Бравому гвардейцу в ожидании вечерних московских развлечений было откровенно скучно и тошно в доме, где властвовала племянница (и по совместительству любовница) его отца, Софья Осиповна Апраксина — заносчивая полноватая тетка лет 45. Лев Кириллович надеялся застать в доме дочь этой метрессы, миловидную Веру Апраксину, но оказалось, что ее только что отдали в жены Петру Завадовскому, 48-летнему бонвивану, удостоенному 10 лет назад чести лелеять прелести императрицы Екатерины. Бытовые новшества, заведенные в доме отцом, приятно удивили полковника, и он пожелал познакомиться с английским умельцем — в качестве альтернативы бильярдной партии с жалким мужем Софьи Осиповны, майором в отставке (притом из рода рязанских бояр!).

Перехваченный на выходе из дома (на этот раз Миша хотел сходить в Китай-город) и потому слегка раздраженный мастер Галан вошел в гостиную, где увидел лишь хозяйского сына, поигрывающего кистями шлафрока.

— Топры ден, — сказал он, утрируя свой акцент, и стал молча ожидать ответной реплики.

— Здравствуй, хрен англицкий, — радушно заулыбался молодой барин. — А кланяться дворянину тебя в Англии не учили?

— В Англии сквайр обязан кланяться только дамам и членам королевской семьи, — мгновенно придумал Миша, наплевав на акцент.

— Что это за сквайр такой? — удивился сын графа в первом поколении.

— Рядовой английский дворянин, с земельным наделом, но без навороченного титула, — пояснил Миша. — Многие предки моей семьи были сквайрами.

— Хм, — сменил тон Лев Кириллович. — Значит, ты тоже дворянин.... Но почему занимаешься делами, пристойными лишь простолюдинам?

— Это типично российское предубеждение, — скривил губы Миша. — В европейских странах профессионалов давно научились уважать. Тем более, когда они внедряют в быт последние достижения наук.

— Достижения наук? Это каких же? — засомневался молодой Разумовский.

— В данном случае механики и термодинамики, — строго информировал Миша. — А сейчас я собираюсь сделать в этом доме электрическое освещение на основе гальванохимии или электромагнетизма. Еще не решил....

— Где же этакие науки преподают? — выкатил глаза на лоб Лева. — Я учился десять лет назад в Геттингене и ничего такого не помню. Кроме механики Ньютона....

— Я учусь в университете города Кембридж, — сообщил Миша, внутренне посмеиваясь. — Как раз в том, где Ньютон был профессором. Впрочем, я взял академический отпуск на год — для того, чтобы заработать денег в России. Потом свое ученье я продолжу....

— Куда подевался твой ломаный язык и акцент? — спросил вдруг Лев Кириллович.

— Я говорю так с людьми пожилыми, — не моргнув глазом, "признался" Миша, — которым трудно поверить, что англичанин может хорошо освоить русский язык. Вы же кажетесь мне человеком вполне современным — так для чего мне перед Вами притворяться?

— Вот отец удивится этакой метаморфозе.... — хохотнул Лев.

— Я прошу Вас ничего Кириллу Григорьевичу не говорить, — твердо произнес Миша. — Пусть его картина мира останется незамутненной.

— Ладно, пока промолчу, — согласился молодой человек. — А ты зато расскажи мне подробнее о своих новинках, особенно о новом способе освещения....

— Хорошо, я расскажу, — стал покладистым Миша. — И кое-что могу показать: например, электрическую батарею и дугу света, которую с ее помощью можно создать....

Глава одиннадцатая. Приглашение на бал.

К обеду Лев Кириллович настолько пленился своим новым знакомцем, что предложил составить ему компанию на балу, который давал в своем особняке в Кунцеве известный царедворец Лев Нарышкин, приехавший в Москву со всем семейством на новогодние праздники. Майкл выразил понятные сомнения в уместности присутствия на семейном празднике никому не известного персонажа, но бравый полковник только махнул рукой:

— У Льва Александровича на балах кого только не бывает! Он готов обласкать любого дворянина, будь тот из Вышнего Волочка или с Камчатки. А уж английского сквайра да с моей рекомендацией и подавно примет как родного!

— Когда Вы намереваетесь туда ехать? — спросил Миша.

— Назначено к шести. До Кунцева отсюда более шестнадцати верст. Не беда, в санках мы за час домчим — если помех в пути не будет. Сейчас самые морозы стоят, но я выдам тебе шубу бобровую, а в санях есть медвежья полость — авось не замерзнем. Заночуем же там, ибо я намереваюсь напиться допьяна. Да и Лев Александрыч не отпустит, наверняка в вист предложит сыграть, а то и банчок метать. Только вот для бала тебе надо бы переодеться, но одежда из моего гардероба будет явно маловата....

— Не беспокойтесь, Лев Кириллович, у меня есть с собой приличный фрак, — заверил Миша.

В половине пятого он вновь вошел в ту самую гостиную (через выход-вход в "Параллельный мир") и на этот раз поразил Льва Кирилловича своим обликом:

— Да Вы, оказывается, записной модник, Майкл! Лорд, натуральный лорд! Фрак темно-синий, жилет в тон, галстук, сапожки — все безупречно! И даже успели побывать у куафюра?

— Парикмахерская недалеко отсюда, на нашей Воздвиженке, Лев Кириллович. Мотнулся туда-сюда на извозчике....

— Браво! Рядом с Вами и я окажусь в центре внимания дам, которые вряд ли отпустят нас к картежникам. Оно и к лучшему: ведь я уже в годах, пора бы приискать себе жену по сердцу. За приданым мне, спасибо батюшке и дяде, гоняться не надо.... Что ж, вот обещанная шуба, вот и шапка кунья, пошли в сани да в путь!

Первый этаж дома Нарышкиных светился всеми окнами, во втором свечи горели кое-где. Все пространство перед домом было заставлено разнокалиберными санями и каретами.

— Персон сто пятьдесят сюда съехалось, — хохотнул Лев Разумовский. — Причем, почти все родственники да свойственники. Впрочем, понятно: Лев Александрович редко в Москву наезжает, да еще с детьми. Всем охота на них посмотреть, тем более что хозяин славится хлебосольством. Посмотрю и я на своих сестриц двоюродных. Они ведь сейчас в самом соку, на выданьи....— Вы так это сказали, будто не прочь сами на них жениться, — засомневался Миша. — В Европе, правда, дворяне на кузинах нередко женятся, но здесь-то более приличная страна, Россия православная....

— Испугался за девушек? — вновь засмеялся Разумовский. — Не бойся, красавиц на Москве пока вполне хватает. Если глубже копнуть, то среди них может, конечно, вылезти какое-нибудь четвероюродное или троюродное родство со мной, но ты, надеюсь, такие браки допускаешь?

— Такие — да. Но мне недавно рассказали, что бывший фаворит императрицы Екатерины Григорий Орлов сумел официально жениться на своей воспитаннице, приходившейся ему двоюродной сестрой....

— Суметь-то сумел, — желчно сказал Лев Кириллович, — да Бог с небес все видит. Наслал он на его Катерину смертельную болезнь, от которой ее не спасли лучшие доктора Европы. А Орлов после ее смерти сошел с ума и тоже вскоре умер.

— А вот есть еще один Григорий на Руси, — не отступал от темы Миша, — про которого говорят, что его любовницами были по очереди четыре племянницы....

— Это ты про Потемкина наслушался? Так он один у нас такой герой, ему императрица все дозволяет. Полюбовниц же у него могло быть премного: почти всякая дама теряет рядом с ним голову! Уж я-то насмотрелся за шесть лет, что был у него адъютантом. Ну, хватит разговоров, вылазим из саней да разомнем ноги подзастывшие....

— А вот и Лев Кириллович, гость дорогой! — громко встретил их в обширной прихожей дородный, но подвижный барин, бросив косвенный взгляд на Мишу. — С год уж тебя не видывал, пожалуй. Боялся, честно признаюсь, не поцеловала ли тебя турецкая пуля или хуже того ядро — но, вижу, обошлось. А что это за молодец с тобой пожаловал?

— Это, дядюшка, английский дворянин и человек ученый по имени Майкл Галан. Он гостит у нас в доме по приглашению батюшки и мечтает познакомиться с наиболее колоритными русскими людьми. Вот я и захватил его сюда, ибо человека колоритнее Вас, Лев Александрович, я не знаю ни в Москве, ни в Петербурге!

— До чего же ловок ты стал на комплименты, Лева! А что же, Майкл Галан, говорите Вы по русски или по французски?

— Только рюсски говорю мал-мал, — вновь принялся ваньку валять Миша. — Но понимать Вас карашо, милорд.

— М-да-а.... Выходит, мы об английских научных и технических секретах вряд ли что от Вас узнаем, а Вы про нас многое узнать сможете. Очень удобно, очень. Только вот какая закавыка, молодой человек: нет у нас от вас никаких секретов! Мы ведь все у англичан, французов и немцев копируем. Все наше — это ваше, только с отставанием от десяти до пятидесяти лет. Компрэнэ?

— Я понимать и соглашаться, но отчасти, — возразил Миша. — Мне Кирил Григорич рассказать о паровая машина мастер Ползуноф, которую он делать двадцать пять лет назад. В Англия такая машина делать только четыре года назад Джон Уатт. Еще Кирил Григорьевич рассказать про Иван Кулибин, который придумать много изобретэни: хрономэтр, прожектэр, лифт для подъем люди с этаж на этаж, оптик телеграф, арочны мост через река Нева, а сейчас он делать водоход с колесо и якорь для плыть вверх по река. Еще он говорить про универсаль академик Ломоносов....

— Так-то оно так, так-то оно конечно, — зачастил, ухмыляясь, Нарышкин. — Три этих имени у русских всегда под рукой в споре с иностранцами. Только исключения подтверждают нашу общую практику: глядеть на запад и тянуть оттуда новшества. Вот хоть конку возьми: где она сначала появилась? В Лондоне, Париже и Бендер-Бее. Ненамного раньше нашей, на Невском проспекте, а все-таки пораньше.... Ладно, что это я здесь вас держу, в прихожей-то? Отдавайте ваши шубы моему гардеробщику и айда в гостиную, к женушке моей дебелой и детушкам младым. Без меня, без меня, ибо я должен последних гостей дождаться....

В обширной гостиной, расположенной в правом крыле Кунцевского поместья, было сейчас все же тесновато: шутка ли, вместить сто пятьдесят гостей? Дамы старшего возраста, конечно, сидели в креслах и на оттоманках, а мужчины и молодежь роились меж столиков, заставленных подносами с пирожными, конфетами, орешками и вазочками с мороженым. Казалось бы, кому нужно зимой мороженое? Но именно его на столах почти не осталось — разобрали детки безбашенные....

Лев Кириллович ухватил "англичанина" за рукав и, ловко лавируя меж гостей, предстал перед хозяйкой дома: дородной, румяной и совсем еще не старой Мариной Осиповной, чьи блестящие смешливые глаза с явным удовольствием остановились на физиономиии Разумовского.

— Вот и Левушка, наконец, изволил прибыть, — сказала она с легкой укоризной. — Можно подумать, что ты из Балашихи, от брата своего непутевого ехал!

— Вы путаете нас с Алешей, Марина Осиповна, — разулыбался Лев. — Это я пока непутевый, потому что неженатый, а Алексей уже сенатор и породил шестерых детей!

— Сена-атор.... Детей наплодил.... Вот только двух уже незаконных! Жену свою из дома выгнал, а мещанку распутную пригрел, которая на радостях ему и десяток может народить! Как, бишь, фамилии-то у деток этих будут?

— Перовские, — суховато ответил Разумовский.

— Фамилия похожа на настоящую, не то что у бастардов Сашки Голицына: де Лицыны! А поди ж ты, его Александр Александрыч царевну за себя умудрился взять, Багратион Анну. Каких чудес только меж людей не бывает! Ну, так что, когда же ты у нас нагуляешься?

— Некогда мне пока жениться, тетушка. Я ведь офицер, а сейчас война идет с турками, на которой раз-раз — и ты уже без головы! А без нее жениться не хочется: вдруг мне рябую или кривую девицу подсунут?

— Шуточки все шутишь, Лева.... Смотри, дошутишься, другая беда с тобой может приключиться: женишься лет под пятьдесят, а жена беременеть откажется. Или все же родит, да только от приятеля твоего, помоложе годами. Вот вроде этого молодца, что возле тебя с ноги на ногу переминается. Поди, сослуживец твой, поручик или даже прапорщик? И род его по лицу не пойму: то ли из Трубецких, то ли из бесчисленных Голицыных?

— Не угадали, тетушка, причем совсем. Позвольте рекомендовать: Майкл Галан, студент университета Кембридж, что в Англии. Из дворян, конечно, но не знатных. Говорит только по-русски и не чисто (В конце этого представления Миша счел за благо щелкнуть каблуками и дернуть головой).

— C,est dommage, — сказала гран-дама. — Bon par lui-meme, mais comment le marie est sans espoir.

(Жаль, — вдруг выскочил текст перед глазами Миши, и он понял, что это перевод. — Хорош собой, но как жених бесперспективен.

— Епрстэ,— офонарел Миша. — Я и не знал о существовании такой функции в "Параллельном мире"!)

— Je ne suis pas sur quil ne connaisse pas vraiment le francais,— сказал Лев и посмотрел в упор на Мишу. — Il me la dit, mais les entrangers aiment etre ruses avec nous (Я не уверен, что он действительно не понимает по-французски. Он так мне сказал, но иностранцы любят с нами хитрить).

Миша состроил недоуменную физиономию, а Марина Осиповна заметила по-русски:

— Мы хитрим не меньше иностранцев.

И спросила Мишу:

— Для чего Вы приехали в Россию, юноша?

— В Россия можно отлично зарабатывать деньги, сударыня, — ответил Миша с открытой улыбкой и поклоном.

— Ай, молодец! — рассмеялась гран-дама. — Бесстыдно и честно. А каким способом Вам удается зарабатывать?

— Я применять на практика знания, которые мне преподавать в университете, — признался "англичанин"

— Например?

— Он большой умелец по части механических устройств, — вмешался Лев.— Я потом Вам расскажу подробно, тетушка. Ибо Лев Александрович уже здесь и что-то хочет объявить.

— Что может он объявить, кроме начала бала? — проворчала дама.

Глава двенадцатая. Ботан в компании Наставницы и Ветреницы

Когда гости перебрались в бальный зал (значительно больше гостиной), и дамы расселись вдоль его стен (на те же оттоманки и кресла, принесенные слугами из гостиной и откуда-то еще, так как их хватило и для девушек), с антресолей раздалась тихая прекрасная музыка — хорошо знакомая Мише, но почему-то удивлявшая. Одновременно двери в торце зала открылись, и из них стали попарно выдвигаться домочадцы Кунцево во главе с хозяином и хозяйкой. Лев Александрович и Марина Осиповна шли по паркету легкими скользящими шагами, держа смежные руки перед собой и отведя противоположные руки в стороны. Их церемониальный выход в точности копировали молодые люди (их дети), которых набралось на три пары. В хвост этим парам тотчас стали пристраиваться гости — в том числе и Лев Кириллович, подхвативший какую-то знакомую ему даму.

Миша стоял, конечно, в сторонке и мучительно соображал, почему музыка марша кажется ему инородной — хотя по духу очень соответствует 18 веку. И вдруг вспомнил, что это за музыка: композитор Гладков, мультфильм "Бременские музыканты"!! Как так, откуда, почему?! Но чуть остыв и вернув себе способность рассуждать, Миша едва не рассмеялся: ну, конечно, это ведь один из самых легких и верных способов заработка в "Параллельном мире" — внедрение новых мелодий из более поздних времен!

Меж тем все желающие прошли, наконец, через зал и вновь расселись по оттоманкам и притулились к стенам зала. Лев Кириллович вернулся к Мише и спросил: