— Теперь ты — лейтенант Дьюри и старший караула на этом этаже!
— Служу Империи!
На каждом этаже повторялось одно и то же, Император на ходу сколачивал новую иерархию власти, преданной только ему. Получивший еще в десантном флаере приказ, новоиспеченный полковник Врубе Гольм тут же отправлял по этажу группу из пяти человек для проверки кабинетов.
Спустившись до уровня первого этажа, он пошел не к лестнице, ведущей в подземную часть здания, а направился к главному выходу. Стоявшие там в оцеплении бойцы Космической Пехоты начали оглядываться, сначала некоторые, потом все больше и больше и, наконец, все повернулись к входу. На широкой — во весь фасад штаба — парадной лестнице застыла живописная черно-белая группа. В центре, среди белоснежных бронекостюмов офицеров Охраны Императора, возвышалась фигура, странно знакомая с детства. Исполин в черном бронекостюме, в рогатом боевом шлеме надменно глядел на застывший строй.
— Кто не пускает моих людей в мой штаб?
Трубный голос разнесся над всей площадью. Дыхание затаили не только пехотинцы, офицеры охраны у флаеров тоже замерли.
От черного пехотного строя отделился офицер со знаком полковника на груди. Шлем был открыт, и Врубе, стоявший рядом с Императором, заметил, что полковник нервничает. Решимость на его лице то и дело сменялось сомнением, но, подойдя ближе, он все же собрался.
— Кто вы? — полковник попытался сказать это грозно, но взгляд Императора заставил его сфальшивить.
— Ты не узнаешь своего Императора?
В голосе правителя зазвучала ярость. Он шагнул навстречу офицеру, одной рукой сгреб того за плечо и без видимого усилия, словно пушинку, кинул в колонну, подпиравшую козырек с каменной эмблемой Космической Пехоты. Офицер пролетел по воздуху несколько метров и с глухим шлепком ударился о камень колонны. Из ушей и рта полковника выкатились ленточки крови. Он был без брони, и теперь ему вряд ли могла помочь даже медмашина.
Император выпрямился и грозно оглядел строй пехотинцев.
— Я жду!
Сначала в первом ряду один из офицеров упал на колено — это сорвало лавину. Ряд за рядом, все офицеры опустились на колено и проскандировали приветствие. Император остался верен себе — вызвал из строя высокого широкоплечего лейтенанта и узнав, как зовут, назначил командиром охраны штаба, присвоив при этом звание полковника.
— Совместно с моей охраной пройти по зданию, задержать всех, кто в звании генерала и выше.
Подтянувшиеся офицеры Охраны доложили, что новоиспеченный генерал Фром Кари с двумя сопровождающими уже несколько часов как ушел в штаб, и до сих пор от него нет известий.
— А что же вы ждете? — загремел Император. — Забудьте о мирной жизни, действовать по законам военного времени. Я ввожу на Цессии военное положение. Еще сто человек со мной! Остальные совместно с Космической Пехотой проверить здание. Вы знаете, кого задержать. Будьте готовы к перелету. Нас ждет МРОБ и Дворец Власти Империи.
В огромном подземном бункере Центрального Оперативного Управления повисла давящая тишина. Все, застыв, не отрывали глаз от главной голограммы. Шар картинки — около десяти метров в диаметре — занимал весь центр зала. Обычно здесь было выведено изображение космических владений Империи, которое по обстоятельствам меняли на какой-нибудь определенный район. На голограмме в реальном времени было выведено то, что происходило сейчас у парадного входа в штаб.
— Военное положение на Цессии, — наконец, кто-то нарушил молчание. Тотчас заговорили все. Офицеры смены запрашивали свои сектора, старший смены бесполезно пытался связаться с командующим или начальником штаба. Смятение и нервозность, царящие в Центре, грозили перекинуться дальше.
Старший смены, худощавый генерал с умными усталыми глазами, прекратил бесполезные попытки выйти на прямую связь с командирами. Перекрывая гул, он скомандовал:
— Офицеры, внимание!
Когда все замолчали, он продолжил:
— Вы все видели сами. Я думаю, ни у кого нет сомнений, что это настоящий Император.
— Видели, — раздался одинокий голос. — Полковник охраны сомневался...
— Устав вы помните. Мы обязаны в любом случае подчиняться прямым приказам Императора, — не обратив внимания, продолжал генерал. — Но и от своих обязанностей нас никто не освобождал. Поэтому продолжать нести службу, даже если меня арестуют. Всем дежурным проверить свои сектора, информацию по отклонениям сразу ко мне. И обязательно всю информацию по действиям Шестьдесят Седьмого Флота.
В это время толстенные бронеплиты дверей шлюзовой камеры — Центр должен жить, даже если планета вымрет — мягко разошлись. В зал вступил тот, кто только что командовал там, наверху — Император Звездной Империи. Едва глянув на операторский зал, он направился к подиуму старшего смены. Следом за правителем неотступно следовали офицеры Охраны Императора. Полная боевая навеска и игольники с пальцем на пусковой кнопке говорили о том, что все серьезно, и стрелять они могут начать в любую минуту.
Генерал вскочил, на мгновение в его глазах мелькнул страх, но он справился и твердо посмотрел на Императора. Генерал хотел произвести доклад, но тот не стал слушать.
— Отведите к стене, — приказал он охране. — Когда прикажу, расстреляете.
Генерал гордо вздернул голову и сам пошел к стене справа от главного пульта. Он не видел, что на секунду на лице Императора мелькнуло одобрение.
— Стойте! Верните его сюда, — правитель сам уселся в кресло начальника смены. — Сейчас мы проведем первое дознание.
Потом обратился к генералу:
— Представься.
— Генерал Космической Пехоты Жлег Здар. Начальник смены Центра Управления.
— Ну что, Жлег Здар, спрошу прямо — ты завербован?
Глаза генерала расширились, наверное, для него, как и для всех затаивших дыхание дежурных офицеров, вопрос прозвучал дико.
— Это глупость, — отчеканил офицер.
— Тогда терпи, — Император махнул рукой, подзывая офицера охраны. — Дай мне нож.
Тот выхватил вибронож из контейнера и с готовностью протянул Императору. В зале опять наступила мертвая тишина, все замерли, ожидая, что он будет делать дальше.
— Руку!
Правитель протянул перчатку к Жлегу Здару. Генерал побледнел, но подал правую руку. Император подтянул генерала к себе, уложил руку прямо на стол-коммуникатор и, коротко замахнувшись, воткнул нож в предплечье Здара. Вибронож легко, как в масло, вошел в тело. Со стола на пол закапала кровь.
Генерал вскрикнул и согнулся от боли. Он совсем побелел, на закушенной нижней губе выступила капелька крови. Император выдернул нож, обтер о рукав кителя генерала и протянул офицеру охраны. Потом, как ни в чем не бывало, весело сказал:
— Молодец, Здар! Прошел испытание — ты человек.
Повернулся к охране и приказал:
— Генерала срочно в медмашину. Как подлечится, может вернуться к своим обязанностям здесь. Пока назначаю старшим..., — он оглядел зал и поманил пальцем капитана, сидевшего за ближним коммуникатором.
Назначив нового начальника смены, он посчитал инцидент законченным и повернулся к залу. Дежурные офицеры мгновенно уткнулись в свои голограммы и коммуникаторы.
— Пора выходить в мир. А то высшие сановники уже, наверное, мозг сломали, кто это вершит дела в столице.
Император поднялся, он теперь уже совсем не напоминал старика со сказочного острова в океане. Даже стал выше ростом.
— Офицеры! — его бас заставил всех опять глядеть на него. — Организуйте мне выход на все официальные каналы. Сначала служебные. Новости они потом сами организуют.
Несколько человек сразу склонились над коммуникаторами и начали колдовать. После увиденного перед этим никто не хотел разозлить правителя.
— Готово! — вскочил офицер в центре зала. — Можете говорить. Трансляция пойдет на Дворец Власти, МРОБ и главные штабы.
— Хорошо, — протрубил Император и вышел из-за стола. — Начинаем, как только я махну рукой.
Он уже поднял руку, но в это время к нему подбежал Гольм. Он что-то быстро доложил правителю. Говорил Врубе тихо, и никто не расслышал, о чем речь. Но Императора весть обрадовала, и он зарычал:
— Ну, наконец-то! Веди туда!
— Там очень опасно, — теперь все услышали ответ.
— Пошли! — Император не обратил внимания на предупреждение. — Охрана, за мной! Передай наверх — ни в коем случае не убивать, взять живым!
В этот раз он торопился и приказал ехать лифтом. Заняли сразу и пассажирский, и грузовой. Лифт остановился на третьем надземном этаже. В коридоре было людно — бойцы Охраны Императора вперемешку с бойцами Космической Пехоты. Охрана выскочила первой и, криками разогнав офицеров, оцепила площадку.
— Где эта тварь?
Император, не обращая внимания на крики о том, что там опасно, направился в конец коридора, где уже несколько раз прозвучали выстрелы. Он шел широким уверенным шагом, охрана едва успевала за ним. Навстречу несли офицера Космической Пехоты в развороченном на груди бронекостюме.
— Стойте! — Император поднял руку. — Как он?
— Все, — ответил один из бойцов. — Выстрел в упор. Медмашина не поможет.
— Награждаю Пехотной Звездой за доблесть! Посмертно!
Правитель махнул рукой, показывая, чтобы группа продолжала свой путь, а сам зашагал дальше. Дойдя до оцепления, остановился:
— Старший, ко мне!
Капитан-пехотинец, что-то доказывавший трем бойцам с трубами плазмометов на плече, остановился и подбежал к Императору.
— Капитан Горен Шарич, Космическая Пехота!
— Капитан, коротко расскажи, как и что?
— Это кабинет начальника службы кадрового состава генерала Пренса Сайренси. Когда его попытались арестовать, он убил всех трех офицеров. Одного вы видели, двое еще лежат в его кабинете.
— Кадровик убил трех офицеров Охраны?! Что это за Охрана такая?
— Император, он не Пренс Сайренси! Посмотрите запись со шлема убитого офицера. В самом помещении внутреннее слежение симулирует совсем другую картинку, не ту, что в реале.
Офицер развернул голограмму записи. Быстро прогнал начало и остановил, когда генерал, высокий, толстый, с лысой головой и мясистым лицом, начал кричать на вошедших бойцов. Он вскочил из-за стола и, ругаясь, принялся выгонять офицеров из кабинета. В кадр попало, как хозяин шлема и еще один охранник перехватывают руки генерала и пытаются их заломить.
— Ничего себе! — не удержался Врубе Гольм, стоявший рядом с Императором.
То, что происходило на голограмме, было совсем не похоже на реальность. Руки Пренса Сайренси вдруг удлинились и стали тоньше, превратившись в плети. Потом мгновенно выскользнули из перчаток охранников. Генерал словно сломался, он перегнулся совсем не в пояснице, а на уровне груди, обвил одной рукой-щупальцем шею охранника и дернул его к себе. Неуловимым движением перехватил висевший на груди у офицера игольник и прямо в камеру ударил огонь. Дальше голограмма показывала только высокий потолок с белым кругом светильника.
— Выключай. И что дальше?
— Хотели сжечь тварь из плазмомета, но получили приказ не убивать.
— Это хорошо, что не убили. Нам надо допросить этого "генерала". Кто он и как он сюда попал.
Император огляделся, высматривая что-то, не найдя, приказал:
— Принесите мне меч!
Врубе бросил на него удивленный взгляд, но приказал:
— Принесите из оружейки парадный меч!
— Говорить вы с ним пробовали?
— Да, Император. Даже обещали жизнь, если сдастся.
— И что?
— Молчит или стреляет в ответ. У него сейчас боеприпасов хватает. И еще — он зачем-то выкинул тело одного офицера. Это его шлем.
Принесли парадный офицерский меч. Император взял клинок, попробовал перчаткой остроту лезвия, затем рубанул воздух, недовольно скривил губы, но произнес:
— Не очень, но ладно — пойдет. Давайте сюда человек шесть с игольниками. Будут прикрывать меня. И пару человек с паутиной, пусть стоят у дверей.
— Император, вы собрались сами штурмовать?
— А что? Ты во мне сомневаешься? — довольно пророкотал тот. — Посмотри, как это делали в мое время.
Он показал на двери.
— Прикрепить по две гранаты на каждую створку. И приготовьте по две гранаты со светошумовым действием.
Подождал, пока двое пехотинцев выполнили его приказ, потом продолжил:
— Как только двери вылетят, кидаете в кабинет "пукалки" и начинаете стрелять туда же, но только в потолок и стены. Не в него. Главное побольше огня и грохота. Парни с паутиной заскакивают вслед за мной. Они готовы?
— Я сам пойду, — Гольм сдернул с пояса баллон с паутиной. Потом подозвал знакомого лейтенанта из Императорской Охраны. — Ты пойдешь со мной.
— Ну, все! Хватит болтать. Взрывай! — Император закрыл щиток черного рогатого шлема и сбросил с плеч плащ.
Все отбежали дальше по коридору и присели. Четыре гранаты взорвались одновременно. В кабинет полетели светошумовые гранаты. Присев на колено, бойцы расстреливали кассеты игл, круша за дверью все. Едва в помещении прозвучали взрывы, туда бросился Император. Он двигался так быстро, что, даже ускорившись, полковник Гольм не смог догнать его. Ворвавшись в кабинет, он застал уже финал драмы.
На полу извивалось непонятное голое существо. В длинной тонкой руке с четырехпалой кистью дрожал игольник. Существо сумело справиться с собой и направило его на страшного черного великана в рогатом шлеме. Однако выстрел не прозвучал, неуловимо для глаз мелькнул меч, и рука, все еще сжимающая рукоять игольника, отвалилась от тела. Рядом на полу, также не выпуская игольник, подергивалась вторая отрубленная до этого рука. Опираясь на обрубки, существо попыталось встать. Зелено-черное пятно маслянистой крови растекалось под ним. "Живучая тварь", — мелькнуло в голове Врубе Гольма.
— Фиксируем ноги! — крикнул он лейтенанту.
Но это не удалось. Тварь опять изогнулась и выстрелила пяткой навстречу полковнику. Удар в грудь откинул Гольма. Лейтенант успел выпустить струю из баллона, но не попал. Существо опять изогнулось и, как кузнечик, отпрыгнуло в сторону.
— Стойте! — рявкнул Император. Офицеры остановились. — Подождем, похоже, сил у него не осталось.
Тварь на полу пыталась заползти под стол, но лишь скребла обрубками по полу. Император был прав, существо обессилило. Оно затихло, закрыло большие глаза и вдруг начало меняться.
— Так вот ты кто! — правитель первым понял, кто сейчас проявлялся перед ними. — Тебя-то я и искал.
Кабинет постепенно наполнялся людьми. Бойцы подходили к застывшим Врубе и лейтенанту и, пораженные увиденным, тоже замирали. Существо на полу закончило метаморфозу и затихло.
— Это же нифлянец! — лейтенант высказал то, что думали все.
— Он самый! — весело подтвердил Император. — Теперь вы понимаете, почему надо перетряхнуть все высшее руководство Империи.
— Понимаем..., — промямлил ошеломленный Врубе.
— Заклейте ему обрубки, а то еще изойдет кровью.
Полковник и лейтенант бросились исполнять приказание. Однако паутина не понадобилась. Раны на обеих конечностях уже затянулись зеленой кожей.
— Вот живучая тварь! — высказал Гольм то, что постоянно приходило ему в голову. Нифлянец поднял кожистые веки, черные беззрачковые глаза смотрели на Императора.
