Раб

Хочется взвыть, не нужно было ничего этому придурку говорить, сказала бы, плыву! Хуже Олинки, та хоть искренна в своём незамутнённом эгоизме!

— Зачем ты на остров поехал? — холодею, боюсь услышать. Ощущаю себя идиоткой.

— Не мог тебя видеть. Знал, что рано или поздно появишься. Ждал.

— Сам? Или по приказу?

— Амира одобрила.

Клим бросает Антера, пошатываясь подходит к кабине. Кажется, удаётся освободить одну сторону, живот и грудь болят от перекатывания по камням. Тело ломит. Одноглазый потерялся из виду. Хочется надеяться, что принял неактивную форму, пристроившись к Антеру. Вдруг не успею. Даже думать боюсь.

Кое-как вытаскиваю с пояса парализатор. В кабине открывается отверстие, прицеливаюсь, Клим вваливается внутрь. Стреляю, не могу понять, попала ли. Сажусь на широком месте, не трачу время на остатки сети, переворачиваюсь, спрыгиваю. Неудобно, чёрт! Бросаюсь к Антеру. Из кабины высовывается какой-то едва видимый манипулятор, очень напоминающий плоскость-"ракетку", которая нас ловила. Накрывает Антера. Кричу, вижу, как любимый исчезает, мчусь к кабине, путаясь в сети.

— Клим! — зову. — Давай договоримся!

Внутренний циник ругается на чём свет, заставляет отпрянуть в тень. Вдруг Клим решит выстрелить? Но не решает, не удостаивает ответом. Направляет кабину через гиперболический параболоид, будто через арку.

Смотрю, как нематериальная косая поверхность переливается свечением, бросает невнятные тени на кабину, как та подёргивается рябью, словно становится водой и растворяется в той же воде. Боже мой! Антер!

Свечение постепенно затухает. Сдираю с себя остатки сети, процарапываю чем-то ногу. Я-то боялась, что нас местная охрана засечёт! Лучше бы оружия побольше взяли! Слёзы наворачиваются на глаза, не могу сообразить, что делать дальше.

Файл с продочкой два года жил ТУТ

ЛЮБИМЫЕ ЧИТАТЕЛИ, РАССЫЛКА ВСЕМ ОТПРАВЛЕНА!