— А что конкретно он с ними сделал? В своём сообщении, Вы так и не пояснили.
— Давайте вам лучше Господин Хокаге сам всё объяснит? Он ведь здесь для того, чтобы защищать своего бешенного пса, — тяжело было понять, злорадствует Мизукаге или нет, но то, как она скинула вопрос феодалов на Саске, застало его врасплох.
— Он... Эм...
— Ну, смелее! Мы должны знать подробности, чтобы быть объективными.
— Наруто сломал Чоуджиро руку, убил его, перегрыз ему глотку и напился его крови. Затем, оторвал ему голову и допил остатки, после чего, бросил её в Мизукаге, — Учиха ожидал, что феодалы хотя бы скривиться, а они, вместо этого, загорелись интересом. Зато Мей от нахлынувших на неё воспоминаний явно подступил к горлу комок. — А Ао он отрубил ноги, после чего, так же перегрыз ему глотку и выпил его кровь.
— ...Это ещё не всё, — немного пришла в себя и задрала рукав своего траурного одеяния, обнажив уродливую рубцовую ткань на плече. — Пока Ао ещё был жив, этот поддонок выдавил ему глаз, а мне чуть не оторвал руку. Саске, — она вдруг назвала Хокаге по имени, не формально, и тот факт, что ей овладевают эмоции, стал более очевиден, — покажи, что он с тобой сотворил.
Учиха нехотя расстегнул своё кимоно и раздвинул бинты. След от его ранения на грудной клетке был куда меньшим, чем у Мей, всё-таки им занимался Орочимару, но, всё равно, было ясно, что оно могло стать смертельным.
— Несколько сантиметров левее, и я был бы мёртв. То, что за шесть минут, пока Наруто был без сознания, Рин успела переместить меня и других раненных к Орочимару, это невероятное везение.
— И Вы всё равно хотите его оправдывать? — феодал Страны Огня ухмыльнулся.
— Да, хочу. Он ведь не такой как все. У Наруто такая гремучая смесь из психических заболеваний, с которой любой другой бы смотрел целыми днями в одну точку и пускал слюни. Да, порой он совершает безумные поступки, но, обычно, он всё делает осознано. А события на горячих источниках от него не зависели. Дело в том, что после того, как он стал новым Богом Крови, им овладевает жажда людской крови, — как только Учиха упомянул новый титул блондина, некоторые феодалы издали ехидные смешки.
— Вы же сейчас не серьёзно? — сохранение спокойствия, несмотря на насмешки, стоило Саске огромных усилий. Всё-таки, дело серьёзное, а феодалы находят время, чтобы насмехаться.
— Пардон? Что здесь смешного?
— Богом Крови всегда был и будет Джашин, а не какой-то там мальчишка из Конохи! Таков тысячелетний порядок вещей!
— Всё изменилось. Наруто убил его и занял его место.
— Уж простите, но мы в это богохульство не верим. Бога невозможно убить. А Наруто, конечно, многое умеет, но, это, наверное, просто какой-то улучшенный геном.
— Какой нахрен улучшенный геном?! — у Саске аж голос сорвался, но он тут же попытался взять себя в руки. — Это не вопрос веры. Мизукаге была там и может подтвердить, что я говорю правду, — Хокаге с ожиданием посмотрел на Мей, но она неожиданно сделала такое лицо, словно не понимает, о чём он.
— Наруто был не в себе, не более того. А приступы сумасшествия не освобождают его от ответственности.
— Сумасшествия?! Вы издеваетесь?! Он стрелял в нас своей кровью, вонзал в людей зубы и стоял на ногах при травмах, не совместимых с жизнью! Чёрт, да он же при Вас атаку Ооноки пережил! Одно только его бессмертие доказывает, что он Бог, так что мешает ему быть Богом Крови?!
— Не криви душой, Саске, — Теруми вдруг улыбнулась, и Саске стало не по себе. Его опасения оказались не напрасны, поскольку женщина достала из-за пазухи длинный изогнутый кинжал, при виде которого, Учиха оторопел. — Наруто не бессмертен. Насколько я знаю, этим клинком его можно убить. Слухи разносятся очень быстро.
— Откуда... Откуда он у Вас? — брюнет машинально потянулся за кинжалом, но Теруми ловко от него увернулась.
— Наруто, должно быть, обронил его, когда я использовала на нём технику водяного дракона. Ао знал о связанных с этим кинжалом слухах и, пока у него было время, подобрал его и передал мне. Я здесь не для того, чтобы впустую тратить наше время. Дайте мне разрешение, и я убью Наруто, глазом не моргнув.
— Вы же не собираетесь ей этого позволить?! — феодалы тихо зашептались, но, это был лишь фарс. Шестой знал, что они уже приняли решение.
— Право выбора остаётся за Мизукаге, и она решит, как поступить. До тех пор, пока она не примет решение, мы останемся в Столице.
— Благодарю, — тут же выскочила из зала, прихватив с собой кинжал, а Саске, матерясь, побежал за ней.
— Мей, подожди! Я понимаю, что ты его ненавидишь, и есть за что, но, пожалуйста, не делай этого!
— Хватит пытаться защитить своего больного дружка, — Учиха резко схватил женщину за плечи и развернул лицом к себе, серьёзно взглянув ей в глаза.
— А я не его пытаюсь сейчас защитить. Если сунешься к Наруто с этим кинжалом, он тебя убьёт. А жители твоей деревни обязательно решат за тебя отомстить. И вот так, глупо и бессмысленно, начнётся новая война. Не знаю, как ты, а я этого не хочу.
— Вот как, — густо накрашенные губы Мизукаге скривились в горькой ухмылке. — Он и меня убьёт... А ты не думал, что пора с этим покончить? Сколько ещё людей должны умереть по его вине, чтобы ты наконец его отпустил? Сто тысяч? Миллион?! Сколько, Саске?!
— Не знаю! Я не могу бросить, понимаешь? Не могу! Даже если захочу!
— Знаешь, что хуже всего? Ты лучше всех знаешь, какое он чудовище, и всё равно за него заступаешься. Ты ведь сам сказал, что если я пойду к нему, он меня убьёт. А что бы сделал нормальный человек, сознательно, или несознательно, без разницы, убивший моих друзей? — Саске не знал, что ответить. — Извинился, Саске. Нормальный человек бы умолял меня о прощении. Если бы он это сделал, может быть, только может быть, я бы попыталась его простить.
— Господи-Боже, так дело в этом? Думаешь, Наруто не попросит у тебя прощения, за то, что сделал? Я же сказал, всё произошло не по его воле, и я уверен, что он сожалеет, — "Немножко". — Наруто не так плох, как ты думаешь. Дай ему шанс, и ты поймёшь, что в гибели твоих товарищей его вины нет.
— Разве он дал шанс Ао и Чоуджиро?
— ...Сделай это ради меня, — ненавидя себя за то, что он решил воспользоваться тем, что Мей питала к нему слабость, использовал свою харизму, глядя Теруми прямо в душу. Хоть, вид у него сейчас и был, как у потрёпанной собаки, похоже, что это сработало. — Можешь не верить ему, но поверь мне. Найди в себе силы, если я тебе не безразличен.
— Ты жестокий мальчишка, Саске-кун, — Мизукаге ещё несколько секунд молчала, прежде чем согласилась: — Хорошо. Я приду к нему, и если он сможет убедить меня, я попытаюсь его простить.
— Спасибо.
— Но ты со мной не пойдёшь. Я не хочу, чтобы Наруто, по твоему наитию, говорил то, что я хочу услышать.
— Ладно, без проблем. Я ему верю и знаю, что он всё сделает правильно, — Учиха изобразил полную уверенность в своих словах, однако, как только Мизукаге повернула за угол, он, как ошпаренный, быстро надкусил палец сложил печати и призвал крупного ворона. Порывшись в карманах, он достал смятый листок и написал на нём инструкции для джинчурики. Лист он привязал к лапке ворона, и тот вылетел в открытое окно. "Я что, из ума выжил? Если доверить подобное Наруто, он всё только усугубит. Ниндзя-просиратель номер один, мать его".
* * *
Ночь Наруто провёл на полу, лежа на боку, сосредоточившись на потоках чакры за пределами его жилища. Он знал, что Индра где-то рядом, и Орочимару периодически приходит и уходит. А ещё, он знал, что Рин в соседней комнате, практически не двигается, и только чакра выдаёт в ней жизнь. Под утро, Узумаки заснул, но всего на час, поскольку его разбудил лёгкий запах, уникальный, манящий, несвойственный для сырой тюремной камеры.
— С добрым утром, Рин, — сказал блондин, поворачиваясь к девушке. Учиха и без того казалась зажатой, а оказавшись под взглядом риннегана, она вздрогнула. — Долго же ты не решалась меня навестить. Должно быть, ты теперь очень боишься меня.
— Нет... В конце концов, меня ты даже не ранил. Если сравнивать с теми, кто действительно пострадал, у меня даже права-то злиться нет, — дочь Обито натянуто улыбнулась, надеясь немного сбавить напряжение, но на Наруто подобный приём не возымел действия.
— Нет? — Бог Крови ухмыльнулся, его лицо оказалось вплотную к лицу Учихи. — Ты же видела, как я убивал, ради пищи, словно животное. Разве можешь ты смотреть на меня, не испытывая при этом отвращения? Разве ты не думаешь, что я не хуже всех на свете? — говоря, Наруто приблизился к брюнетке, а она отступала до тех пор, пока не упёрлась спиной в стену.
— Я... — похоже, у Рин даже дыхание перехватило, настолько силён был подсознательный страх, поселившийся в её разуме. — Всё в порядке, честно. Моё отношение к тебе не изменилось, — как бы Учиха не старалась, поверить в её слова всё равно невозможно было поверить. Дрожащие колени девушки лишний раз доказав, что далеко не всё в порядке. Наруто слегка наклонился, чтобы их глаза оказались на одном уровне. Взгляд у него был холодным, буравящим, но в этот раз, каким-то необычным, наполненным болью и тоской.
— Я терпеть не могу людей, которые обманывают меня. Но тех, кто обманывают самих себя, я просто ненавижу, — сердце Рин будто в тиски сдавили, на глаза ей навернулись слёзы, а Узумаки безразлично повернулся к ней спиной. — Зря ты пришла. Зря вообще меня кто-то навещает и ведёт себя так, словно всё хорошо. Самообман меня не интересует.
— Ты правда... хочешь узнать, что я чувствую на самом деле? — чувствовалось, с каким усилием Рин удаётся говорить, сквозь слёзы.
— Да. Я хочу знать, через что прошли близкие мне люди по моей вине.
— Страх. Пожалуй, сильнейший страх в моей жизни. Я не могла пошевелиться, думать, сопротивляться.
— Почему? Ты должна была бороться за жизнь, неважно, кто бы ей не угрожал.
— Знаю. Будь это кто-нибудь другой, я бы дала отпор, но... Когда ты смотрел на меня, собираясь убить, у меня словно мозг отключался. Я знала, что ты меня убьёшь, по крайней мере, была в этом уверена, и от этого, становилось невыносимо больно. Умереть, так и не сказав тебе...
— Не сказав чего? — всё же, порой даже очевидные чувства людей для Наруто оставались загадкой до тех пор, пока ему всё не разжуют и не разложат по полочкам.
— Наруто, — Учиха собрала всю волю в кулак, практически полностью подавив дрожь, и решительно посмотрела в глаза джинчурики, — я люблю тебя, — как только брюнетка это сказала, лицо Узумаки стало похоже на чистый лист бумаги. Не в смысле побледнело, а перестало выражать что либо. Эмоции, мысли, сознание. Невозможно было понять, о чём он в этот момент думал, думал ли вообще, и от этого, Рин легче точно не стало.
— Ты не...
— Прошу, дай мне закончить, — перебила его Учиха. — Наверное, ты и так уже давно знаешь о моих чувствах, но, мы никогда об этом толком не говорили, а после недавних событий, я поняла, что не хочу умереть, не высказав тебе всё. Я не требую от тебя взаимности, можешь вообще ничего не говорить, притвориться, что этого разговора не было, но сейчас, я хочу, чтобы ты знал: моя жизнь уже давно принадлежит тебе. С того самого момента, когда ты забрал меня из Деревни Дождя, позволил увидеть мир, лучшие и худшие его стороны. Я ведь... последние четыре года пыталась стать сильнее, только чтобы быть похожей на тебя, чтобы хоть стать хоть немного ближе к тебе. А теперь, когда ты вернулся... Я знаю, что ты считаешь меня глупой девчонкой, наверное, ты прав, ведь я влюбилась в того, кто будет жить вечно, но, то время, что мне отведено, я хочу провести рядом с тобой. Не как девушка, если ты не захочешь, но, как напарница, или подопечная, или любой другой вариант, который тебя устроит. Я что угодно для тебя сделаю. Скажи только слово, и я прямо сейчас освобожу тебя, а вину перед Мей возьму на себя... Или, прикажи, и я убью её, и всех, кто встанет на пути. Что скажешь? Думаешь, у нас может что-нибудь получится? — Учиха с надеждой смотрела на Бога Крови, вся в напряжении, а он глядел сквозь неё, с тоской.
— Я уже могу говорить? Тогда, слушай: вопреки всей твоей пламенной речи, ты не сможешь быть счастлива со мной. Постоянно придётся с чем-то мириться, чем-то жертвовать. Ты, как и большинство людей, рано или поздно умрёшь, а я не состарюсь ни на день. Разве таким ты видишь своё будущее?
— Я не боюсь, — уверенно ответила Учиха.
— А я боюсь, — от слов Узумаки, глаза Рин широко распахнулись. То, что джинчуриик джинчурики так спокойно признал, что он чего-то боится, её поразило. — Боюсь слишком сильно привязываться к тебе, или кому-то ещё. Тех, кого любишь, терять ещё больнее. К тому же, посмотри на себя: тебе же находиться рядом со мной невыносимо, всё тело пробирает дрожь. Ты так боишься меня, хотя увидела лишь малую часть того, на что я способен. Дальше ведь станет только хуже. Рано или поздно, страх станет единственным твоим чувством, по отношению ко мне.
— Это не так! Я люблю тебя, и меня не волнуют твои поступки, какими бы жестокими они ни были!
— Скажи это собственной дрожи, холодному поту, учащенному сердцебиению и суженным зрачкам, — Рин уже не пыталась скрывать того, что она боится. Наверное, дело было в том, что она паниковала.
— Это скоро пройдёт! Всего лишь подсознательный страх, после стрессовой ситуации! Он не мешает мне мыслить ясно! Я знаю, что ты себя не контролировал и не хотел причинить нам вред! Вся эта ситуация — ошибка, о которой нужно забыть!
— А ты сможешь забыть такое? Я ведь уже говорил, что не люблю самообман, Рин. Перед тобой стоит каннибал, если не приукрашивать, который, похоже, ещё не скоро сменит рацион питания. Возможно, даже не захочет. Я заметил, что кровь начала приобретать забавный вкус... Так вот, сможешь ли ты быть с кем-то столь омерзительным?
— Конечно! Я же...
— Тогда, поцелуй меня, — настолько неожиданная просьба шокировала девушку.
— Ч-что?
— Поцелуй меня в губы. Простая проверка. Если сможешь прикоснуться к губам, по которым стекала чужая кровь, не испытав при этом отвращения, я тебе поверю. Если нет, признаешь, что я не тот, кто тебе нужен, и пора двигаться дальше.
— ...Ладно, — Рин сосредоточенно посмотрела в глаза блондину, собрала всю волю в кулак и приблизилась к нему. Нерешительно подалась вперёд, привстав на цыпочки, забыв даже дышать. Наруто вдруг прикрыл глаза и, похоже, закусил собственную нижнюю губу, с которой скатилось несколько капель крови. Когда он открыл глаза, зрачки у него уже стали чёрными, а девушка отшатнулась от него, едва не закричав.
— Что? Я ведь, примерно так вчера выглядел? Я всего лишь чуть-чуть усложняю тебе задачу. Давай же, девочка моя, докажи мне, что ты способна принять меня и таким.
— Как будто подобная ерунда может изменить моё отношение к тебе, — с фальшивой самоуверенностью буркнула брюнетка. Она потянулась к губам Бога Крови, стараясь не обращать внимания на то, что ей становиться дурно, а к горлу подступает комок. Когда она смотрела в потемневшие глаза Наруто, Учиха словно заново переживала недавнее потрясение, и от этого, сердце брюнетки готово было выпрыгнуть из груди. До соприкосновения с губами того, кому Рин столь несвоевременно решила признаться, оставались считанные миллиметры, но, в последний момент, обладательница шарингана не выдержала. Живот ей скрутило, она согнулась по полам и её неожиданно вырвало, как это бывает с людьми при излишнем волнении. Пока Рин выворачивало, Узумаки устало вздохнул и сел на пол в углу комнаты.
