Шалаш всё-таки был построен, большой, чтобы хватило на всех. Накрыт тканью и закреплён, на случай, если ветер поднимется слишком сильно. Костёр тоже был разведён, тут же над ним повесили котелок, в котором буквально через десять минут уже что-то булькало и варилось. Все расселись на принесённые пеньки, начиная заниматься своими делами. Ноли о чём-то спорила с Оланом, сразу видно — эти двое нашли общий язык. Элбан с Патрицием разговаривали с Гимрином, который показывал им свою секиру, потирая при этом довольно бороду. А Ренольд, по-видимому, обиженный на меня, сел с Рели, которая тут же вспыхнула, принимаясь теребить косу.
Глава 6
Десятки магических светильников плавали над потолком, освещая внушительного размера тронный зал. Всё здесь — и стены, и потолок, и пол, было создано из тёмного гранита, в котором можно, если присмотреться, заметить серебристые прожилки. Массивный трон на возвышении, пугал своей громадностью и мрачностью. Позади спинки был изображён чёрный дракон с расправленными крыльями, который грозно скалился, смотря прямо в зал. Казалось, что это мифическое существо охраняет сидящего на троне, показывая всем своим видом, что нарушитель живым не останется. По обе стороны трона высились метровые факелы. В одном горел обычный, оранжевый огонь, в другом голубой. Огни были заключены в изящные клетки. Да и сами факелы украшены искусной резьбой. К трону вели ступени, покрытые синим ковром. По всему периметру зала стояли колонны, увитые растениями. Потолок был высоким, усеянным магическими светильниками.
На троне сидел мужчина. Не человек. Тёмный эльф.
Чёрные волосы, светлая кожа, алые глаза, внимательный взгляд и выражение лица такое, будто это и не лицо вовсе, а фарфоровая маска. Левая сторона лица немного прикрыта длинной прядью, но даже так всё равно хорошо был виден кровавого цвета рисунок, украшающий всю левую сторону. Поза расслабленная, уверенная. Одна рука лежала на подлокотнике, другая касалась его лишь локтем, а кисть свободно покоилась на животе. Руки украшали массивные перстни, а в остроконечных ушах виднелись причудливые серьги в форме небольших драконов. На голове был обруч из чёрного металла, в середине которого был вставлен большой рубин.
Эльф внимательно смотрел на толпу эльфов, которые кучкой стояли в зале.
— Вы нашли Эйнара? — спросил он, когда молчание затянулось. Голос мужчины был сух и спокоен, но кучка качнулась, будто по ней прошёлся ветер.
— Великий Князь… — вышел вперёд один из эльфов. Высокий мужчина с длинными белыми волосами и светло-серой кожей. Губы его были чуть искривлены, но вовсе не потому, что он хотел показать своё неуважение, просто через них проходил тонкий шрам, из-за которого те и имели странный искажённый вид.
— Я спрашиваю, вы нашли Эйнара? — голос князя не повысился ни на грамм, но вышедший вперёд мужчина нервно дёрнулся, будто бы уже жалея о том, что полез вперёд.
— Нет, мой Князь. Все поисковые заклинания не работают, словно кто-то блокирует их. Одно известно точно — в империи людей его нет.
Князь вздохнул, но не поменялся в лице. На мгновение прикрыл глаза, а потом махнул рукой.
— Ищите.
Эльфов будто ветром сдуло с тронного зала. Буквально через минуту он уже был пуст. Лишь князь продолжал так же неподвижно сидеть, смотря прямо перед собой. Он уже и сам перепробовал все известные ему поисковые заклинания, но ничего не выходило. Именно поэтому он и не стал слишком давить на придворных магов, так как понимал, что, если бы было так просто, он и сам давно справился.
Двери в тронный зал открылись, и на пороге возник ещё один эльф. Он был почти копией князя, вот только рисунка на лице не было, ну и всё же черты лица немного отличались. Линия губ чуть жестче, скулы ниже, глаза более прищурены и взгляд не застывший, а жёсткий и требовательный. Но увидев повелителя эльфов, черты лица смягчились, а на губах заиграла улыбка.
— Альрик! Я рад тебя видеть!
— Боги, брат, почему мне не доложили, что ты вернулся?
Князь встал с трона и спустился вниз, заключая брата в крепкие объятия. Оказалось, что тот даже немного ниже своего брата, а так же чуточку уже в плечах.
— Я только что прибыл и сразу сюда. Слышал, Эйнар пропал, — освободившись, брат князя схватил его за плечи и внимательно посмотрел на него. Линия губ снова стала жёсткой и требовательной. — Как ты позволил такому случиться?
— Альмонд, не начинай. Эйнару уже семьдесят.
— Он ещё мальчишка. Ему рано заниматься чем-то подобным. Почему именно послом?
— А кем ещё? На войну я его послать не могу, потому что ты меня сразу же с потрохами сожрёшь. Счетовод из него никакой. Боюсь, если допустить его к бумагам, то наша страна очень быстро разорится. Кем ещё, как не послом. Тем более в империи людей всё спокойно и тихо. Я подумал, что съездит, проветрится, выкинет из головы все эти придворные сплетни и глупости.
— Неужели кто-то ещё смеет трепаться о том, что он бастард? Я надеюсь, ты составил список тех, кого нужно поставить на пограничных постах?
— Смеют, брат, — Альрик вздохнул, отходя и присаживаясь на одну из ступенек. — Я подумал, что ему будет полезно отдалиться немного от всей этой собачьей кодлы. Проветриться. Но не успел он пересечь земли людей, как на него напали. Он только чудом выжил. Его спасла какая-то человеческая девушка-лекарь. Потом ещё одно нападение, за ним странное нашествие агров. Либо кто-то хотел устранить именно Эйнара, либо, Альмонд, кто-то очень не хотел, чтобы мы заключили союз с людьми. После возвращения, я запретил Эйнару приходить в империю, но он сбежал. Ты представляешь? Сначала побывал у Оллатара, а потом ушёл через арку. По настройкам я вычислил, что он пошёл в столицу людей, но зачем?! Ты прав, он просто несносный мальчишка.
— Отец нам на том свете устроит хорошую трёпку, если с ним что-то случится. Что бы там не говорили эти придворные прихлебатели, но Эйнар был любимчиком. И всё равно, как только найдём его, запри и не выпускай из дворца ещё лет сто.
Альрик недоверчиво посмотрел на брата, а потом рассмеялся.
— Ты себя в этом возрасте помнишь? Постоянные дуэли, пьянки, толпы эльфиек. Я до сих пор не понимаю, как ни одна из них не понесла. Уверен, это заслуга нашей матушки.
— Да, но я — это я. А Эйнар совершенно не такой. Он спокойный, добрый, даже слишком добрый.
— Вот поэтому я и подумал, что это удачная идея сделать его послом.
— Подумал он, меня спросил бы.
— Ты засел в этом своём пограничье и толком на вестники даже не отвечал. Тебя не было почти полгода. Когда я отправил тебе послание, в котором говорилось, что Эйнара собираюсь отправить к людям, ты ответил, что это хорошая мысль. Так что не надо мне тут.
— Кстати, — Альмонд постарался соскользнуть с не очень приятной ему темы. Он тогда был несколько занят, поэтому не стал слишком долго думать о решении князя, по совместительству брата. — Насчёт вестников, ты отправлял их Эйнару.
— Конечно, — Альрик усмехнулся, разгадав уловку брата. Князь почему-то был уверен, что даже на границе Альмонд успел найти приключения на любовном фронте. Что поделать, их средний брат был просто неисправимым сердцеедом, который не мог пропустить ни одной юбки. — Бесполезно. Вестник ушёл, но потом словно растворился в воздухе. Такое чувство, что кто-то просто держит Эйнара в магическом вакууме, куда не попадает никакая магия.
— А если отправить орлана? Его орлана. Я слышал, что они умеют находить дорогу к своим хозяевам.
— А… — Альрик открыл было рот, чтобы высказать все аргументы против, но тут же его захлопнул, поднимая на брата удивлённый и взволнованный взгляд. — А это ведь мысль. Пойдём скорее!
Князь вскочил и чуть ли не бегом направился из зала, особо не обращая внимания на то, что Альмонд за ним не идёт.
Внимательно посмотрев на факелы и дракона за троном, средний брат хмыкнул. Факелы, как рассказывал им отец, всегда олицетворяли двух братьев, неизменно рождавшихся в правящей семье. Один становился князем и правил страной, улучшая её благосостояние, а второй всегда оставался на страже границ страны, защищая её от внешних врагов. Так было и у их отца. Он был князем, а его брат всю жизнь прослужил в армии. Так было испокон веков, так написано во всех древних текстах.
Но не в этот раз. В этот раз у отца на стороне родился ещё один сын. Сын, которого не должно было быть. Отец не был праведником, да и их матушка к тому времени скончалась. Но даже так магия правящей семьи не должна была позволить, но позволила. Эйнар стал для них полной неожиданностью, но со временем полюбился всей семье. Отец так и вовсе был очарован.
Однажды он посмотрел на трон и приказал выточить из камня фигуру дракона с распростёртыми крыльями и сказал, что этот дракон станет олицетворением Эйнара, который в отличие от двух братьев будет заботиться именно о правящей семье. Неожиданностью стало то, что магия приняла такое решение. Тогда глаза дракона вспыхнули красным. И сейчас они по-прежнему светились, а, значит, Эйнар жив.
Развернувшись, Альмонд поспешил за братом.
— Думаю, магический вестник не нужно добавлять, напиши пару слов от руки, — сказал он, входя в птичник, в котором держали орланов.
— Да, да, я уже так и сделал, — покивал Альрик, прицепляя к лапе птицы небольшой металлический тубус, закрепляя его так, чтобы он не свалился и птице неудобства не доставлял. — Вот и всё. Иди сюда, — позволив птице шагнуть на свою руку, князь даже не поморщился, хотя массивные когти тут же ободрали руку до крови.
— Надо было надеть защиту, — заметил Альмонд, наблюдая, как капли крови пачкают пол.
— Забыл, — пожал плечами князь, безразлично глянув на свою собственную кровь, подумав о том, что после нужно будет не забыть отчистить тут всё. С кровью можно провести очень много нехороших ритуалов. — Всё равно раны быстро затянутся.
Альмонд посторонился, пропуская брата из птичника, а потом ещё раз глянул на кровь, взмахнул рукой, применяя очищающее заклинание, и вышел следом.
Они остановились прямо посреди двора. Слуги, которые до этого спешили по делам, согнулись чуть ли не пополам, выказывая своё уважение, а немногочисленные придворные лишь склонили головы, силясь хотя бы краем глаза увидеть, чем это так заняты братья.
— Лети к своему хозяину, — шепнул Альрик орлану.
Птица пару раз любопытно наклонила голову, а потом оттолкнулась от его руки и взмыла в небо, устремляясь куда-то на восток.
— Что ты ему написал? — спросил Альмонд, старательно подтирая за братом кровь с земли.
— Написал, чтобы был осторожен, иначе в ближайшие сто лет ему гарантирован домашний арест.
— Он ему и так гарантирован.
— Ему об этом не обязательно знать. Вдруг ещё передумает возвращаться из-за этого.
Альмонд замер размышляя, а потом кивнул, соглашаясь с братом.
— Ты прав, он вполне может так поступить. А сейчас, братец, у меня тут образовались срочные дела.
Альрик проследил за уходящим братом, который направлялся в сторону какой-то эльфийки. Совершенно незнакомая та была одета весьма вызывающе. Хмыкнув, князь ещё раз взглянул на небо, но ничего уже видно не было, поэтому он развернулся и пошёл в тронный зал. Скоро часы приёма, а это значит пять часов выслушивания разных жалоб, претензий, разбирательств и прочих малоприятных вещей.
Глава 7
Ливанувший дождь не стал ни для кого неожиданностью. Небо настолько затянуло тёмными тучами, что на лес опустился такой мрак, что можно было подумать, будто сейчас ночь. Заметила, как Ренольд посмотрел на шалаш, построенный совместными усилиями, и недовольно нахмурился. Он что-то буркнул, потом накинул на голову капюшон и повернулся к Рели.
— Идите в шалаш, — услышала я, хотя шум капель по листьям немного заглушал слышимость, но не полностью.
Я и сама натянула капюшон, почему-то не имея ни малейшего желания укрываться от дождя ещё как-то.
— А вы? — Рели округлила глаза и закусила нижнюю губу, быстро отводя взгляд, который до этого бросила на Риваля.
Я хмыкнула, находя ситуацию забавной. И почему раньше не пробовала за кем-то так наблюдать? Это довольно увлекательное занятие, особенно если учесть кирпичеобразную физиономию Ренольда, который делал вид, что обращаются к кому угодно на этом белом свете, но уж точно не к нему.
Риваль пробежался глазами по нашей небольшой стоянке, но все остальные уже спрятались в шалаш, а родители Рели так и посматривали на молодых людей. И если Ноли глядела с одобрением, то Гимрин насупился, сдвигая густые брови к переносице и сверкая на Ренольда грозным взглядом. Сразу видно — отец.
— А я позже, — отозвался Риваль, встал и пошёл в мою сторону. Неужели он уже не сердится или просто сделал меня предлогом, чтобы удрать от рыжеволосой красавицы? — Промокнете, — подойдя, сказал. Потом шепнул что-то тихо и сел рядом со мной.
Я с удивлением поняла, что дождь больше не тарабанит по ткани плаща, а словно скатывает по нему, будто тот смазан маслом. Хм. Магия? Ну а что же ещё, конечно, она. И почему он не сделал что-то подобное раньше?
— А сапоги так можете? — повернулась и заинтересованно посмотрела. А что такого? Кругом сырость, ноги хочешь, не хочешь, всё равно мокнут. А это вредно, простыть можно. Я хоть и лекарь, но лечить саму себя несколько проблематично, да и зачем, если можно избежать подобного.
— Могу, но ненадолго. Заклинание хоть и несложное, но энергоёмкое, так как его нужно поддерживать постоянно, добавляя энергию понемногу.
— А вы можете меня научить?
И как я раньше не подумала? Это же так просто. Он мне покажет чего и как, а я потом не буду горя знать с сухими ногами и в непромокаемом плаще.
— Могу, а вы мне за это пообещаете, что перестанете так делать?
Я подняла голову кверху, ловя губами капельки дождя. Вот что ему сказать? Обещаю? Но это вряд ли будет правдой — я не могу ручаться за то, что может произойти завтра или через год. Соврать? Но зачем?
— Не могу, это просто часть меня, — повернулась обратно к Ривалю. — Почему это вас так волнует? Я никак не могу понять.
Ренольд сидел, не двигаясь, какое-то время, а потом тяжело вздохнул, поворачивая лицо ко мне.
— А почему не должно? Неужели это так удивительно, что я могу за вас волноваться?
— Немного, — призналась, чувствуя, как моим ногам становится тепло. Неужели Риваль уже магичит и мне не показывает? — Сами понимаете, где вы и где я.
Ренольд хмыкнул, вытягивая руку и принимаясь что-то чертить в воздухе.
— Вы забываете, что, возможно, наш с вами статус не слишком отличается. Учтите, мой отец мог быть и простым портным или обычным слугой.
Я застыла, а потом откровенно расхохоталась, вытирая выступившие капельки слез. Или это просто дождь? Всё может быть, но он меня насмешил. Глянув на шалаш, заметила внимательный и полный негодования взгляд голубых глаз. Ох, кажется, кто-то серьёзно влип. Перестала смеяться и посмотрела вокруг. Лес был спокоен, доволен и умиротворён. Дождь ему явно по нраву.
— Я сказал что-то смешное? Перейдите на магическое зрение и посмотрите на структуру, которую я воссоздал. Я специально сделал её крупной и чёткой, чтобы вам было понятнее.
