Настоящая

Поела. Помылась. Поменяла одежду на "военный" вариант — ты зачаровывала её на самый крайний случай, вроде таких. Задумалась, как невыразимцы будут объяснять ситуацию отцу, если ты избавишься от трупа? Доказательств — нет, ну не считать же доказательством трансфигурированную злоумышленником голову, о которой ты знать не знаешь? Блейз пришёл к тебе и исчез? Вы поговорили, и он аппарировал, куда — не знаешь.

Забавно... но конфликт бы не разрешился. Невыразимцы теперь — международная организация, если необходимо, они могут игнорировать не просто авторитеты или мнение общества, но и законы отдельных государств, постфактум объясняя на закрытом заседании МКМ, чего ради это было. Отец может помочь, но ты чувствовала, что привлекать его будет неправильным. Кроме того, что может быть интересней, чем решить поставленную самой себе проблему самостоятельно?

У тебя оставалось около суток, чтобы придумать выход. Насчёт недели Блейз, конечно же, соврал. Интересный был человек, наверное, ты-прошлая пожалела бы, что он встал на твоём пути. Вернее сказать, ты-прошлая в принципе не стала бы делать то, что делаешь ты-настоящая. Любопытно, что прошлая сказала бы о настоящей? Ты часто задумывалась над этим, но так и не пришла к единому ответу. Ты-прошлая находилась вне досягаемости, несмотря на всю память и аналитические способности, ты просто не могла вообразить, как бы ты-она отреагировала бы на то или иное.

На самом деле, у тебя было гораздо больше суток. Магия времени — это не только хроновороты. При сильном желании ты могла растянуть свои сутки как минимум вдвое. Больше было невыгодно — ты будешь отходить от такого напряжения дольше, чем получишь дополнительного времени. Ты не могущественная волшебница — отец смог бы растянуть эти сутки на месяц-другой.

Итак, что ты узнала именно по твоей ситуации? Невыразимцы выделили внушительную группу в пятнадцать волшебников. Каждый — сильнее тебя, большинство — искусней в той или другой сфере, и все — опытней. Они разделены на три сработанные команды по пять человек, но ты была уверена, что любых троих хватит, чтобы тебя поймать.

Конечно же, ты не собиралась сражаться. Даже если бы ты одолела их всех каким-нибудь чудом, то тебя бы объявили, в лучшем случае, в розыск Отдела, в худшем — в международный розыск, передав приметы маггловскому Интерполу. Сейчас, когда каждый метр улиц города контролируется камерами, которые обрабатывают компьютеры, никакое заклинание анонимности тебе не поможет, не говоря уж о том, что невыразимцы уже начали разрабатывать к нему контрмеры. По мнению Блейза, первый вариант развеивающего такие чары артефакта должен был появиться через неделю.

Несмотря на то, что сбежать ты могла, простой побег закончится тем же самым розыском. Оставался только вариант сымитировать собственную смерть. Позже ты подумаешь над тем, как можно заставить невыразимцев отстать, но именно сейчас другого пути — нет. Разумеется, ты продумывала такой вариант ещё тогда, когда изучала дементоров. И вновь тебе поможет магия времени, на этот раз в разрушительной её форме — подобие той хроноаномалии, которую ты уничтожала, только умноженное во много раз. Был неплохой шанс, что невыразимцы сочтут, что ты попыталась сбежать в прошлое, но что-то сработало не так. Ты не верила, что они забудут о тебе, пока не найдут твой труп, но искать, распутывая аномалию слой за слоем, им придётся долго.

Ты кивнула собственным мыслям, допила чай и спустилась в лабораторию. Достала десяток сломанных хроноворотов. Наложила на них несколько специальных заклинаний. Без колебаний аппарировала палочку на веранду, чтобы её не задело слишком сильно. У тебя всегда есть запасные, подходящие не хуже этой, а выброшенная и — бросаешь чары старения вслед, прямо сквозь пространство — постаревшая палочка будет хорошей обманкой. Десяток сломанных хроноворотов ты после необходимой обработки аккуратно перематываешь артефактной проволокой, той самой, которой мастера волшебных предметов соединяют разные части своих механизмов. После чего бросаешь в конструкцию последовательно взрывные чары и чары стазиса на пять минут.

Притягиваешь бутылёк с Феликс Фелицис, зельем удачи. Касаешься его запасной палочкой, шепча древнее заклинание, заимствованное у одного из старейших волшебников Англии. Старик уже не помнил своего имени, ему было больше двух веков, но вот магией владел очень интересной. В частности, отвращающие чары — теперь, пока ты носишь с собой зачарованный бутылёк, Феликс против тебя не поможет, а заодно не сработает никакой другой вид магии предсказания, вероятностей и удачи.

Осталось три минуты. Ты встаёшь в центр лаборатории и вновь произносишь, только не заклинание, а пароль. Участок пола под тобой начинает быстро опускаться вниз. Сверху воздух самотрансфигурируется обратно в камень. Своеобразный "лифт" несёт тебя вниз с тошнотворной скоростью несколько минут. Ты успеваешь засечь заклинаниями контроля, как корёжит и превращает в нечто несуразное дом над тобой — прежде чем от этих заклинаний отключиться.

"Лифт" останавливается. Ты вне зоны блокирующих перемещение чар. Но что конкретно нужно делать — предстоит ещё решить. Во-первых, ты выжигаешь палочкой на камне руну подобия, не забывая подновлять воздух, чтобы не задохнуться в каменном гробу. Ритуальным ножом прокалываешь руку и касаешься тут же засветившейся руны. Теперь магический поиск невыразимцев будет показывать, что ты находишься в районе дома — никто в здравом уме не будет спрашивать ещё и высоту. Заживляешь рану и накладываешь на собственное местонахождение чары ненаносимости.

Куда дальше? Наложив чары анонимности на себя и заклинание обыкновенности на одежду, ты аппарируешь в маггловский Лондон. Находишь ближайший ресторан и ешь безвкусную еду, поглядывая в окно. Полдень. Ты полностью свободна от работы, у тебя есть деньги и проблема, которую нужно решить. Ты всё ещё ощущаешь подъём сил после души Забини, а мысли текут плавно и быстро. Ты возвращаешься к памяти Гермионы и сопоставляешь то, что знала она, с тем, что знал Блейз.

Надзор-Два состоит из трёх "модулей" (так их называла Гермиона — невыразимцы не давали какого-то специального названия). Первый и главный — это модуль-ядро. Модуль-ядро обеспечивает промежуточную фокусировку Свойства для дальнейшей трансляции куда-то вовне и регулирует, как эта трансляция может произойти, а как — нет. Проще говоря, это обеспечивает защиту и передачу управления Свойством. Этот модуль разрабатывала Гермионина команда, о нём ты знала практически всё, и, самое главное, могла быть уверена, что этот модуль остался точно таким же. Гермиона приложила все силы, вложила всю душу, чтобы никто, включая её саму, не смог ядро изменить ни извне, ни изнутри.

Второй модуль — это эффектор. Он обеспечивает перенаправление с точки промежуточного фокуса в другие точки — проще говоря, благодаря нему и поддерживается Статут. Все иллюзии, превращения, переписывания разумов и даже создание "временных" людей, о которых так беспокоилась Гермиона — это работа эффектора. Гермиона знала о нём только косвенные факты, но их было немало — в конце концов, именно эффектор должен был рефокусировать Свойство. В месте промежуточного фокуса два модуля непосредственно касались друг друга, и "запросы" эффектора могли быть отклонены ядром, если то "считало" (если считала запрограммировавшая его Гермиона), что они "неправильные". А Гермиона была девочкой принципиальной: например, список условий, после выполнения которых эффектор мог убивать, занимал несколько листов, их Гермиона добавляла всю работу, вплоть до тестирования, и сожалела, что не добавила ещё десятка с два. Забавная.

С третьим модулем Гермиона не соприкасалась в принципе — это был интерфейс. Интерфейс к эффектору, и сама идея этого модуля была последней, а перерабатывали его чаще всех. Дело было в том, что "вручную" управлять эффектором, конечно, можно было... теоретически. Практически, весь список запретов и ограничений, разработанных Гермионой, занимал не один том, а реагировать на нарушения Статута нужно было очень, очень быстро. Поэтому было решено создать отдельное подобие компьютера, которое будет "обрабатывать нарушения" и "производить необходимые коррекции". Назывался он интерфейсом, потому что до последнего невыразимцы надеялись, что Статут можно будет поддерживать редкими "ручными" воздействиями. Но когда компьютеризация и глобализация сделали очередной шаг, было решено автоматизировать и интерфейс.

Решение было принято в спешке, Гермиона, например, ничего об этом не знала, а вот среди невыразимцев шли жаркие споры. Сам Блейз стоял на том, что лучше пусть будет предсказуемый цифровой алгоритм, чем что-то аналоговое, вроде псевдоразума. В итоге руководство Отдела тайн решило, что лучший способ — это самый естественный. И использовала человеческую душу в качестве обработчика.

Если бы у тебя осталось чувство юмора, ты бы засмеялась. Гермиона приложила все силы, чтобы уменьшить опасность Свойства до нуля, ограничить его чётко определёнными правилами, узкой функцией. Невыразимцы с третьей командой разработчиков метафорически плюнули ей в лицо, и Гермиона даже не узнала об этом, считала, что весь тот "ужас" с восстановлением людей сделала программа. Так забавно! Конечно, это "забавно" не было смехом — просто особый род эстетики. Ты понимала красоту шуток, пусть и не могла смеяться.

Итак, три модуля. Два уязвимы, третий — нет. Разумеется, эти первые два были защищены невыразимцами по высшему классу. Эффектор в принципе не существовал как что-то локализированное — это была "висящая в воздухе" сеть заклинаний и ритуалов. Единственной его привязкой было место промежуточного фокуса, но его не знал и Блейз, хотя бывал там — специальные портключи делали особо доверенные невыразимцы. О местонахождении интерфейса Блейз знал — это было недалеко от штаб-квартиры МКМ в Берлине. Никакого желания штурмовать это место у тебя не возникло.

Где располагался модуль ядра? Это было довольно очевидно — в единственном месте, которое теперь не могло изменяться с помощью эффектора. В Выручай-Комнате. Но не в той Выручай-Комнате, которая находилась на восьмом этаже Хогвартса, напротив картины с троллями в балетных пачках — вернее говоря, Выручай-Комната никогда не находилась там. Там находился только вход. Настоящее место находилось... неизвестно где. Гермиона окончательно закрыла за собой тот вход и даже не пыталась узнать истинное местоположение. Сейчас туда хотели бы попасть, чтобы подправить ядро, чуть ли не все невыразимцы, но их усилия были тщетными — Хогвартс, а также все известные и предполагаемые места, связанные с его основателями, были обысканы много раз, в некоторых даже нашли древние тайники, но никаких следов Свойства не обнаружили.

У тебя была идея, где "находится" настоящая Выручай-Комната. Если кратко, то — нигде. Если подробно, то уже во времена основателей умели создавать так называемые вложенные пространства с помощью чар незримого расширения. Сундуки, изнутри размером с комнату, а то и дом — они были редкостью, но уже существовали. Выручай-Комнату осведомлённые о ней маги считали именно таким пространством, только с добавленными заклинаниями трансфигурации и чтения желаний.

И ты считала, что это правда. Выручай-Комната действительно была вложенным пространством — первоначально. А потом основатели (вероятно, это была Ровена Рейвенкло) "обрезали" вход, убрали привязку к предмету, оставив висеть в "великом ничто" маленький кусочек пространства, связанный с внешним миром через Хогвартс уже другим способом — связью, которую и Гермиона смогла поломать безо всякого Свойства. Ты представляла себе и пробовала на практике, как "выворачивать наружу" вложенное пространство, Гермиона о таком только думала, а Блейз — даже не представлял. Вообще, невыразимцы были жуткими консерваторами, предпочитая только присваивать знания, а не открывать самим, а редкие учёные среди них по "странным обстоятельствам" жили недолго. "Такова цена стабильности и благополучия", как говорил глава их Отдела. Как некрасиво!

По мнению самой Гермионы, нужно быть сумасшедшим, чтобы попытаться взломать Надзор-Два. Ты определённо была "не в своём уме" — по меркам обычных людей. И это было правильно. У тебя было мало ориентиров в окружающей жизни, и чувство правильности было одним из главных. Гермиона права, ты была сумасшедшей — и ты собиралась взломать Надзор. Вот только как?

Следующую неделю ты провела в непрерывных переездах с места на место, из города в город. Тебя всё ещё не искали, но ты сомневалась, что эта идиллия продлится вечно. Ты бродила по улицам, смотрела сквозь людей — как и большинство в толпе. Они смотрели в дополненную реальность, созданную их компьютерами через нейроинтерфейсы. Ты смотрела в собственную реальность, выстраивая в голове схемы, моделируя и просчитывая. Как ты смогла этого достичь? Пара специальных зелий из запрещённых компонентов и немного техник контроля внимания, свойственных хорошим окклюментам.

Параллельно ты посетила Гермиону и убедилась, что она мертва. Знания Блейза подсказывали тебе, что невыразимцы продолжали заниматься зачисткой всех ниточек к Надзору. Ты находила их паранойю забавной, но опасной.

На восьмой день ты ощутила прикосновение глобальных поисковых чар — это было похоже на лёгкую щекотку по всей коже сразу. Чары зафиксировали тебя как волшебницу, но благодаря заклинанию анонимности, не смогли распознать, а благодаря заклинанию ненаносимости — просто один ненаходимый маг. Ты предполагала, что подобную магию сокрытия используют многие, особенно авроры и преступники, а если и не используют, сам факт "пустого" отклика ничего невыразимцам не даст. Ещё ты понимала, почему тебя так активно ищут — после работы над дементорами и хроноворотом, тебя считают угрозой второго класса. Выше только первый — необратимое нарушение Статута о секретности, например.

А на девятый день, после третьего подряд касания поисковых чар, ты окончательно составила свой план. Он был проще простого — и столь же эффективен. Единственная связь с Выручай-Комнатой — это промежуточный фокус Свойства. Единственная связь с промежуточным фокусом — это интерфейс. Ты могла придумать, как обмануть авроров и даже невыразимцев. У тебя было несколько одноразовых способов. Но обмануть сам Надзор ты не могла, а он не будет пассивным. Он способен к самозащите. Но его "выходная мощность" всё же ограничена, а значит, ты могла его отвлечь.

Всё эти рассуждения имеют смысл лишь в том случае, если Надзор не предскажет твои действия, если отвращающие чары на прорицание работают и на него. Но если ты права и если Свойство имеет ту же природу, что и магический дар, возможно, является таким же творением, как и Арка Смерти, только не из дементоров, а из магов... Или, наоборот, оно может быть частью волшебного, что избежало заключения в волшебников и, как смерть в дементоров...

Ты наложила на себя лучшие чары отвода глаз, которые только знала. Затем уже на них и на все лежащие на тебе заклинания наложила ещё один слой магии, в точности повторяющий нижележащий. И переплела их между собой. Теперь твоя маскировка замаскирована так же, как и ты сама — не выйдет даже найти, что кто-то использовал те или иные чары. Идеально? На самом деле, был один изъян — теперь эту магию нельзя нащупать, следовательно, в крайнем случае, ты сможешь только снять её целиком. Тем не менее, тебя всегда привлекала завершённость таких заклинательных цепей. Было в них что-то особенно гармоничное — в идее Уробороса, змеи, кусающей собственный хвост.