Пей.
Его слова и жест несколько ошеломили: Дис протягивал мне свою стопку, на дне которой искрилась пара капель элитного алкоголя. Очевидно, в его намерения входило не напоить меня. Пункт "е" подразумевал собой то, что сентиментальные парочки называют "непрямым поцелуем". Мой рот должен соприкоснуться со стеклянным краем в том самом месте, где теплый след оставили мужские губы.
Принимая из его руки бокал, я думала над тем, почему перспектива столь невинного поступка превращает всё тело в сплошную судорогу.
Я видела, как прищуриваются невероятно яркие глаза, наблюдая мою покорность с вызывающим дрожь вниманием. Сделав короткий глоток, я поставила стопку на стол. Губы саднило. От алкоголя или призрачного прикосновения?
— Знаешь... твоя фантазия просто поражает, — заметила я, чуть охмелев. — По тебе и не скажешь, что ты такой выдумщик.
Дис насмешливо скопировал мою улыбку.
— Ещё какой. Нас впереди ждёт очень богатая и занимательная программа, обещаю.
— Правда? Я рада, что ты подошел к этому делу столь обстоятельно. Я даже могу... как насчет следующего пункта? Сейчас? Расскажешь мне?
— Да, почему бы и нет.
— Хорошо. Что я должна сделать на этот раз?
Наклонившись так близко, что мне едва удалось взять себя в руки и просто оставаться на месте, Дис хрипло зашептал мне на ухо:
