Потом кто-то стал жаловаться, что генератор уж очень шумный, спать ночью совершенно невозможно — такое ощущение, что поблизости постоянно храпит великан. Но начальство строго-настрого приказало: освещать площадку после захода солнца постоянно и глаз с нее не спускать.
— Я пытался уговорить, но этот проклятый араб, который отвечает за генератор, не стал меня даже слушать, — молодой офицер говорил с возмущением. — Сидит, как статуя, и ноль внимания на мои слова!
— Что ты хочешь? — покровительственно засмеялся его товарищ. — Дикие люди. Что им кажется правильным, то и делают. Они даже хуже американцев.
— Американцы? Ха! Этот вальяжный Теодуло, у которого на его же колонны нападают его же пираты, если им не удается взять куш с итальянцев или французов? — молодой захохотал. — Эти не дикие. Эти просто дураки...
Ит коротко глянул на Скрипача. Да, подтверждается то, что он слышал в Нью-Йорке — пираты действительно частично на откупе у "Транзита". Вот, кстати, и источник прибылей. Зачем искать выгоды, если можно взять даром, и при этом демпинговать тех, кого нужно?
— Я все-таки попробую еще раз поговорить с этим черномазым, — решительно сказал молодой. — Я привык соблюдать режим и не хочу на следующее утро быть как вареная курица.
— Только не этой ночью. Нас же предупредили, что те двое из России могут появиться тут, — хмуро взглянул на него второй офицер. — Знаешь, какой скандал закатило начальство, когда генератор сломался, и ночью целый час не было освещения? Жаль, ты этого не слышал. А то бы не стал просить его выключить.
— Ладно, — скривился молодой. — Но в городе я все же потом отведу душу. Надо будет выспаться хорошенько.
До самого вечера Ит и Скрипач бродили по лагерю и облазили его вдоль и поперек. Побывали на построении, проверили все машины, потрепались с арабами... Времени в запасе пока хватало, почти восемнадцать часов, но затягивать с операцией не следовало.
Дождались захода солнца. Оценили обстановку — площадку освещали шесть больших прожекторов. Генератор гудел еще как — видимо, его двигатель не был рассчитан на столь длительную и масштабную эксплуатацию, да еще и при такой жаре.
Дальше все получилось как по маслу. Скрипач отправился к старому Садату, который занимался генератором, а Ит сел возле палатки, метрах в пятидесяти от заграждения.
К Садату они уже наведывались днем. Он обещал вечером показать молодому Халеду, как работает генератор...
Халед, конечно, оказался редкостным придурком. Прожекторы, освещавшие площадку, разом погасли, но почти тут же загорелись вновь. До Ита, который в тот момент уже стоял на другой стороне площадки, донеслась ругань:
— Ты тупой, как осел! Халед, у тебя руки выросли из того места, из которого у нормальных людей растут ноги!
— А я думал, эта кнопка...
— Эта кнопка все выключает!
— Но мотор же гудел...
— Мотор гудит, а лампы не горят! Хорошо, что быстро включил обратно, а то опять был бы крик, и мне не доплатили бы денег.
— Ну не ругайтесь, дяденька Садат... я же не специально...
— Если бы ты специально, я бы тебе руки оторвал уже!.. Ладно, приходи завтра, буду учить тебя заправлять его и правильно включать. А сейчас принеси мне чаю. Одни волнения от тебя, дурак.
— Спасибо... сейчас принесу.
"Рыжий, ну сколько ждать можно? — раздраженно думал Ит. — Разыгрался... давай, неси, прощайся, и погнали, время же!"
Скрипач подошел минуты через три.
— Ммм? — спросил он Ита.
— Угу, — кивнул тот.
— Пошли, — подвел итог операции Скрипач.
* * *
Лодку, по счастью, никто не заметил. От берега на всякий случай отошли на веслах, потом завели мотор и неспешно двинулись к дамбе.
— Хорошо быть гермо, — усмехнулся Ит. — Люди в такой темноте видят хреново.
— Да ни черта они не видят, — скривился Скрипач. — Когда я полностью человеком был, то на свалке один раз ногу себе железкой разодрал чуть не до кости. Понесло меня куда-то на ночь глядя, а она торчит. И я не увидел, напоролся.
— Да, что-то такое ты рассказывал, — покивал Ит. — До сих пор понять не могу, как ты там столько лет прожил...
— Я и сам не понимаю. — Скрипач разом поскучнел. — Помню, что плохо. А так...
Вокруг расстилалось темное сумрачное море, спокойное и теплое. Моторка шла ровно, но, поскольку ею почти не занимались и корпус не доводили, время от времени она пыталась увалить вправо, и Скрипачу приходилось ее поправлять, ставя носом к мелкой волне. Вскоре вдали показалась темная полоса, они приближались к дамбе.
— Давай отойдем подальше, — предложил Ит. — Горючки километров на двадцать еще хватит, думаю.
— На больше, там запасная канистра где-то была. Иди, порули, найду ее на всякий случай.
Ит сел на корму, а Скрипач полез в носовую часть, где под куском брезента лежали кое-какие вещи, захваченные из Москвы: старая потрепанная аптечка, облезлый спасательный круг, швартовочные канаты, три кранца из разрезанной покрышки и даже удочка, правда, поломанная и без лески. Выбросить все это просто не дошли руки, слишком мало времени пришлось на подготовку.
Скрипач нашел канистру, взвесил на руке.
— Ну вот, еще километров на двадцать, а то и на тридцать, — удовлетворенно заявил он. — Сейчас долью.
Топливный бак они тоже не переносили — он располагался почему-то на носу, и разбираться с ним времени совершенно не было. Бензопровод, тонкая медная трубка, шел вдоль левого борта. Рыжий отвинтил крышку с горловины, сунул в нее воронку и долил смеси.
— Слушай, мысль есть, — сказал Ит через какое-то время. — Давай не высаживаться на дамбу... пока что. Подождем колонну на воде. Как думаешь?
— Ммм... — Скрипач задумался. — А почему?
— А у меня опять приступ обострения интуиции, — пояснил Ит. — Не хочется мне на дамбу. Вот не хочется, и все тут.
— Ладно, верю, — кивнул Скрипач.
Они довели лодку до предполагаемого места встречи, встали под дамбу.
— Швартоваться не будем, — сказал Ит. — Посиди, хорошо? Я сейчас...
Он легко поднялся по пятиметровой чуть наклонной стене, сделанной из крупных камней вперемешку с бетонными надолбами и канул во тьму. Скрипач, придерживаясь рукой за борт, с тревогой взглянул ему вслед. Ита не было минут десять, затем он спустился вниз, прыгнул в лодку.
— Ну как интуиция? — поинтересовался Скрипач.
— Идет машина, одна. Это не БЛЗ. Или "Сцилла", или "Хаммер", — ответил Ит. — Сидим тихо.
— Не увидят?
— Не должны.
— Может, немного вперед? — предложил Скрипач.
— Можно, — согласился Ит. — Лучше всего был бы "карман"...
— Угу, с живыми пиратами, — хихикнул Скрипач. — Вот бы поразмялись.
Они двинулись вперед, перехватываясь руками за камни. Вскоре обнаружился карман... ну, карман не карман, но что-то наподобие выемки, в которую легко поместилась четырехметровая моторка. Остановились.
— Не увидят, — уверено заключил Скрипач, глянув вверх. — Стенка помешает.
Ит кивнул.
— Плохо, что оружия нет, — мрачно сказал он. — На ялтинскую дамбу прихватим пару автоматов. Как думаешь?
— Прихватим, — подтвердил Скрипач. — Толку от них, правда... Так, ну и где они?
— Скоро пожалуют. Минут пять, думаю...
Действительно, через несколько минут оба услышали все нарастающее утробное гудение мотора.
— "Хаммер", — с отвращением заключил Скрипач. — Все-таки "Хаммер"...
— А инициаторы — немцы, — задумчиво сказал Ит. — Которые переводят стрелки на американцев.
— Если исходить из того, что тут был некий аналог Второй мировой войны, — решил блеснуть знанием земной истории Скрипач, — то после нее...
— Она тут была, но в несколько ином виде. В частности, вместо Японии в ней принимало участие Санди Маунтан, на стороне Германии, а у Америки и России существовало соглашение... — Ит не договорил.
Шум мотора усилился, машина подошла совсем близко. Стенка дамбы, за которую они держались, начала слабо вибрировать. Шум нарастал, усиливался, сверху пахнуло горячим воздухом, донесся резкий запах топлива и масла, потом посыпались мелкие камушки.
— Интересно, что они рассчитывают найти? — поинтересовался Скрипач.
— По всей видимости, нас, — предположил Ит. — По их логике, если нас не было в караване — а в караване нас не было — мы, скорее всего, где-то на дамбе. "Камни" они вряд ли найдут, их вообще можно разыскать, только если очень хорошо знаешь, что именно ищешь, тем более, что я их слегка прикопал... Так о чем я говорил?
— Об аналоге Второй мировой, — напомнил Скрипач.
Разговаривали они приглушенно, но голоса почти не понижали — при всем желании из кабины услышать их было невозможно.
— Так вот. Если помнишь, на той Земле... ну, на той, которую мы знали... В Рейхе существовало такое общество, Аненербе.
— А, да. Помню, это я когда-то читал, — кивнул Скрипач. — Значит, аналог?
— Похоже на то. Но тут история все же отличается, и после войны здешний вариант Аненербе занялся площадками и гостями — наиболее перспективное направление, не находишь? Может, они убеждены, что через порталы, которыми являются площадки, они найдут дорогу в Гиперборею или в Атлантиду, как знать. Война окончилась уже давно, но, по всей видимости, члены этого общества сумели сохранить весьма существенные активы...
— Которых хватило, чтобы создать тот же "Транзит", замаскировав его Америкой, бывшей союзницей России. Твари, — скривился Скрипач. — Я все думал, что же мне напоминают их методы работы. Головы в формалине, отрезанные руки и ноги, то, как замучили Сашу... То-то американцы растерялись, когда мы затеяли мероприятие с Ири. Там ведь нормальные люди, не садисты, не моральные уроды, убежденные в своем превосходстве над всеми другими живущими. Они ведь искренне сопереживали, помогали спасти мальчишку, недоумевали по поводу своего же вроде бы "Транзита"...
— Слушай, они, кажется, развернулись, — удивленно сказал Ит. Поднял голову, прислушался. — Точно, прут обратно.
— Через сколько должна пройти наша колонна?
— Через три часа, — Ит задумался. — Ага, тогда ясно. У них, по всей видимости, было задание проверить дамбу, пока не пришли русские. Проверили, дошли до расширения, развернулись и теперь торопятся обратно с докладом, что никого нет.
— Не хотят светиться перед нашими, — согласился Скрипач. — Боятся, паскуды.
Ит ухмыльнулся.
— Да... — протянул он. — Это все-таки надо обладать недюжинным талантом — начать разбираться в собственных проблемах, а в результате налететь на хороший и качественный мировой заговор.
— Ты умеешь, — улыбнулся Скрипач. — У тебя к этому явная предрасположенность.
— У тебя тоже.
— Ну, нет. Куда мне...
"Хаммер" уходил по дамбе обратно, судя по надсадному реву движка, водитель явно торопился проскочить участок дамбы, пока на него не вышла русская колонна.
* * *
Колонна пришла не через три часа, как они рассчитывали, а через пять. Караванный, на этот раз незнакомый, объяснил, что их лишние два часа промурыжила таможня — с какой-то радости начали вскрывать коробки с апельсинами, якобы там могут быть наркотики. Лежащие совершенно в открытую "камни" никого не заинтересовали. На всякий случай караванному дали версию: камни используются для того, чтобы придавить брезент, которым закрывают груз, но версия не понадобилась — про камни просто никто не спросил.
— Самый прикол, что мы грузились-то прямо у них под носом! — негодовал караванный. — Склад в ста метрах от таможни! Они ж видели, как мы на погрузке стояли, и на тебе...
— Пока они вас проверяли, по дамбе катался "Хаммер", — пояснил Ит. — Искали нас. Так, Егор, давайте забросим лодку, и погнали. У нас график.
— Ща сделаем. Но наркотики в апельсинах — это все-таки редкий тупизм.
Эта колонна в отличие от "Стелы" состояла из старых БЛЗ. Караванный пустил "пассажиров" к себе, его напарник пересел в другую машину, и колонна тронулась.
— Поспать не хотите? — предложил Егор.
— С огромным удовольствием, — отозвался Скрипач. — Мы сейчас часика три поваляемся, а потом вас сменим.
— Можно и больше, — радушно предложил караванный. — Дамба хорошая.
— Хорошая, не хорошая, но на фиг вам девять часов за рулем одному париться? — возразил Скрипач. — Ладно. Четыре часа, и меняемся.
— Вас будить или сами проснетесь?
— Сами. — Ит привычно пролез в узкое пространство между сиденьем и стеной, вытянулся на матрасе. — Рыжий, заползай...
— Егор, а кондиционер не работает? — спросил Скрипач.
— Не-а. Опять сломался, падла...
— Хреново. Ладно, поспим и сделаем.
* * *
До Стамбула шли больше полутора суток. Сначала долго петляли между островами в Критском море, потом встали на поломку, по счастью уже на суше, под Эдремитом, потом делили дамбу с пассажирским караваном в Мраморном море, в результате чего потеряли три часа. Упрямый турок, который вел караван из пяти переоборудованных для пассажиров круизных "Сцилл", наотрез отказался давать дорогу русским... За это время успели и отоспаться, и пару раз перекусить — Скрипач настоял, хотя есть они до окончания работы не планировали — а так же починить кондиционер, приемник и зачем-то даже печку в кабине, хотя она, в принципе, бывала необходима только на скандинавских маршрутах, а эта колонна в Скандинавию никогда не ходила.
На турецкой таможне обнаружилось следующее.
Во-первых, Колина колонна находилась уже там и тщательно отыгрывала задержку — для этого Сергей и его напарник Никита добросовестно изображали несусветную пьянь, сидя в полиции за попытку украсть из магазина рулон ярко-алой ткани. По их словам выходило, что кражу они хотели совершить из патриотических соображений, чтобы украсить машины флагами родной страны. Большего маразма было трудно вообразить, но, как ни странно, он сработал — туркам и самим патриотизм бы не чужд, поэтому на дебоширов поглядывали хоть и осуждающе, но с сочувствием. Коля самолично попросил в полиции, чтобы его подчиненных придержали еще какое-то время — пусть протрезвеют. Сходил в магазин, расплатился втрое за ткань, долго извинялся и уладил дело миром — владелец магазина свое заявление о краже, конечно, забрал.
Во-вторых, "легальных" "Хаммеров" на площадке обнаружилось только два. Где был третий, не знал никто. С "Хаммерами" разобрались ночью — жечь не стали, а вот по мешку сахара в топливные баки закинули. Пусть не так зрелищно, зато с гарантией — эти машины теперь точно далеко не уедут.
В-третьих, удалось перехватить у Коли пару АКМ, и втихаря от Егора забросить их в лодку, завернутую в брезент. Пока Скрипач занимался "Хаммерами", Ит отводил глаза таможенникам, сидя в кузове Егорова БЛЗ.
По территории таможни перемещались, разумеется, в личинах, причем личностей взяли уже примелькавшихся — двоих водителей из Колиной колонны, которые, по уговору, сидели в это время в одном из подпольных ресторанчиков неподалеку. На таможне провели в общей сложности двенадцать часов, потом получили разрешение на выход.
