Часть вторая. Глава 21

Засунули в пламя кончик стального стержня. Стержень покраснел, пожелтел, побелел и оплавился. Хорошая температура! Но при этом железо выгорает немного, пламя окисляющее. Зато неплохо режет металл. Но только небольшую толщину — миллиметров пять. Пробовали разные формы сопла — смогли разрезать кусок листа в семь миллиметров. Этого мало — мы на гильотине можем десятку быстрее рубануть. Нужно по-другому — в кислородном резаке отдельное сопло подачи кислорода. Первая горелка разогревает металл, в струе кислорода из второго сопла железо сгорает. Газосварщики говорят — 'сдувает'.

Но у нас идет смесь кислорода и водорода, как их разделить? Делаем еще один электролизер. Но вставки-изоляторы там будут сложнее. Электроды будет разделять сепаратор — марля, пропитанная карболитом, мы такие делаем для аккумуляторов. Но в верхней части сепаратор сплошной. Это чтобы газы не смешивались. В верхней части два отвода — один для кислорода, другой для водорода. Из медной трубки спаяли два коллектора, вклеили в камеры. Теперь у этого электролизера раздельные выходы для разных газов.

Пока делали второй аппарат, у мастеров было исследование — 'чего бы такого нагреть в жарком пламени'. Все металлы плавятся, это даже уже не интересно. Графит не плавится — у-у-у, какой! Химики хотели нагреть какое-то вещество в пробирке — пробирка расплавилась, стекло закипело. Это стало интересно оптику и мастеру по электровакуумным приборам. Горелка стала очень востребована.

Тут я вспомнил, что пламя окислительное, а значит не самое горячее. Неужели? Сделали еще один гидрозатвор, но в него налили не воду, а стали наливать разные жидкие углеводороды. Температура пламени еще повысилась, стал виден весь факел, ранее невидимый. Нашли оптимальную смесь бензина и ацетона, температура стала максимальной, сталь быстро плавилась. Даже расплавили кварцевый песок без всяких добавок. Кварцевое стекло не получилось, но спекшаяся масса была полупрозрачной.

Закончили второй аппарат, собрали все вместе. Кислородное сопло дует перпендикулярно, греющая горелка прогревает лист под углом. Режет! Прожигает! Да какие два сантиметра, четыре сантиметра легко разрезала. Можно было бы больше, но явно не хватает давления.

Но тут еще проблема шлангов, точнее их отсутствия. У нас горелка стоит неподвижно, а железки мы проносим мимо. Лист так не порежешь. Но аппараты не особо тяжелые, а электрические провода гибкие. Сделали небольшие рельсы, на них тележку, на тележку аппарат. И рядом большой стол для листов. Лист уложили, примерились и поехали. Ровно получается. Бывает сварочный трактор, а у нас трактор-резак. Или вагон, на рельсах же.

Плиту такой толщины надо не только ровно раскроить, надо еще разделать кромки под сварку, шов серьезный получается. Как раз этим трактором-резаком это тоже удобно делать, только наклон горелки поменять.

Еще длинная медная трубка, спаянная из прямых кусков и 'пружинок', уходит наверх, сквозь крышу цеха. Это лишний водород от второго электролизера. Куда бы его применить? Шарики надувать? Или сразу 'Цеппелин' строить.

И много нашлось работы резаку в металлообрабатывающем цеху, как частичная замена фрезерования крупных деталей. Еще одна наша технологическая ступенька.

Одна ступенька — резак, а другая — сам по себе источник кислорода. Для кислородного дутья пока еще мала производительность электролизера, но для другого важного процесса уже достаточно. Серную кислоту мы получаем сжиганием смеси и селитры. Причем в роль селитры тут — источник кислорода и диоксида азота, катализатора процесса. Если в смесь класть совсем мало селитры, то смесь горит плохо, процесс не идет. Решили попробовать добавить чистый кислород для экономии селитры. Не сразу получилось, пришлось делать новый реактор.

Корпус из свинца — он не растворяется серной кислотой, посередине фигурная чаша из шамота — температура горения очень высокая. По свинцовой трубке туда подается кислород, Сверху, по другой трубке сыпется смесь порошков серы и селитры. Еще дозированно подается вода, чтобы триоксид стал серной кислотой. Настоящий реактор, да еще с непрерывным циклом, а не 'импульсный', как прошлый. В реакторе образовывались еще и оксиды азота, которые окисляли диоксид серы до триоксида, но при этом сами не расходовались. Подача кислорода обеспечивала высокую температуру горения серы. Удалось намного уменьшить расход селитры за счет кислорода. Кислота стала получаться чище.

Производительность выросла значительно, стало не хватать тары. Да и хранить в стекле опасно, одну бутыль уже разбили — была катастрофа локального масштаба. 'Ой, а че эта у сапог подметки отвалились? Совсем новые же были!' Сделали канистры из свинца, по пятьдесят литров, свинца у нас много. Для прочности тонкостенную канистру поместили в стальную рамку с ручками для переноски. Можно было бы хранить и в сосудах из низкоуглеродистой стали, но так можно хранить только олеум. А на производстве кислота присутствует в разных концентрациях, не стал рисковать — вдруг перепутают.

Так что теперь селитра нужна только для получения азотной кислоты, расход селитры на производство нитровеществ уменьшился почти в два раза, производительность выросла. Можно думать о производстве артиллерийского пороха. Остается вопрос стабилизаторов пироксилина, без них он быстро портится. Есть камфора, но ее не так много, и она летучая. Внутри патронов еще действует, а в другой таре постепенно улетучивается.

Некоторым стабилизатором пироксилина можно считать нитроглицерин, который сам по себе сильное взрывчатое вещество. Но в составе комбинированного пороха несколько повышает его стабильность. Страшно делать нитроглицерин, не стал.

Антип не оставляет попыток синтезировать новые красители. Сделал недавно еще один, но большого коммерческого успеха этот краситель не сулит, потому как черный — нигрозин. Черного цвета в жизни у людей и так хватает. Но как краситель нигрозин хорош — в воде не растворяется, а растворяется в спирту. Для окрашивания много спирта уходит, но можно сделать закрытую сушилку с конденсатором спирта для его возврата. Окрас ткани получается стойкий, не линяет. Кожу тоже очень хорошо окрашивает. У нас теперь новая мода — черные сапоги, а то были все оттенки коричневого.

И парадно-повседневную форму моряков покрасили в черный, робы оставили не окрашенными. Теперь почти как надо, только тельняшки с сиреневыми полосками.

При производстве нигрозина используется солянокислый анилин. А от него до дифениламина — один шаг. Дифениламин — хороший стабилизатор пироксилина. Понадобился автоклав, сделали небольшой. Смешали анилин и солянокислый анилин, катализатор — соляная кислота. Автоклав нужен прочный, нагревать надо до 300С. Выделить дифениламин из продуктов уже легче — у него гораздо выше температура кипения, нежели у анилина. Еще раз прогнали через нагрев с конденсацией — получили относительно чистые кристаллы. Тоже очень токсичное вещество. Получили немного, но и расход его небольшой — 1-2 процента от веса пороха.

Теперь дело за пороховщиками — будут подбирать оптимальные размер и форму порохового зерна. Подсказал им, что наиболее перспективная форма — трубочки, 'макароны'. Будут экспериментировать, это надолго.

Ну и показал своим еще одно чудо — взял коллекторный генератор на двенадцать вольт, и подсоединил его к аккумулятору. Взвыл электромотор — это обратимая электрическая машина. Конечно, предварительно проверил что это возможно, подправил положение щеток.

И целую лекцию прочитал про электродвигатели, какие у нас теперь новые возможности. У мастеров фантазия забурлила, еле успевал объяснять невозможность их проектов. Пока главное ограничение — мощность электродвигателя. У этого двести-триста ватт, и особо не увеличить. В нашей сети двенадцать вольт, это сильно ограничивает возможную мощность.

Надо вводить стандарт с более высоким напряжением. Каким? 220 вольт? Вроде привычно, но ни одного прибора на такое напряжение у нас нет. Да и с изоляцией проводов у нас трудности. Самая лучшая изоляция у нас — ацетилцеллюлозный лак, но он тонкий. Сварочные кабеля еще дополнительно обматываем тканевой лентой и еще раз пропитываем лаком. Так что страшно вводить 220 вольт.

Но фактически у нас есть еще одна сеть — пятьдесят вольт. Даже две — переменного тока для питания передатчика, и постоянного — для электролизеров. Напряжение неплохое — это максимальное напряжение, которое еще считается неопасным. В сухих помещениях. На корабле может и убить, но не сильно.

На большие расстояния большие мощности мы не передаем, так что пятидесяти вольт будет достаточно для многих целей. Вот только постоянный или переменный? И там и там есть свои плюсы. Коллекторный электродвигатель можно сделать универсальным, и он будет работать от переменного тока. Конструкция усложняется — магнитопроводы надо делать в виде набора тонких пластин, чтобы не было вихревых токов. На коллектор будет больше нагрузка на переменном токе, искрить будет сильнее. И обмотки надо переделать на последовательное возбуждение.

Но главный плюс переменного тока — трансформатор. С помощью этого устройства можно довольно просто изменить напряжение или максимальный ток. Я бы принял этот стандарт не раздумывая, если бы не одно 'но'. Я не могу получить постоянный ток из переменного, для этого нужны полупроводниковые диоды. Мощных диодов у меня только тридцать штук, и строить промышленность на этих артефактах я не могу, пусть остаются для особых случаев.

А постоянный ток тоже нужен — у меня много электролизеров разного назначения: для водорода и кислорода, для нарезания стволов, для очистки серебра, для получения хлоратов и гидроксидов. И еще важный момент: мы можем запасать только постоянный ток — аккумуляторы. Так что в Адлере будет обе сети пятьдесят вольт — и переменный и постоянный. Лампочки и универсальные коллекторные двигатели смогут работать в обеих сетях. Лампочки можно будет делать более мощные, а то ассортимент вольфрамовой проволоки у нас ограничен. Частота переменного тока у нас пока не фиксирована, синхронные и асинхронные электродвигатели мы не используем, и даже трехфазных источников тока у нас нет. Измерял из любопытства, в тестере есть простой частотомер, от ста до четырехсот герц у нас переменный ток. Мощность сварочных генераторов мы изменяем просто изменяя скорость вращения.

Некоторые станки очень ждут электродвигатели: портальные фрезерные и шлифовальные используют довольно извращенную механическую трансмиссию, их надо будет переделывать в первую очередь. Да и нормальную высокобортную УШМ можно сделать. Это же сколько шестеренок освободится! А токарным станкам и так неплохо. Так что для цехов будем использовать постоянный ток, эти электродвигатели проще. Освещение переделаем на это напряжение и лампы накаливания, светодиоды надо забрать, они нужны для аккумуляторных фонарей. На каждый пароход нужно по несколько таких фонарей, и армия просит хотя бы один на взвод. Пока только один на роту.

Так что электродвигатели захотели почти все, но их делают медленно. Вынесли коллективное решение направить в электротехнический цех еще людей, учениками-рабочими, троих. Хотя желающих было гораздо больше. Но магнитопроводы делает механический цех, бронзовые детали — цех бронзового литья, электротехнический цех только наматывает, собирает и делает коллектора. Так что эта работа для всех. Металлургам надо сделать партию тонкого проката из низкоуглеродистой стали для магнитопроводов.

А как быть с электричеством на пароходах? Там сеть двенадцать вольт для всего, и пятьдесят вольт переменного для передатчика. Двенадцать вольт становится мало даже для освещения, если переходить на лампы накаливания. Надо основную сеть переделывать на пятьдесят вольт. Формально она будет на сорок восемь, из-за аккумуляторов, но реально там около пятидесяти.

Аккумуляторов надо будет в четыре раза больше. Но у меня аккумуляторы делает уже небольшой цех. Делает два вида: большие — стационарные и судовые, и маленькие — для фонарей.

Но тогда на пароходах и емкость вырастет, тоже плюс. Если оставлять те же аккумуляторные банки, то емкость будет колоссальная. Так-так, какая-то мысль крутится. Для выпрямления тока в отсутствие диодов раньше использовали двигатели-генераторы, двигатель переменного тока вращал генератор постоянного тока. Мне же переменный ток нужен только для передатчика, для работы высоковольтного трансформатора.

А если сделать наоборот — двигатель постоянного тока будет вращать генератор переменного? Тогда передатчик может работать от аккумулятора, но только от довольно мощного и недолго. Там около киловатта мощности. Зато не будет ситуации как у 'Гефеста' на Дону — идет весь день, а передатчик нужно включать ночью, на стоянке. Держат огонь в котлах несколько часов, перерасход угля и ресурса. Тем более, если сообщение короткое. Но если машина работает, то лучше генератор от машины вращать. Надо оба варианта привода оставить.

А электродвигатель с кабелем сделать в виде отдельного модуля в корпусе, можно использовать для других целей. Пока еще не можем себе позволить иметь электродвигатели везде где нужно, а вот так — съемный модуль, можно попробовать.

Вернулся 'Гефест' из воронежской экспедиции. Обратно шел очень быстро, днем на машинах и по течению, паруса — когда ветер нужный. А ночью дрейфовал по течению, так можно, если стрежня держаться, прожектор позволял не натыкаться на берега. Зато рекорд — от Воронежа до Таны за шесть суток.

Рассказали все подробно про место на стрелке, нарисовали, даже сектора обстрела с башни. Оказывается, по всему берегу Ворон-реки лес растет, где густо, где редко. И этот заливной луг с реки не видно, казалось, что кругом густой лес. Так что зря пушку не взяли. Но ничего, приготовили одну 65-мм на полевом лафете. Снаряды возьмут и ОФС и картечь. Картечи побольше, Ворон-река совсем узкая, там только картечью работать.

Велеслав и матросы под впечатление заложенного ими города, и того что люди там остались. И крепость им там одним не построить, только одну башню все вместе и смогли. Надо им срочно помощь.

Обсудили ситуацию, у нас все стабильно, уголь возит 'Спартак '. Не так производительно как 'Гефест', но хватает, и запас уже есть большой. Решили отправлять экспедицию. Только это теперь не экспедиция, это рейс Адлер — Воронеж — сказал я. Все аж замолчали, осмысливая услышанное. Что такое рейс — все знают, это когда корабли ходят между нашими городами.

— Так это еще один наш город. Точно.

— Да, хоть и маленький. Тридцать восемь человек там живет.

— Это же больше тысячи верст!

— От Таны тысяча триста.

— Во как!

Вот так протянула щупальца Таврическая Республика, база на Родосе, Воронеж. Тысячи километров. Потом пошли смотреть на карту, которая кусок глобуса. Штурман, прибывший из экспедиции, нанес координаты Воронежа и нескольких ключевых точек — устьев притоков Дона. Почти все совпало. Экзамен по командованию отделением он уже сдал, теперь сдал и экзамен по навигации. Поздравил его сержантом. Самый молодой сержант в нашей армии — пятнадцать лет. Остальные четыре навигатора пока солдаты, готовим следующую группу, еще пять курсантов. Штурманы нужны, пусть даже такие.