Она хотела только покоя. Чтобы ей позволили уйти, сменить имя, спрятаться где-то, где её никто не знает. Бароны, их дела, как они будут управлять своей страной и что сделается с несчастной Норой — это всё никак не трогало девушку. К тому же она подозревала, что батраку не надоело над ней издеваться, и он непременно запросит что-то необыкновенно гадостное. Согласилась она только после того, как Вир сказал, что брат Флегонт, возведя своего ставленника на трон, не успокоится, пока не сожжёт всех ведьм, которых сможет поймать. Знакомых-то уж точно. Барон Фирмин поспешил заверить девушку в своём неизменном покровительстве, но для оказания оного надо быть бароном, сиречь властителем своих земель. Изгнаннику будет сложно защищать тех, кто ему доверился, а преданные барону кнехты нуждаются в пище и крове и не смогут последовать за ним. Магда слишком устала, чтобы долго спорить. Она согласилась и жалела об этом весь путь от Тамна до Барберга, где они остановились в шатрах графа Вилтина.
Искать Виля долго не потребовалось. Несмотря на покровительство леса, спрятаться от нюха оборотня и чутья вампира невозможно, а батрак даже и не пытался. Они встретились в лесочке у самой деревни. Ночь была безлунная, но батрак разжёг костерок, бросавший на прозревших зловещие отсветы.
— Что, Медный Паук, потолкуем? — добродушно предложил Вир.
— Потолкуем, Серый, как не потолковать, — согласился Виль. — Что предложите?
— Хочешь золота, а, Паук? — с каким-то фальшивым воодушевлением спросил оборотень и, порывшись за пазухой, перекинул батраку кошель. — Много золота, а?
— Да на что мне? — пожал плечами батрак, но деньги, тем не менее, сунул за пазуху. — Захочу — сам возьму.
— Землю — хочешь?
— А пахать кто будет?
— Так наймёшь! С золотом-то!
Батрак фыркнул.
— Хочешь — коров целое стадо?
— А пасти их Натес будет? — развеселился Виль.
— Всю жизнь тебя кормить-поить-одевать будут, вина сколько захочешь, а?
— И девок пригонят? — хмыкнул батрак. Оборотень покачал головой. — А, ну да. Против чести это, значит.
— За золото сам наймёшь, — к негодованию жены предложил Вир.
— Ты ври дальше, Серый.
— Семью твою никто не тронет, — продолжил оборотень.
— А если егойная милость не вернётся, никто и не узнает, кого трогать надо, — отмахнулся батрак.
— Ладно, Паук. Вижу, ты согласен. Назови свою цену.
Девушки тихо ахнули от такого поворота.
— Вот ты, Серый, я слышал, знатный спаситель девиц. Одну из подпола вытащил, волком обернувшись. Другую и того лучше — с костра спас. И женился на ней, так?
— Было дело, — добродушно согласился Вир. Вейма потихоньку заворчала, обнажая клыки. Ну, почему она такая нескладёха?! Глаза бы ему выцарапать, этому пьянице.
— Так что же, Серый, так оно обязательно полагается? Одну девицу я спас, вторую спасу, на ней теперь жениться должен? Барон там к награде руку наследницы не прикладывает?
— Не в этом случае, — засмеялся оборотень.
— И то радость, — одобрил батрак. — А то на что мне такая жена? Ни за водой её не послать, ни вожжами вытянуть.
Вейма заскрипела зубами от злости.
— Хорош шутить, Паук. Выкладывай, чего хочешь, — потребовал оборотень.
— А в замке теперь порядки — ух! — словно не слыша, продолжил бубнить батрак. — Святоша-то как вернулся, сперва Дюка своего побежал проверять малохольного. Боялся, что прирежут его под шумок. Куда там! Пьяным только у себя валялся, такого резать — тьфу! — никакого интереса. Потом собрал фенрихов. Это он их так назвал — фенрихи. Вчера ещё звались главарями, а сегодня — вон как! Говорят, жару задал...
— Ты туда вернулся, что ли? — не поверила Вейма.
— А как не вернуться? — пожал плечами батрак. — Аккурат под утро вернулся, когда самых пьяных уже перепороли.
— Их — что?! — ахнула вампирша.
— Водой облили, чтоб прочухались, да всыпали, — пояснил батрак, — всем, кроме тех, которые уже рыцари. Тем просто поститься три дня велели. Святоша как глазами зыркнул — и никто спорить не стал.
— А ты что же? — усмехнулась Магда, впервые вмешиваясь в разговор.
— А я спал, — с честным видом ответил батрак. — Как сменился с твоей охраны, пошёл и лёг спать, чтобы с утра нести службу. И, кстати, первым заметил пропажу ведьмы.
— Что, до тебя никто сарай не проверил?! — не поверил уже Вир.
— Не до того было, — хмыкнул батрак. — Такая неразбериха творилась. Баронским вином упились все, никто лыка не вяжет, друг друга не все знают, а тут ещё главари принялись бегать, орать, приказывать чего-то...
Он повернулся к бывшей ведьме.
— У святоши-то и кроме тебя забот хватало. Искали, конечно. Домишко твой едва не сожгли, потом передумали. Ну а после полудня бароны да графы прибывать стали. Святоша как с утра шаг за ворота — сразу вокруг толпа разных умников, которые то одно, то другое спрашивают. И девку-то вашу, дочку баронскую такой охраной окружили — ух! Мышь не пробежит. А вы хотите, чтобы я совался. Да меня дальше двора вообще не пускают. И никого, кого святоша на пять раз не проверил.
Оборотень не ответил, он молча ждал, пока батрак не выговорится.
— Перемудрил ты, Серый, — после долгого молчания сказал батрак. — Сначала приветил эту кодлу в Гандуле...
— Они сами пришли, — хмыкнул оборотень.
— Не перебивай. Потом отменил заказ на этого святошу недобитого. Если бы я тогда с пути не сбился — не стал бы и слушать. Потом выманил его из Гандулы. И куда привёл? Теперь я должен твои огрехи исправлять, а ты чистеньким останешься и перед нашими, и перед всякой баронской сволочью.
— Я тебе и сейчас повторю, — ничуть не обиделся оборотень. — Нет смысла убивать по одному святоше. Дай им самим себя замарать — и вскоре от них только память и останется.
— Что-то не похоже, — хмыкнул батрак.
— Он уже себя замарал. Говоришь, девчонка связанная в замок въехала? Так отдай её мне, пока руки ещё не зажили — и она его так замарает — весь орден не отмоется.
— Ха! Ты намудрил, планов нагромоздил, а отдуваться за тебя будет бедный старый Паук?
— Так назови свою цену, — напомнил оборотень.
— Цена-то есть, — сообщил батрак после долгого молчания. — Да только ты её не потянешь.
— А ты назови. Что хочешь получить?
— Да с тебя мне ничего и не надобно. И с девки твоей, — кивнул он на зло зашипевшую Вейму. — От таких, как ты, подальше держаться лучше.
Он перевёл взгляд на бывшую ведьму.
— Говори, — обречённо произнесла девушка. — Небось, опять издеваешься.
— Почему издеваюсь?! — не слишком искренне возмутился батрак. — Неблагодарное ты существо, Маглейн! Я тебя от смерти спас, шкурой своей рисковал, пока дружки твои зачем-то над деревней ворожили, в замок-то соваться побоялись. И что?! Ты бы хоть улыбнулась спасителю!
Магда вяло улыбнулась.
— Говори, что надумал, — потребовала она.
— Да я тут подумал днями... ведьма-то в моём ремесле — товарищ ой какой полезный... погоню с пути собьёт, костёр в лесу спрячет, стражу одурманит...
— Ты что же — с собой зовёшь? Людей вместе с тобой резать?!
— Да нет, Маглейн! С чего ты взяла? На что мне товарищ, который то воду тащить требует, то дрова колоть, а как всё сделаешь, отравит да сонного бросит? Я два раза спину не подставлю. Радуйся, что вообще живой оставил.
— Радуюсь, — кивнула Магда, но продолжать не стала.
— Так что отдашь мне своего ребёнка, Маглейн, — сделал вывод батрак. — А я уж сам из него убийцу воспитаю.
— То есть как — ребёнка? — ахнула вместо своей подруги Вейма. — У Магды нет никакого ребёнка.
— Будет когда-нибудь, — пожал плечами батрак. — Я не спешу.
— Я не собираюсь заводить детей, — отчеканила бывшая ведьма.
— Ну так ты ничем не рискуешь, — снова пожал плечами батрак.
— А что ты будешь с ним делать? — не сдержала любопытства вампирша. — Куда тебе детей воспитывать, уморишь же! Выкармливать как будешь? Ходить учить? Пелёнки менять? Ты вообще маленьких детей давно видел?
— Можно не сразу, — подумав, уступил батрак. — Лет семь пусть исполнится — и заберу. Ты не бойся, Маглейн, учить буду, как меня учили. На совесть.
— У меня не будет детей, — отрезала бывшая ведьма. — А если бы и были, детьми не торгуют.
— Так и не торгуй. Кровь за кровь, ребёнка за ребёнка. Я вам — дочку баронскую, а вы мне — ребёнка ведьмы.
— Я не... — начала Магда и вдруг осеклась и отвернулась. — Хорошо.
— Клятву только дай, Маглейн. А то знаем вы вас, сперва "хорошо", а потом "да кто ты такой вообще?".
— Магда, ты с ума сошла?! — взвилась вампирша. — Виль, ты сказок наслушался?
— А ты не встревай. Давай, клянись, Маглейн.
Магда сидела так, что лица её рассмотреть не мог никто из собравшихся вокруг костра и только Вейма чуяла что-то... что-то непонятное творилось в её душе.
— Я, ведьма Магда, — начала девушка медленно, тщательно подбирая слова, — всей колдовской силой, которую сейчас в себе ощущаю, всем проклятием, которое я несу, клянусь, что отдам тебе, высшему посвящённому Вилю по прозвищу Медный Паук, своего первенца, едва ему минет семь лет, буде в нём проснётся колдовская сила — если он, Медный Паук, спасёт девицу Нору, дочь барона Фирмина, выполнив всё так, как желает барон. Доволен?
— Намудрила, — неодобрительно покачал головой батрак. — А если не проснётся к семи-то годам? Учить сызмала нужно.
— Решай, — зло бросила бывшая ведьма. — Тебе какой попало ученик нужен — или колдун? Или не надоело издеваться?
— Брось, Маглейн, — отмахнулся батрак. — Хитришь много. Ладно, принимаю твою клятву. Смотри у меня! Обмануть не вздумай, пожалеешь. Ты меня знаешь.
— Знаю, — коротко бросила бывшая ведьма.
— Вот и ладушки. Чего барон-то от меня хочет?
— Барон хочет, — медленно начала Вейма, прикрыв глаза, чтобы лучше сосредоточиться и не видеть паскудную рожу батрака перед собой, — чтобы ты вывел Нору из замка и помог ей добраться до безопасного места — такого, где её сможет защитить он сам, его люди или союзники — да так, чтобы ни одна живая душа не заподозрила ни колдовства, ни вмешательства проклятых. Чтобы казалось, что девушка сама сбежала или помогал ей обычный человек. Чтобы у любого не возникло в том никаких сомнений.
Батрак присвистнул.
— Простенький заказ! То есть я там ещё наследить должен как последний неумеха?
— Правильно понимаешь, — поддержал оборотень. — И не попасться.
— Ха! А если попадусь — барон меня не видел, я барона не знаю?
— Ага, — согласился оборотень. Тем более, так оно и есть. Ну, предложили тебе ночью в лесу девку украсть... а, может, ты сам напился, да решил, что герой хоть куда. Ври что хочешь, Виль, а барона не впутывай. Только ты не попадайся. Нам Нора нужна — как хлеб голодному.
— Дай подумать, — рассеянно отозвался батрак и действительно задумался. — Маглейн, а цветочки ты свои отравленные прихватила?
— Какие цветочки? — недоуменно моргнула бывшая ведьма.
— Ту дрянь, которой ты меня отравила — помнишь? Давай её сюда.
— Я не... — начала было Магда и осеклась. — Я не помню, что использовала.
— Ты совсем ума лишилась, Маглейн? — рассердился батрак. — Я помирать буду — вонь эту буду помнить, а ты забыла?! Каждый день новой пакостью кого-то травишь?
— Ну, забыла, — пожала плечами бывшая ведьма. — Обойдёшься без этого.
— Ха! Я совсем на дурака похож?
— Виль, — вдруг подала голос Вейма. — Виль, посмотри на меня...
Прозвучало это... как-то странно... как зов не то с небесных полей, не то из глубин преисподней. Вир вздрогнул и подозрительно покосился на жену. Батрак мгновение смотрел ей в глаза, потом отшатнулся и с ругательствами схватился за нож.
— Ах, ты!.. — грязно выругался он.
Вир угрожающе заворчал.
— Если ты ещё раз так назовёшь мою жену...
— Магда! — совершенно обычным тоном окликнула Вейма, не слушая мужчин. — Посмотри мне в глаза.
Бывшая ведьма смотрела дольше, чем батрак. А после встала и принялась копаться в сумке с травами, которую Вейма предусмотрительно захватила с собой.
— Это — твоя жена?! — тем временем оторопел Виль. — Это?!
Вместо ответа оборотень зарычал.
Магда тем временем достала стебли со знакомым горьковатым запахом и вопросительно посмотрела на подругу. Та принюхалась, скривилась и кивнула.
— Ну, даёшь, Серый! — хохотнул батрак и убрал нож. — С тобой она часто такие шутки выкидывает?
— Не твоё дело, — отрезала Вейма. — Не понимаю, что тебе не нравится. Ты хотел эти травы — ты их получишь.
— Подружкой своей не могла обойтись? — не успокаивался батрак.
— Ты представляешь, сколько трав она когда-либо заваривала? — пожала плечами вампирша. — А ты ничего. Быстро очухался. Но не очень-то на это полагайся. Будь на моём месте хоть тот же Липп — ты бы так легко не вырвался.
— Твой приятель пытался, — со значением напомнил Виль. — Не вышло ничего, помнишь? Когда вы твою подружку "спасали".
— Он все силы бросил на морок, — хмыкнула Вейма. — Если бы он не меня прикрывал, а сам им укутался — был бы сильнее.
— То-то он, пока сыном кузнеца был, одних младенцев жрал да пьяных, — возразил батрак.
— Это всё неважно, — нетерпеливо вмешался в перепалку оборотень, решивший, что жене покуда защита не требуется. — Паук, кроме трав, ещё чего-то попросишь?
— Да нет, — пожал плечами батрак. — Обойдусь. Пусть Маглейн их заварит, да разъяснит, как ими людей одурманить. А там — ждите поближе к замку, чтобы мне долго с девчонкой не расхаживать.
— Заварю, — кивнула бывшая ведьма, не став упоминать, что зашептать, как положено, она травы не сумеет. Может, если покрепче заварить, поможет... — Но ты смотри. Никого, кроме захватчиков, не убей. Это моё условие.
— А не то трав не дашь? — развеселился батрак. — Брось, Маглейн, для дела ведь нужно.
— А не то сделка отменяется, — ровно ответила бывшая ведьма. — С барона потом детей спрашивай.
— Ну и дура! — сплюнул батрак. — Всё-то тебе посложнее хочется.
— Неважно. Принимаешь с такими условиями?
— Совсем ума лишилась, — отмахнулся Виль.
— А кого ты там убивать собрался? — заинтересовался оборотень. — Колды самозванца тебе мало?
— А ты святошей сделался? — хмыкнул батрак. — Твоя-то какая печаль?
— Виль! — требовательно окликнула Магда.
— Не убью, если не попросят, — хмуро обещал батрак. — Довольна теперь? Если я всё дело завалю из-за твоей жалости — на себя пеняй.
— Попеняю, не бойся, — в тон ему ответила бывшая ведьма.
Наутро в лагерь баронов прибыл герольд. Многие ещё спали, но, разумеется, дозорные из ополчения бодрствовали и издалека заметили чужака. Он не стал подъезжать ближе, загарцевал на пегом коне в виду лагеря и протрубил тревожный сигнал.
— Слушайте, слушайте, слушайте! — прокричал герольд, с удовольствием любуясь заспанными людьми, которые выскочили из шатров в ночной одежде. — Непокорные бароны и простые люди! Мой господин, Алард Корбиниан, Дюк, верховный правитель Тафелона, сзывает всех под свои знамёна! Придите к нему — и он простит всё былое! Он вернулся, чтобы править страной как встарь! Через три дня он сыграет свадьбу с Норой, наследницей Фирмина, чтобы скрепить союз с баронами! В честь свадьбы будут помилованы все мятежники! Придите под руку законного господина!
