Вторая мировая-1 Убить фюрера!

Никулин преувеличено широко зевнул:

— И девчата устали, и я вместе с ними! Может, отложим разговор на потом! А хотя нет! Копая, я сочинил песенку и хочу её тебе спеть.

Маргарита предупредила:

— Только без патриотического пафоса — Сталина и партии!

Никулин скинул руку в пионерском салюте:

— Клянусь, на сей раз это будет только про любовь!

Маргарита скомандовала как на параде

— С песней шагом марш!

Никулин примялся исполнять свой незамысловатый романс:

Любовь прекрасна — как не согласиться,

Когда тебя я вижу — безгранично рад!

И кажутся стеною серой лица,

Когда не вижу твой алмазный взгляд!

Такое непростое положенье,

Вокруг образовался пламя круг!

Единственное кажется решенье,

Слезу пролить, чтоб адский свет потух!

О счастье в нашем мире так условно,

Приходиться вериги судьбы несть!

Всевышний, на страданья смотрит ровно,

Мне остается лишь солдата честь!

Романы, бесконечной стойкой книги,

Писатель хочет умное, сказать!

Закручивает хитрые интриги,

Бросает в пекло, всех людей и рать!

Описано и рая наслажденье,

Рубиновые соски — жемчуг грудь!

Порой так привлекательно творенье,

Копнешь поглубже, остается муть!

Но и перо приятель тоже мой,

Хочу я радовать мир слогом!

Излиться лирой с полнотой,

Творить пространство вместе с Богом!

Быть лучшим в наши времена,

Любовь, поэзия — не бремя!

Шьет строчка нитью сквозь века,

Хоть на коня сейчас и в стремя!

На белом черным острием,

Плыть рифмам дружным — словно волны!

За стихом стих пером куем,

Чтоб быть поэме — умной, долгой!

Нет в сердце девушки другой,

Любимая ты как светило!

Мрак одиночества с тоской,

Твоя краса враз осветила!

Дышу с волнением едва,

О Боже дай собраться с силой!

Как подобрать в ней те слова,

Чтоб дева сразу не отшила?!

Ведь хочется ей быть свободной,

И конкурентов наглых много!

Как трудно с духом благородным,

Найти мне к алтарю дорогу!

Кап жемчуг по щеке летит,

Девчонка разом прослезилась!

Так мягко бархат говорит,

Видать решила вернуть милость!

Коль хочешь юный молодец,

Найти в моих объятьях счастье!

А после свадьба и венец,

То должен приобщить к власти!

Иль подвиг — это на войне,

Иль заработать миллионы!

Хоть олигарх у вас в родне,

А может сам сшибал зеленый!

Короче стань богатым ты,

Известным знатным человеком!

Чтоб мог сам воплотить мечты,

Не в рае Божьем в свете этом!

И вот пошел я на войну,

Добыть свой избранный пекулий!

И вижу смерти мрак и тьму,

Надеюсь, Боже не помру,

Смогу все сделать по уму,

Чтоб дар с чутьем не обманули!

Никулин закончил на высокой ноте, и у него и впрямь был голос хоть совсем детский, да сам солдат на вид как мальчишка четырнадцати лет, хотя на самом деле конечно старше. Рослая Маргарита была на голову выше бойца и дружески погладила его по шее.

— Очень неплохо! Не знала, что у тебя есть подобный талант. Так что на счет мастера говорить преждевременно, но наличие таланта отрицать нельзя.

Никулин спросил:

— А у того мастера в романе Булгакова много было произведений?

Маргарита пожала плечами:

— В книге не написано сколько, приведен только один роман, да и тот небольшой, во всяком случае точно не Дюма.

Никулин зевнул, и на сей раз без притворства:

— Я уже у не могу больше устал!

Маргарита милостиво кивнула:

— И тебе отбой — пошли спать!

. ГЛАВА Љ 23.

Только с три дня в начале войны, Сталин чувствовал себя так мерзко как сейчас, да и еще пожалуй в конце Ноября 1941 когда казалось вот-вот падет Москва. Не смотря на всю очевидность угрозы со стороны Японии, удара опять оказался как бы внезапным. События почти сорокалетней давности повторились, только на сей японцы учли ошибки и всадили сразу же всеми силами. Правда, сухопутные войска застать врасплох врагу не удалось, пограничники давно укрепляли полосу. Хотя и тут из-за тактической внезапности образовались кое-какие вклинивания. Главное, что флот и авиация понесли большие потери, а значит, с западного фронта придется перебрасывать не малые силы. Сталин уже успел приказать отдать под трибунал прежнего главнокомандующего Дальневосточным военным округом и назначил на его место Чуйкова. Почему именно на Чуйкова пал Сталинский выбор? Дело в том, что Чуйков не только лев обороны, прославившийся в боях под Сталинградом и в самом Сталинграде, но был еще и военным советником при Чан Кайши, а значит лучше других советских командиров, знает японцев. Ну, еще неплохо дрался с ними Жуков, но его Сталин не хотел отпускать от себя. Тут конечно как не пожалеть о расстрелянном Штерне, его роль в победе под Халхин-Голом не меньше, а может и больше чем у прямолинейного Жукова. И именно он предложил удар по флангам, и кое-какие новинки. В частности приучать японцев к шуму моторов. Почему Сталин тогда не заступился за Штерна? Он сам себе объяснить не может, это вроде как ареста преданного ему Блюхера. Сказал в сердцах, вот и нет человека. Хотя, например вина у Судоплатова была куда больше, чем у Павлова, Сталин его пощадил. Не без логики: теперь спасенный от петли будет стараться из-за всех сил оправдать доверие. Но кое-кого расстрелять надо было! И в случае с Японией, без козлов отпущений не обойтись, но расстрелы будут выборочные. Одного десятка генералов вполне хватит, для устрашения, а что касается заботы о кадрах, то на Тихом океане остались самые малоценные. Война требует абсолютного напряжения сил, так что пришлось выложиться по полной. Осенью 1942 года удалось переломить ситуацию, почти не имея численного перевеса над врагом. Это было чудом, так как дальнейшее отступление грозило стать необратимым. Противник имел более опытные войска, более мобильную пехоту, лучшие ружья. В июле 1942 года появились новые танки Т-4, не уступающие по боевым качествам Т-34, и превосходящие Т-60, и Т-70. Вообще Т-60 настолько слабый танк, что годился лишь против пехоты. Хорошо, что немцы недооценили роль танков в современной войне. Если бы Гитлер слушал Гудериана, то может уже в сорок первом немцы прогулялись бы по красной площади. Хотя нет, их хваленое горючее, сделано из угля замерзало при 9 градусах мороза. Конечно, Гитлер был побежден не без помощи генерала Мороза. Только об этом не стоит говорить и писать в учебниках истории. Главный победитель: это народ под руководством Сталина и партии. Что же, пока на восточном фронте придется ограничиться активной обороной. Нужно удерживать Хабаровск, Владивосток, территорию вдоль Амура. По последним данным японцы также ударили со стороны города Манчжурия, по поселку Дальний стремясь перерезать железнодорожную магистраль. Вроде даже этот поселок взят. Конечно, нужно немедленно его отбить! Из резерва ставки будут переброшены необходимые дивизии.

Сталин набрал номер телефона, отдал приказ.

— Дополнительно три танковые дивизии на Дальний Восток, а также воздушную армию. Выбить японцев из Дальнего!

После чего пригласил Жукова, которого после Сталинграда считал выдающимся стратегом. Вежливый кивок. Маршал сел и начал доклад:

— Если не считать возросшего количества авианалетов, и возросшей активности противник в воздухе, в целом обстановка на всех фронтах стабильная. Противник роет окопы, подтягивает из Европы новые дивизии, но пока в наступление похоже переходить не собирается.

Сталин вздохнул:

— Немцы серьезно ослаблены, за прошлую осень и зиму, но сейчас их танковая и самолетная мощь очень быстро растет. В частности на некоторые заводах во Франции, как мне говорил Берия, разворачивается производство, новых танков и главное самолетов в частности МЕ-309. Вроде уже есть данные о его применении.

Жуков слегка приподнялся с кресла:

— Да это есть товарищ Сталин, но кое-что известно и худшее. На фронте появились Р-38, Р-39, и БТ-17, БТ-29, американского производства. Пока их немного , но... Это ведь говорит что Запад.

Сталин прервал:

— Да я слышал, в кредит Германии США поставят две тысячи истребителей и тысячу бомбардировщиков в течении двух месяц. В Америке перепроизводство вооружений, так что это поставки далеко не последние. Три тысячи самолетов за два месяца это прилично, если учесть что в самой Германии их выпуск превысил две тысячи, то перевес будет на стороне гитлеровцев. Тем не менее, сдавать небо не следует. Об этом я поговорю с Молотовым.

Жуков предложил:

— Давайте Сталин вместо Молотова назначим более жесткого человека, курировать авиацию. Тут нужен не дипломат, а военный. Молотов это по своей внутренней природе шестерка. Ну как он обеспечит рост выпуска самолетов. Тем более даже если к июнь мы выйдем на три тысячи в месяц, этого будет недостаточно! Особенно если учесть, что МЕ-309 и F-190 превосходят нас в огненном бое и силе минутного залпа. У противника будет перевес...

Сталин ласково перебил:

— И это еще не все! Еще и Британия готова предоставить в течении двух месяцев тысячу самолетов: пятьсот истребителей и пятьсот бомбардировщиков. А это означает уже переход господства в воздухе на сторону фашизма. Так что во многом возвращается сорок первый год.

Жуков старался сохранить оптимизм:

— Но ведь наши летчики крепче стали, и куда лучше фашистских. Тот же Покрышкин, Кожедуб, и остальные. Наша мощь сломит нацизм, и расплющит хваленую Люфтваффе. И то....

Сталин перебил:

— Оптимизм это хорошо, но еще надобно умение! У немцев тоже полно асов убийц. Так что хотя мастерство наших летчиков растет, терять бдительность не стоит. Кроме того в войну вступила Япония. Значить часть сил будет отвлечено на восток. А если еще и Турция ударит?

Жуков предложил:

— Дайте усилим Закавказский фронт, несколько дивизий из резерва мы всегда можем наскрести.

Сталин заметил:

— Турки в отличие от японцев, были биты нами не раз. По-моему Османская империя, ни разу войну с Россией не выигрывал.

— А крымскую? — Осмелился возразить Жуков.

Сталин энергично возразил:

— Это не Турция победила, а самодержавная империя проиграла. Причем не туркам, а целой коалиции: Франции и Британии. Так что Османская империя, не может этим хвастаться. Вообще некогда разговаривать об Истории, нужно нам следующее. Во-первых, какую избрать в ближайшее время тактику, и куда бить. Конфигурация фронта подсказывает орловское направление. Что молчишь, у тебя Георгий Константинович иные соображения?

Жуков заметил:

— Конфигурация орловского выступа подсказывает направление удара не только нам, но и немцам. Боюсь, что они нас там ждут.

Сталин погрозил пальцем:

— Фашисты ждут нашего удара везде, но все равно тактическая внезапность, это внезапность и есть. В свое время вы с Рокоссовским прорывались с севера Сталинграда, по кратчайшему расстоянию. Этот удар был очевиден, но... Именно он позволил в дальнейшем зажать врага в "клещи".

Жуков согласился:

— Да мы потеряли немало своих людей, но часть войск у противника отвлекли, и главное создали у противника иллюзию, будто и в Ноябре нанесем удар с этого места. Но гитлеровцы сильно просчитались. Правда, в случае с орловским направлением, они будут готовы к возможному охвату с флангов.

Сталин добродушно, затянувшись трубкой, кивнул:

— Я тоже так думаю! Вот во время Ржевско-Вязменской операции, фашисты были готовы к отражению атаки, и ты положил много войск, сумев добиться лишь тактического успеха. Впрочем, я тебя не виню. У нас над вермахтом все еще есть превосходство в артиллерии. А больше пушек, больше кровавого мяса. Правда я слышал, что США в кредит решили поставлять фашистам и танки, и вроде пушки.

Жуков скривился:

— Танка "Шеврон", не такой уж и страшный! У него пушка всего 75 — миллиметров с начальной скоростью 620 метров в секунду. Это слабее, чем наша Т-34, правда броня немного толще 80 — миллиметров, и вязкая. Ходовые качества не очень, особенно зимой. Не думаю, что он изменит баланс сил. По крайней мере, чтобы переломить ход войны.

Сталин заметил:

— По ходовым качествам, куда лучше "Черчилль". Он вполне способен драться и зимой, и летом. Броня 102 миллиметра, причем я слышал, что скоро будет 152. Этот танк, что и говорить проблемный. Правда поставлять его так массово, как США Шевроны, Британия не сможет.

Жуков натужно улыбнулся:

— "Черчилль" сильнее "Шеврона", да и не так требователен к бензину! На нем недавно установили мотор "Метеор" мощностью в 600 лошадиных сил. Так что теперь, это машина-зверь! Кстати есть предложение создать новый тяжелый танк, вместо КВ-2, и рассмотреть вопрос о модернизации Т-34.

Сталин медленно поднялся с кресла и откупорил бутылку красного вина. Пробка была с язычком и легко снималась. Налил себе и Жукову по стакану, произнес не терпящим возражения тоном:

— Пей! Так мудрее будешь! Истина в вине говорят мудрые, истина вместо вина — изрекают мудрейшие!

Маршал охотно выпил, у него самого сильно выросла нервозность. Угроза проиграть войну на истощение становилась вполне реальной. Кроме того удачное зимнее наступление, оказалось сорванным во многом по его вине, плюс еще несоразмерно огромные потери под Ржевом и Вязмой, в результате чего Красной Армии не хватило резервом, чтобы парировать контрудар Майнштейна. В любой момент за Жуковым могли прийти, и тогда расстрел, станет не столько наказанием, сколько избавлением!

Сталин заметил:

— Сейчас танк Т-34 уже прошел частичную модернизацию. Его вес вырос до тридцати одной тонны, а лобовая броня с 52, до 70 миллиметров. Переход к принципиально новому танку, снизит выпуск старого. Кстати, какие модернизации, вы предлагаете?

Жуков кашлянул, прочистил горло, чтобы голос не казался таким хриплым:

— Я думаю, что нужна новая пушка калибра 85-миллиметров, а также установка командирской башни, усиление брони до 90-миллиметров. Мотор тоже можно усилить до 520 лошадиных сил...

Сталин прервал:

— Новая пушка в 85-миллиметров потребует и более крупных снарядов, да и будет стоить куда дороже. Выпуск же старого, надежного, отпробованого в боях Т-34-76, сократиться, как и общее количество танков. Твое предложение Жуков пока не своевременно. Вот нанесем вермахту сокрушительное поражение, и можно будет заняться модернизацией. Что касается нового тяжелого танка, то работы над ним уже ведутся. Мы даже придумали название ему — ИС. Одобряешь!

Жуков кинул:

— Разумно, а какие у него будут параметры?

Сталин потрогал себе правый ус:

— Пушка калибра 85-миллиметров, что вполне достаточно, даже для "Пантеры" и "Тигра", а лобовая броня в 100-миллиметров. Пока такой будет танк. Его назовут ИС-1. Конечно, ИС-2 будет мощнее, но его целесообразности у меня большие сомнения. Что еще Георгий Константинович, вам нужно?

Жуков прокряхтел:

— Неплохо было бы иметь в запасе реактивную авиацию, но это пока не реально!

Сталин подчеркнул:

— Именно пока! Но опять таки реактивные самолеты пойдут не в ущерб массовости!