Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Спорим! — наконец решился он. — В случае, если вы сможете всадить хотя бы пять стрел из десяти в чучело на ста метрах, обязуюсь выполнить любое ваше желание, но если вы этого не сможете сделать, то... — он ехидно осмотрел изящную фигурку, — вы проведете со мной пару-тройку 'индивидуальных занятий' в моей квартире. — При этих словах со стороны ополченцев послышались смешки.
— Договорились, — девушка вернула капитану его же оценивающий взгляд. — Помните: ЛЮБОЕ желание.
— Клянусь честью! — Фон Вилхот усмехнулся и широким жестом указал на предназначенный для упражнения с луком барьер. — Прошу к рубежу! — в рифму произнес он.
Вереена злорадно усмехнулась. Насколько она помнила предоставленные мейсером Квирином характеристики, слову чести этого капитана можно было доверять целиком и полностью. Люди такого типа скорее повесятся, чем нарушат клятву. Тем более данную публично.
* * *
— Лэр Торне! Лэр Торне, откройте! — Настойчивый стук лакея оторвал капитана Джарвиса Торне от самого приятного и любимого дела на свете. С сожалением взглянув на красавицу-куртизанку, старательно отрабатывающую заплаченную ей непомерную сумму, он недовольно крикнул:
— Чего там? Я занят!
— Лэр Торне! К вам опять заявился этот ростовщик! Что прикажете делать?
— Я же уже говорил! Спустите его с лестницы, Джозеф! И не смейте меня тревожить! Разве что в случае нового штурма.
— Так я потому и тревожу! У меня нет никакой возможности выполнить ваше распоряжение! Ростовщик с тремя своими подручными штурмует вашу дверь! Они неплохо вооружены! И с ними наряд городской стражи!
— Я сейчас выйду, — грустно вздохнул офицер, отстраняя от себя обнаженную прелестницу. — Прости, дорогая, но мне сейчас придется заняться финансовыми проблемами, — пробормотал он, торопливо напяливая форменную тогу и цепляя меч к поясу.
Разбирательство длилось долго. Куртизанка, оплаченное время которой истекло, давно ушла, а стороны продолжали орать друг на друга, размахивать руками и острыми предметами. В конце концов победили закон и количество, и ростовщик ушел, цепляя к поясу пухлый кошелек, оставив своего помощника делать опись имущества, в то время как разъяренный Джарвис Торне скорым шагом направился в сторону трактира, намереваясь залить приключившееся несчастье крепким иринийским вином. Ему оставалось только радоваться так вовремя наступившей осаде, которая не позволяла упечь боевого офицера в долговую тюрьму.
Темнело. Солнце давно зашло, когда Джарвис услышал позади себя легкий перестук каблучков. Ведомый естественным инстинктом любого мужчины, он обернулся и так и замер. К нему не спеша приближалась очаровательнейшая девушка в дорогом, правда несколько устаревшего фасона, платье. Предыдущая его пассия, стоившая ему немалого количества золота и во многом и явившаяся причиной сегодняшних неприятностей, не выдерживала рядом с этим неземным видением никакого сравнения, словно разукрашенная и намазюканная крестьянская баба рядом с первой красавицей Вельминта. В один миг Джарвис был покорен.
Оставалось найти предлог для знакомства. Впрочем, тот не замедлил появиться. Проходя мимо офицера, девушка внезапно оступилась, и Джарвис вовремя успел подхватить легкое тело.
— Кто вы, прекрасная незнакомка? Почему без охраны? Здесь может быть опасно...
Лера Террас, одна из 'птенцов' Вереены, возвращаясь в лагерь, довольно улыбалась. Жаль конечно, что с того момента, как она стала вампиром, телесные радости ей больше недоступны. Впрочем, искреннее восхищение этого мальчика было ничуть не менее приятно. Задание она выполнила на 'отлично'. И ее внешность, вкупе с легким ментальным воздействием, сыграла в этом ничуть не меньшую, а то и большую, роль, нежели уплаченная ею солидная сумма в золоте. Отныне Джарвис Торне был искренним и преданным сторонником Аталетты.
* * *
Гернер Трузе, председатель торговой палаты Орвалена и 'по совместительству' предводитель городского ополчения, тяжело отдуваясь, поднимался вверх по улице, на все лады проклиная свою злосчастную судьбу, а заодно и своего торгового партнера и лучшего друга — Лауса Броме. Ведь это не кто иной, как Лаус, чтоб его вша заела и крысы кошелек прогрызли, выдвинул его на почетный пост предводителя ополчения год назад. Ну кто мог бы подумать, что эти сумасшедшие мятежники рискнут напасть на самый укрепленный город страны?
Гернер вздохнул и бочком протиснулся в калитку своего дома, в очередной раз подумав, что пора, пора приказать расширить дверной проем, однако тут же забыл об этом своем решении: к нему торопливо подбежал слуга.
— Господин, вас ожидают в приемной!
— Кто там еще? — недовольно скривился почтенный председатель торговой палаты, устало переводя дух. После интенсивных тренировок под началом егерских сержантов, по приказу коменданта крепости абсолютно обязательных для всех без исключения ополченцев, в том числе и предводителя, сил не хватало даже на дыхание, а не то что на занятие делами. При этом наглые егеря-сержанты, и особенно их капитан, который изредка принимал участие в тренировках, как он сам говорил 'для забавы', не испытывали никакого почтения к авторитету главы торговой палаты и городского ополчения.
Впрочем, их неприязненное отношение и демонстративное неуважение к его положению в обществе Гернер еще мог как-то понять и принять, — в конце концов, уж эти-то голодранцы точно никогда не смогут занять почетный и многоответственный пост председателя торговой палаты преуспевающего города, что, несомненно, возбуждает жестокую зависть в сердцах недостойных. Их насмешки и презрительные взгляды торговец еще мог как-то терпеть. Но мало того! Эти подлые и завистливые создания делали вид, что совершенно не замечают природный, накопленный 'авторитет', который у почтенного торговца, чей вес давно уже перевалил за сотню килограммов, наблюдался в изрядном достатке, весьма затрудняя ему выполнение физических упражнений. Да что там — 'затрудняло'!
— Э-эх!!! — Гернер вспомнил сломавшийся турник, на котором садист-капитан попробовал было заставить его подтягиваться, и, не удержавшись от печального вздоха, провел рукой немного ниже поясницы, потирая ушибленное при падении место.
В общем, предмет мечтаний почтеннейшего купца на данный момент составляла горячая ванна, целебные припарки, которые он, после первой же тренировки, с избытком приобрел у городского лекаря, и ласковые руки молодой наложницы-селийки из гаремных, которую он за бешеные деньги купил сразу же после того, как лорд-канцлер, да благословит Орхис его мудрость, отменил этот нелепый запрет на рабство. Гаремница, как оказалось, владела великолепным, буквально-таки волшебным искусством под названием 'массаж', приносящим изряднейшее облегчение избитому телу и ноющей пояснице почтенного господина Трузе.
Таким образом, явление неизвестного гостя никак не радовало. Ведь придется, придется принять и проявить уважение, и побеседовать... Дела, они на то и дела, что ими нельзя пренебрегать, в какое бы время они к тебе ни являлись. Иначе и до разорения недалеко. А то, что гость явился по делу, купец не усомнился ни на миг. Большинство его знакомых, также соблазненных налоговыми льготами, положенными ополченцам, нынче пребывало в не лучшем, а то и худшем, состоянии чем он сам, — ведь у них-то не было наложниц, обученных массажу! Так что вынудить их зайти к нему, пожертвовав драгоценным временем отдыха, могло только очень важное дело. А какого-нибудь бездельника-попрошайку слуги просто не пропустили бы, зная о состоянии своего господина.
— Кто? — коротко поинтересовался Гернер, с кряхтеньем и оханьем взбираясь по крыльцу.
— Представился лэром Атением Рау, купцом из Трира. Судя по виду — богат. Сказал, что у него имеется деловое предложение, весьма выгодное для господина Трузе, однако сущность его уточнить отказался, заявив, что оно только для ваших ушей. Ожидает вас в кабинете, — четко доложил слуга.
С печальным вздохом Гернер кивнул, заходя в дом, и поднялся в свой кабинет.
— Лэр Рау? — Изобразив почтительный поклон, купец рухнул в свое кресло и не удержал болезненного стона. Неудачное падение с проклятого турника вновь напомнило о себе, и Гернер сделал заметку в памяти — приказать снабдить стулья и кресла дополнительными мягкими подушечками, дабы не подвергать дальнейшим мучениям пострадавшую часть тела.
— Рад вас приветствовать, почтеннейший Трузе. Простите, но мне кажется, у вас некоторые проблемы со здоровьем?
— У меня БОЛЬШИЕ проблемы со здоровьем, садистами сержантами, чтоб жены их дурной болезнью наградили, сволочью-капитаном, провались он в отхожее место, да чтоб не вынырнул, участием в ополчении и всей этой ... войной! — не сдержался купец. — Но я думаю, что вы пришли сюда не обсуждать мои проблемы, — прозрачно намекнул он, мечтая только о том, чтобы этот трирец поскорее высказал своим предложения, и можно было наконец-то пойти в ванную комнату и отдаться в руки селийской умелицы.
— М-да, похоже, в данном состоянии вам сложно будет провести разговор, — пробормотал гость. — Позвольте вам помочь, — предложил он и, не дожидаясь разрешения, быстро шагнул к замершему от неожиданности купцу и приложил одну руку к его лбу, а другую к груди, напротив сердца. Горячая, какая-то пряная волна прокатилась по телу Гернера, оставив о себе слабый привкус крови во рту и ощущение наполненности жизнью и силой. Боль в многочисленных синяках и ссадинах мгновенно утихла, мышцы налились неизвестной доселе силой и упругостью, а голова прояснилась. Так прекрасно он не ощущал себя даже в молодости!
— Вы маг? — ошарашенно выдавил из себя купец, вглядываясь в побледневшее лицо своего загадочного гостя, на котором ярким пятном выделялись красные, словно смазанные дорогой селийской помадой губы. Одновременно он лихорадочно вспоминал, в каком из тайников лежит прикупленный по случаю амулет Орхиса и нельзя ли его как-нибудь достать, не привлекая внимания гостя.
— Нет, что вы, — рассмеялся трирец, демонстрируя удивительно белые и ровные зубы, с изрядно выдающимися клыками. — Я вампир, — он неторопливо прогулялся мимо висящего на стене кабинета дорогого валенсийского зеркала, и Гернер с ужасом увидел, что его гость в нем не отражается. — Так что принести меня в жертву мало того что довольно затруднительно, так еще и абсолютно бессмысленно, — продолжил он, словно прочитав мысли торговца.
— Что вы от меня хотите? — побледнел купец.
— Я же сказал: заключить взаимовыгодную сделку, — пожал плечами вампир. — Вам вовсе не следует меня так бояться, уважаемый господин Трузе, поверьте, я никоим образом не желаю причинять вам вред! Ну подумайте сами: стал бы я тратить столько сил на ваше исцеление, если бы намеревался вас убить?
— Что за сделка? — почувствовав себя в своей стихии и услышав такое логичное рассуждение, Гернер и впрямь несколько успокоился.
— Как вы думаете, — начал гость издалека, — что случится с вами и вашим богатством в случае штурма? Вы ведь, если не ошибаюсь, являетесь предводителем городского ополчения и, значит, будете вынуждены сражаться в первых рядах против профессиональных воинов, к тому же имеющих поддержку мага.
— Ничего, — пожал плечами купец. — Стены города крепки и надежны, в городе сильный гарнизон, талисманы дают нам защиту... Так что отобьемся как-нибудь. В конце конов, один штурм мы уже отбили, и больше войска этой са... — Тут он сообразил, чьим представителем является его гость, и поправился, — Аталетты штурмовать нас не рисковали.
— Вы хороший торговец, — улыбнулся трирец, — но позвольте заметить, что в военном искусстве вы разбираетесь до прискорбия мало. Подумайте сами: я в городе, том самом, защищенном амулетами и чарами. Кроме того, Верховный маг владычицы Фенриана имеет на службе немалое число моих сородичей, кое-кто из которых гораздо сильнее меня. Стоит ему приказать, и в ближайшую ночь охранники любой из башен или стен будут тихо вырезаны, наружу спущены веревочные лестницы, и армия владычицы войдет в город. Вы понимаете, что это будет значить для жителей города и конкретно для вас?
— И почему же он до сих пор этого не сделал? — От открывшейся перед ним перспективы Гернера передернуло, однако он мужественно боролся со своим страхом, понимая, что сейчас-то и начнется сама торговля.
— Владычица не хочет крови своих сограждан, обманутых и разоряемых наглым узурпатором! — торжественно заявил посланник. — Она надеется, что почтенные горожане осознают свою выгоду и добровольно присоединятся к истинной королеве, которая вполне понимает важность развития торгового дела нашей страны и не будет душить его дичайшими пошлинами, которые вызывают ее искреннее возмущение. Например, немедленно по восшествии ее на престол будет отменена граничная пошлина, которая способна вызвать возмущение любого более-менее понимающего человека. Кроме того, торговые палаты городов получат право создавать проекты управления торговыми делами города, которые после заверения владычицей будут иметь законную силу, превратившись в подобие иринийских советов магнатов города.
— Весьма, весьма достойные планы, — пожевал губами торговец. — Однако должен заметить, что иринийские магнаты имеют дворянский статус, и, кроме того, дорожная пошлина является для большинства торговых людей бедой ничуть не меньшей, чем граничная.
— Гм... Вы, несомненно, ОЧЕНЬ хороший торговец, — вновь улыбнулся посланник. — Однако боюсь, что подобные решения выходят за рамки моих полномочий. В конце концов, казна королевства должна пополняться! Впрочем, должен заметить, что владычица обязательно оценит помощь верных слуг, поддержавших ее в трудное время, и таковые слуги по восшествии ее на престол могут вполне рассчитывать как на дворянский титул, так и на весьма существенные преференции.
— Например, пожизненное избавление от налогового бремени? — Купец всем телом подался в сторону вампира, заставив закачаться принявший на себя вес его 'авторитета' дубовый стол.
— Трехлетнее будет, на мой взгляд, более разумным. — Вампир откинулся на спинку кресла и начал легонько постукивать пальцами по столу, выбивая простенький мотивчик.
— Да, но вы не учитываете, какой опасности подвергнется этот сторонник, и сколько сил и средств ему придется приложить, чтобы убедить торговую палату и ополченцев занять правильную сторону! Двадцать лет без налогов, может быть, и окупят эти потери.
— Не думаю, что убеждение будет так уж сложно. Вы забываете о возможности штурма. Да и дворянство предоставляет немалые льготы, которые будут с этим смелым горожанином пожизненно, а потом перейдут его детям. Так что, пяти лет будет более чем достаточно не только для полной компенсации потерь, но и получения изрядной прибыли.
— Вы, наверно, хотели сказать — десяти, лэр?
— Да, пожалуй, я оговорился. Семь лет, не так ли?
— Истинно так! А что же потребуется от этого безусловно преданного истинной владычице человека?
* * *
Черные крылья легко и незаметно перенесли Олега через крепостную стену.
— И где он обитает? — тихо поинтересовался Олег у летящей рядом с ним Вереены. Та ответила раздраженным писком и взмахом крыла, как бы случайно направила пролетающую мимо мошку точно Олегу в глаз. Тот сердито засопел и начал усиленно моргать.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |