Валькирии пускай будут моим подарком от чистого сердца Лагерте. Дура, она и в Африке дура, могла бы сказать, и я бы сменил просто ставку на других индивидов, как основную силу в войне. Ну, а так…
— Чего припёрся, Тоби?
— Вы зло-о-о-о-ой!
— Испепелю сейчас. Живо говори, мерзавец, что случилось или что планируется? — не выдержал я его трёпа.
— Ладно-ладно, Создатель, только не нервничайте. Чародей просил вас не гневаться и меня убеждал, что вы отходчивый, поэтому послал именно меня рассказать вам, что кое-кто от нас убежал.
— Кто сбежал? — удивился я, не понимая, о чём конкретно он говорит.
— Молоко.
— …
— Создатель, а почему вы создаёте магическое заклинание аннигиляции? — засуетился этот гад. — Создатель! Создате-е-е-ель!
— Создатель, прошу, не уничтожайте это биологическое ничтожество, что ошибочно именуется вашим «верным миньоном», — остановил меня Индиго, что связался со мной через смартфон и установил громкую связь. — Я могу прояснить ситуацию. В любом другом случае я был бы рад, что вы его уничтожите. Ведь его испепеление — это залог вашей здоровой нервной системы.
— Да говори уже! — не выдержал я.
— С момента объявления вашей родословной и до этого дня по всему миру были попытки провести рейдерские захваты заводов, манипуляции в договорах, хакерские взломы, чёрный пиар, судебные иски и так далее для того, чтобы разорвать Волков-Индастрис на маленькие куски.
— Это я знаю. Но моя система безопасности и ваше управление уберегло от этого компанию. Ей куда больший вред нанесло отделение деда от общего дела, — кивнул я, припоминая все строки в отчётах Индиго.
— Это так. Но вчера ночью, вернее сегодня ночью один из филиалов вашей компании в Готэм-сити умудрился отколоться и пойти под руку Кармайна Фальконе. Он, как вы помните, один из глав мафии в этом городе. Глава клана Фальконе.
— Как это получилось? — я не знал, что именно я чувствовал — гнев, удивление или обиду? — Не понимаю. Как это от нас откололся филиал? Какой именно и почему? А главное как?
— Одно из представительств сети аптек, что вам принадлежат — «Нью-Лайв». Шесть аптек, три в Нерроуз, одна в центре города и две в пригороде. Мы готовили открытие ещё четырёх в центре, уже достраивались здания для них. Да и в вашей новой частной больнице в городе должна была бы быть точка. Но, наверное, не будет. Ведь не только ваши точки в Готэме, но и другие по всему земному шару отойдут Фалькону, который сговорился с директором Метьюзом, и тот умудрился тайно подготовить документы о продаже за смешную цену этой сети, что входит в один из ваших холдингов, который занимается медициной. Мне это бросилось в глаза сразу же. Но я не мог понять целых шесть минут, что происходит, пока не подключил Тоби и Вандербильта. Мы раскопали всю сеть предателей и нечистых на руку судей, юристов и нотариусов, которые фактически ограбили вас на приличную сумму.
Эта сумма была приличная как раз для тех, кто меня ограбили. Но для меня эта сеть была не такой уж и важной. Мы уже продавали одни маленькие филиалы и строительные точки, чтобы купить другие или делали рокировку одно на другое. Дело привычное. Но тут увидели, что я пропал с поля зрения всего мира на долгое время. Фальконе решил воспользоваться ситуацией.
Правда, не понимаю, почему он решил отжать всю сеть. Если простой отжим нескольких аптек — это дело небольшое и то, что бы за этим последовало — максимум полная война финансовая и масмедиа. Но за всю сеть уже следуют силовые акции.
Кармайн не боялся мести за это со стороны Джокера. Мой папаша не настолько мелочен. Для него эта денежная скупердяйская игра — скука смертная, и его не втянешь в такую игру. Даже Фальконе это знает. У Джокера главное это игра, веселье и хаос. Хотя, возможно, только возможно, ещё и я для него главное. Во всяком случае, поживем-увидим.
Так что Кармайн не боялся чего-то «страшного». Он считал, что от меня ушёл мой дед, который внушал доверие и уважение одним своим видом, прихватил приличную часть денег и большую часть своих бойцов из России, а у меня остались только те, которые были у Дугласов на воспитании и большая часть моей охраны.
Он не думал, что я могу решиться что-то сделать в ответ.
Но он ошибся. Как ошибся и директор Метьюз.
Пора показать, что Волков-младший также может показать свои клыки…
Готэм-сити. 7 октября, 15.54. дня. Особняк Фальконе.
За широким столом собралась вся «семья» одной из групп Готэмской итальянской мафии, вернее её верхушка во главе с самим Кармайном Фальконе.
Эта встреча была довольно штатной, несмотря на размах. Время от времени Кармайн по традиции собирал членов «семьи», чтобы поговорить по душам, отпраздновать что-то и просто показать, что он ценит своих людей. Для главы семьи это важно.
Уже не молодой, но и откровенно не старый мужчина в своём излюбленном белом костюме «тройке», чёрных туфлях и чёрной рубашке с красным галстуком встал и попытался произнести тост, но его прервали хлопки в ладоши.
Ни Кармайн, ни его телохранители, ни даже никто из членов семьи Фальконе не заприметил молодого высокого человека возле входных дверей.
Внешне он был похож на уроженца Италии, такой же смуглокожий, тёмноволосый с жёлто-карими глазами и также неплохо одет, как и каппо Фальконе. Но чутьё Кармайна подсказывало, что он не из его «младших людей» и даже не от других конкурирующих групп итальянцев.
— Прошу прощения, что прервал ваши намеренья, дон Фальконе, — лучезарно улыбнулся незнакомец своей белозубой ухмылкой. — Просто, я не мог не восхититься вашим Залом для приёмов гостей. Да и убранство его весьма… интересное.
— Я не припоминаю вас, юноша, — с улыбкой заговорил Кармайн, жестом остановив вышибал, которые тут же устремились к нему. Они замерли в пяти метрах от него. — Как вы прошли?
— Просто зашёл к вам через парадную дверь, попросил указать дорогу ваших слуг и прошёл сюда. А что?
— Хм. Хорошо… — скривился Кармайн и отпил из бокала. — И кто же вы такой? Вы находитесь уже продолжительное время в доме, но вас я не знаю.
— Ох, прошу прощения, дон Фальконе, — «смутился» он. — Меня зовут Альберт Ксандерс. Я телохранитель господина Волкова. Ну, не старшего, а младшего, тот, который Владимир Драгомирович.
Кармайн сразу понял, что это уже не дружеская беседа и дал лёгкий знак, чтобы все были наготове.
— И что же телохранителю Владимира Волкова понадобилось в моём доме?
— Мне? Совершенно ничего. А вот моему господину очень даже многое. Понимаете, — он стал постепенно подходить, пока охрана его не окружила, после пары метров, пройденных им. Но Альберт не растерялся, а с той же улыбкой просто со скрещенными на груди руками смотрел Фальконе в глаза. От чего тому почему-то было не по себе, — вы не совсем честно купили… хотя, почему не совсем честно купили? Вы фактически обманным путём завладели собственностью Владимира Волкова. И я здесь, чтобы её вернуть!
— Наглость!
— Урод!
— Дон Фальконе, позвольте, я ему голову оторву?
Люди Кармайна наперебой кричали, но без команды своего дона пока ничего не предпринимали.
— Ты, милый человек, оскорбил меня в моём доме, — хладнокровно и без тени эмоций заговорил Кармайн. — Ты назвал меня вором. Этого я простить не могу. Даже если бы это и было правдой, ты перешёл границу. Но не волнуйся. Ты останешься жить. Ведь я не варвар, чтобы убивать посланца за то, что он передал слова своего хозяина. Я имею честь, и я человек слова. Передай этому мальцу, чтобы выбирал слова в следующий раз, если, конечно, он с такой наглостью и самоуверенностью доживёт до того момента. Здесь Готэм! А не его дорогая Сибирь. Не его территория и не его страна. Здесь другие законы и порядки. Мы так дела не ведём. Ему, как я понял, не понравилась сделка, которую он пропустил мимо себя из-за того, что тащил в свою койку всех женщин, которых видел и пил всё, что мог выпить? Это не мои проблемы. Я могу понять его мотивы, но мой ему совет на будущее, если он хочет жить и работать хорошо, то пусть выбросит свои розовые очки и посмотрит на реальность не через свои иллюзии.
— Благодарю за то, что выслушали, дон Фальконе, но Владимир Драгомирович предвидел ваш ответ. И поэтому на этот счёт он хотел вам передать ещё одну фразу.
— Говори уже и уходи.
— «Смерть — великий миротворец!» — Алессандро Мандзони, — улыбка с лица Альберта пропала, а его слова стали вдруг звучать с угрозой и привкусом метала. — Боюсь, это вы неправильно поняли слова моего Хозяина. Но, впрочем, это не важно.
В то же мгновение глаза Альберта изменились с жёлто-карего оттенка на красный, а ногти на его руках сменились длинными острыми как лезвия когтями.
— Никто не имеет права обворовывать Владимира Волкова!
В ту же секунду за одно смазанное движение его рук с девяти телохранителей Фальконе, что стояли вокруг Альберта Ксандерса, слетели их головы, обагрив фонтанами крови пространство. А под растерянный и запуганный взгляд Фальконе Альберт лишь усмехнулся и исчез.
В следующую секунду зал для гостей заполнили ругань, визг и предсмертные крики, что тонули в кровавой вакханалии одного единственного разумного, что переживёт этот день в этом особняке…
Владимир Волков.
Сегодня 10 октября. Прошло три дня с момента смерти Кармайна Фальконе.
Хотя его смерть и его подручных окрестили «Праздничной резнёй». Вину валят на Киллера-Крока, Доктора Пига и даже на заезжую группу маньяков.
Строились теории заговора и даже грешили на полицию, которая решила устранить проблему мафии и преступности «радикальным» методом. Народ даже обрадовался немного.
Хотя вот другие кланы Готэма очень сильно напряглись.
Фальконе был реально очень опытным интриганом и мафиози. Его охрана, системы безопасности и влияние были одними из сильнейших в городе. Его все уважали и боялись. Думаю, даже Брюс его, в некотором роде, уважал. Хотя они враждовали как Бэтмен и глава мафиозной группы итальянцев.
И вот так вот, среди белого дня, всю верхушку его «семьи», его детей, сильнейших и опытнейших бойцов и самого Фальконе порезали на бекон, без свидетелей и улик, которые указывали бы на личность, что сделала это.
Это пугало всех.
А ещё кроме этого страха, я добился возвращения себе всего потерянного имущества и даже прикупил несколько ресторанов и перевёл под шумиху все денежные активы на подставные счета и личности, чтобы потом сформировать новые компании для Кима Айзуса.
Всё складывается куда лучше, чем можно было представить. Говорить всем напрямик, что за этим стою я, через мои связи в криминале, не стоит. Ребята в Готэм-сити ещё некоторое время будут заняты своими делами, а я за это время укреплюсь и создам небольшую ячейку ЧВК «Мандалор».
— Создатель. Важное сообщение!
— Индиго, ты не даёшь мне доиграть в игру, которую сам же и создал.
Скрепя сердце, я отключил и снял наушники и посмотрел на экран, где высветилась вибраниумная рожа моего ИИ.
— Прошу прощения. Но сейчас в Зале Лиги Справедливости в Вашингтоне происходит занятная беседа между большей частью Лиги Справедливости. Туда не приглашены: Альберт, Светлана, Паук, Жнец, Амора, Тоби и Чародей. А вот все остальные, включая вашу бывшую невесту и даже деда, есть. И речь идёт о вас. Включить трансляцию со скрытой камеры наблюдения?
Как интересно. И что же там они обсуждают?
— Включай, — улыбнулся я и откинулся на мягкую поверхность дивана.
Через буквально две секунды на планшете появилось изображение Лиги Справедливости.
— Стой, Бэтмен! — Зелёная Стрела встал со своего места. — Ты сам понимаешь, что говоришь? Владимир Волков натравил какого-то маньяка на Фальконе?
Бэтмен быстро догадался. Кажется, кино будет интересное. Нужен попкорн.
— Эдриа-а-а-ан, милая, принеси попкорн, пожалуйста! — крикнул я на кухню, где химичила Повелительница Молний.
— Да, мой милый. Одну минуту.
А тем временем цирк в честь заговора против меня продолжался.
— Не совсем, — в своей привычной мрачной манере проговорил Бэтмен. — Он натравил некое существо из расы Высших Вампиров, по имени Альберт Ксандерс, он один из членов Лиги Справедливости.
— С чего ты это взял? — нахмурился Супермен. — Ты сейчас обвинил в том ужасном событии двоих людей, которые нам помогали. Альберт — член Лиги, а Владимир вытащил вас всех фактически с того света.
— Я проанализировал характерные раны и все улики с места преступления, также проверил алиби Альберта. Его нет!
— Ты как-то мутно говоришь, — проговорила Чёрная Канарейка.
— А я думаю, что Бэтмен может быть прав, — вдруг сказала Чудо-Женщина. — Он мне давно казался каким-то… мутным типом, если можно так выразиться. И я сейчас о Владимире, у которого на поводке это чудовище.
Ты смотри, у амазонки, наконец-то, прорезался голосок. А я-то думаю, когда она уже начнёт меня винить во всех смертных грехах, чтобы отбить желание у Светы смотреть на меня как на Бога?!
Хотя, удачи ей в этом. Ведь, у неё без моей помощи точно не получится это провернуть.
О! Мой попкорн!
— Спасибо, моя милая.
— С радостью вам услужу, мой Повелитель, — томно произнесла Эдриан и продефилировала на кухню в одном только переднике и стрингах.
Ох, чертовка!
— Диана, а ты уверена, что твоя оценка объективная? — смущённо спросил Супермен.
Ну да, он, как и любой другой из Лиги, давно понял, что она просто мечтает оказаться между ножек у нашей Суперии. Только и ждёт повода-возможности…
— Иван Иванович? — Бэтмен обратился к моему деду. — Ваш внук на такое способен? Он мог отдать такой приказ Альберту?
Дед хмурился лишь для виду. Уверен, он даже не сомневается, что я за этим стою.
— Ты и так знаешь, Бэтмен, что это он. Зачем старика беспокоишь? И почему нас с Лагертой позвал сюда?
— Вы оба его знаете лучше всего. И только вы сможете помочь мне убедить остальных, что за этим стоит ваш внук. Понимаю, что вам трудно принимать чью-то сторону кроме вашей семьи. Но на кону стоит жизни невинных и закон.
Ты смотри, как заливает. Если бы не знал твой характер Бетси, то даже я бы поверил, что ты говоришь то, что думаешь и то, во что веришь.
Дед улыбнулся, но ничего не ответил.
— Владимир это наверняка сделал, вернее отдал приказ, — заговорила уже молчавшая до этого Лагерта. — Но не советую вам против него что-то предпринимать. Ни я, ни мои валькирии против него не выступим! Вы слабо представляете, насколько он умён и способен.
