Я - киборг-убийца

И тут зазвонил смартфон Капитана. Он ответил, пару минут слушал, затем повернулся ко мне:

— А ты везучий тип, Кирилл. В полицию поступил звонок от какой-то женщины, которая пришла узнать, как дела с ремонтом ее машины, примерно через три минуты, как ты вернулся. Задержись еще совсем чуток — и был бы свидетель...

— Повезло, — равнодушно ответил я.

Он поманипулировал еще с телефоном, а затем достал из нагрудного кармана пластиковую карточку.

— Держи. Минут через десять тут появится две тысячи.

— Но мне нужно одно очко сохранить, чтоб в следующий раз взять хотя бы 'макар'.

— В следующий раз ты не пойдешь с пустыми руками. Не парься. — Он вынул из своего портфеля плоский кожаный футлярчик и вручил мне: — твой телефон. В списке контактов 'Папа' — это я, 'дядя Валентин' — это Валентин Сергеевич, а 'Света' — это Света.

— Какая еще Света? — удивился я.

— Твоя подружка.

— Кажется, я такой не знаю...

— Зато она тебя знает. Света поможет тебе адаптироваться после детдома к окружающей среде, развлечься, проследит, чтобы ты ни во что не вляпался...

— А она вообще кто?

— Не надо задавать лишних вопросов. В том числе ей. И она тебе задавать не будет. Сам, конечно, тоже молчок.

В этот момент фургончик остановился.

— Приехали.

— Уже? — удивился я. — Туда ехали полдня, назад за три часа?

— А мы не в лабораторию приехали, а в город. У тебя выходных два дня — развлекайся. Да, и вот еще что.

Капитан протянул мне сложенный лист бумаги.

— Что это?

— Руководство по диете. Валентин Сергеевич составил список того, что тебе употреблять не рекомендуется.

— Ладно, понял. Это типа вы меня высаживаете и через два дня подбираете?

— Точно.

— А где я должен жить эти два дня?

— Спросил агент с двумя кусками зелени в кармане. Кирилл, будь серьезен. В любой момент ты можешь попасть в чужую страну, где будешь рассчитывать только на себя. Да, это будет не завтра. Да, это будет не без подготовки. Но начинай готовиться к настоящему экстриму уже сейчас. И где тебе жить — вообще ерундовая проблема. Слыхал когда-нибудь про отели?

— У меня документов нету, и вообще, я несовершеннолетний. Как мне поселиться в отеле без опекающего лица?!

Капитан тяжело вздохнул.

— А разве это проблема при наличии денег? За двадцать баксов любой встречный офисный работник в приличном пиджаке представится твоим отцом и оформит тебе номер в отеле, а сам 'пойдет по делам'! Быть агентом — это не только уметь стрелять. В первую очередь это уметь общаться с людьми, и такого мы тебе имплантировать не в состоянии. Но вообще-то ты можешь просто пожить у Светы. Со связными работать тебе тоже надо уметь.

И вот я стою один посреди незнакомого города, при себе, кроме одежды, только телефон и карточка. Ну здравствуй, 'большой мир', давно не виделись.

Город провинциальный, судя по всему, отеля пятизвездочного тут не сыскать. Но мне и не надо. Вначале познакомлюсь с этой Светой, а дальше будет видно.

Выбираю в списке ее номер. Гудок — и сразу ответ.

— Алло? — голос приятный, звонкий.

— Привет. Это Кирилл.

— Привет, Кирилл. Ты где?

— Понятия не имею. На каком-то перекрестке.

— Церковь где-то на углу видишь?

Я оглянулся — точно, у меня за спиной.

— Вижу.

— Стань лицом к ней и иди по правую сторону от нее. Через одно здание после церкви — кафе. Я внутри, за столиком у окна, джинсы и джинсовая куртка. Черные волосы с фиолетовыми локонами.

— Понял, — ответил я и двинулся по улице. — Ты давно меня ждешь?

— С полудня.

Я миновал трехэтажный дом типа 'сталинки', где обосновались всякие конторы и нотариусы, и увидел за ним второе похожее, но с витриной. Внутри — столики, большей частью пустые, у окна — хрупкая фигурка в светло-синей джинсе.

Толкаю дверь и вхожу. Обычное кафе, минимум посетителей, на меня ноль внимания. Оно и к лучшему.

Сажусь к столику, за которым флегматично чаевничает моя связная.

— Привет. Света?

— Ага.

— Рад познакомиться.

— Взаимно.

Несколько секунд мы смотрим друг на друга. Света выглядит девочкой-подростком, лет на семнадцать, но на самом деле ей, видимо, двадцать или чуть больше. Впрочем, видно это только в упор: макияж мастерский. В любом случае, она очень милая, хоть с макияжем, хоть без.

— Долго ехал? — спросила Света, и вовремя: я как раз думал, что дальше сказать.

— С самого утра практически.

— Проголодался?

— Есть такое дело. Где тут ближайший банкомат, не подскажешь?

— За углом, — она указала направление кивком головы и уточнила: — у тебя с собой есть список запрещенных продуктов?

— Откуда ты знаешь?

— Меня предупредили, что ты на очень строгой диете.

Я хмыкнул.

— С чего бы вдруг? Вот он.

Света взяла список, развернула и принялась читать:

— Жирное — не рекомендуется, сахар — не рекомендуется, жареное — не рекомендуется, свинина — не рекомендуется, копченое — не рекомендуется, алкоголь — не рекомендуется, соленое — не рекомендуется... Блин, и это только начало списка... Знаешь, мне кажется, что было бы проще написать, что тебе можно...

Я забрал у нее список и впился в него глазами.

— Ох ты ж японский городовой... Да мне ничего нельзя, оказывается!

Она задумчиво подперла голову кулаком:

— То есть, ты только сейчас узнал про свою диету?

Я почесал затылок. Действительно, все питание в лаборатории носило строго диетический характер: каши, салаты, хлеб только черный, котлеты иногда куриные, чаще рыбные — и всегда только паровые, чай и кофе были всего пару раз, в подавляющем большинстве случаев я пил компот и сок. Но там я не обращал внимания на меню, воспринимая лабораторию как больницу, а больничное меню — как норму, тем более что кормили меня несоизмеримо лучше, чем в обычных больницах и детдоме.

— Ты права, — согласился я. — Просто я недавно из больницы, а больничное меню в больнице — штука естественная, даже не задумывался об этом.

Света снова взяла список и через пару секунд сказала:

— Полагаю, рисовая запеканка тебе не противопоказана. По твоему счастью, я не далее как вчера вечером ее приготовила.

— Ты меня прямо спасла.

— Тогда пошли. Я живу неподалеку.

Проходя мимо банкомата за углом, я снял с него сорок тысяч рублей. На первое время хватит.

Света обитала в уютной двухкомнатной квартире в новостройке.

— Ты одна тут живешь?

— Да. Чувствуй себя, как дома.

Я машинально поблагодарил, а сам подумал, что это звучит немного издевательски. Конечно, Света ни в чем не виновата: ей неоткуда знать, что я осиротел в раннем детстве и просто не помню, как люди чувствуют себя дома.

Повесив куртку на вешалку, я снял кроссовки и зашел в ванную помыть руки, отметив про себя, что придется обойтись без тапочек: в коридоре была всего одна пара — Светы. Впрочем, пол покрыт толстым ковролином — так что никаких проблем.

Света уже хлопотала на кухне, в микроволновке грелась порция запеканки. Она указала мне на табурет, достала из буфета ложки, а там и запеканка подоспела. Я взялся за ложку, а Света сунула в печку вторую тарелку и пожелала мне приятного аппетита.

— Спасибо. С аппетитом точно никаких проблем.

Запеканка — слой риса, слой тертых яблок, слой риса — и сверху опять яблоки. Не сладкая, но вкусная, особенно после больничной еды.

— А ты откуда так налегке приехал? — спросила Света, достав свою тарелку из микроволновки.

Кажется, она ничего обо мне не знает. Агент самого нижнего уровня? Видимо, да.

— Прямиком из больницы.

— И как твое здоровье теперь?

— Если не считать диеты — можно сказать, здоров, — ухмыльнулся я.

Пока мы едим, необходимости что-то говорить нет, но запеканка постепенно заканчивается, а я, как назло, как-то не могу придумать, куда беседу направить. Черт возьми, теперь я знаю, что такое 'не в своей тарелке'.

— Добавки?

— С удовольствием, — обрадовался я: теперь у меня еще пара минут на подумать.

Пока я разбирался со второй порцией, Света вышла и через пару минут вернулась уже в домашнем халатике. В нем она выглядела еще более стройной и хрупкой, и я поймал себя на том, что так и норовлю на нее украдкой взглянуть лишний раз. Одна надежда, что со стороны это не так заметно...

Тем временем на столе появились кружки и чайник.

— Будешь соблюдать диету или рискнешь ложечку сахарку?

— Рискну. В больнице чай давали сладкий, авось и теперь нигде не слипнется.

Света прыснула, я улыбнулся. Кажется, атмосфера начинает теплеть.

После чая мы пошли в комнату, я сел на диванчик напротив окна и отметил, что за окном парк. Неплохой вид.

— Какие у тебя планы на развлечения? — спросила Света.

Я пожал плечами.

— Если откровенно — их нет. Так уж вышло. Я вообще в растерянности: в четырнадцать с лишком я попал в больницу, провел в медучреждениях два с половиной года и только сегодня утром, так сказать, выписался... Так что насчет развлечений и культурной программы я надеюсь на твою подсказку, с чего начать.

— Да уж, несладко тебе пришлось, — посочувствовала Света, — а с чего начать, я уже знаю.

Она подошла ко мне, взялась за поясок и легким движением сбросила халат. Я буквально окаменел: кроме трусиков, на Свете больше ничего не было.

Используя мое замешательство, она села мне на колени лицом ко мне, ее лицо оказалось совсем рядом, а в следующую секунду мы уже слились в поцелуе. Я положил руки на ее бедра, ощутив гладкую, бархатную кожу, а Света уже принялась расстегивать мою рубашку.

Через пару минут я наблюдал, лежа на ковре, как грудки Светы колышутся вверх-вниз в такт ее движениям, и думал, что культурная программа может катиться к черту: у меня всего два дня, и я уже знаю, как их потрачу.

* * *

Часа через два я понял, что свои силы переоценил. Секс — замечательное занятие, но очень трудоемкое, так что ближе к вечеру мы со Светой выдохлись. Спать мне совершенно не хотелось: я чувствовал себя так, словно у меня весь мир в кармане. Когда долгое время дела идут очень-очень плохо, а потом по мановению волшебной палочки все становится просто зашибись — тут эйфория обеспечена. И если я сейчас усну — это замечательное чувство пропадет.

Конечно, была в этой бочке меда и ложка дегтя: я понимаю, фигурально выражаясь, откуда растут ноги. За моим теперешним прекрасным состоянием незримо маячит зловещая фигура Капитана. Все, что сейчас со мной происходит, целиком и полностью срежиссировано им, и режиссура, прямо скажем, не особо искусная.

В самом деле, между знакомством со Светой и нашей близостью прошло каких-нибудь двадцать пять минут. Мне известен эпизод, когда парень — не миллиардер и не актер, а обычный советский инженер — за двадцать минут добился от едва знакомой девушки согласия выйти за него. Но в данном случае я вообще не предпринимал никаких действий, пикапер из меня совершенно никакой, а всю инициативу проявила Света. И я не настолько глуп, чтобы думать, что дело в моей неотразимости: я из себя ничего так, но не до такой степени, чтобы все произошло вот таким образом.

Так что вариантов только два: либо дело в сорока тысячах, которые я снимал при Свете, либо первый секс в моей жизни мне организовал Капитан. И я ему за это почти благодарен, но только почти: все это тоже часть моей обработки. Как говорится издревле, чтобы стать мужчиной, нужно познать женщину и убить другого мужчину. Капитан не стал терять времени и организовал мне то и другое с интервалом в четыре часа.

Ладно, как бы там ни было, но прямо сейчас мы со Светой устали и перед продолжением постельных утех нам требуется передышка, которую надо бы чем-то заполнить.

Я повернул голову и взглянул на девушку:

— Должен сказать, первый пункт программы развлечений просто потрясающий и все остальные вряд ли с ним сравнятся. Я голосую за то, чтобы этот первый пункт был в программе самым основным. Но поскольку нас только двое, для победы в голосовании моему предложению не обойтись без твоей поддержки. Что скажешь, м-м?

Света скосила на меня глаза и лукаво улыбнулась:

— Поддерживаю. Развлекайся, сколько твоей душе угодно.

Я скорчил трагичную мину:

— Вот тут загвоздка: моей душе угодно больше, чем может выдержать тело, плоть так слаба, как сказал один священник... Душа была бы не против, чтобы в программе был только один первый пункт, но... Без дополнительных нам не обойтись. Слушай, в этом городе есть какой-нибудь приличный ресторан?

— Ты предлагаешь нам сейчас принять душ, намарафетиться, одеться подобающим для приличного ресторана образом, для чего тебе еще надо разжиться костюмом, кстати... Ты точно этого хочешь сейчас и незамедлительно?

Я почесал затылок.

— И ведь не поспоришь же. Тогда найди мне в справочнике номерок заведения с доставкой — я закажу чего-нибудь прямо сюда. Только надо такое заведение, чтобы готовили по заказу, а не из меню, потому что, сдается мне, мой список запретов любое меню перечеркнет.

Света протянула руку к ночному столику и взяла с него планшет.

Потыкав в экран, она внезапно сказала:

— А я знаю, что тебе можно. Суси.

— Суси?

— Суши, хотя это неправильное произношение. Рис и рыба, и разные морепродукты. Думаю, не прогадаешь, если закажешь ассорти, только продиктуй список запрещенного, чтобы в ассорти всего этого не было. Вот номер.

Я поднял с пола свои брюки и достал из кармана телефон, но тут мне в голову пришла одна мысль.

— Постой, а суши разве не из сырой рыбы готовят?

— В том числе и из сырой, а что?

— Запросто можно паразитов подхватить.

Света кивнула:

— Верно. Именно поэтому перед готовкой сырые ингредиенты держат в глубокой заморозке. А морепродукты, которые приезжают в наш город, по умолчанию доставляются в таком состоянии, так что есть можно смело.

— Успокоила.

Я набрал номер, ответили почти сразу. Я попросил составить ассорти суши, не содержащее запрещенных продуктов, парень на той стороне терпеливо записал все под мою диктовку и сообщил, что у них в меню почти двадцать разновидностей, из которых большинство подходит.

— Ну вот и отлично, разнообразие — это хорошо. Во сколько выльется одна порция плотной подзаправки?

Оказалось, что недорого — едва пятьсот рублей. Ну, то есть, раньше это было бы безумно дорого — пятьсот за поужинать. Но теперь, с учетом обстоятельств, я могу себе такое позволить. Недолго думая, я заказал на шестерых.

— А ты не треснешь? — спросила Света.

— А с чего бы вдруг? Две — сейчас подзаправиться. Не исключено, что мы и ночью проголодаемся, нашим растущим организмам нужны вкусняшки. Ну и позавтракать.

— Хе-хе... Ужинать и завтракать вкусняшками... Впрочем, меня предупредили, что ты можешь того... с цепи сорваться.

— Имей совесть, — возмутился я. — Я только сегодня вырвался из больнички, причем на своих двух, а не в деревянном макинтоше, как долгое время опасался. Считай — заново родился. Разве грех отпраздновать?

— Ну с этой точки зрения понять тебя нетрудно.