Результат выборов был сенсационным, причем лидера ЛДПР голосовали как враги режима, так и многие сторонники Эльцина! Партия набрала почти 24 процента их 13 участников, заняв первое место. Однако из-за смешанной избирательной систему у Железовского оказалось всего 60 мандатов, или 15 процентов от численности Госдумы, нижней палаты парламента! Кроме того полномочия Госдумы были сильно ограничены новой конституцией, так что реально Железовский не получил какой-либо значительной власти. Скорее всего, его фракцию в Госдуме можно было рассматривать лишь как плацдарм, для дальнейшего наступления на власть! Ну, а самого Железовского все более активно сравнивали с Гитлером! Кстати в 1930 году Гитлер набрал 18 процентов голосов, заняв второе место на выборах, но получив при этом куда больше реальных рычагов давления на власть. Во-первых, в рейхстаге была только одна палата, а во-вторых, выборы, шли только по пропорциональной системе, и в третьих власть парламента была несравнимо сильнее, чем в России! Железовский же оказался, куда в худшей ситуации: видимость победы порождала чрезмерно завышенные ожидания избирателей, а реальной власти и возможности, что-либо изменить с гугулькин нос!
Тихий голос Андрея прервал размышления мальчишки-попаданца:
— Там впереди пулеметные вышки, это участок хорошо охраняем. Будем идти восточнее.
Лея тут же возразила:
— Лучше двигаться западнее.
Андрей не стал удивляться:
— Что опять женская интуиция. Но, черт побери, может ты тогда здорово ошиблась, а мы потеряли массу драгоценного времени.
Лея равнодушно произнесла:
— Хочешь не верь. Но западнее, мы скорее выйдем на почти неохраняемый участок. А так, до расцвета точно не успеем.
Андрей безнадежно махнул рукой:
— Поверим и на этот раз! Все равно у нас нет... А хотя почему нет, может как раз и да!
Лея заметила:
— Минута, потраченная на разведку, экономит век жизни и миг триумфа!
Мишка согласился с ней:
— Конечно, на запад. Гитлеровцы, чем ближе к России, тем сильнее укрепляют свои коммуникации. Они думают, что белорусы народ-пацифист!
Андрей вместо ответа, выдернул пару травинок, пожевал их, ощутив на язычке, легкую, словно от витаминки "С" сладость, ответил:
— Ну, то уж лучше упреждать, чем упрежденным быть! Уж лучше наступать, чем в страхе отходить!
И юные партизаны, чмокая босыми ногами по холодной трясине, двинулись к более слабому звену обороны противника.
Гришка вернулся к своим, прерванным словесной перепалкой мыслям. Вот интересно, сумел бы он сам на месте Железовского выиграть парламентские, а затем и президентские выборы...
О ему в голову пришла отличная идея. Создать компьютерную игру на предмет выборов в парламент и в президенты. Это было так интересно, хотя составить программу для игрищ нелегко. Очень много в выборах иррационального. Например, в 1996 году, Владимир Брынцалов по идее должен был бы взять приличный процент голосов. Наверняка бы компьютер выдал бы ему процентов... Около десяти, ну не меньше пяти то точно. Особенно учитывая то это политик новый, свежий, богатый и пробудивший колоссальный интерес у средств массовой информации.
А на самом деле экстравагантный миллиардер взял всего 0,1 процента. Не поймешь почему так мало. Вот в Польше в 1990 году , второе место занял Прушинский, тоже очень экстравагантный миллиардер. В Италии Берлускони, очень своеобразная личность.
Да и недавнего Прохорова еще можно вспомнить...
Вот и Владимир Вольфович захватил плацдарм, а развить успех не смог...
Тут конечно и начинаются чудеса: Железовский, который до это действовал как расчетливый политик, вдруг стал импульсивным и крайне нелогичным. В частности его обвиняли в Гитлеризме, так он усилил антизападную риторику, порождая опасения, что в случае прихода к власти развяжет третью мировую войну! А отдельные высказывания и вовсе были сумасшедшими, включая применение атомной бомбы против Казахстана и других стран. В частности Железовский даже заявлял, что сбросит атомную бомбу на Тбилиси! Одновременно были кое-какие достижения: удалось провести амнистию, выполнив предвыборные обещания.... Но в целом Владимир Вольфович не набирал очков, постоянно влезая в скандалы... Да! Конечно его провоцировали, многие скандальные ситуации создавало ЦРУ и противники ЛДПР в первую очередь из числа демократов-западников внутри России, но все же расчетливый и прагматичный политик не должен был на это поддаваться, или по крайней мере свести возможность провокации к минимуму! Вот, например Дюганов, несмотря на то, что уже лет семнадцать носит лавры главного политического оппонента Кремля, как-то умудрялся избегать скандалов, ни разу по крупному не подставился и репутации продажного политика не имеет! Правда и у коммунистов был один момент с подставой Фоморковского, якобы главного финансиста КПРФ, но и в этом случае Зюганов никаких дискредитирующих себя высказываний не оставил. Очень осторожный политик Геннадий Андреевич, порой даже слишком осторожный! В частности в мае 1999 года, когда Эльцин предложил кандидатуру Раматепашина, коммунистам следовало её заблокировать, и либо выбить уступки, либо спровоцировать роспуск Госдумы и досрочные парламентские выборы. Но Дюганов предпочел не рисковать, хотя будь Госдума распущенна тогда, коммунисты бы сохранили и даже расширили над нею контроль. Да Футина в августе 1999 коммунисты утвердили без борьбы, хотя тот факт, что Эльцин объявил его преемником , как раз требовал от оппозиции выступить едином фронтом, против данной кандидатуры. Но Дюганов решил, что на выборы лучше идти, пользуясь теми привилегиями, что дает статус депутата, а то что Футин буквально за три месяца может превратиться в национального героя, не могло в голову даже самым смелым кремлевским аналитикам.
Мальчишка размечтавшись болезненно удалился пальчиками и без того исколотых ножек, об торчащую из земли стальную рельсу. Гришка тихонько охнул, но осторожность заставила сдержать вскрик. Выступило немного крови, пальцы посинели и заныли. Пацан с попаданцев чтобы отвлечь спросил Андрея:
— А почему в СССР не проходят всенародные выборы главы государства?
Вопрос оказался неожиданным, и командир ответил не сразу. Лея тут высказалась от себя:
— Потому что для выборов должен быть выбор, а если выдвинут только одного, то это уже будет пародией на избирательную компанию.
Андрей возразил:
— Если бы у нас была система всенародного избрания главы государства, как например, в США, то и кандидатов было бы несколько. Не надо думать, что у нас сплошное единообразие.
Гришка подколол:
— А не поставят ли к стенке, тех, кто осмелился бы бросить вызов товарищу Сталину?
Андрей, через силу улыбнулся:
— Я думаю нет... И вообще по-моему, сейчас не то время и место, чтобы обсуждать избирательные системы. Лучше конкретно обдумаем план диверсии.
Гришка уверено заявил:
— Лучше всего, как и прежде. Рельсы спилить и из засады... Хотя может и не быть такой удачи как овражек под боком.
Андрей, не смотря на ношу, все-таки подпрыгнул и сорвал шишечку. Ловко вытряхнул мелкие орешки. Протянул, улыбаясь товарищам:
— Подкрепитесь, иначе не будет вам форс-мажора... Мальчишка поддев ногой опавшие листья, и подбросив их повыше, закончил. — Может у нас времени и не быть. Так более надежный способ заложить взрывчатку.
Гришка оскалил зубки:
— Определенно так оно и есть!
Идти пришлось дольше, чем они рассчитывали. Но участок выпал и впрямь спокойный. Даже сплошной колючей проволоки не было, а только пара натяжек. Под ними худющие, но жилистые мальчишки проползали без труда.
Часовой, в общем-то, был, но делал обход большого участка, так и он не проблема. Пацаны залегли в засаде, и стали дожидаться когда он пройдет. Затем Гришка вместе с Андреем, поволокли под рельсы взрывчатку. С ней нужно был быть аккуратнее, так она был полужидкой, сильнее нитроглицерина, но почти такая же небезопасная. Правда, в большей степени чувствительная не к встряске, а перепаду температур.
В целом для диверсий вполне можно использовать эту смесь.
Мальчишки ползли на животе, при этом еще и сняли рубахи, что бы не дорвать до конца. Под впалыми животами, холодная земля, трава, камешки... Вдоль полосы метров на тридцать-сорок уже успели полностью спилить деревья. Так что пришлось маршировать по пластунским манером.
Неприятно конечно, да еще хроническое чувство голода донимает. Андрей ползет чуть впереди, его ребра в отблеске луны, кажут бороздами земли, оставленными крупным и острым плугом в черноземе. Даже кажется, что это высокий мальчишка при ходьбе зазвенит костями. Да и сам Гришка ничуть не жирнее, разве что ниже ростом и кажется от этого менее костлявым, а более жилистым.
Мальчишка принялись разбирать камушки, чтобы вернее подложить взрывчатку. И причем оставить её незаметной, если часовой вдруг вернется. А для этого нужно руками работать энергично...
Гришка вот сам подумал, был такой Леня Голиков. Тоже диверсиями занимался, до победы и не дожил. Погиб в бою... Но вот они с Леей, не столь счастливы как дети. Вернее он Гришка самый несчастный человек на свете, так виновен в том, что СССР проигрывает, а события идут куда хуже, чем в реальности.
И зачем предатель-язык исторгнул — пусть вообще проиграет СССР... Теперь же похоже у них и нет шансов. Новые фронты Японии, Турции, пассивность Британии противник у Казани, и в Ленинграде... Думать об это не хочется.
Посему он Гришка и в самом деле виноват, заслужив подобные муки. И даже смерть его не найдет...
Заложив взрывчатку, ребята отползли назад. Расположились в отдалении. Тут Лея и предложила:
— А может, не будем лишний раз рисковать, а лучше уйдем отсюда.
Андрей насторожился:
— А это еще почему?
Девочка логично и просто ответила:
— Можем и не уйти, если дадим бой. Рядом отряды врага. В случае, отсутствия паники, нам могут капитально обложить. Не вырвемся против профи.
Гришка хотел сказать, но проглотил слова. Себя, то он как жизненную ценности и не ставил, но вот ребят подводить не хотелось.
Андрей почесал отросшими ноготками, с парой шишек лоб и решил:
— Пока побудем в засаде. А когда рванет, я дам вам личный приказ. Уйти или не уйти. По обстоятельствам!
Спорить никто не стал... Решили ждать...
Хотя интенсивность движения по идее должна быть приличной, но возможно немцы уже начали побаиваться пускать поезда в ночное время. Тем более, что авиации им тут нечего опасаться. Андрей даже отметил это:
— Мы не единственные в Белоруссии партизаны.
Гришка вздохнул:
— Надеюсь...
Так как ожидание затянулось, мальчишка-попаданец вернулся к прерванным ранее мыслям и философским рассуждениям о политике....
Короче декабрь 1993 стал пиковым для политической карьеры лидера ЛДПР, далее начался спад, правда, поначалу не обвальный с различными колебаниями. Эльцин также быстро терял популярность: преодолеть кризис в экономике не удалось, даже наоборот становилось все хуже и хуже. Здесь Железовский допустил еще один просчет, подписал договор о мире и согласии. Ему ведь и так ставили в вину поддержку конституции, легализовавшему огромную президентскую власть( а с другой стороны, что было если бы не приняли конституцию? Весьма вероятной, была гражданская война!), а тут еще договор о мире согласии подписывать. Правда, осенью Железовский вышел из него. Но вообще конкретно описывать, какие ошибки допустил лидер ЛДПР и почему он не сталь президентом, можно очень долго. Главная его ошибка — стратегически неправильный пиар! После выборов 1993 года, нужно было формировать себе имидж главного врага действующей власти и лично Эльцина! То есть стать Антиельциным, с максимально популистской риторикой, с критикой в первую очередь внутренних врагов, коррупции, воровства и так далее! И главный лозунг — Банду Эльцина под суд! И при этом не брезгуя левыми лозунгами, социальной демагогией, обещанием справедливости! В частности в Белоруссии Лукашенко, набрал во втором туре президентских выборов более 80 процентов, что для политика от оппозиции достижение просто супер! А ведь не скажешь, что Лукашенко в ораторском искусстве сильнее Железовского, скорее даже наоборот, Владимир Вольфович куда более образован и интеллектуально развит! Но Железовского подвел характер, слишком уж агрессивный и вспыльчивый, а с другой вера в то, что окружение Эльцина, да и сам Эльцин сделают на него ставку, избрав преемником. Кто знает историю: наверное, вспомнят отношения Гитлера и Гиндебрунер , сначала настороженные, а затем партнерские! Но в том то и дело Гиндебруг, был героем первой мировой войны, патриотом своей страны, и уже дряхлым старцем. А Эльцин разрушитель СССР и ярый враг имперской идеологии, был для Железовского стратегическим противником. Да и окружение Эльцина опасалась, что тогда еще молодой и агрессивный Железовский начнет наводить порядок и тогда полетят головы! Так, что Эльцинского окружения не было никакого желания толкать Вольфовича в президенты или премьеры, и его реальный шанс на власть был, только через труп Эльцина. То есть Железовский должен был хотя бы внешне имитировать самый высокий из возможных, уровень оппозиционности к режиму! Чтобы народ думал, что нет большего врага власти, чем Железовский, и чтобы возникла ассоциация: Железовский или Эльцин, Железовский против Эльцина! Однако Владимир Вольфович или не имел в своем окружении сильного аналитика и пиармщика или не хотел никого слушать. А может даже и боялся Эльцина, хотя надо сказать, что Эльцин все же не совсем тиран, если смирился с амнистией и выходом на свободу своих врагов: Даруцкого и Маракашова. Да и на роспуск парламента Эльцин пошел, потому что народ ему как бы дал на это добро на референдуме 25 апреля 1993 года. Кроме того расстрел парламента, и самого Эльцина так напугал, что он утратил решительность. Так, что Железовский вполне мог стать его главным оппонентом, тем более, что Дюганов сколько ни колол Эльцина, но наказания так и получил!
Другой ошибкой Железовского была позиция, занятая им по поводу войны в Чечне. Вроде как националист, он должен был поддержать наведение конституционного порядка, но вот в какой форме! Война с самого начала пошла неудачно, российские войска несли огромные потери, в первую очередь из-за преступной бездарности ельцинского командования. Причем генералы, имеющие опыт войны в Афганистане, например министр обороны Горячев командовали хуже первоклашек. Даже журналисты учили, генералов как нужно воевать! Вот это был парадокс!
В этих условиях нужно было занять позицию: в огромных потерях российской армии виноват Эльцин и его банда! Критику правящего режима следовало усилить, но при этом, не трогая армию. Хотя Горячева защищать, тоже не следовало! Оптимально выигрышную позицию занял как раз таки Дюганов! Критикуя Эльцина, не сорясь с армией, не поддерживая сепаратистов. Вообще Дюганов избрал правильную линию поведения: максимальное удаление от политики Эльцина, конфронтация. Впрочем, коммунисты в думе первого созыва не всегда были последовательны в своей оппозиционности. В частности за февральское предложение Железовского о вотуме недоверия правительству Черномородина не поддержали. И вообще за вотум недоверия коммунисты впервые проголосовали лишь в октябре 1994, после "Черного вторника", когда пассивное одобрение экономической политики Черномородина могло им дорого стоить. В Госдуме второго созыва, где коммунистов во главе с Дюгановым было уже большинство, вотум недоверия, так ни разу(!) не был поставлен на голосование! И парламент утвердил все пять кандидатур на пост премьера, но это уже другая история! Личность Дюганова заслуживает отдельность статьи, а также, почему он все-таки проиграл Эльцину в 1996 году.
