главы 18 - 30

— Ты уже знаешь, как поведешь нас? — Спросил Пенар с абсолютно таким же взглядом как сын вдовой соседки сегодня утром.

— Еще нет, — честно ответил я, — но подготовка к исходу начнется с сегодняшнего дня.

— Говори, — вождь, не моргая, смотрел на меня, странно, но не мог разглядеть в его взгляде каких-либо эмоций, и что-то почувствовать было сложно.

— Вы должны знать кое-что о событиях, что произошли в Трехречье и они очень сильно повлияют на исход и подготовку к нему. Одно знаю точно — ритуальных набегов этой зимой не будет.

Присутствующие ошарашено переглянулись, лишь Пайгамбар, чуть улыбнулся и одобрительно кивнул.

— Ты что-то видел? — спросил его вождь, заметив это.

— Я видел много воинов закованных в железо, они напали на каменок хартов ночью... им не нужен свет, тьма их помощник, они видят во тьме!

— Это так, — сказал я, и начал рассказывать об иноземных воинах все, что знаю сам, а также подробно о событиях, произошедших в княжестве.

Когда я замолчал, закончив рассказ, на несколько минут воцарилась тишина, присутствующие переваривали услышанное, а потом вождь посмотрел на меня и сказал:

— Вижу сомнения в твоих глазах, но тебе решать, как нам быть.

— Вместе решим, — ответил я, — для начала, отменить набеги на северные границы княжества, ни к чему губить молодых воинов в неравных схватках, есть время до лета и надо готовить их здесь. Я понимаю, тяжело ломать вековые устои и традиции, но это придется делать, кроме того, надо подготовиться к тому, что после исхода вам придется заново обустраивать быт. Там вы не сможете, как в этой теплой долине жить охотой, рыбалкой и собирательством, там придется сеять, пахать, заводить скот... рыба, что водится в озерах по северным границам, несъедобна, в лесах будет быстро выбита дичь, если заниматься только охотой. Там нет чистых ручьев, пить из проток нельзя, придется копать колодцы и на себе испытывать пригодность воды. Там суровая зима, это, простите, не ритуальная прогулка, придется жить в холоде несколько месяцев. Понимаете?

— Да, — вождь кивнул, пригладил седые волосы и крепко задумался, внимательно рассматривая карту, — но можно уйти южнее.

— Конечно, но для этого нужно пройти все княжество, а вот тут, — я указал пальцем на плато Желтого Камня, придется столкнуться с еще одной трудностью — икербы, жители гор, что спускаются в земли княжества не для ритуала, они просто приходят убивать и грабить немногочисленные крестьянские и ремесленные многодворцы. Да и земли там не такие плодородные, разве что камни самоцветные и руды медные.

Вождь снова задумался и шумно вздохнув встал и начал прохаживаться вокруг стола, то и дело заглядывая через плечи собравшихся на карту.

— И еще, непростым исход будет, крови прольется много.

— Потомки будут гордиться нами и благодарить нас, — встал за моей спиной вождь.

— Или проклинать! Зато, что этим исходом обрекли их на вечную войну.

— Но Бэли... Ты же должен знать... — Пенар почти взмолился.

— Пенар, я просто человек, который волей... неизвестно чьей волей, попал сюда, и которому целый народ доверил свое будущее, следуя пророчеству Предков. Есть время все взвесить и решить, мало но есть.

— Что же ты скажешь сейчас? — вождь снова занял свое место.

— На ближайшие три дня мне нужен помощник, а потом мы снова соберемся.

— Я помогу, — вызвался Пайгамбар, что меня вполне устраивало, парень немногим младше меня был очень умен, рассудителен и спокоен.

Когда мы вышли из храма и направились в сопровождении молодого шамана к себе, то я обратил внимание, как из маленьких окошек каждого чатрака, мимо которого мы проходили, на нас смотрели люди. Ощущение я вам скажу... да, не из приятных. Чувствуя каждый взгляд на себе, я одновременно слышал вопрос, подобный тому, что задал мне восьмилетний мальчишка 'Бэли, когда ты поведешь нас на юг?'. Да, я покорился судьбе и все обстоятельства последнего времени меня к этому буквально подталкивали, невзирая на жестокость, горе потерь и мои собственные планы на будущее. Спасти целый народ! Нет, сейчас я не готов, но я обязательно придумаю, хоть что-нибудь, чтобы облегчить хотя бы часть того, что предстоит им пережить.

Глава двадцать третья.

Городище.

Корен прохаживался взад и вперед в сумраке длинного и узкого коридора со сводчатыми стенами, около двери в покои императрицы. 'Чего они так долго' — подумал Корен, в очередной раз, проходя мимо двери и бросил короткий взгляд на двух дюжих охранителей из иноземцев, что стояли неподвижно по обе стороны глубокой арки, как каменные изваяния. 'Затевают что-то... без меня... это они зря, меня нельзя списывать со счетов' — Корен похлопал себя по правому боку и под туникой хрустом отозвался свиток донесения, что рано утром привез посыльный от наемников, что продолжают вести поиски на северных границах. Вот только платить им приходится из собственной казны...

Дверь отворилась и в коридор вышел наместник Стак.

— Зайдите, — сказал он и пригласил советника Корена.

Тот учтиво кивнул и прошел за дверь, где остановился и поклонившись сказал:

— Да хранит вас Большая Луна, моя императрица.

— Заходите, не стойте в дверях, — Скади указала острым подбородком на стул с высокой спинкой, рядом со своим креслом.

В покоях также находилась и леди-наставница, она, на мгновение отвлеклась от чтения толстенной, и должно быть интересной книги, бросила короткий взгляд на Корена, кивнула в знак приветствия и снова уткнулась в книгу, а на ее щеках вспыхнул румянец. Следом вошел наместник и хлопнул дверью, привлекая внимание Корена.

— Вы настаивали на приеме?

— Да наместник... Моя императрица, — присаживаясь на стул начал Корен, — осмелюсь сообщить вам результаты поиска...

— Вы все не уйметесь, — Скади нахмурила тонкие брови и строго посмотрела на советника, — нам слишком дорого обошлась ваша затея с этим пришельцем, который в результате сгинул в лесах за болотами, а мы лишились многих храбрых воинов!

— Тогда, тело не было найдено, — развел руками Корен, — и я взял на себя смелость, а также расходы и нанял опытных и не менее смелых наемников и свободных охотников, чтобы продолжить поиски.

— Интересно... и что же?

— Вот, — Корен достал свиток, бережно развернул его, пробежался глазами по тексту и протянул императрице.

— Читайте сами, — отказалась брать свиток Скади.

Корен успел выучить содержимое донесения практически наизусть, но все же развернув его начал 'Читать', то и дело, бросая взгляды на леди-наставницу.

— Мои люди сообщают, что углублялись в Гиблый лес на три дня пути, нашли несколько стоянок, следы двух человек, идут на север... есть еще следы — болотные коты, они похоже преследуют пришельца и его жену...

— Жену? — подняла бровь Скади, — вы мне говорили о сообщниках, а не о жене!

— Это дочь кузнеца Вараса, который покушался на ваших воинов, она тоже опасна.

— И сколько ей лет?

— Эм... немногим меньше вашего, моя императрица.

— Выходит, — Скади поднялась с кресла, наместник Стак тут же подтянулся и встряхнув Корена за шиворот заставил встать, — выходит, она его так сильно любит?

— Я не знаю, — Корен пожал плечами, — а это имеет какое-то значение?

— Нет, — Скади направилась к Камину и подставила ладони к огню, — просто не устаю удивляться дикости вашего народа и в тоже время поражаюсь его духу.

— Что есть, то есть, но не все дикари, моя императрица...

— Это поинтереснее ваших скучных книг, — пропустив мимо ушей последнюю фразу Корена, Скади обратилась к леди-наставнице, а та, лишь кивнула и продолжала краснеть.

— Осмелюсь предложить продолжить поиски...

— Нет! — Скади резко развернулась, — если вы желаете это делать, то продолжайте, ни княжеская казна, ни тем более моя, больше не станет возмещать ваши издержки! В данный момент есть более важные дела, которые требуют золота и внимания. И кстати... вы упоминали как-то, что вам ничего не стоит отыскать верных вам людей из бывших хранителей...

— Да, моя императрица, — решив 'не дразнить гусей' и убирая свиток под тунику, ответил Корен, — такие люди есть.

— Вот и займитесь делом! А не поиском тех, кто все дальше уходит на север и по чьим следами идут чудовища болот. Мне нужны надежные люди в княжестве, я слышала, многие Рода недовольны нашей с князем свадьбой, слышала, что кое-то из глав Родов ропщет на новые подати... Это так?

— Так, моя императрица, все верно, не все то слухи и пустая болтовня рыночных торговцев.

— Тогда займитесь делом! Мне нужны люди, которые будут сообщать мне о зачинщиках и непокорных.

— Слушаюсь, моя императрица, — пятясь к двери, ответил Корен.

— И обязательно отправьте надежных людей в хартские земли!

— Слушаюсь...

— Сколько лет длилась война между хартами и Трехречьем?

— Почти двадцать.

— Так вот, я и двух дней не потерплю! Не потерплю любого непослушания и бунта! Империи нужна еда и спокойствие!

Вечером того же дня Корен встретился с тремя странными людьми — один, почтенный старец, он был слеп и ему помогал передвигаться крепкого сложения парень, с виду охотник, он им впрочем и был. Третьим был наемник... Место для встречи было выбрано так, чтобы не привлекать внимания — старая харчевня у протоки в посаде.

— Мне рекомендовали тебя как хорошего следопыта, — Корен сидел напротив старика, который скрывая лицо глубоким капюшоном, выпускал из-под него дым, пыхтя трубкой с длинным мундштуком.

— Это так, — тихо ответил старик.

— Но позволь спросить, как ты... эм... но ты же слепой!

— Да, — старик откинул капюшон, демонстрируя татуировки на лице, которые когда-то оставил палач Суда Хранителей, — мне нужны глаза, для того что-бы видеть, вот ноги уже плохо слушаются.

Корен осмотрел поверх голов своих собеседников помещение харчевни, убедился, что никому до них нет дела и положил на доски стола тугой кошель.

— Это аванс за работу, отправитесь к северным границам, хотите, наймите на эти деньги еще людей... Там найдете заимку кузнеца Вараса, вас там будут ждать, назовете им мое имя.

— И кого искать в тех землях? — старик постучал трубкой о край лавки, вытряхивая пепел.

— Это бывший княжеский оружейник, отступник и убивец, его зовут Никитин, сразу предупреждаю, он опасен, обучен делу ратному и хитер... с ним жена его, совсем девчонка. Девчонка не нужна, нужен Никитин, живым нужен!

— Всяких ловили, — пробасил наемник и поправил перевязь, — даже в икербские горы ходили.

— Вот и хорошо, — Корен отодвинул от себя кошель в сторону наемника, но старик, безошибочно опустил на него руку.

— Ну, тогда отправляйтесь завтра же, на той заимке мой посыльный, через него и шлите мне весточку, если будет прок от вас... и запомните, он мне нужен живым.

* * *

Каменок Кузнечный.

Кутаясь от ветра, Тарин вглядывался в белую даль, уже начинало темнеть, но огни впереди все ближе и ближе.

— Успеешь еще поужинать горячим, — обратился к Тарину старший из обозников.

— Хорошо бы, — кивнул Тарин, — да, хотел спросить... Лунген еще содержит постоялый двор?

— А что станется с ним, — хмыкнул обозник, — содержит, еще конюшню добрую пристроил. К нему на постой встанешь?

— Да.

Обоз въезжал в каменок уже поздним вечером, вереница саней поехала дальше, а сани в которых ехал Тарин остановились у постоялого двора на широкой улице, освещенной часто стоящими корзинами-светильниками вдоль нее.

— Сколько? — Тарин достал тощий кошель.

— Забудь, — махнул рукой обозник, — когда-нибудь и ты мне поможешь.

— Храни тебя и твое ремесло Большая Луна, — ответил Тарин, подхватил ранец и баул и соскочил с саней.

Проводив взглядом сани, Тарин по утоптанной дорожке подошел к крыльцу и толкнул дверь. В харчевне было немноголюдно, пахло вкусной едой и табаком. Хозяин заведения, пожилой харт, мельком бросил взгляд на вошедшего и продолжил натирать полотенцем высокую медную кружку, но будто что-то вспомнил и поднял глаза...

— Не скажу, что ждал тебя, но надеялся, что ты посетишь старого друга, — расплылся в улыбке хозяин, — только вот комната твоя...

— Лунген! — Тарин бросил у пустого стола свою ношу, — рад видеть тебя! А комната... что, свободных нет?

— Для тебя найду...

Старые друзья обнялись и присели за стол.

— Есть хочу и спать, — улыбаясь, сказал Тарин, — и думаю, я тут надолго.

— Слышал я про твои эм...

— Не верь.

— Я и не верю, — Лунген положил ручищу на плечо Тарину, от чего тот немного скривился и зашипел, — ты ранен?

— Уже заживает... так что, накормишь?

— Конечно!

Вскоре, Лунген закрыл за последним посетителем тяжелую дверь харчевни, принес кувшин крепкого меда и миску тушеного мяса, и сам присел за стол к Тарину.

— А что, тот молодой и тощий наемник, что был в прошлый раз с тобой, не сдюжил напарником тебе?

— Сдюжил, еще как сдюжил... Столько всего случилось Лунген, что сразу и не рассказать.

— А я не тороплюсь, мой друг.

— Мне теперь тоже, торопиться некуда, но устал я с дороги. Скажу одно... мне бы место потише для жилья найти, бывшего воеводу многие в лицо узнают.

— Тебя нужно спрятать?

— Нет, не думаю...

— Что же тогда?

— Давай завтра продолжим? — Тарин отодвинул миску и поднял кружку.

— Как скажешь, — Лунген ударил своей кружкой по кружке Тарина и крикнул в сторону кухни, — Кина!

Из кухни вышла дочь хозяина постоялого двора, красивая и стройная хартская девушка, она узнала Тарина и кивнула в знак приветствия.

— Приготовь нашему гостю комнату, что при парной, а на утро и парную протопишь.

— Хорошо батюшка.

— Ну, давай еще по глотку, пока Кина комнату приготовит, — Лунген разлил по кружкам остатки из кувшина...

Глава двадцать четвертая.

Долина болот. Шахар.

— А там что? — спросил я своего спутника, указав на крайний к топям чатрак.

— Торговый чатрак, но не только, там и небольшие ремесленные мастерские есть.

— А вот там кузница? — догадался я и показал на ряд аккуратных сарайчиков меж свай чатрака, оттуда доносился многоголосый звон наковален и дымили печи.

— Верно, — кивнул Пайгамбар, — хочешь посмотреть?

— Очень интересно, хочу.

Пайгамбар с самого утра водит нас с Дариной по окраинам Шахара, что мы только не увидели, и целая можно сказать ткацкая мануфактура, и кожевенная мастерская, и бондарная... Этот народ настолько самодостаточен, что не будь необходимости покидать долину, думаю, лет через сто тут и до примитивных машин додумаются. А покидать этот рай среди гиблых болот и лесов придется, сегодня утром мы даже ощутили кое-какие предпосылки того, о чем говорилось в пророчестве — разбудил нас сильный толчок, затем, с жутким скрипом и треском стали ходить ходуном сваи и балки чатрака, но длилось это не более пяти секунд. Чуть позже, я учуял резкий запах сероводорода, он поднимался от потревоженных подземными толчками болот. Пайгамбар потом рассказал, что подобные напоминания предков стали происходить чаще, чем раньше.