На него напали откуда-то справа. Двухсаженный детина, подпирающий головой потолок, пытался схватить Ловца длинными ручищами. Парень натолкнулся на невидимую преграду. Пошли искры, загорелась рубаха, а быстрая подножка свалила его на пол прямо под ноги женщине, держащей огромный мясной нож. Видимо, это была жена старосты.
Ловец пригвоздил к полу обоих. Мать споткнулась и упала уже горящему мужику на грудь — удобней не придумаешь.
Младшего сына старосты он нашел в пристрое. Тот держал в руках косу, но нападать не пытался. Зато на Ловца с визгом налетела молодая женщина с распущенными под платком волосами — жена одного из сыновей. Он уклонился от удара вилами, перехватил их, зашел ей за спину и руками свернул шею. Точно так же Ловец поступил с молодым человеком неспособным оказать сопротивления.
"Губила парней", — вспомнились слова ведьмы.
Это он — младший — был в самой большой зависимости от хозяйки. Ему, а не старосте, было больнее всего от ее смерти.
Дальше было самое неприятное. Дальше надо было убивать детей.
Жаль. Никому из семьи уже не поможешь.
После установления контроля, в человеке начинают происходить изменения. Психологические последствия контакта становятся самыми заметными. В первую очередь они бросаются в глаза знакомым людям: быстрая смена настроений при повышенной работоспособности; непоколебимая убежденность в чем-то совершенно отвлеченном и ненужном, но способная привести к ссоре; нетерпимость к окружающим и вообще ко всему "другому".
Страшнее всего было то, что рано или поздно начинаются физические изменения, мутации, способные привести к появлению способности манипулировать Силой по чужой указке.
Их не вылечишь. Их нужно выжигать каленым железом.
Пригодился стилет улана. Пятилетней девочке и восьмилетнему мальчику он перерезал горло. Они даже не плакали. Просто смотрели на него ничего не понимающими, светящимися в темноте глазами нелюдей.
Хорошо, что в специальную подготовку входит не только физическая и магическая тренировка, но и психологическая. Последняя, пожалуй, самая важная. Без нее никак нельзя. Сколько первоклассных агентов, после подобного применения боевых навыков, валились без чувств! И волшебство здесь не поможет. А сколько из них спивалось! Грязная работа. Очень, очень нужная грязная работа.
Потом был погреб.
Под лестницей стояли какие-то ящики и бочки. Тишина и никакого присутствия Силы. И все же Ловец чувствовал, что не один в погребе. Он видел ползающих мышей, слышал капание воды в самом дальнем углу погреба. Малейший шорох не ускользал от него.
Никто не скроется. Никто не убежит.
Шаг за шагом. Медленно.
Правила игры 1
Канцелярия Королевского Надзора.
Начальнику Департамента Чрезвычайных Ситуаций
тайному советнику Виктору Эрману
от командира Оперативной Группы Надзора "Кайра"
Секретно. В единственном экземпляре.
Записка
Считаю необходимым довести до Вашего сведения некоторые данные, не включенные в основной корпус материалов по делу ? 12367.00.
1. В ходе предварительного расследования, проводимого дознавателями подчиненной мне ОГН "Кайра", выявлены многочисленные факты несанкционированного применения Силы. Негласная проверка, проведенная группой усиления Королевской Магической Башни, показала начало процесса неконтролируемой психологической и физиологической мутации человеческих и нечеловеческих организмов.
Начальник группы усиления, коронный маг II степени Аган д`Вирт неофициально рекомендует поставить под коронный надзор предполагаемый район заражения.
2. Проверка сведений, предоставленных осведомителем "Эльф", показала их малую ценность и откровенно подрывной характер. Согласно ст. 134 ? 3 Кодекса Службы Надзора осведомитель ликвидирован.
Коронный советник II степени Герник д` Вайн.
Тайный советник Виктор Эрман перечитывал эту микроскопическую, по сравнению с многотомными материалами пресловутого дела ? 12367.00, записку вот уже в десятый раз. Боги, сколько пота, чернил и крови стоит за подобными ничего незначащими номерами! Это дело предвещает быть из разряда очень сложных. Оно уже в полном разгаре и буквально через несколько дней у канцелярских писарей полетят нашивки с форменных кафтанов, как листья с деревьев в золотую осень.
Шутка ли! В этой катавасии погибли чиновники Канцелярии! Спасся лишь скромный писарь д` Арн, которого завалило в подвальном околотке. И хорошо, если бы им оказался действительно простой писарь. Но это был всемогущий начальник всего тайного сыска королевства Виктор Эрман, который путешествовал под прикрытием.
Ловец ошибся, предрекая, что дознаватели будут сидеть в уезде неделю. Высокое начальство потребовало тщательнейшего расследования. А это значит, что сидеть дознаватели будут гораздо дольше и начнут тягать на допросы не только несчастных вилланов. Работы будет много. Работать надо будет быстро. Купцам не помогут огромные взятки, милордам — их родственные связи и родословные, восходящие к Героям. На допросах разговаривать будут все. Они уже болтают без умолку и часто говорят так много, что дознаватели обеспокоились последствиями причастности к некоторой информации.
Но все это было абсолютной глупостью. Крупицу золота добыть очень сложно. Надо перемыть много породы, прежде чем упорный труд будет вознагражден. Именно это и умел Эрман лучше всего. Именно этим он создал себе имя великолепного стратега и аналитика.
После прочтения записки ему надо было подумать.
— Марго! — На звон колокольчика вошла высокая блондинка. — Будь добра, принеси мне кофе.
— Да, гере! — Показав свой идеальный силуэт, секретарша скрылась за дверью. Она прекрасно контрастировала с его булкообразной, обрюзгшей фигурой "великого сидельца".
"Эх, где мои двадцать лет?"
Когда Марго появилась в секретариате канцелярии, в головах чиновников свершился маленький переворот, если не сказать революция. Произошло это полтора года назад, когда достославный король Леон III прочел собственноручно написанный эдикт об эмансипации. Чтобы его услышали, король залез ногами на трон своего батюшки. Читал он его с выражением и громко. Так что его услышали все вельможи собравшиеся в тронной зале. Правда, поняли короля единицы. Эрман входил в число наиболее сообразительных, то есть тех, кто сразу после оглашения предпринял шаги по реализации эдикта. Позднее, когда умная и энергичная старшая сестра короля вошла в Палату Пэров и Правительство Его Величества на правах министра без портфеля, уже каждому стало ясно, для чего нужна всеобщая эмансипация. Умением слушать и понимать он сделал себе карьеру.
Эрман пил кофе маленькими глотками и смотрел в окно.
Набережная Королевы, крики торговцев, разномастная публика, многочисленные экипажи. Каких-то сорок лет назад он начинал свое восхождение наверх с этой набережной. Ведь у него нет и никогда не будет желанной приставки "д`". Сын уличного торговца.
"И все же, черт подери, многое еще изменится!"
Умница Марго могла не только варить кофе. Она обладала прекрасными организаторскими способностями. Не даром же она младшая дочка купца. Спецкоманда секретариата под ее руководством переворошила дела за пятьдесят с лишним лет, и теперь он складывал кусочки огромного разбитого витража во впечатляющую картину.
Получалось, что из года в год в королевстве сокращалось присутствие Силы. Более того, она неукротимо выходила из-под контроля, почти так же неукротимо, как провинциальные бароны. Маги из Королевской Магической башни из-за своего профессионального гонора не признавали очевидного, напоминая своей глупостью лордов Золотой Палаты. Придумывали оправдания в виде философоподобной мерзости: "Все течет, все меняется". Или, что еще хуже: "Так установили наши предки".
Идиоты! Королевство стояло над пропастью, все еще блистая благополучием.
Менялись люди, менялся их взгляд на мир. И это была реакция не на притеснения баронов или очередное поднятие налогов, хотя и на это тоже. Основная причина была в другом. Менялся весь мир: животные, растения, ландшафты. Леса становятся опасными для людей! И дело не в происках друидов, о которых орут на каждом углу. Они сами страдают и ничего понять не могут.
Сила выходит из-под контроля!
Конечно, контролем это назвать можно с большим натягом, но все же лекари и ремесленники могли использовать магию в своей деятельности. Могли еще пока.
— Господин Эрман!
— Да, Марго. — Его голос предательски выдал усталость, накопившуюся после бессонных суток в дороге.
— Как ваша голова, гере?
— Болит. О судьбах отечества. — Эрман чуть приподнял кончики губ. — Что там?
— Сообщение из Великого Леса на ваш запрос пришло.
— И?
— Старейшины Большого Круга с сожалением сообщают, что...
— Короче! — Начальственное нетерпение выразилось в повороте кресла от окна к столу.
Голова и вправду раскалывалась — сказывались последствия от удара о ступеньку в станционном околотке.
— Они не знают, что это такое.
— Ха! Думаю, ты знаешь, что ответят нам тролли?
Марго лишь понятливо улыбнулась. У нее с шефом с самого начала было полное взаимопонимание. Нет, нет, не в том смысле! Поймите правильно. Эрман был примерным семьянином, а Марго блюла осторожность в отношениях с начальством. Оба хотели делать карьеру без скандалов.
— Не ровен час, друиды рванут к нам в города толпами, спасаясь от напастей.
— Я бы не была столь пессимистична. ... По крайней мере, мы доказали, что...
— Доказательство, что старичье из Магической башни ни на что не годно, не является результатом.
— Я бы... — Марго хотела продолжить доклад, но Эрман вновь отвернулся к окну. — Да, гере.
Она тихо вышла из залитого солнцем кабинета, и только парадный портрет короля строго проводил ее взглядом.
— Картину-то я сложил.... — За окном шумела Набережная Королевы. — Вот только зачем она мне?
Эрман закрыл глаза не в силах больше бороться с усталостью и сном.
Глава 2. Встреча друзей при странных обстоятельствах.
Говорят, сон — изнанка жизни. Изнанка, позволяющая заглянуть в иную реальность.
Все то, что ты видишь и о чем думаешь, сидя в пыльной конторе или шарахаясь по заполненным народом улицам, проявляется во сне в сказочно прекрасных и странно загадочных формах. Ты вроде как живешь и не живешь одновременно. Живешь, потому что можешь проснуться, а не живешь, потому что не хочешь этого делать. Не хочешь, даже когда тебе снится самый страшный из всех страшных снов мира. А если в поту и с криком ты вновь ощущаешь себя в действительности и думаешь, что не заснешь ни при каких условиях, тебя все равно начинает мучить интерес: "Что же было дальше?"
И уж тем более тебе не хочется терять уют мягкой подушки и теплого одеяла, если потусторонние грезы волшебно красивы. Бывают такие сны, которые согревают приятным чувством безопасности и умиротворенности. Полное, растворяющее в себе забытье, для возвращения из которого нужно волевое усилие. И обычно ни сил, ни желания, ни воли не достает, чтобы оборвать блаженство дарованное нам природой. Богом. Не все ли равно кем! Главное, оно есть и помогает нам избавиться от житейских обязанностей, всевозможных неприятностей с ними связанных и мыслей. Во сне остаются только чувства. Только ощущения, которые не хочется терять. Ощущения, которые не хотят терять тебя.
Сашка, как и большинство людей прекрасно знал особенности снов. Собственно поэтому он нисколько не удивился чувству блаженства от приятного поглаживания по голове, поглаживания по руке и чуть менее приятному, но вовсе не больному уколу в руку. Сон по-прежнему царил в его сознании и не отпускал, заставляя крикнуть надоедливой реальности: "Отстань!" Хотелось, если не прокричать, то хотя бы состроить такую физиономию, чтобы всем все сразу стало ясно.
В этот раз гримаса получилась особенно мерзкая. Реальность ответила ударом по щеке и немилосердно ярким светом в глаза.
— Ну-ка! Просыпайся!
На самом деле, Сашке только показалось, что так сказали. Он ничего не слышал. Догадался. Что кроме этого могут хотеть от него две белые фигуры, нависающие над кроватью? Конечно же, чтобы он как можно шире открыл непослушные, слипающиеся и слезящиеся глаза.
Белые стены, белый потолок, белые халаты. По сравнению с тем грязным погребом, где его держали во сне, в комнате было сказочно чисто.
"Больница. ... Больница? ... Больница! ... А как я сюда попал? ... То есть все... Что случилось? ... Или как?..."
Каждое слово приходилось вспоминать. Сознание восстанавливалось медленно, мысли же бежали все быстрее и быстрее. Саша хотел было спросить обо всем в слух, но не смог. Изо рта торчала прозрачная трубка, а зубы беспомощно клацали по твердому пластику. Скосил глаза. Провода и датчики, опутавшие голову, находили логическое завершение в приборе с разноцветным экраном. Радостное мигание лампочек и непременная капельница с иголкой в левой руке. Ни дверей, ни окон в палате Сашка не нашел. Они, конечно же, были, но он не успевал сосредоточиться, чтобы рассмотреть хотя бы что-то. Голова, казалось, готова соскочить с резьбы, на которой держалась столько лет.
Гу-у-у-у-у... Гудела комната. Сашка принял этот звук за необходимый атрибут работающих приборов и не обратил на него внимания. Впрочем, даже если бы он захотел обратить... Кроме него никто ничего не слышал. Гудела его голова.
— Сейчас, я выну у тебя трубку, и ты сможешь дышать сам. Понятно?
Естественно Сашка ничего не понял.
"Бред какой-то".
— Сейчас ты глубоко вдохнешь, и на выдохе я ее вытащу. Моргни, если понял.
"Это что же за больница такая? ... Как же я сюда попал?" — только и успел подумать пациент. Человек в белом халате энергично потянул, приняв частое моргание парня и глубокий вздох за знак согласия.
— Вот и славно.
Больной закашлял, и глаза закрылись сами собой.
Утонуть во сне никто не мешал. Это был настоящий сон. Сон, в котором шла война. Но не та, к которой Саша привык. Ни окровавленных мечей, ни закованных в железо воинов, ни бешено скачущих коней. По сравнению с тем, что он видел сейчас, рыцарский исторический боевик выглядел достаточно бледно.
Очень болела голова.
Гу-у-у-у-у...
Гудела ночь. Тонны земли вздымаются вверх и превращаются в пыль. Если кто-то и уцелел в окопах, то они уже оглохли от грохота и впали в прострацию звукового шока. Паника. Реактивные снаряды плещут огнем на лес, превращая в пепел вековые деревья и людей, которые хотели за ними спрятаться. Вал огня сдвинулся с места и раскололся на части. Цветочки взрывов уже рядом, вокруг. Кажется, что каждый из сотен воющих кусков металла летит именно в тебя. Хочется бежать, спрятаться, поглубже зарыться в землю. Но ты встаешь, не обращая внимания на кровь, капающую из носа и ушей. Беззвучно клацаешь затвором и ищешь цель в цепочке вражеской пехоты, прорывающейся через остатки колючки.
Гу-у-у-у-у...
Земля с высоты нескольких тысяч метров кажется спокойной и умиротворенной. Ты сливаешься с машиной, проникаешься ее мощью и не замечаешь скорости, с которой летишь. Только звук двигателя извне и спортивный интерес внутри связывают тебя с внешним миром. Плавный разворот и выход на цель. Крестик прицела. Совмещение. Мягкое нажатие на гашетку. Поражение, и ты уходишь на высоту. Людей не видно. Самые крупные строения превращаются на такой скорости в огромные геометрические фигуры, разбросанные по земле. Работа, просто красивая работа.
