Звёздный новобранец

— Нет, не надо! Мне уже хорошо тут!

Клетка с глюками въехала в головную рубку, где Василий прихватил её ремнями: зацепил за выступы на полу и стенах, после чего ещё одну постромку закрепил на потолке.

— Считайте, пираты, что вам крупно повезло. Теперь вас не будет швырять из стороны в сторону, и бить во время полёта о потолок с полом и стены.

— А разве нас может трясти во время полёта в клетке? — занервничали глюки, вопрошая у Галактиона, после того, как о том их предупредил Василий.

— Хм, трясти! Не то слово! — заявил он в ответ. — Вы когда-нибудь летали вверх тормашками на огромной скорости?

— Нет, — загалдели пленники.

— Ваше счастье и то пока. Теперь вам этого не избежать. Поэтому я сочувствую вам, пацаны! Ведь пилот у нас Вася, а он летать нормально не умеет. Да у него и лицензии на полёты нет, как впрочем, и прав!

Галактион, повернувшись к Василию, подмигнул. Они затеяли с землянином какую-то игру с пиратами и сейчас разыгрывали первоклассную сцену.

Едва проказник юркнул в кресло, Василий потянул штурвал на себя и звездолёт взмыл ввысь, покидая атмосферу планеты Катрук. И пока они не вышли в открытый космос, пилот пару раз перевернул летательный аппарат в воздухе.

— А-а-а... — завопили глюки в клетке, но не одни, их тем же криком поддержал Галактион. Он своими провокационными действиями ещё больше напугал пиратов.

— Ой! Ай! Не надо, Вася! Не гони, я умоляю тебя, как друга! Нельзя ли сбавить скорость?

— Нет, — последовал отказ со стороны пилота.

— Ну, что я вам говорил! А-а-а... — продолжал Галактион стращать глюков, получая огромное удовольствие.

И это было только начало — цветочки, а ягодки намечались впереди. Шоу начиналось. Василий специально закрепил слабо верхние страховочные ремни на клетке, которые при очередном манёвре не выдержали и отцепились.

Глюкам и так было сложно сориентироваться во время полета: где верх, а где низ, и где право, да лево. А после того как оборвались страховочные ремни, их и вовсе стало трясти, и клетка загрохотала о пол.

Галактион не мог снести дребезжащий звук, заткнул уши руками, чего никак себе не мог позволить сделать Василий. Во всяком случае, так думали глюки и сильно просчитались. Звездолёт, не имея автопилота, вошёл в спиралевидный штопор. Глюки простились с жизнью и явно поспешили. Пилот вновь взял управление кораблём на себя и полетел дальше на бреющем полёте. Но глюки не замечая этого, продолжали кричать в истерике не то от боли, не то от страха.

И как только Галактион убрал руки от головы, Василий шепнул:

— Пора колоть этих гавриков. Думаю, вполне они созрели.

— А мне кажется ещё не время, — отметил компаньон, стараясь перекричать психопатов в клетке. — Кончайте орать, родные мои! Достали! Эй, вы! Слышите меня? Ладно, тогда я стреляю без предупреждения!

Точно рассчитанное предположение возымело на глюков должный эффект: у них в ту же секунду прек-ратился панический аффект, и они заткнулись.

— Вот теперь, Вася, самое время заняться ими!

— Действуй.

— Понял. Уже! — Галактион спрыгнул с кресла в сторону клетки. — Ага, страшно! А мне с ним приходиться постоянно так летать, с того самого момента, когда я встретил Василия впервые. Поэтому либо вы нам всё выкладываете о тех существах, что охотились за нами, либо мы продолжаем с вами путешествие в том же духе, которое будет длиться до тех пор, пока вы не загнётесь в этой клетке. Но думаю: до этого дело не дойдёт, и разум возобладает над страхом. Говорите, поскольку просить вас об этом я больше не буду. Прыгну в кресло — и будь что будет!

Галактион повернулся спиною к глюкам, делая вид, будто готов бежать к сиденью.

— Стой! Куда? Не надо, мы всё расскажем! Правда, Шчек?

— Конечно, Склиз. Выложим всё, что знаем о заргах.

И только Глост сквозь зубы процедил:

— Купились, остолопы!

— О, мы и про них расскажем. Это они охотились с нами на вас! — закричали наперебой Склиз и Шчек.

— Хватить шутить! Говорите правду, — вмешался Василий в склоки между глюками, — если не желаете, чтобы мы утилизировали вас в открытый космос, как непотребный балласт.

— Глост. Ой, прости, босс! Ну не молчи ты! Скажи им, где базируются зарги! — взмолились глюки.

— Я вижу: вы не хотите сообщать нам ничего существенного. Галактион!

— Да, Вася?

— Кати их к системе утилизации.

— Сделаю это превеликим удовольствием! И заметь: выброшу данных скользких типов за борт бесплатно! Они мне сами давным-давно надоели.

Галактион стал отвязывать страховочные ремни или просто сделал вид, будто серьёзно занят делом.

— Эй! Что ты делаешь? А ну-ка отойди! — заголосили два глюка.

— Щупальца убрали! Живо! А то не доживёте до утилизации! — ткнул Галактион вегалайзер в Глоста.

— А это не я тыкал в тебя щупальцами, а они, — указал он на Шчека и Склиза.

— Да мне без разницы!

— Точно! Выбрось его за борт одного, мы тут ни причём, раз он не хочет говорить вам о базе заргов! — продолжали галдеть глюки. — Наш босс не верит вам. Он по-прежнему думает, что вы шутите.

— Конечно, шучу. Сейчас так из этого оружия пошучу — мало никому не покажется! А ну, подровнялись!

— Это ещё зачем? — спросили Склиз и Шчек.

— Да лишнего луча лазера на вас жалко. Хочу одним выстрелом избавиться от всех сразу. Заряды экономлю, чтобы в будущем на заргов хватило. — Галактион прищурил глаз. — Не мотайте головами, я прицелиться не могу! Вам же только хуже будет, если кого-нибудь не пристрелю, а изувечу.

— Ай, не надо! Я всё скажу! — закричал Глост, ибо ствол вегалайзера оказался вставлен ему в ухо. — Дайте мне вашу звёздную карту, и я укажу, где ошиваются зарги с остолопами.

Галактион моментально подал карту и глюк ткнул щупальцем в какую-то звезду.

— О, а мы недалеко и находимся от неё! Это система Тайрис. До неё лететь всего ничего — 32 парсека.

— Ты никак умом тронулся, напарник. На этой развалюхе мы туда не долетим и за галактические сутки.

— А мы, Вася, воспользуемся супер гигантским туннелем ускорения.

— И что ты говоришь! С билетом в один конец полетим? Ну, смотри, не я это предложил, а ты!

— Ой, Вася, только об одном прошу: не гони. Никуда эти зарги от нас не денутся!

— Поздно. Пристегнуть всем ремни!

— Эй! Вы чего? А как же мы? — загалдели глюки, отказываясь лететь с самоубийцами. — Мы жить хо-тим! Лучше сдайте нас патрульным крейсерам сил Галактики. Один такой постоянно барражирует неподалёку всего в каких-нибудь 2-3 парсеках. Достаточно подать соответствующий сигнал бедствия.

— Вы лучше прикройте щупальцами рты, иначе последуете прямиком в космос! Мне проще вас туда отправить, нежели возится! — дал совет Василий. Он прибавил скорость, и звездолёт полетел значительно быстрее.

Послышался скрип, глюки пытались перегрызть прутья решётки.

— Ещё что-нибудь выкинете в том же духе, и я вырублю вас из вегалайзера! — пригрозил Галактион оружием пиратам. Глюки окончательно присмирели, став почти ручными, как граната, пока на ней имелась чека.

Василий тем временем дал запрос на ближайшее окно и получил одобрительный ответ. Ему открывался туннель с прямой дорогой к звёздной системе Тайриса.

— Слушай, а мы не развалимся на этом антиквариате на полпути? — спросил Галактион страхуясь.

— А разве у нас есть иной выбор? — заметил в ответ землянин.

— Даже и не знаю, что тебе на это сказать.

— Точно такая же дилемма и у меня с ответом на твой вопрос.

— Тогда полный вперёд, Вася. От винта! — вцепился Галактион мёртвой хваткой в поручни кресла.

Пролетев сквозь открытые ворота ускорения, звездолёт угодил в гиперпространственный туннель, набирая максимально возможную скорость.

Корабль трясло и кидало, словно какую-нибудь добитую стиральную машину, внутри которой перегрузки были сравнимы разве что с центрифугой, да и та ни в какое сравнение не шла, с тем, что творилось там на самом деле. Галактион прыгал на кресле и трясся так, будто бы ему сверлили зубы отбойным молотком, либо ещё хуже того — усадили на электрический стул, из-за чего он походил со стороны на паралитика. Василий почти ничем не отличался от него в своих неадекватных действиях. А про глюков вообще было лучше не упоминать: их кидало из стороны в сторону. И хотя они обвились щупальцами вокруг прутьев клетки, тела всё равно сильно страдали от столкновения друг о друга. Даже если бы кто и захотел из них закричать, вряд ли бы смог это сделать, поскольку челюсти ходили ходуном, лязгая между собой, производили звук, напоминавший нечто, сродни чечётки, где вместо каблуков стучали ряды клыкастых зубов.

В скором времени им пришлось покинуть туннель ускорения, вынырнув через ближайшее окно. И в дальнейшем путь звездолёта пролегал по более коротким отрезкам туннеля, чем планировалось изначально. Василий боялся загубить звездолёт, предпочитая пребывать в гиперпространстве не более часа за один заход, перегрузки которого в сумасшедшем ритме не мог выдержать не только корабль, но и его пассажиры с экипажем.

Вылетев в очередной раз из туннеля светового ускорителя, он решил дать передышку всем вольным и невольным представителям команды лётного экипажа корабля. Запросил на экран сведения о состояние дел звездолёта и готовности к дальнейшему полёту в гиперпространстве. Получил исчерпывающий ответ, содержащий достоверную информацию следующего порядка, которая высветилась внизу табло бегущей строкой:

"Допустимый уровень функциональной жизнедеятельности звездолёта равен 72% от номинала".

Последовал ввод нового вопроса со стороны пилота о том, сколько времени продержится корабль в туннеле светового ускорения.

Ответ высветился мгновенно:

"2 часа 32 минуты 14 секунд..." — и прочими тысячными и миллионными долями. В то время как им требовалось в три, а то и четыре раза дольше по времени на преодоление пространства пути.

— Нам осталось пролететь 12 парсеков из 32-х, а 2 часа времени хватит лишь на преодоление половины оставшегося пути, — заметил Василий, обращаясь к Галактиону.

— И что ты предполагаешь сделать?

— Использовать эти 2 часа по максимуму — на полную катушку.

— Тогда зачем же дело стало? Действуй, Вася, коль всё решил сам и без меня.

— Ну, ты непротив того, чего задумал я? Тебе же о том ничего неизвестно!

— А причём тут я? Ты пилот — тебе и карты в руки!

— А кто будет сдавать? — раздался голос Склиза.

— И вообще на что собираемся играть? — затарахтел Шчек. — Чего на кон будем ставить?

— Жизни, пираты, свои и ваши! — ответил им на это Василий.

— Как — опять?! — возмутились глюки.

— А вот и не угадали: не опять, а снова! — заявил Галактион.

Больше Василий не терял времени на пустые пререкания с глюками: он отдал это занятие на откуп напарнику, а сам запросил информацию в нужном направлении с временными характеристиками малых туннелей. Выбрал из трех один на 2часа 20 минут, поскольку другие два были: один — на 1 час 45 минут, второй — на 3 часа 10 минут.

— Ох, чует моё сердце: добром это не кончится, разлетимся мы на маленькие атомы раньше, чем выберемся из гиперпространства, — заключил Галактион, когда Василий объяснил ему, сколь продолжительнее окажется полёт, чем его сможет выдержать звездолёт.

— Ничего, прорвёмся!

Звездолёт вошёл в гиперпространство, а по истечении отведённого времени на полёт, экран высветил мигающую надпись красным светом:

"Готовность N1. На корабле объявлена аварийная ситуация. До выхода из туннеля светового ускорения осталось 3 минуты 15 секунд!"

И далее время пошло на убывание.

— Не успеваем! — процедил Галактион сквозь сильно сжатый рот из-за сумасшедших перегрузок, воздействующих на организм. Закрыл глаза. Веки сейчас казались ему налитыми из свинца. А открыл он их, когда прекратилось давление гипернагрузки на организм.

Перед ним предстало спокойное лицо Василия.

— Значит, мы живы и это не галюники?

— Живы, — ответил пилот. — А галюники или глюки — сзади! Только я одного не пойму: зачем ты оторвал поручни от кресла? — услышал смех Галактион, отпущенный Василием в свой адрес.

— Нет, вы только взгляните на него! Он ещё шутит, самоубийца!

Галактион попытался сбросить на пол отломанные поручни. Одна дощечка упала сразу, а вот вторую — пришлось отрывать: на ней красовались отпечатки вдавленных пальцев в том месте, где и держал её рукою напарник землянина.

Василий прекратил смеяться, едва на экран поступила информация о функциональном состоянии звездолёта, составляющая всего 28% от номинального потенциала. Что означало одно — невозможность передвигаться не то что в гиперпространстве, но даже и на прежней скорости без него. Пришлось перейти на бреющий полёт. Корабль плыл по космосу, а не летел, словно утлое судёнышко по воле волн.

— Далеко мы на этом космическом корыте не улетим, — заворчал Галактион.

— Полностью с тобой согласен, — кивнул одобрительно Василий.

— И что будем делать — сидеть?

— Нет, сейчас посмотрим, — последовал малопонятный ответ, и Василий запросил исчерпывающую информацию о времени исправления поломок и готовности судна к напряжённому полёту.

На мониторе замигала цифра 10.

— Неужели ещё ровно 10 часов мы будем плавать, как га...

— Ну-ну, не надо выражаться на непотребном лексиконе! — перебил Василий возглас компаньона.

— Да я не то имел в виду, что ты подумал. Ведь я хотел сравнить наше судно с галактическим мусором.

— Ничего не поделаешь, придётся подождать.

Василий откинулся на спинку сиденья в надежде на отдых. Галактион немножко поворчал и тоже занял исходное положение в кресле. А глюков и вовсе не было слышно, им вообще ни до чего не было дела, они лежали в клетке переплетённые телами друг с другом и не мычали.

По истечении какого-то времени Галактион решил прогуляться по звездолёту и размять затёкшие косточки, а заодно поближе познакомится с достопримечательностями корабля. Он гремел в других отсеках какими-то предметами, лазая по тумбочкам, шкафчикам и прочей мебели в поисках каких-нибудь съестных припасов: наводил беспорядок, раскидывая вещи там-сям, как попало. Постоянно пробовал на вкус всё то, что хоть как-то напоминало еду в разыгравшемся у него от голода воображении. Даже кусок подошвы он принял за спрессованный брикетик съестной массы. Воткнув в него зубы, понял, что ошибся, не имея возможности вырвать обратно. Слишком крепко тот держался за клыки.

— Бежображие! — буркнул проказник, пытаясь оторвать подошву при помощи рук и ног.

Кувыркаясь на полу, он с большим трудом выдрал данную гадость изо рта. Кусок теопластовой лизины, выскользнув из рук Галактиона, угодил в решётчатообразную полку, прикрученную к стене, и с неё посыпались книги и прочая мишура, которая погребла под собой маленького проказника. Буквально тут же груда рукописного содержания зашевелилась и из-под неё появилась голова бродяги в экстравагантной шляпе, коей послужила перевёрнутая твёрдым переплётом кверху книга.

— Хм! А что! Я в ней стал выглядеть очень даже ничего, — произнёс вслух Галактион, красуясь своим отражением в зеркале. Обнаружив торчащие по краям страниц закладки, он завязал их как тесёмку бантиком, затянув потуже под подбородком. — Ну вот, теперь шапочка не свалится.