Академия Арфен. Книга I

— Лекимор Юган принадлежит роду даланей. На непродолжительное время они могут принимать облик другого человека.

— Любого-любого? — взволнованно переспросила лиса.

— Да. Каков тот есть по своей сути, в такого и обращается, — Ладвик поднялся и взял с края стола пару книг, — есть какие-то проблемы, Тай?

Есть ли проблемы?! Келейр несчастно поникла. Если этому даланею взбредёт в голову обернуться ею, как он недавно пытался, то ей конец! Её тайне конец!

ГЛАВА 4

Рейн тряхнул свиток и раскрыл своё расписание. Первые два часа их занимали политикой правления. Он так сильно сжал умбилик, что тот хрустнул, хвала Богам не пополам, а только покрылся мелкими трещинками. Дракон выругался сквозь зубы, сворачивая листок и засовывая расписание во внутренний карман форменной куртки. Следующим занятием стояла 'защита', а ниже было помечено 'от физического воздействия'.

— Собираются учить, как давать друг другу по мордам? — хмыкнул Броган, выходя во внутренний двор.

Припекало, появилось желание расстегнуть куртку или снять её вовсе. Рейн потянулся к пуговицам, но рука так и замерла возле воротника. Напротив, у широкой клумбы с бледными цветами, стоял Ирс. Янтарные глаза грифона блеснули и, не разбирая дороги, юноша пошёл к Рейну. Тот опустил руку, сжимая обе ладони в кулаки, и приготовился, зная обычное поведение Эллгара. Опальный принц подошёл к дракону вплотную, глядя прямо в глаза и не скрывая переполнявшей его неприязни.

— Ещё немного и ты кинешься ко мне в объятья, пернатый, — открыто усмехнулся Рейн, заставляя Ирса часто задышать от злости.

— Вторым занятием у тебя 'защита', последыш, — Эллгар склонил голову набок, позволяя тёплому ветру свободно играть прямыми прядями светлых волос, достаточно длинными, чтоб скрывать шею, — за мной должок...

Только принц согнул ногу в колене, намереваясь нанести Брогану удар, как что-то противное и холодное врезалось в его щёку, затем рассыпаясь по плечу и тая. Рейн удивлённо поглядел на сокурсника, а затем рассмеялся, довольный растерянностью Ирса. Радоваться долго не пришлось, поскольку второй комок грязного снега впечатался ему в лоб, стекая противной мутной влагой по лицу.

— Какого ярна?! — дракон принялся отряхиваться, и искать диким взглядом обидчика.

Он знал только одного, способного в такую тёплую погоду баловаться снежками. В доказательство своим догадкам, Рейн разглядел белоснежную голову своего соседа, маячившую у каменной скамьи. Лис сердито сощурился и снова зачерпнул грязной воды из небольшой лужи у собственных ног. Стоило поднять пригоршню и сжать в руке, как та леденела, обращаясь мутным снегом.

— Остыли или ещё добавить? — выкрикнула Келейр, приподнимая подбородок.

Драться удумали во дворе? Это перед первым же занятием? Два дурня! Кажется, пункт о наказании по случаю нарушения Устава, никто из мальчишек не удосужился прочитать.

— Я тебя прибью мелкий... — Рейн тряхнул головой, разбрызгивая грязную воду.

Досталось и Ирсу, зло ударившему его в грудь кулаком. Принц в ярости направился в сторону Келейр. Немедленно переключаясь с вредного лиса на своего врага, Броган ударил Ирса по ноге, вынуждая не удержаться и упасть на колено, стискивая зубы от боли.

— Я же сказал, что сам его прибью. Не напрягайся, — проходя мимо Эллгара, Рейн придал себе невозмутимости.

И только достигая нужной части замка, убеждаясь, что его не видят, схватился за грудь, растирая место удара. Юноша расстегнул одну пуговицу и вытащил расписание. Несчастный умбилик рассыпался, с тихим звоном падая на каменную плиту.

— Вот дрянь... — бормоча проклятия, дракон сложил листок вчетверо и снова затолкал его в карман.

Зал Парсфаль ранее предназначался для парадного сбора рыцарей, а теперь использовался для занятий. Оттуда от греха подальше было убрано всё оружие, которыми украшались стены, теперь оставляя лишь пустые черневшие крепления. Уж не знал Броган, что из него вообще собирались делать или спешили вовсе, но было здесь печально пусто. Рейн прошёл в помещение, останавливаясь у одной из высоких колон.

Зал был впечатляющим по размерам и круглой формы. Старый пол выложен мозаикой, изображавшей некие рунные знаки. Но когда Броган пригляделся, то понял, что разноцветные завитки вовсе не были таинственными письменами, а являлись символами тех самых Орденов, к которым относились пребывавшие в этих стенах рыцари. Парсфаль был двухъярусным с длинными рядами бело-серых колонн. Девять ступеней из такого же кардамского мрамора вели к круглому помосту, сооружённому в самом сердце зала. Там должно было находиться что-то важное, по мнению Брогана, но ничего кроме пыли не было.

Сокурсники собирались кучками по три-четыре человека и переминались с ноги на ногу, то поглядывая на помост, то переводя взгляд на стеклянный купол, сверкавший у них над головами. Ветви ияра мерно покачивались, создавая на мозаичном полу причудливые тени. Рейн заметил Гварена: волк в одиночестве листал вручённый эльбом учебник, как будто это было самое интересное и захватывающее чтиво в его жизни. Дракон собрался подойти, но тихий ровный голос в центре зала остановил его.

— Я приветствую вас в Парсфаль. Прошу сесть и не тратить попусту драгоценное время.

Чёрные брови Брогана поползли вверх, а в зале послышался недовольный ропот. Куда сесть-то? Пусто ведь! Друт — хранитель истории, пригладил скудную бороду, спускавшуюся к поясу. При этом действии рукава его серой мантии колыхнулись, будто он действительно был призраком, как часто и складывалось мнение о них. Мастер молчал, не повторяя своего требования, только присел на пол, скрещивая ноги. Он опустил ладони на колени и обвёл выцветшим взглядом собравшихся молодых людей.

— Приветствую вас, Мастер, — Келейр вышла из тени колон и уселась перед Друтом у помоста, на котором тот устроился.

Каменный пол оказался на удивление тёплым, прогретый щедрым солнцем, лившимся сверху, проникая через стеклянную крышу. Ладвик усмехнулся, закрыл свою книгу и, постукивая ею по ладони, последовал примеру лисы, садясь неподалёку. Рейн вздохнул, направляясь туда же, намереваясь занять место поудобнее, если это вообще могло быть.

Едва ученики расселись, под стоны недовольных девиц, которые платками оттирали пол, прежде чем рискнули опуститься на него, Друт поднял голову выше и развёл костлявыми руками. Вообще никто никогда не встречал молодых Друтов. Ходили слухи, что эти создания рождались уже с бородой и старческим кряхтением...

Так вот, стоило хранителю истории махнуть руками, как стало понятным отсутствие предметов мебели в зале. Перед юношами и девушками сидящими полукругом, возникла призрачная карта их мира, который они привыкли звать Грахеймн. Она жила своей жизнью, менялась, возводила дворцы, перекидывала мосты через реки, тёкшие, словно живые. Келейр даже удалось разглядеть стайку птиц над королевским дворцом, снявшуюся с остроконечных крыш.

— С воцарением рода Даремов, в Грахеймн настала эпоха глубоких внутренних перемен, — принялся повествовать Друт, полностью погрузившись в недра истории, которые им воспринимались как собственные воспоминания, — последние события вынудили переписать некоторые моменты.

Мастер повёл рукой, изменяя границы, прорисовывая новые земли и возводя города.

— Для укрепления своего политического могущества, принц-регент Дарем, а ныне король Грахеймн, ввёл новую систему владения землями. Что вызывало всем известные восстания, которые подавлялись твёрдо и без сожаления.

Рейн услышал, как часто задышал позади него Ирс. Конечно, не хотел бы он быть сейчас на месте принца. Бородатый старец решил затронуть слишком болезненную тему. Друты хранили все факты истории, сухие и точные, не поддаваясь чувствам. Они их попросту не испытывали. Не стоило удивляться и тому, что Мастера попросту не трогала ненависть ко всему сказанному опального Эллгара, которому на собственной шкуре довелось узнать всю горечь поражения в вышеуказанном восстании.

Именно леди Эллгар, его мать, не так давно носила под сердцем ребёнка того, кто лично приказал казнить предыдущего правителя Грахеймна, отца Ирса. По мнению короны, Иллес Эллгар был слишком мягок к 'неугодным' и слишком 'самодостаточен' чтоб принимать 'нужные' советы. Вот и поплатился...

— Соединение десяти земель, проведённое ранее Иллесом Эллгаром едва ли могло считаться приращением политического могущества Грахеймн, так как оно повлекло за собою распри в королевской семье, продолжавшиеся в течение многих лет. Старший сын Иллес был казнён, а корона досталась второму сыну — Дарему. В истории Грахеймн это первый случай.

Чтобы найти опору в народе, который продолжал благоволить казнённому Иллесу, новым королём была издана хартия. В ней он обещал восстановить некоторые законы и облегчить многие повинности. Впрочем, королевская власть очень мало потеряла от этого. Так как единственный сын Иллеса был лишён права наследования, наследником престола был объявлен малолетний сын Дарема и Шейны Эллгар, бывшей в то время во втором браке за новым королём.

Ирс медленно поднялся, глядя исподлобья на Друта, невозмутимо продолжавшего свои речи. Конечно же, последние полчаса грифон стал центром всеобщего внимания. Присутствующие принялись шептаться, и только некоторые молчали, понимая, что завтра могли оказаться на месте опального принца.

— Король Иллес Эллгар был слаб и проиграл. Всё могло бы...

— Мой отец не был слаб! — хрипло выкрикнул Ирс, сжимая кулаки в бессильной ярости, — он сражался достойно и до конца!

Друт поглядел на раскрасневшегося юношу, добивая того очередной фразой:

— В таком случае он бы не проиграл Дарему.

— Он сдался, чтобы спасти меня! — Эллгар швырнул к ногам Мастера учебник, — он спасал меня! Этого нет в твоих записях, проклятый Друт?!

Голос Ирса сорвался, и юноша просто выбежал из зала. На какое-то время воцарилась тишина. Мастер поднял брошенный учебник, оттёр его от пыли сухой морщинистой ладонью и положил рядом с собой.

— Надо искать свою суть, свои человеческие истоки, свои внутренние силы, свои потенциалы. Высота человека зависит не от его физического роста, а от грандиозности его мечты. Открывающиеся ему горизонты очерчиваются не горами, — тихо проговорил Друт. Моментально карта ожила, снова меняясь, согласно времени, — не горами — а его верой в себя. Если человек имеет сердце, он — носитель и хранитель надежды, он обладает вечной силой, позволяющей сохранять способность исполнить то, к чему стремится. Истинным же поражением является добровольное отречение от своей веры. Помни это каждый живущий.

Потом Мастер замолк. Глаза его были прикрыты, и Келейр пододвинулась ближе к Гварену, толкая его локтем в бок.

— Заснул что ли? — прошептала лиса.

Волк оторвался от чтения, поворачивая к девушке голову. Глаза у него были интересные, то карие, как шоколадная крошка, которой матушка Муль, работая у них на кухне, любила посыпать своё печенье, то переливались тёмным янтарём. Особенно сейчас, когда Гварен глядел на неё.

— Тай, чем очерчиваются твои горизонты?

Этот юноша умудрялся читать и при этом слушать мудрёные речи Мастера? Келейр скривилась. Оборотень — заучка!

— Ты странный. Ты это знаешь? — проворчала она, усаживаясь поудобнее.

Ноги затекли, хотелось последовать примеру Эллгара и сбежать из этой обители дурных воспоминаний.

— Ты встречал тут хоть одного нормального? — белозубо улыбнулся Ладвик.

— И то, правда!

Тишина продолжала терзать слух сильнее грома. Потихоньку все стали перешёптываться, обсуждать свои впечатления от пребывания в стенах академии и гул от голосов учеников становился всё громче.

— Грех таким шансом не воспользоваться...

Келейр неожиданно задохнулась от навалившейся на неё тяжести. Узнавая голос дракона, девушка попыталась развернуться, но Рейн только удобнее умостился, прислоняясь спиной к её спине. Он сложил руки на груди, опустил голову, и закрыл глаза.

— Ты совсем сдурел?! — возмутилась лиса и снова заёрзала, пытаясь оттолкнуть соседа от себя.

— Тебе ночи не хватило, Броган? — окликнул его волк.

— Нет. Кто-то спать не давал. Выл под окнами. Не твоих рук дело, а Ладвик? — ухмыльнулся дракон, не открывая глаза.

Волк покачал головой, возвращаясь к своей книге. Зато Келейр буквально закипела от услышанного. Не спал ночью?! Под окнами выли?!

— Ах ты ж ящерица песчаная... спать тебе не давали?! — лиса со всей силы ударила Рейна своей головой по затылку, от чего в глазах её потемнело.

Дракон резко поднялся, зарычал и схватил своего мелкого соседа за грудки, с лёгкостью поднимая перед собой.

— Не нужно творить историю, мелкий! Иначе этот Друт смастерит на своей карте твоё жалкое надгробие... — грозно заявил юноша.

— Приглядись, глупая ящерица! На нём твоё имя! — Келейр снова воспользовалась тем, что её ноги оказались свободны и стукнула Рейна по коленке.

Пока дракон хватался за ногу, девушка проскользнула между сокурсниками, которые принялись подниматься. Она успела выбежать из зала раньше, чем до неё добрался разгневанный сосед. Своевременный перерыв между занятиями спас её. Лиса отдышалась в коридоре и, смешиваясь с толпой шумных учеников, поспешила выйти на улицу. Во внутреннем дворе тоже было людно, а хотелось именно уединения.

Девушка осмотрелась, увидела пустую каменную скамейку, рядом с которой блестела на солнце её знакомая лужа и поспешила к ней. Пускай тут и не было тени, да и грязь под ногами разгоняла брезгливых девиц, но ей не грозила компания ненужных обитателей Арфен. Келейр с ногами забралась на скамью, улеглась и зажмурилась от яркого солнца. Она закинула ногу за ногу и принялась помахивать грязным ботинком. Красота... почти идиллия. Внезапно тень заслонила солнце, и лисе пришлось приоткрыть один глаз, чтоб проверить, что за туча повисла над ней.

— Ты сделал то, что должен был, мальчик? — Файона сложила руки на своей пышной груди и нетерпеливо постукивала по рукавам пальцами.

Сегодня ведьма не была так свежа. На жёсткой койке сильно не наспишься. Это тебе не роскошная кровать в родительском доме. Погодите-ка. Что значит 'должен'? Келейр недовольно поморщилась. Эта девица вздумала указывать ей?

— Я сказал, что подумаю над этим. И ничего не обещал! — фыркнула лиса, закрыла глаза и демонстративно продолжила качать ботинком.

Сбоку зашипели, девушка едва приоткрыла глаза, из-под длинных ресниц наблюдая, как разгневанную ведьму обволакивал чёрный туман. Файона скрючила длинные пальцы, злобно вставляя руку над головой Келейр и явно намереваясь оглушить при помощи одного из своих заклинаний. Ну-ну... лиса ухмыльнулась краешком губ, даже не сдвигаясь с места. Таких штучек она знала как облупленных. Если Макдаре так не терпелось забраться в койку к глупому дракону, то она, как его вынужденная соседка, была для этой ведьмы лучшим вариантом.

— Послушай, — елейный голосок у её уха, и волосы, которые мигом накрыли лицо, заставили Келейр подскочить и сесть на скамье.

Файона отпрянула от лисы, но только лишь затем, чтоб присесть рядышком.