Рука сжала трость, которая служила ножнами для моего клинка. Мгновение и черный силуэт промелькнул предо мной. Я выхватил оружие и поразил противника. Еще мгновение и на его месте появились двое.

Один из них атаковал первым. Второй вдруг резко обернулся, обнаружив внезапное нападение — у меня оказался неожиданный союзник.

Париж. Рис. Barton Rose

Уличный разбойник сильно уступал ловкости горцам, с которыми мне приходилось сражаться. Мой клинок, отразив удар, вонзился в тело противника. Второй злодей был убит прохожим.

— Добрый вечер, Вербин, — услышал я знакомый голос графа Н*. — Вам следует быть осторожнее.

— Предлагаете не выходить из дома, граф? — в тон его иронии ответил я. — Благодарю за помощь.

— Не стоит, вы справились бы без меня, — скромно заметил мой союзник, — просто я не мог равнодушно взирать на ваш бой.

Граф вытер клинок и убрал в ножны-трость подобно моему оружию — очень удобно и распространено.

— Надеюсь, теперь вы верите, что мои таланты не ограничены карточным столом, — заметил он.

— Вполне, — согласился я. — Кстати, благодаря карточному столу вы узнали, что мне грозит опасность?

— Да, не стану скрывать... Решил не рисковать и придти к вам на помощь.

В благородство графа верилось слабо. Скорее всего, он преследовал свои цели. Может, решил вызвать расположение Аликс, оказав мне такую услугу? Или есть другая совсем не романтическая причина?

Из темноты вспыхнули факелы "городской стражи"...

* * *

Шарль одобрял идею отца доверить мне следствие смерти их родственника. Не теряя времени, он сразу же поделился своими размышлениями:

— Дядюшка стал моим лучшим другом и учителем, он много трудился над мистическими книгами, разбирая старинные тексты. Уверен, ему удалось приблизиться к знаниям, сокрытым от простых смертных...

Я внимательно слушал собеседника.

— Полагаю, что дядюшка помешал кому-то из влиятельных мистиков, — предположил Шарль. — К сожалению, мне не известны имена врагов моего учителя. В Париже немало известных мистиков, но я не могу определить, кто из них сильнее. К сожалению, я пока нахожусь в начале своего пути...

— Возможно, враги вашего дядюшки старались не привлекать к себе внимания, поэтому скрывают свои пристрастия и твердят о своих материалистических взглядах.

Собеседник согласился с моим предположением.

Мсье д'Эри. Рис. Вензель Говитш Говиц

— Значит, вы склоняетесь к версии, что мистики совершили так называемое убийство на расстоянии при помощи магических знаний? — уточнил я.

— Именно так, но мой отец не верит мне. Хотя и начал задумываться, что есть многое "что и не снилось нашим мудрецам". Он больше склонен поверить в яд.

— Такую версию тоже не стоит отвергать, — заметил я.

— Возможно, но у дядюшки не было врагов, готовых его отравить, — задумался Шарль.

Молодой человек старался сдерживать свое беспокойство. Он готов был уничтожить убийцу, и злился, что пока не в силах этого сделать.

— С мистическими врагами дела обстоят также, — заметил я, — мы тоже не знаем их имен.

Молодой мистик кивнул, снова погрузившись в свои мысли.

— Предполагаю, — задумчиво произнес он, — нам сможет помочь гадалка Элизабет, которая виделась с дядюшкой незадолго до его гибели. Не уверен, что она захочет говорить, слишком напугана и избегает встречи со мной. Может, вам удастся ее убедить?

Уверенности не было. Судьба мадемуазель вызывала беспокойство, особенно если вспомнить ее беседу с Аликс и Ростоцким. Элизабет нужна помощь. Хотя, возможно, она разыграла перед нами искусную комедию.

— Вы сдружились с Люсиль, не так ли? — задал я личный вопрос. — Мадемуазель увлечена мистикой?

На серьезном лице мистика впервые за всю беседу мелькнула улыбка.

— Да, Люсиль понимает меня и интересуется моими делами. Увы, мадемуазель не обладает мистическими способностями, о чем сильно сокрушается. Полагаю, всему свое время, и Люсиль вскоре почувствует свой талант. Мистические увлечение не могут быть праздным интересом — наверняка, есть способности, нужно лишь подождать. Раньше и я считал себя бездарностью, и какова была моя радость, когда у меня начали получаться простые упражнения. Спасибо дядюшке, что поверил в меня...

Молодой человек вздохнул, вспомнив дорогого родственника.

— Мсье Вербин, я чувствую, что остался совсем один и мне придется противостоять противнику, гораздо мудрее и сильнее меня, — в голосе Шарля звучала обреченность, — Жаль, дядюшка так и не успел подготовить меня к испытаниям. Я читаю его тетради с переводами книг, но даже они пока сложны для моего понимания. Боюсь, что я по неопытности натворю дел, которые не помогут, а пошатнут хрупкое равновесие нашего мира. Дядюшка очень трепетно относился к каждому мистическому шагу. Ошибка — и можно погубить себя и других...

Мудрость Шарля вызвала у меня уважение, однако, оставалось недоверие. Немало я повидал актеров, которые с легкостью разыгрывают благородство.

— Вы совершенно правы, мой друг, — ответил я.

— Буду признателен, если вы позволите Аликс бывать в гостях у Люсиль, я часто навещаю ее. И мне, и Люсиль сейчас очень важна любая помощь...

Я не нашел причины против общения Аликс с родственниками своего друга барона. Возможно, Шарль решится поделиться с Аликс своими мистическими размышлениями, которые сможет понять только она.

— Простите, но как мне показалось, мадам д'Эри не одобряла мистических увлечений супруга, — поинтересовался я.

Собеседник с раздражением вздохнул.

— Вы не ошиблись, мадам очень критично относилась к мистике, считая недостойным занятием для порядочного человека. Однако дядюшка был не из тех, кого можно легко подчинить своей воле. Мадам пришлось смириться, хотя она любила поворчать. Часто просила отца присматривать за мной, чтоб мистическое болото не утянуло и меня. Отец не воспринимал мистику всерьез и не видел причины мне мешать. Только после смерти дядюшки отец стал настороженно относиться к моим увлечениям, но материализм все равно взял верх над беспокойством... Хотя я чувствую волнение отца за мою судьбу...

— Возможно, мадам объясняла причины своей неприязни. Может, страхи?

— Нет, никогда не объясняла, — развел руками Шарль, — сомневаюсь, что она любила дядюшку. Он был богат и хорош собой, его обществом всегда интересовались молодые дамы. Мне часто казалось, что она вышла замуж ради богатства и положения в обществе. Довелось слышать, как она была мила и любезна с первым мужем, к нему у нее остались чувства, но не к дядюшке... От этих мыслей мне всегда становилось грустно...

— Не спешите с выводами, мой друг, — возразил я, — проявление чувств меняется с годами... И вы не можете знать, что сейчас переживает вдова д'Эри... Возможно, она опасалась за жизнь своего супруга, поэтому противилась его мистическим исканиям и, увы, не ошиблась...

— Вы правы, я стараюсь гнать злые мысли... Просто не могу смириться со смертью учителя. Столько подлецов на свете живет и здравствует, а лучшие уходят так и не реализовав свои замыслы!

Оставалось только согласиться с собеседником, помянув безвременно ушедших...

* * *

Мадам д'Эри встретила меня с нескрываемой радостью. По ее бледности и заплаканным глазам я предположил, что сомнения Шарля в чувствах дамы к супругу были ошибочны.

— Благодарю, что согласились побеседовать со мной, — произнес я, опускаясь в кресло напротив хозяйки дома.

— Я очень тяжело переживаю смерть супруга, — вздохнула дама.

— Еще раз мои соболезнования, мадам. Надеюсь на вашу помощь...

— Все что в моих силах...

Дама вздохнула, опустив взор.

Мадам д'Эри. Dubufe Edouard Louis

— Вас беспокоили мистические искания вашего мужа, не так ли? — поинтересовался я.

Собеседница не скрывала своих взглядов:

— Очень пугали, мне даже стало тяжело находиться в его библиотеке. Эти жуткие старые книги, от них исходил запах тлена и холод могилы!

Она поморщилась.

— Я запретила Люсиль входить в библиотеку! Кто знает, как это действует на неокрепший юный ум? К счастью, теперь Шарль забрал все эти книги из нашего дома. Поверьте, в библиотеке стало легче дышать!

Дама вздохнула.

— Теперь меня беспокоит юный Шарль, — продолжала она, — я говорила с его отцом. Барон забеспокоился, но не настолько, чтобы понять серьезность опасности. И особенно я волнуюсь за Люсиль, радует, что у нее нет никаких мистических талантов. Надеюсь, со временем ей наскучит слушать всякий магический вздор...

Я решил не возражать, дама была настроена слишком решительно.

— Спешу заметить, я всегда рада видеть у нас в гостях вашу родственницу, — спешно добавила она, — мадемуазель Аликс произвела очень приятное впечатление на меня, впрочем, как и ваша очаровательная супруга Ольга.

— Благодарю, я передам ваши слова, — ответил я, удивляясь, что мистический дар Аликс не испугал мнительную мадам.

— Не могу понять, почему моего бедного супруга так увлекли мистические искания? — рассуждала дама. — Не знаю, когда именно он ступил на эту опасную дорогу, которая увела его к погибели!

Вдова с трудом сдерживала слезы. Видя эти страдания, я решил уйти, и продолжить беседу в другой день, но мадам д'Эри смогла унять свои чувства.

— Наверно, все началось год назад, когда мой супруг раздобыл старинную книгу пятнадцатого века... Говорили, что книга написана одним из священников Нотр-Дама. Странно, но средневековый священник увлекся мистикой. Не знаю, что записал этот безумец на страницах. Супруг говорил мне, что книга сама нашла его. Он проводил вечера, расшифровывая письмена, которые записывал в тетради. Расшифровав одну книгу, он принялся разыскивать остальные... Удивительно, ему будто сам призрак автора помог отыскать свои труды в разных концах Европы...

— Эти книги и тетради сейчас находятся у Шарля? — уточнил я.

— Да, я сразу отдала ему эти книги. Я не медиум, но даже мне чудилось, будто этот безумный монах из Нотр-Дама бродит ночами по нашей библиотеке!

— Интересно, этот таинственный автор ставил подпись своего имени на книгах?

Собеседница задумалась, припоминая.

— Его имя... да, супруг называл... Клод Фролло...

— Как имя персонажа романа "Нотр-Дам", — заметил я. — Именно так звали священника...

— Действительно! — удивилась дама. — Забавное совпадение.

Совпадение? Видения не обманывают Аликс, возможно, легенда, описанная Гюго в романе, происходила в реальности. Клод Фролло увлекся науками и не только — его привлекла иная грань знаний...

— Эти книги будто находили моего мужа! — повторила дама. — Однажды, к нам в дом пробрались воры. Они перерыли все в библиотеке. Не трудно догадаться, что им были нужны книги и тетради моего мужа, в которые он записывал расшифрованные тексты! Но воры не нашли ни книг, ни тетрадей с расшифровкой, которые лежали на письменном столе, на видном месте.

— Удивительно, мадам, — согласился я, — ваш муж стал избранным... Выходит, Шарль его наследник...

— За что ему такое избрание, за которое пришлось поплатиться жизнью? — дама смахнула слезу. — Шарль настроен продолжить дело дядюшки... Возможно, он прав, мой муж не хотел бы чтоб его труды пропали даром.

Я выразил желание побеседовать с Люсиль, но, к сожалению, юной мадемуазель не было дома, она уехала проведать одну из родственниц.

— В другой раз вы обязательно получите возможность побеседовать с Люсиль, — заверила меня дама. — Она слишком восторженно относится к талантам Шарля, это меня и пугает. Но я не могу мешать их общению, они очень сильно сдружились и стали как родные... Чувствую, что им нужно держаться вместе. Не знаю почему, но только так они смогут победить зло, которое сгущается...

Дама вздрогнула, будто удивившись своим словам.

— Сгущается зло, — повторила она, — увы, я не оговорилась...

Из журнала Александры Каховской

В этот день я отправилась к Виктору Гюго. Дабы собраться с мыслями перед разговором с писателем, я решила прогуляться у Нотр-Дама, где меня встретил граф Н*.

— Решились побеседовать с Гюго? — спросил он заинтересованно.

— Вы не ошиблись, хочу отправиться сейчас, — ответила я, отведя взор от его пристального взгляда.

— Могу составить вам компанию, — предложил граф.

— Не уверена, что в вашем присутствии Гюго захочет быть откровенен, — засомневалась я.

— Напрасно, я знаю Гюго уже много лет. Познакомился во время моих давних странствий... Кстати, именно я рассказал ему о ваших талантах...

Граф оказался настойчив. Признаться, волнение перед встречей не отпускало меня, и я даже обрадовалась неожиданной поддержке.

— Хорошо, я согласна принять вашу помощь, — немного натянуто произнесла я.

Мой спутник хитро улыбнулся и подал руку.

Не помню, как мы добрались до дома Гюго. Я погрузилась в свои мысли и даже не слышала, как граф представился лакею, открывшему нам дверь. Наконец нас проводили в кабинет писателя.

Устроившись в кресле напротив, я приготовилась к разговору. Я не знала, как начать беседу. К счастью, Гюго первым завел речь о своих переживаниях.

— Меня начал беспокоить мой друг д'Эри, когда он раздобыл старинную книгу с зашифрованным текстом. Автором книги оказался Клод Фролло. Поначалу я счел это забавным совпадением имени, но чем дальше мой друг погружался в изучение записей, мое беспокойство возрастало.

Разумеется, это не может быть совпадением! Мне нужно поговорить с Шарлем.

— Автор мистических книг, — продолжал Гюго, — судя по рассказам моего друга, оказался удивительно похож на моего персонажа не только именем. Все совпало с моими представлениями об этом человеке... Признаться, когда писал, я не задумывался о реальности своих персонажей, просто излагал свои мысли о людских страстях, которые привели к трагедии...

Я с трудом сдерживала чувства, чтобы не рассказать о своих видениях. Граф взял меня за руку, давая понять, что пока мне лучше промолчать.

— Все началось с таинственной надписи "рок" на греческом, — добавил писатель задумчиво. — Неужто обезумевший Клод Фролло существовал на самом деле?

Этот вопрос был будто адресован мне, я вздрогнула.

— Меня посетили подобные мысли, когда я впервые подошла к Нотр-Даму, — ответила я уверенно.

Следуя молчаливому совету графа, я не стала описывать свои видения.

"Еще не время!" — будто мысленно твердил он мне.

— Мой друг, теперь вы видите, что я тогда оказался прав, — заметил граф Н*, — вы тогда посмеялись над моими предположениями...

— Я счел ваши слова слишком вычурной похвалой моего скромного таланта, — ответил Гюго, — но неужели карты сказали вам об этом? Как такое возможно?

— Карты легко отличают умершего человека от вымышленного, — задумчиво ответил граф, — вы понимаете, что сюжет романа явился вам неспроста...

— Понимаю, и пытаюсь найти причину — почему Провидение заставило написать меня эту книгу, и какую силу несут записи Клода Фролло... Готов заступиться за своего персонажа, он был честным человеком и тянулся к знаниям во благо человечества подобно многим своим современникам эпохи Ренессанса. Только отвергнутая любовь лишила его рассудка, сделав жестоким. Признаться, я понимаю его чувства, Фролло был готов бросить к ногам любимой богатство и жизнь свою, но его променяли на слащавого бесчувственного глупца! Увы, наивная Эсмеральда не отличила чувств от фальши.