Сегодня у пацанов выдался банный день. Причем не струями из-под шлангов, а прибыло несколько больших машин с полевым солдатским душем( возможно таким способом гитлеровцы хотели показать свой уровень культуры в противовес русским "варварам"). С одной стороны это хорошо, пока они будут мыться, облегчать под холодными струями душевой истерзанные сей каторгой тела, можно и отдохнуть от работы. Но с другой стороны есть опасения, не устроят ли фрицы шмон барака?
Голенькие, худющие, но крепкие и загорелые тела пацанов мелькают по струями душа. Тут ощущаешь себя частью единого сплоченного коллектива и чувствуешь намного увереннее, ибо ты уголек, отпавший от костра, а язык могучего пламени.
Далее последовала повторная стрижка наголо. Своего рода это профилактика от вшей и прочей напасти. Мало можно хвататься паразитов. Стригли механическими машинками, причем это делали женщины. Мальчишки краснели и прикрывали срамные места, а прислужницы либо весело подмигивали, либо делали вид, что им все равно.
При виде женщин и Гришка испытывал смущение, хотя чувства чего-то более определенного у него не возникло. Подумалось, а поди он сейчас в свой мир, чтобы про него подумали сверстники. А когда механическая машинка бреет голову, то это не больно, скорее даже приятно.
Затем на них сыпанули хлорки и уже обливали водой из-под шлангов. При этом грубо кричали шнель, шнель!
Ну, а потом, конечно же, работа. Тут уже без вариантов. Трудитесь пацаны, это ваш и крест и распятие.
Гришка и Андрейка подталкивали тачку. Сын олигарха тихо произнес:
— Можно подсыпать яд в жерла кормушек и поилок, во время их мытья и чисток.
Андрейка еле слышно шепнул в ответ:
— Я тоже уже над этим подумал. Все бы ничего, но несколько эсесовцев шарили в бараке. Как бы чего-нибудь не нашли?
Гришка невольно, словно получил разряд током, вздрогнул:
— Это значит, что тогда все пропало! Столько тяжких трудов пошло прахом!
Андрейка подбодрил своего свежеобритого напарника:
— А ты не дрейфь. Может все обойдется, яды мы в таком неожиданном месте спрятали, что фрицам никогда не догадаться.
Гришка почесал огрубевшей пяткой по острию камешка, уже сформированные, твердые как бараний рог мозоли зудели, после чего философски изрек:
— Кто недооценивает противника, уценяет собственную жизнь! Кто непомерно ценит себя, в меру продешевит в глазах остальных!
Андрейка одобрил сей афоризм:
— Ты сочиняешь красиво и очень образно, метко! Быть тебе после победы великим, советским поэтом!
Гришка без особого энтузиазма заявил:
— Это если придет победа, и мы сумеем выжить. Сам понимаешь — то и другое под вопросом!
Андрейка также блеснул остроумием:
— Под вопросом? А я вообще-то думал, что под восклицательным знаком!
Гришка укладывал рельсы, с удовольствием отмечая, что они ему уже не кажутся столь безнадежно, даже, пожалуй, железобетонно тяжелыми как прежде. Руки попривыкли, и дышится намного легче. Нет признаков мучительной отдышки, или вялости. Размеренные движения атлета перемещающего груз и при этом дарящего улыбку.
Уже конец сентября и темнее, гораздо раньше. Увы, все меняется, но, к сожалению, не в лучшую сторону. Хотя в темноте есть свои преимущества — проще отлынивать от работы. Устраивать забастовку на ходу.
Но вот пацанов перед сном выстроили, пересчитали, после чего тяжело сопя приплюснутым носом, перед ними выполз майор СС. Пообещал им сюрприз на утро. Мальчишки ночью почти не шептали, боялись подслушивания.
А на следующей день противный майор явился снова. Тут Гришка обмер, в руках у начальника лагеря был их, с таким трудом изготовленный лук.
Фон Бирош( такая была фамилии у их главного мучителя), просипел, безбожно картавя и ломая русские слова:
— Кто из вас сопляков сделал эту гадость?
По рядам мальчишек как бы пробежала волна, а затем тяжелое, еще более мрачное, чем прежде молчание. Фон Бирош повторил, ломая слова и картавя речь еще сильнее, чем прежде:
— Кто изготовил лук и хотел убивать наших солдат! — Майор сделал шаг в их сторону и подошел к Булыжнику который на две головы возвышался над прочими тощими пацанами. — Ты камень видел, того, кто изготовил лук?
Булыжник скривил свою бульдожью с уже начавшей пробиваться, и при этом достаточно густой щетиной физиономию и провел:
-Никак нет господин майор!
— А почему Найн? — Скривился фон Бирош. — Ты старший над бараком и при этом слепой?
Булыжник сконфузился и ссутилив плечи, разом стал как-то пониже:
— Их более двухсот человек, господин майор, а я только один. За всеми не уследить...
Майор подскочили и ударил перчаткой по лицу медвежьеподобного уголовника, после чего проорал:
— Больше двух сот человек! Ложь руссишь Швайн! Это больше двухсотен недочеловек которые хуже животных, даже бешенных собак. — Фон Бирош был явно не нордического характера и впал в истерику. — Русские обезьяны и макаки. Каждого десятого по жребию распять на соснах прибив руки и ноги гвоздями к стволу, чтобы они потом медленно сдыхали! Ясно!
Тут Гришка уже не соображая, что на него нашло( и отчего обычно эгоистичный разум сына миллиардера тут отключился), сделал два шага из строя крикнул:
— Это я! Я изготовил лук фон барон Бирош!
Все разом охнули, некоторые из мальчуганов, даже стали испуганно креститься. Андрейка шепнул, посиневшими от шока губами:
— Ну, ты и влип Григорий...
. ГЛАВА ? 27.
Алиса и Анжелика сражались на подступах к Берлину. Сопротивление фрицев слабело, с южного фланга показались преодолевшие поля преддверия преисподней советские танки первого украинского фронта. Девчонки-снайперши как обычно собирали своими раскалившимися от стрельбищ винтовками щедрую жатву.
Впрочем, вскоре им пришлось сменить оружие, стволы винтовок из-за частого использования покоробились, прицельность упала почти до нулевой. Алиса с грустным видом произнесла, передавая свое орудие ремонтникам:
— Отслужила милая... Выложилась на все сто процентов! Верю, я однако, что конец войны уже не за горами.
Анжелика ехидно ответила своей излишне сентиментальной подружке:
— Да гор на нашем пути нет, последние Зееловы высоты, уже позади. Далее будут лишь горы трупы на улицах Берлина.
В день рождения Гитлера двадцатого апреля фашисты нанесли, как уже на это надеялись воины Красной армии, последний контрудар. Сначала, уже в глубоком тылу прогремели разрывы могучих ракет Фау-2. Сколько потерь понесли советские войска от этих гостинцев и пострадали ли подходившие резервы, девчатам не было видно.
Алиса без особого энтузиазма предположила:
— Давай за каждую выпущенную гитлеровцами ракету сожжем по танку. Тебе нравится подобное предложение?
Анжелика хихикнула в ответ и показа крупные зубки:
— Очень! Но лучше не по одному танку, а по два, или три!
Вот на позиции советских войск и самом деле поползли гитлеровские танки, в то числе и знаменитые е-100. Последняя машина была аналогом более ранней разработки "Мауса", но ней в отличие от не слишком удачного варианта Порше, новые молодые и талантливые конструкторы применили другое, аналогичное расположению в советском танке Т-44 расположение трансмиссии и двигателя. В результате при сохранении прежнего вооружения двух пушек калибра 150-миллиметров, или 128 — миллиметров( вариант истребителя танков!), и 75 — миллиметрового короткоствольного орудия стреляющего по пехоте осколочными снарядами. Так же и прежнего мощнейшего бронирования и башки и корпуса, и бортов и кормы не менее 220 миллиметров, а лба 250 — миллиметров( под большим углом рационального наклона), вес машины снизился с 188 до примерно 100 тонн, а высота сократилась почти на полтора метра. Скорость при этом выросла с 18 до 40 километров по шасси.
Так что появившийся в самом конце войны Е-100, несомненно лидер среди всех танков по вооружению и броне, но сейчас это слово мертвому припарка.
Этих мощный машин всего пять, две с пушками 150 — миллиметров, а три 128... На видь немного смахивают на мышей, только куда более приплюснутые, чем прежние "Маусы". Глядя на них становится не по себе. Особенно когда орудия истребители танков начинают палить по оторвавшимся от пехоты бронированным советским машинам.
Вот первые тяжелые потери, оторванные башни, пробитые корпуса. Советские танкисты метко отвечают...
Даже если броню и не сразу пробивает попадание десятков снарядов, то все равно защита из закаленного металла трескается и начинает колоться. Есть определенный предел отражения.
Советские танкисты опытные и почти не промахиваются, впрочем, даже разрывы и гостицы мимо цели повреждали прикрытые экранами гусеницы.
Своего рода это картина сотен вспышек, фейерверка, которым шаловливые дети забрасывают злобного полицейского. А тот словно дубинкой машет дулом орудия.
Даже становиться веселее, не смотря на гибнущих прямо на твоих глазах товарищей.
Алиса успела лишь попасть в перископ двух танков Е-100. Остальную работу за них сделали советские танкисты. Разбили большущих "ежей" оставив только раздолбанные гусеницы, или точнее из разбитые звенья.
И снова звучит молодецкое — ура!
Но все равно продвигаться приходится с боями. В сражение вступили особые эсесовские части. В частности они спускают в атаку многочисленных собачек-убийц. Те свирепо визжат, лают настолько противно и замогильно, что Алиса была готова поклясться, что даже Цербер, трехликий злющий пес охраняющий вход в античный ад, не был таким отвратительнейшим.
Но теперь им нужно как можно быстрее убивать этих псин-садистов. Вот одна из гибридов волка и немецкой овчарки впилась зубами в советского солдата и немедля, её адские клыки распороли русскому воину живот. Оттуда вывались кишки, которые эта псина накрутила на оскаленную харю.
Собаки немецкие не менее хитры, чем их хозяева. Они даже бегут не по прямой, а стараются вилять из стороны в сторону, чтобы сбить прицелы ружей и пистолет-пулеметов. Алису подобное не смущает и на капельку, а вот Анжелика нервничает. Девчонка-сибирячка промахивается, и от это грубо ругается. Сердито, бьет себя кулаком, по покрывшейся шишечками от долго лазанья загорелой коленке.
Алиса успокаивает подругу:
— Не нервничай! В стрельбе только хладнокровие не дает остыть пальцам, и погаснуть задору!
Анжелика добавила:
— Хладнокровие полководца зажигает факел триумфального огня!
После чего сибирячка старается дышать ровнее и посылать пулю за пулей куда точнее. Собак, правда, тоже не одна сотня, попробуй их перебей. Впрочем, многие бойцы сами их порют штыками, бросаются на них и орут:
— Ура! Даешь Варшаву, даешь Берлин! Боец-пролетарий свободу в мир!
У девушек уже пальцы болят от усталости, столько уже раз нажимали на курки, вот даже кровь потекла из ногтей. Алиса, стреляя навскидку и, рычала:
— Пиф-паф не попал! Зайка серый в столб попал!
Алиса хихикнула:
— Пошла муха на базар и купила самовар! Оказался это "Тигр", перепутала я "Миг"!
Наконец собачья атака захлебнулась... Советские войска двинулись дальше.
Ночью бои были еще интенсивнее, в бой пошли "Фердинанды". Они пытались пробиваться, сквозь дымовую занавесу. Словно волчья стая в тумане. И их встретили, как пулеметные САУ прошлись по пехоте.
Алиса подтвердила:
— Противопехотная самоходка, шесть пулеметов, четыре авиапушки. Вот машина из нудистикии-мудистики.
Анжелика нервно хихикнула:
— Это не самая лучшая шутка.
САУ "Дикобраз" противопехотной, была похожа на дикобраза, по которому прошелся тяжелый асфальтовый каток.
Алиса также отслеживал оптические прицелы данного типа машин. Советские пехотинцы настолько устали и ошалели, что продолжали бежать, не смотря на чудовищную плотность огня. Они забрасывали машины гранатами, а другие даже били прикладами по дулам авиапушек и пулеметов.
Солдат гибло неисчислимое множество, они получал "гостинцы" бога Тартара, но умирали с радостными улыбками на лицах. Ведь уже ни почти в пригородах Берлина, а саму злую старуху с косой и ледяным дыхание бойцы воспринимают мягкой постелью с страстной подругой!
Днем уже в пригородах, там советские танки встречают фаустники. Многие вооруженные фаустпатронами отощавшие в блокаду подростки, и даже коротко подстриженные девочки. Они сражаются с той иступленной яростью, что встречается только у обреченных на смерть или рабство. Может именно это отчаяние помогло в свое время отстоять Москву!
Алиса, все стреляя и стреляя, свистела:
— Круши всех и лупи врагов!
Анжелика выразилась:
— Дружба хрупка, вражда прочна, но дружбу может закалить только сокрушение вражды!
Алиса охотно согласилась:
— Увы, ты как никогда права! Но закалимся, это будет! Закаляет характер пылкий энтузиазм, смешанный с холодным расчетом!
Анжелика прищурила глаз, вот ползет старенький танк Т-4, прикрытый экранами, он ведет прицельный огонь по пехоте. Сибирячка подбирает трофейный фаустпатрон. Берет машину на прицел, прищуривает правый глаз, бормочет:
— Танки, вы мои танчики, в них сидят очень глупые мальчики!
Алиса не вполне к месту брякнула:
— Мы с врагом будет яростно биться — саранчи безграничная тьма! Будет вечно стоять столица, Солнцем миру светить Москва!
Анжелика править свою златоволосую подругу:
— Не к месту, сия песня, совсем не к месту! Мы уже к Берлину подходим, а ты все о Москве поешь! Может, хочешь втихаря, слинять с линии фронта?
Алиса в полрта ухмыльнулась:
— Вот возьмем Гитлера в плен и тогда, уже придется ехать в столицу на парад! Там хорошенько гульнем!
Анжелика пропела:
— Любо братцы любо, любо братцы жить с нашим атаманом не приходится тужить!
Алиса уточнила, уже без иронии:
— Не атаманом, а вождем!
Анжелика подколола, еще более солоно:
— Нет не вождя, а фюрера!
Алиса, нарочно фальшивя, пропела:
— Ах фюрер, наш фюрер, ты фюрер-козел,
Зачем на Россию полез ты осел!
Получишь от нас ты конкретно в пятак -
Нарвешься на крепкий, солдатский кулак!
Двадцать второго апреля, советские войска ждал последний неприятный сюрприз. Хотя может для футурологов, это было здорово.
Снайперскую бригаду девчат перебросили куда южнее Берлина, порывались с юга крупные танковые силы. С горючим в гитлеровцев было не важно, некоторые танки подтягивали к линии прорыва на буйволах или даже использовали специальные силовые установки на дровах.
Присоединяли к танкам платформы с гусеницами и кидали дрова в топку.
Это танки так и толкались вперед в атаку. Советские артиллеристы подвезли на грузовиках орудия и разворачивали их, ставя прямой наводкой. Под огнем противника, это был крайне рискованный маневр.
Впрочем, к фашистским танкам даже на дровах советские солдаты привыкли, но вот когда появились штурмовики класса ИЛ и стали лупить с воздуха.
И тут на линии горизонта замелькали блистающие, словно светлячки точки. Они приближались к советским самолетам очень быстро. Словно это были падающие метеориты, так прошлись по небу, а при их приближении очень сильно запахло озоном...
