Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
— Что такое?! Я же предупреждал, чтобы меня никоим образом не беспокоили по пустякам.
Прозвучало это немного смешно, потому что тон суровой отповеди хозяина кабинета менялся прямо на глазах. Когда князь только открывал дверь, он был сурово-недовольный, а когда ступил на порог, волшебным образом изменился на растерянно-удивленный.
— Э... Ваше сиятельство, прошу простить мою невольную резкость и позвольте уверить, что к вам она не имела ни малейшего отношения. Право, это вышло случайно и я...
— Ничего страшного, Иммануил Викторович, я так все и понял. Я смотрю, чертежей у вас только прибавляется?
И в самом деле: когда Александр был здесь в последний раз, специальный стеллаж под чертежи был заполнен едва ли наполовину. Теперь же явно требовался еще один — и желательно раза в два побольше первого.
— Да, как вы знаете, я немного увлекаюсь... Могу ли узнать, чем обязан чести вашего визита? Неужели возникли рекламации на наше оборудование?
— Нет, что вы! Надеюсь, их и не будет. Меня привело к вам совершенно другое дело.
Герт изобразил на лице живейший интерес и, видимо машинально, принялся оттирать носовым платком чернильные пятна с пальцев.
— Скоро у меня будет свой станкостроительный завод.
— Простите, как? Именно станкостроительный? Интересно. Прошу простить, что позволил себе перебить вас.
— Так вот, когда это произойдет, понадобится персонал: инженеры, мастеровые-слесари, чертежники и конструкторы. Вы наверняка знаете немало таковых и сможете дать мне толковую консультацию, а может даже и рекомендовать кого. Вы ведь помните, какие порядки я завел на своей фабрике в Сестрорецке? На новом заводе все будет устроено точно так же: достойное жалование за труд, некоторые социальные обязательства с моей стороны. Разумеется, все ваши труды будут достойно вознаграждены. Ну и второй вопрос, даже более важный, чем первый. Мне необходимы подробнейшие, выверенные чертежи новейших станков разной направленности. Я опять же надеюсь на вашу помощь в этом.
Конструктор и инженер так заинтересовался, что не глядя, высморкался в собственный сатиновый нарукавник, снятый буквально две минуты назад, и на автомате попробовал запихнуть его в карман, а когда не получилось, аккуратно расправил и бережно положил на стол перед собой.
— Я безусловно буду только рад помочь вам всем, что только в моих... А какие станки вас интересуют?
— Я даже как-то... Пожалуй, будет проще, если я вам перечислю предприятия, где они должны будут стоять? Итак. Различные деревообрабатывающие, в том числе компактные лесопилки с паровым приводом. Производство тонкого шпона из древесины ценных сортов. Производство столярной плиты из малоценных пород древесины, облицованной тем же шпоном. Арборита1... вы же знаете, что это? Цементный завод, пороховой, патронный, машиностроительный, консервный, по выделке стекла... Что с вами, вам плохо? Может подать воды?
# # 1 Арборитом в XIX в. называли обычную фанеру (авт.)
Иммануил Викторович так обалдел, что совершенно неприличным образом вытаращил на князя глаза и открыл рот.
— Ваше сиятельство, вы изволите мистифицировать меня? Описанное вами потребует таких средств, что...
— А я и не говорил, что хочу все перечисленное сразу, господин Герт. Дай бог лет в десять управиться — и то, придется сильно постараться. Тем более, что я перечислил едва половину от того, что мне потребно. Пожалуй вам все же необходимо выпить воды!
Из заводоуправления Александр вышел только через час. Половину этого срока он старательно убеждал инженера в том, что все происходящее тому не снится, а вторые полчаса старательно диктовал перечень того, что необходимо ему в первую очередь, а напоследок, немного подумав, оставил ему свой блокнотик с пожеланиями, для полной уверенности.
"Вот и еще один фанатик своего дела нашелся. По моему, он сам готов был мне доплачивать за возможность воплотить свои чертежи в реальности. Ну, а теперь можно и в театр".
Поздно вечером, возвращаясь в свой номер в отеле, князь решил со всей определенностью: той дозы впечатлений, что он получил от высокого искусства балета, хватит ему надолго. Года на три, как минимум.
"Все же, надо было на нетленную "Аиду" идти...".
Невольно вспомнив троицу молодых аристократов, которые сидели справа от него, Александр не смог удержать усмешки: такими завороженными, можно сказать, одухотворенными взглядами они провожали каждое движение балерин... Особенно их стройных ножек, затянутых в белые лосины.
"Завтра в оперу пойду!"
Увы, на следующий день все планы полетели кувырком. Сперва в своей конторе не оказалось господина Лунева. Как пояснили два молодых человека, подозрительно похожих на стряпчего, он еще неделю назад уехал на металлургический завод своего клиента, господина Агренева. С оперой тоже ничего не вышло: генерал-лейтенант Чагин вместо долгих разговоров выдал ему новое предписание и отношение в железнодорожные кассы насчет билета до Ораниенбаума.
— По результатам пробных стрельб Комиссия определится, как быть с вашей заявкой. Вопросы?
— Никак нет, ваше превосходительство.
Чагин одобрительно оглядел атлетическую фигуру пограничника, немного подумал и уже более доброжелательно добавил:
— Озадачили вы нас, батенька, как есть озадачили. Большая часть Комиссии в растерянности, а меньшая — сама на испытания засобиралась, лично хотят. Я слышал, у вас свой заводик есть?
— Так точно.
— И что же, вы там и выделали представленные на конкурс образцы?
— Так точно, в пятом цеху!
— Хмм... в пятом...
"Ага, верю-верю, что не знаешь. Вот только интересно мне, кто это Валентина Ивановича своими расспросами измучил до полусмерти? Наверное двойник. И про револьверы с пистолетами помалкивает..."
— Ну что же, до скорой встречи, поручик!
В Ораниенбаум он прибыл на день раньше своих винтовок, но такой задержке ничуть не огорчился. Потому как общая атмосфера в Офицерской стрелковой школе сильно отличалась от той, что была в ГАУ. Деловито-энергичная, отчасти даже дружелюбная и совсем немного — суетливая. Правда, даже суетились тут неспешно и с заметным достоинством.
Представившись начальнику школы и встав на постой в чем-то вроде общежития (только для господ офицеров), Александр посвятил оставшееся время знакомству со своим новым окружением. И тут же с немалым удивлением узнал, что в конкурсе участвуют не три (это с его Агренью), а четыре винтовки разных систем: и если про борьбу между системами господ Нагана и Мосина он некогда и слышал и читал, причем немало, то о винтовке капитана Захарова только здесь и узнал. Но в общем и целом ему в Ораниенбауме понравилось, особенно после недолгих расспросов. С бельгийским фабрикантом в этот раз познакомиться не удалось (тот отбыл на свою далекую родину, вносить очередные изменения в конструкцию винтовки имени себя). Капитан Захаров был в командировке на Петербургском патронном (вытрясал у руководства завода эти самые патроны). А вот Сергей Иванович Мосин был в наличии, он постоянно торчал в оружейных мастерских при стрелковой школе, не брезгуя при этом лично постоять за станком или поработать ручками на верстаке, хотя недостатка в рабочих руках не ощущалось — в мастерской было аж два слесаря. Тем не менее угрюмо-сосредоточенный капитан (с явно заметной усталостью в глазах) предпочитал по возможности все делать лично, видимо, следовал давнему и хорошо известному принципу: хочешь, чтобы получилось хорошо — делай сам!
"Вот только винтарь почему-то однозарядный!"
Размышления поручика прервал негромкий, вежливо-предупредительный вопрос от подошедшего оружейника:
— Могу ли я вам чем-то помочь?
— С кем имею честь?
— Оружейный мастер Никитин, Михаил Евгеньевич, вольнонаемный.
— Рад нашему знакомству, поручик князь Агренев, Александр Яковлевич. Вы не могли бы представить меня господину Мосину? Я был бы вам весьма признателен.
— Охотно, но несколько позже. Сергей Иванович терпеть не может, ежели его отвлекают от работы.
— О, ничего страшного, я обожду столько, сколько надобно!
"Опять фанат своего дела попался. Уже третий. Очень, ну просто очень обнадеживающая тенденция".
Ждать ему надоело гораздо раньше, чем Мосину — работать, и князь отправился в столовую, после которой захотелось немного полежать. Что он и сделал. На второй день его разбудил не сигнал побудки, а вестовой — точнее второй пришел сразу после первого.
— Ну?
— Ваше Благородие, на ваше имя поступила посылка в багажное отделение. Прикажете доставить?
— Интересно. И от кого?
— Не могу знать, только адрес отправителя — Сестрорецк!
Недоумевая, Александр дождался, пока двое дюжих солдат занесут к нему в комнату средних размеров ящик и собьют крышку.
"Валентин Иванович явно напрашивается на очередную премию. Какой молодец, однако!"
Греве на свой страх и риск отправил начальству тысячу патронов к Агрени и две дюжины сувениров: зажигалки в мельхиоровом корпусе и многофункциональные ножи. Уже за патроны его следовало похвалить — в Ораниенбауме с ними была ощутимая напряженка. Слишком быстро жгли или не успевали подвозить? Непонятно, тем не менее, именно эта посылка и помогла поручику наладить отношения с Мосиным. Когда он опять зашел в оружейную мастерскую, то первое, что услышал — чертыхания конструктора по поводу невозможности нормально испытать свою работу и гневный монолог в сторону присутствующих в помещении мастеров-оружейников.
— Двадцать штук изволите ли видеть! Как прикажете производить опытные работы в таких условиях?
— Ну...
— Кхм!
— О! Сергей Иванович, позвольте представить вам поручика князя Агренева, Александра Яковлевича!
Явно обрадованный возможностью сменить тему разговора, господин Никитин после представления плавно и словно невзначай сдвинулся в сторону от раздраженного изобретателя, отвернулся и стал деловито позвякивать разложенным на полках инструментом.
— Я невольно услышал про ваши... смею надеяться, весьма незначительные затруднения, и был бы рад помочь в их разрешении.
Мосин едва удержался от недовольной гримасы, после чего хоть и вежливо, но решительно отказался, вернее попытался это сделать: тигриные глаза и манеры поручика буквально замораживали своей вежливой властностью.
— Что, простите?
— Так сколько же вам надобно патронов, Сергей Иванович? На данный момент?
— Признаться, я не вполне понимаю, зачем вам это, но извольте — еще никак не меньше полусотни!
— Всего-то? Ерунда какая! Через десять минут я вам сотню занесу.
Перебирая (даже не через десять, а всего через пять минут) новенькие патроны с тупоносой пулей из аккуратно надорванной бумажной упаковки, Мосин не удержался и удивленно спросил:
— Не будет ли с моей стороны большой бестактностью поинтересоваться, откуда у вас эти патроны? Меня твердо заверили, что новые поставят никак не раньше, чем через три дня. Уверяли, что это из-за недостатка нового пороху выделки Охтинского завода. А! У вас, верно, был некоторый личный запас, оставшийся от испытаний вашей Агрени? Или же я ошибаюсь?
— Он у меня и сейчас есть. Только это патроны не от Петербургского завода, а из Сестрорецкого — Российской оружейной компании. И порох не Охтинского завода, а французского производства. Кстати, совсем забыл предупредить — навеска заряда немного больше привычной вам.
— Как?!
Вот так, понемногу, можно сказать "тихой сапой", Александр разговорил обычно замкнутого в себе оружейника-конструктора, и уже через полчаса они вполне нормально общались, доверительно обсуждая недостатки бельгийской винтовки. Последнее оказало на оружейника просто таки целительное воздействие, схожее по своему действию с мифическим эликсиром жизни: появился здоровый румянец, речь приобрела невероятную живость, а усталость просто испарилась, как будто ее и не бывало. Закончилось все тем, что капитан Мосин и поручик Агренев решили прогуляться на стрельбище и оценить в деле работу друг друга, после чего ненадолго разошлись: Сергей Иванович отправился за последней модификацией своей винтовки, а князь — к себе в комнату, распаковывать свою Агрень и заодно прихватить еще пачку патронов. Уже на стрельбище, когда Александр только достал из чехла винтовку, Мосин едва заметно погрустнел, но все еще держался молодцевато. Пока поручик набивал три магазина, он успел быстро осмотреть ее, и когда все было готово, молча вышел на огневой рубеж и приступил к близкому знакомству.
Гданн, гданн, гданн...
Князь тем временем взял в руки однозарядку с уже примкнутым игольчатым штыком, оценил внешний вид, приложился...
"Тяжеловата. Или это меня так Агрень избаловала? Ложе неудобно держать, а развесовка... мда, видно, что в спешке делали. Проверим в работе?"
Приклад после выстрела ощутимо впечатало в плечо, хотя он его и "давил", а пуля продырявила бумажную мишень несколько выше, чем он целился. К тому моменту, когда его соперник по конкурсу опустошил последний магазин, Александр отстрелял пять патронов и добился таки попадания в центр мишени, облегченно отложив оружие в сторону — продолжать стрельбу не было никакого желания. Раскрасневшийся конструктор последовал его примеру, после чего тщательно разгладил на своей форме все складки и морщины, вздохнул и печально резюмировал:
— Прекрасное оружие. Несмотря на то, что мы некоторым образом соперники, я обязан отдать должное — ваша винтовка очень хороша! Вы позволите ее освидетельствовать?
— Отчего же нет? Но не будет ли уместно это устроить в мастерских?
— Да-да, вы безусловно правы.
Пока они шли, Александр напряженно размышлял: подсказать Мосину необходимые изменения в конструкции его винтовки? Точно он не помнит, но Сергею Ивановичу вполне достаточно просто объяснить, что требуется изменить и как это должно выглядеть, хотя бы примерно. Уж оружейнику его класса будет вполне достаточно и общей идеи. Или промолчать?
"С одной стороны, моя Агрень заметно лучше, особенно по удобству пользования и скорострельности, и у Русской императорской армии будет на вооружении отличная винтовка. А если с другой, то я ведь и не ставил перед собой такой задачи — выиграть конкурс? Хотелось быть замеченным генералами из ГАУ, и это уже есть, без сомнения. Так, плюсы я знаю. Теперь насчет минусов. Если Агрень победит, то все права на нее захапает родное государство, а мне выделят от щедрот гигантскую премию, тысяч пятьдесят, да следующий чин подкинут. Ну и по плечу похлопают одобрительно, не без того. Все планы, связанные с винтовкой, пойдут прахом. И еще один момент. Святая троица казенных оружейных заводов — Тульский, Сестрорецкий и Ижевский — активно готовятся к началу программы перевооружения. Ориентируясь при этом, что интересно, на систему господина Мосина, только почему-то однозарядную. Наверное, как всегда, изменят планы в последний момент.
Управляющий Сестрорецким заводом "по дружбе" шепнул Греве, что большая часть лекал уже готова. Так! А почему бы не напроситься к Сергею Ивановичу в соавторы? Будет винтовка "комиссионной русской Мосина-Агренева, образца одна тысяча восемьсот девяносто первого года". И в армию поступит пусть не отличное, но тоже хорошее оружие. Да и насчет Агрени есть несколько многообещающих вариантов. Года через три-четыре. Только надо помягче, Мосин товарищ, то есть господин с несколько сложным характером. А это значит, что по суворовски будем его штурмом брать — сначала ошеломим, потом удивим и похвалить не забудем. Или... А чего мучиться и голову ломать? Скажу правду! Даже если кому и расскажет, все одно — не поверят. Ну что, вперед поручик, вас ждут великие дела?"
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |