Игра наяву

В какой-то момент я отвлекся от своих мыслей и посмотрел вокруг. Пока я бродил среди закоулков своей памяти, иногда прикладываясь к бутылке с силой воли, лодка почти добралась до причала, а спустя несколько минут глухо ткнулась в него носом.

— Фух, приехали, — облегченно выдохнул Крыса и требовательно протянул руку к "калашу" Васи.

Он неохотно отдал его. Я тоже передал Атосу оружие. Он все сложил в ящик, запер его и прикрыл тканью, затем парень посмотрел на нас, опасно сузил глаза и предупреждающе произнес:

— Если что-то пропадет...

— То я тебе по роже дам за такие подозрения, — зло перебил его я. — Думаешь, я у своих ворую?

— Извини, Лис, просто привычка, — сбавил тон Крыса и сунул мне в руки мешок. Второй он дал Васе, а последний закинул себе на спину.

Затем Атос привязал лодку, и мы быстро пошли к воротам города. Лучи прожекторов двигались достаточно лениво, поэтому мы без проблем добрались до калитки никем незамеченные. Крыса постучал в нее каким-то особенным стуком, напоминающим азбуку Морзе. В калитке открылось небольшое окошечко. Мужик, который выпускал наше трио из города, узнал нас и молча открыл калитку. Мы проскользнули в нее и он, наставив на нас автомат, грозно спросил:

— Что в мешках?

— Цветы, — ответил Крыса, снял со спины мешок и открыл его.

— Вы двое тоже показывайте, — приказал второй охранник.

Мы повиновались. Один из сотрудников охранки принялся шуршать в них рукой, пока второй держал нас на мушке.

— Цветы, — наконец сказал мужик своему коллеге, удовлетворившись осмотром.

Обстановка разрядилась. Сотрудник охранки опустил дуло автомата и со смешком выдал, глядя на ноги Васи:

— А где второй ботинок-то? Разонравился и выбросил?

Его товарищ засмеялся. Крыса, угодливо усмехнувшись, произнес:

— Ага, все так и было.

— Только перед этим он двух гомункулов завалил, пока вы тут золото стригли, — процедил я, начиная закипать.

Атос резко повернулся ко мне и всем своим видом показывал, чтобы я заткнулся и не отсвечивал, а то в следующий раз эти ребята не станут с нами сотрудничать, а вот прямо сейчас накостыляют нам по первое число.

— Ботинком, что ли, завалил, или у вас есть оружие? — произнес один из охранников, вцепившись острым взглядом мне в лицо. — А может вы нашли подземелье нехоженое и не сдали его властям?

— Ничего мы не нашли. Да и нет у нас ничего, — быстро затараторил Крыса и схватил мешок. — Мы уже уходим. Быстрее, мужики, быстрее. Нас уже ждут.

Я поднял мешок, а Вася закинул на плечо свой. Парни из охранки переглянулись, но промолчали, дав нам спокойно уйти.

Только мы отошли от них, как Атос набросился на меня с гневной речью:

— Лис, ты охренел? Ты им сейчас чуть не спалил пушки Халдея!

— Крыса, ты вот вроде башкой соображать умеешь, а элементарных вещей не понимаешь, — с ленцой в голосе ответил я. — Ты думаешь, они не понимают, что мы за город не с пустыми руками ходили?

— Откуда они знают, где мы лазали? Может быть, мы тут возле стен прошвырнулись и нахапали этих лепестков, — не сдавался Крыса, ища взглядом поддержки у Васи. А тот, словно не слыша нас, с независимым видом вышагивал по улице, иногда поглядывая на мигающие фонари.

— Ага, прямо с клумбы, — скептически изрек я. — Обо всем они прекрасно знают. А нужно будет выслужиться перед начальством, то они мигом сдадут тебя.

Крыса задумчиво нахмурился, будто сам не догадывался об этом, а затем, успокоившись, произнес:

— Все равно не надо было говниться. Посмеялись бы над их шутками и спокойно двинули бы в город.

— Да что-то накатило, — пожал я плечами, не став ему объяснять, что мне стало обидно за Васю.

— Ладно, — махнул рукой Крыса и весело добавил: — Тебе можно — ты же Бешеный Лис. И, ребята, в этом районе аккуратнее. Сами знаете, чей он.

Вася кивнул головой. А я кислой рожей дал понять Атосу, что в курсе того, куда мы пришли. Этот район целиком и полностью принадлежал одному из членов Совета, который, по совместительству, возглавлял влиятельный клан, специализирующийся на бионике — искусственных компонентах тела. Он-то и пригрел Халдея.

Вокруг здесь было заметно чище, чем там, где я жил. Для мусора стояли бачки, под ноги его не кидали. Дома были намного лучше, чем в моем районе. Тут не наблюдалось никаких мостков, а улицы стали чуть шире и на них появились канализационные люки. Во множестве присутствовали фонарные столбы с целехонькими лампами, заключенными в плафоны. На крышах я заметил людей с оружием — некоторые из них разглядывали нас в оптику. Особенно заинтересовался нами человек в бронежилете, стоящий рядом с антенной станции связи. Он провожал нас дулом своей винтовки.

Вася тоже обратил внимание на навязчивый интерес с его стороны и краем рта спросил у меня, нервно поежившись:

— Лис, что там твой дух говоррит? Он нас не хлопнет?

— Меня точно не хлопнет, — буркнул я, ощутив в этом районе свою ущербность. — На счет тебе не знаю. Рожа у тебя подозрительная.

— Шутит он, — хмуро сказал Крыса, пытаясь держаться уверенно, но было видно, как он робеет.

Если кто-то из местных застрелит нас, то ему вряд ли даже пальчиком погрозят. Мы это понимали, поэтому шли, не делая даже намеков на резкие движения.

— Долго еще? — спросил Ружо, вышагивая так, словно лом проглотил.

— Пришли уже, за этим углом, — ответил Атос, глядя на пятиэтажное серое здание с толстыми стенами и решетками на окнах, во многих из которых горел свет.

Мы повернули и остановились возле железной двери, ведущей в подвал. Крыса постучал в нее. Раздались скрежещущие звуки с трудом отодвигаемой задвижки. Дверь приоткрылась, и на улицу высунулась лохматая голова бледнокожего худющего мужичка с синяками под глазами, одетого в халат, испачканный какими-то зелеными пятнами.

— Здорово, мужики. Вижу, что принесли, — пролопотал он, глядя на мешки, и посторонился, пропуская наше трио внутрь.

Сначала каждый из нас пожал его протянутую мягкую руку, а уж затем мы спустились по железной лестнице. Тут оказался короткий коридор. Мы прошли по нему, а потом Атос открыл еще одну дверь и мы попали в освещенное электрическими лампами длинное помещение с низеньким потолком. Вокруг были какие-то реторты, перегонные кубы, горела печь, а в углу примостился редкая редкость — компьютер, рядом с которым на стальном столе лежала человеческая рука.

Вася испуганно вздрогнул, увидев ее, а потом присмотрелся и выдохнул:

— Как живая.

— Ага, Халдей умеет, — довольно хохотнул мужичок.

— Это для Славика? — спросил у него Крыса, взяв искусственную конечность и начав ее сгибать.

Я так понял, что этот протез предназначен для того мужика, который во время прошлой вылазки в лес лишился руки. Подобная биомеханическая конечность имела чувствительность равную обычной руке. Но ее можно было, как снизить, так и увеличить — в зависимости от желания заказчика. Такой протез полностью заменял человеку утраченную конечность. Даже внешне он был не отличим от настоящей руки. Им можно было выполнять все те же манипуляции, которые подвластны "живой" конечности. Стоило такое чудо весьма дорого.

Мужичок в халате произнес, глядя на Крысу:

— Ага, для Славы, ему утром на операцию. Халдей с него в два раза меньше взял. Да еще и в долг.

— А чего она здесь лежит? — удивился Крыса, пожимая ладонь искусственной руке, будто здоровался с ней. — Ты же тут зелья новые химичишь.

— Длинная история, — отмахнулся мужичок, смущенно отводя взгляд.

— Онанировал, что ли, ей? — хохотнул Атос и с наигранным испугом бросил руку на стол.

— Сам ты онанировал, — огрызнулся он, показав крепкие белые зубы, очень может быть, что искусственные.

— А как ей управлять? — ровным голосом спросил я, кивнув на биомеханическую руку. — Я слышал, надо чип в затылок вживлять.

— Не, — замахал руками мужичок, — это сказки. Пока таких технологий нет. Нервы вот специальные выращиваем, потом вживляем их. Они-то и помогают управлять бионикой.

— Ясно, — понятливо сказал я, больше ничего не добавив.

А он торопливо произнес, сменив тему:

— Цветы сюда кладите. Вот деньги. Все, как договаривались.

Мы кинули мешки в указанное место, и мужичок протянул Атосу шесть золотых. Крыса сграбастал их и произнес:

— Бывай, Бледный.

Наша троица распрощалась с ним и покинула подвал. На свежем воздухе Атос дал по два золотых мне и Васе. Последний довольно улыбнулся и быстро проговорил:

— Все, я пошел. До встрречи, мужики.

— Удачи.

— Милке привет передавай, — сказал Крыса и, глядя ему вслед тихо добавил: — Ну что, Лис?

— Нормально, — ответил я, провожая взглядом широкую спину Васи. — Я тоже пойду дрыхнуть.

Мы пожали друг другу руки и разошлись в разные стороны. Духа я предусмотрительно не выключал. Такую роскошь стоит позволять только в собственном доме или хотя бы днем, когда находишься в городе доверху забитом людьми... одними только людьми. Мне бы, по некоторым причинам, хотелось бы, чтобы здесь жили не только люди, но и прочие разумные. Никто точно не знает, но вроде бы где-то за лесами обитают эльфы, гномы, орки и прочие человекоподобные существа, наделенные разумом. Они объявились в нашем мире, когда он слился с цифровым, поэтому люди считали, что подобные разумные создания несут для нас угрозу. Но Войну, вроде бы, развязали не они.

Я стал вспоминать все теории о том, кто ее начал, и занятый этим делом чуть не проскочил нужный мне поворот, где под шиферным козырьком, в темноте, терся средних лет блондин с бегающими водянистыми глазками. Одет он был в пиджак и спортивные штаны, и вид имел донельзя подозрительный: небритая рожа, воспаленные глаза, серые безжизненные губы и свернутый на бок нос, похожий на наконечник стрелы.

— Не спится, Гарик? — насмешливо произнес я, подойдя к нему.

Он меня узнал и через губу быстро обронил:

— Что-то надо или соскучился?

— "Снотворное" и ампулу "Силы", — произнес я, решив провести эксперимент, раз уж появились лишние деньги.

— Семьдесят серебряных, — сказал он, обнажив желтые зубы. Изо рта у него пахло чем-то химическим.

— Сдача есть? — спросил я, показав ему золотой.

Он кивнул головой и полез куда-то под лацкан потертого пиджака. Вытащил оттуда требуемые мной вещи и сдачу. Все это он протянул мне, а я отдал ему золотой. Не прощаясь, я быстренько потопал прочь, а остановился только возле здания из желтых кирпичей, со смешными рисунками на стенах — это был приют, где я провел так много времени. Его двери были закрыты. Все уже давно спали. В окнах сплошная темень. На стене, возле дверного косяка, висел обычный жестяной ящик для пожертвований. За все время его существования даже самый отъявленный мерзавец не взял оттуда не медяка. Я приоткрыл его и ссыпал туда три десятка серебряных монет, а потом двинулся к своему дому.

Через несколько десятков минут вернувшись в свою халупу, я проверил свет — его еще не дали, тогда я зажег свечу, погладил пса, кинул ему еды и занялся экспериментом. Я достал ампулу "Силы", свернул ей кончик и вылил содержимое в рот. Шанс того, что эта кроваво-красная жидкость сработает, равнялся пятидесяти процентам. Подобные ампулы хорошего качества давали гораздо больший шанс срабатывания, но они стоили в разы дороже. Если эту я взял у подпольного дельца за шестьдесят серебряных, то хорошая будет стоить где-то четыре золотых, но она точно сработает и не будет никаких побочных эффектов. Эту же ампулу я купил из-за того, что примерно десять процентов людей вообще не восприимчивы к подобным жидкостям. Мне просто нужно было узнать — вхожу ли я в их стройные ряды или нет.

Тем временем я почувствовал, как поднялась температура моего тела. Это означало, что жидкость попала туда, куда ей следует. А теперь глянем эффект. Я открыл параметры.

— Отлично, — радостно пробормотал я.

Сила увеличилась на одну единицу. Значит, я вхожу в девяносто процентов восприимчивых к подобной фармакологии людей. Это было замечательно. Используя такой метод, можно было подтянуть отстающие параметры, кроме нескольких, на которых химия не действовала. Богатые люди часто именно так и поступали. Денег у них хоть одним местом жуй, вот они и становились запредельно раскаченными.

Но чем чаще ты пользовался фармакологией, тем больше должна была становиться доза, иначе организм переставал отзываться на подобный допинг и параметры не увеличивались.

Я достал из кармана еще одну купленную у Гарика вещь — это была трава, которую в простонародье называли "Снотворное". Она должна была отправить меня в мир грез, куда духам пути нет. Кошмары мне уже поперек горла стоят. Я так скоро клеенку буду под себя стелить, перед тем как ложиться спать.

Я быстренько смастерил самокрутку, поджег ее от свечи, затушил последнюю, и лег на кровать, предварительно избавившись от одежды. Вот так лежа на спине и глядя в окно, я попыхивал "Снотворным", ощущая, как веки начинают вяло ползать по глазным яблокам.

Внезапно из жилища Этель раздались характерные поскрипывания кровати. Да что же это за жизнь-то такая?! Только расслабился — как тут же весь кайф обломали. Я спрятал голову под подушку и попытался заснуть, положив на пол почти докуренную самокрутку.

Глава 4

Ночь прошла без кошмаров и прочих нехороших событий. А утро началось со стандартной процедуры выгула собаки. Гром скакал возле меня и возбужденно хрюкал. Я открыл дверь своего жилища, и мы по лестнице спустились на землю, раскисшую за ночь от влаги. Климат у нас был достаточно влажным и весьма теплым. Зимой даже река не покрывалась льдом.

Максимыч уже сидел на привычном месте. Мы поздоровались, и он весело сказал:

— Собака у тебя какая-то мордоляпая.

— Ну какая есть, — философски произнес я и сел рядом с ним на ящик.

— Как дела? — любопытно спросил словоохотливый дед. — Слушок идет, что ты за город ночью ходил.

— Было дело, — ответил я и вкратце пересказал ему перипетии этой вылазки, догадываясь, что слушок пустила Мила.

— Повезло вам, повезло. Совсем без потерь, если не считать ботинок, — усмехнувшись в бороду, оценил дед, покивав седой головой. — Хороший у тебя талант, нечета многим. Развивай его, не ленись. А то молодежь нынче совсем ленивая пошла... Вот в наши-то годы по-другому все было... Мы и от чудищ оборонялись, и город строили, и учились всякому...

— Слушай, Максимыч, а ты никогда эльфов не встречал? — проговорил я, наблюдая за Громом, который увлеченно обнюхивал угол дома.

— Однажды видал, — изумил он меня. — Лет восемьдесят тому назад. Красивый, собака. На тебя похож. Мы его тогда в яме сожгли.

— Весело, однако, вы жили, — сдавленно крякнул я, покосившись на него. — Вы его хоть допросили?

— Некогда было. Я же говорю: от чудищ отбивались, город строили, учились всякому разному... — недовольно проскрипел дед, словно решил, что я его не внимательно слушаю. — Да и язык его никто не понимал. Чего он там щебечет? Вот и отправился к своей почившей родне.

Я серьезно спросил, недовольно глядя на деда: