— Вот как, — Гедимин задумчиво посмотрел на соседнюю группу купальщиков; там были сёстры Хепри, и когда они входили в воду, то растворялись в ней — тёмно-синяя кожа сливалась с синевато-чёрной озёрной гладью. — Подожди... Тогда как они спариваются? В фильмах, которые смотрит Кенен, и у самок, и у самцов всё открыто.

— Кенен смотрит недостоверные фильмы, — хмыкнул Хольгер. — Но, надо признать, они познавательны...

Учётчик спустился с насыпи, держа в руках полные тарелки. Из его карманов торчали открытые банки и разнообразные тюбики.

— Все разновидности местной пищи, — Кенен поставил тарелки на траву и сам сел рядом, опустошая карманы. — Сосиски, картофельный салат, пирог с яблоками. Что будешь, Джед, — кетчуп или горчицу?

— И то, и другое, — Гедимин забрал у него маленькие тюбики, желтовато-зелёный и два красных. — Что в составе кетчупа?

— Капсаицин, — Хольгер взял один тюбик себе и выдавил его содержимое на сосиску широкой полосой. — Органические кислоты. Интересно было бы получить такие же вкусовые рецепторы, как у людей. Все эти... вещества отличаются для них не только видом... мне трудно это представить.

— Да, капсаицин тут есть, — Гедимин откусил полсосиски, чтобы перебить чрезмерно жгучий вкус. — Я бы тоже хотел такую мутацию. Может, Джеймс ещё пришлёт нам такой мутаген?

Кенен усмехнулся.

— Мы сегодня пропустили праздничную речь, — заметил он, расстёгивая комбинезон; его грудь уже немного порыжела от солнечных лучей. — Интересно, внесут ли нас за это в красный список.

— Список будет длинным, — Гедимин махнул рукой на запад. Между водой и аэродромом расположились десятки сарматов, и многие были тут с самого утра.

Сармат в оранжевом комбинезоне спустился к воде, осторожно обходя лежащих. Кенен привстал, недовольно глядя на пришельца, — и заулыбался.

— Хороший денёк, Линкен!

— Угу, — буркнул взрывник, усаживаясь на траву, и брезгливо посмотрел на "мартышечью" еду. — Чего вы сюда натащили?

— Гедимин просил горчицы, — отозвался Кенен, опустошая банку с салатом. — Чтобы он не обжёг внутренности, я принёс то, чем можно её заесть.

— Ну и вкусы у тебя, — покосился на ремонтника Линкен. Гедимин пожал плечами и выдавил на язык ещё полтюбика горчицы. "В прошлый раз от этой пищи у меня сработала выделительная система," — вспомнил он и посмотрел на озеро. "Минут через пятнадцать надо отплыть на запад, чтобы никто не видел..."

— Что нового сказал нам наш координатор? — спросил Хольгер. — Я думал, ты давно на озере, — а ты прилежно слушал его...

Линкен хмыкнул. Гедимин посмотрел ему в глаза и увидел серебристый блеск радужки — сармат был чем-то очень доволен.

— Сегодня обошлось без речи, — сказал взрывник, отодвинув от своего локтя банку, брошенную Кененом. — В сети пишут, что две макаки с бластерами подстерегли его на дороге. Теперь он в больнице, но живой. А жаль.

— Покушение прямо в столице? Надо же, — неодобрительно покачал головой Кенен. — Макаки совсем не ценят друзей. И кто выступил вместо него?

— Паркс, сразу за да Костой, — Линкен свернул комбинезон и положил рядом с одеждой Гедимина. — На десять секунд показали сармата-недоростка. Не завидую я ему... Говорят, макаки сделали уже двенадцать таких.

Трава зашуршала — к сарматам приближался ещё один пришелец. Гедимин удивлённо мигнул, поднял на него взгляд — это был Алексей Юнь, озадаченный и хмурый. Махнув рукой собравшимся, он сел рядом с Линкеном и вздохнул.

— Не сработало, — буркнул он, посмотрев на Кенена. — Даже наоборот.

Учётчик озадаченно посмотрел на него и снял наушники.

— О чём ты?

— О мартышке, — слегка поморщился венерианец. — Я написал ей, как ты посоветовал, — про восстания и то, что стало с макаками на Венере. В тот день — и вчера тоже — я в почту не заглядывал. А сегодня там куча писем.

— От этой... самки? — уточнил Кенен. — Что пишет? Если тебя назвали кровожадным уродом, то всё сработало как надо. Люди всегда оставляют последнее слово за собой, только не...

— Да помолчи ты, — сузил глаза Алексей. — Вот никогда не дослушаешь! Она пишет, что ей нравятся мои рассказы. Что я очень брутальный, и она без ума от меня и от всех сарматов. Что ей очень хотелось бы посмотреть на Венеру, на все эти летучие рудники, стаи плавунцов и тысячемильные грозы. Что от меня давно не было писем, и она беспокоится. И что она сейчас пробивает разрешение на видеосвязь с Ураниум-Сити. Если это называется "сработало как надо", то я — венерианский плавунец.

Гедимин мигнул.

— Она хочет увидеть тебя? Это странно, — заметил он. — Видимо, не все мартышки думают, что мы уроды.

Хольгер ткнул его кулаком в плечо.

— Тебе ли жаловаться! Половина местных самочек смотрит на тебя открыв рот, — ухмыльнулся он. — Должно же и Алексу было что-то перепасть.

Линкен поморщился и потёр затылок.

— Дурная выдумка — все эти общения, — пробормотал он. — Ничего хорошего из этого не выйдет.

— Алекс, похоже, ты попал, — широко усмехнулся Кенен. — Она втрескалась. Не знаю, чем ты её зацепил, но теперь она не отстанет. Ну так пользуйся! Может, вам даже разрешат увидеться. Выйдешь с территорий, подышишь воздухом свободы.

— Да ну вас всех, — буркнул Алексей. — Никуда я не поеду. Пусть летит на Венеру. Их туда пускают, а нас — нет. А это что?

Он отобрал у Кенена банку с недоеденным яблочным пирогом, зачерпнул содержимое и осторожно лизнул.

— Правильно, привыкай, — хмыкнул учётчик. — По ту сторону границы не принято есть чистую Би-плазму. Системы выделения и размножения находятся рядом — если одна неисправна, скоро откажет и вторая, так что там следят, чтобы всё работало.

— Система выделения? — сармата передёрнуло, и он посмотрел на соседей. — Что, с кем-то уже такое было?

Гедимин повернулся к озеру и порадовался про себя, что лица сарматов не так выразительны, как человеческие. Будь он "макакой", сейчас стал бы краснее венерианца...

09 августа 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

— Респиратор, — Гедимин встал между Линкеном и матовым пузырём защитного поля и сложил руки на груди. Космолётчик хмыкнул.

— Ни к чему. Оно же всё под куполом.

Гедимин молчал и не двигался с места. Линкен усмехнулся.

— У тебя там уран кипит в азотной кислоте — и ты думаешь, что респиратор защитит?

— Респиратор — или иди гулять, — сузил глаза Гедимин. Реактивы за его спиной негромко шипели, и следовало размешать их для равномерности реакции, — но он не торопился.

— Атомщик, — криво усмехнулся Линкен, надевая капюшон и закрепляя под ним ремешок респиратора. — Теперь доволен?

— Сойдёт, — кивнул Гедимин; из-под респиратора голос звучал глухо, но так было даже лучше — меньше будет услышано снаружи, за стенами ремонтного ангара. Он шагнул в сторону и повернулся лицом к защитному полю и прозрачному чану под ним. Из-под купола высовывалась длинная рукоять лопатки, плоским концом уходящей под жаропрочную крышку. Изнутри по ней стекала влага, и Гедимин настороженно косился на сварные швы, протянувшиеся поперёк крышки. В этих местах стекло было толще и прочнее, и герметичность он проверял, но концентрированная кислота всё равно не внушала ему доверия.

— Да, основательное хозяйство, — покачал головой Линкен, глядя сквозь купол на медленные движения лопатки во влажном реагенте. Он тихо шипел, испарения оседали на крышке и стекали обратно по прохладным стенкам, капая на жёлтый с прозеленью порошок на дне.

— Здесь, надо полагать, готовый продукт? — Линкен заглянул под прозрачные крышки небольших ящиков. — Не очень много... Это, наверное, долгий процесс?

— Разве? — Гедимин удивлённо посмотрел на почти полный короб с зеленовато-жёлтым веществом. Подписывать ящики он не собирался — если их найдут, лучше им остаться нераспознанными.

— Вот это, чёрное, — то, что ты делаешь из жёлтого кека, так? — Линкен тронул пальцем крышку ёмкости с почти израсходованной закисью урана. Гедимин покачал головой.

— Это и есть жёлтый кек. Готовый продукт — рядом. Сегодня, если всё пройдёт гладко, переработаю полный килограмм.

Линкен мигнул, недоверчиво посмотрел на ремонтника, потом — на ёмкости.

— Это жёлтый кек? Чёрный с прозеленью?! Мать моя пробирка...

— У людей всё так, — усмехнулся Гедимин. — Мог бы уже привыкнуть.

Он осторожно опустил стеклянную лопатку в смесь реагентов. Она уже перемешалась до полной однородности, состав пожелтел, но ещё дымился, и Гедимин отсчитывал минуты и ждал.

— Аммиак скоро привезут, — сказал он вполголоса. — Оборудование у меня уже готово. Сложнее будет с водородом. Из абсорбента его непросто вытряхивать, а доказать, что мы заправляем что-то газом... Кенен обещал помочь, но его ещё поймать надо.

Линкен мигнул и поднял руку.

— Так, подожди, — он согнул пальцы, разогнул три из четырёх и посмотрел на Гедимина. — Вот это вещество ты засунешь в аммиак?

Ремонтник кивнул.

— Если не вдаваться в подробности, так и будет, — сказал он, прислушиваясь к шипению реактивов.

— А потом... Потом ещё что-то будешь делать с ним и водородом? — сощурился Линкен.

— Да, так, — кивнул Гедимин, приподнимая нагретый контейнер и осторожно встряхивая его. Вязкая зеленовато-желтая смесь поползла наружу, в подставленный короб. "Ещё одна засыпка," — он заглянул в ёмкость с жёлтым кеком. "Ещё час..."

— Ещё мне будет нужна плавиковая кислота, — сказал он. — И новое оборудование. Но труднее всего будет, когда дело дойдёт до фтора. А потом... Если до тех пор охрана меня не вычислит, тут будет стоять центрифуга. Если с ней что-то будет не так...

Он, не договорив, дотянулся до генератора защитных полей и прикрыл матовым куполом поддон с мокрой жёлтой пылью. Он медленно просушивался в потоках горячего воздуха.

Линкен разогнул ещё один палец, мигнул и растерянно посмотрел на ремонтника.

— Плавиковая кислота, фтор... Ты будешь получать всё новые и новые соединения. Наверное, мне их не запомнить... Скажи сразу — какое из них будет взрываться?

— Все, — мрачно сказал ремонтник, покосившись на стеклянную крышку. Кислота тонкими струями стекала по ней на чёрную пыль на дне и шипела, испаряясь на горячем стекле.

— Особенно это касается фтора, — он слегка поморщился. — Но если ты говоришь о цепной реакции... Даже после обогащения до неё не дойдёт. Слишком мало урана — критическую массу не набрать.

— Мало?! — шрам на лице Линкена дёрнулся. — Десять килограмм, ты говорил? Этого мало?

Гедимин кивнул.

— Это кек. Когда его удастся обогатить хотя бы до пяти процентов, останется килограмма два или даже меньше. Если довести до семидесяти — всего сто граммов. Это очень мало.

Линкен обошёл защитные поля по кругу и остановился перед Гедимином.

— Всё это оборудование, два месяца работы — и на выходе всего сто граммов урана?!

— В лучшем случае, — буркнул ремонтник. — Отойди от купола и внятно скажи, что тебе нужно.

— Мне? — Линкен провёл пальцем по шраму на щеке. — Уже ничего. Спасибо, что показал мне свою... лабораторию. Я никогда не видел, как это делается. Но... я думал, что это будет проще. Значит, сто граммов... Это вот столько?

Он одним пальцем отмерил фалангу на другом. Гедимин кивнул.

— Окись — тяжёлое вещество.

— Что ты будешь делать с ней? На что она годна? — спросил Линкен.

— Положу в бочку с водой и буду смотреть на свечение, — пожал плечами ремонтник. — Других применений пока не предвидится.

Линкен посмотрел на него долгим задумчивым взглядом.

— У тебя глаза светятся, — сказал он. — Это хорошо. Не прекращай работу, атомщик. Десять килограмм — это немного. Будет больше.

15 августа 55 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Еловые ветви на фоне темнеющего неба казались чёрными; солнце давно ушло, медленно сгущались сумерки. Гедимин вполглаза следил за бортовыми огнями "Иглы" — винтолёт осторожно протискивался между веток. Одну он задел, и она качнулась.

— Хватит, — Сешат, наблюдающая за полётом, украдкой провела рукой по глазам. — Ничего уже не видно. Приземляйся.

— И верно, — Мафдет тронула рычаг на пульте управления, и винтолёт, не зацепив ни одной ветки, выскользнул из кроны и медленно опустился на россыпь хвои. Под елью легко было его искать — тут, в вечной тени, трава не росла.

Мимо, подняв ветер и ослепив наблюдателей бортовыми огнями, пронеслась "Гарпия". Её дюзы на повороте полыхнули, и она рванулась вперёд, на считанные сантиметры разминувшись с еловой веткой.

— Эй! — крикнул Гедимин в просвет между деревьями. — На сегодня хватит.

Сешат и Мафдет сидели рядом с "Иглой", разглядывали её в свете фонаря, приглушённо переговариваясь. Гедимин опустился рядом. Из полумрака с "Гарпией" в руках вынырнула Лилит.

— На две секунды быстрее, — объявила она, присаживаясь на ковёр хвои.

— Солнце ушло, пластины остыли, — недовольно сощурился Гедимин. — Пустая трата топлива. Днём надо было тренироваться.

— Ты, атомщик, давно бы придумал, как подогреть их без солнца! — фыркнула Лилит.

— Эй, вы, тише, — покосилась на них Мафдет. — Ну как, Гедимин? "Игла" готова к бою?

— Она готова давно. Теперь нужно готовить пилота, — ремонтник осторожно развернул винтолёт другим бортом к себе. Вязкая тёмная масса, покрывающая обшивку, была содрана у хвостового винта, ещё несколько царапин осталось на носу — там еловая ветка чиркнула вскользь.

— Два соприкосновения, — Мафдет достала ветошь, чтобы вытереть уже ненужную слизь досуха. — Но летать в ёлках... Ты же не думаешь, что макаки притащат на площадку дерево?

Гедимин пожал плечами.

— Удара по хвосту можно было избежать. Продолжишь завтра. Когда останутся только мелкие царапины, можешь считать себя готовой.

Мафдет повертела в руках очищенную от слизи "Иглу". Длинный тонкий винтолёт укоротился и раздулся, приняв привычную для таких механизмов форму бочки с хвостом и винтами.

— Если они притащат ёлку, я им её в экзоскелеты затолкаю по частям, — пробормотала самка.

Лилит подошла к глайдеру, оставленному под деревом, заглянула в кабину и хмыкнула.

— Без четверти десять. Мы сегодня спать собираемся?

— Полетели, — Сешат, потянувшись, поднялась и подобрала "Иглу", завёрнутую в ветошь. — Я думаю о третьем испытании. Прошлый год все помнят?

Сарматы переглянулись, Гедимин сузил глаза.

— Им, вроде, объяснили, что так не делают, — пробормотала Лилит, но уверенности в её голосе не было.

— Это макаки, — поморщился Гедимин. — До них не доходит.

— В этом году может быть ещё хуже, — качнула головой Сешат. — А может — наоборот...

— Встречаемся с "Марсом" и "Тау", вырабатываем тактику, — пожал плечами ремонтник. — Сейчас говорить не о чем.

Лилит недовольно покосилась на него и прижала к груди "Гарпию".

— Иджес нам не нужен, — буркнула Мафдет. — И он не согласится. А у меня есть идея. Генератор автономных полей у тебя в ангаре?

Все самки повернулись к Гедимину. Он недовольно сощурился.

— Перед соревнованиями возьмёшь с собой "Иглу" и закатаешь её в поле поверх обшивки. Хольгер говорил, что оно держится полчаса? Это было ещё зимой, сейчас, наверное, ты довёл срок до суток. Ты ведь не любишь несовершенные механизмы, верно?.. Нам хватит и часа. Винты мы прикроем манёврами, останется только не промахнуться. Пилотом буду я...