С кровати за печкой доносилось шуршание, ворочание. В этот неурочный предутренний час бессонница мучила не одного меня. Я осторожно отодвинул закрывающую угол занавеску — в темноте блеснули два испуганных глаза. Защищающим жестом Тианара вскинула руки и лишь потом узнала меня.
— Небесная Мать, как же тихо ты ходишь! — прошептала она, стараясь не разбудить Кошку. Похоже, за время, пока я спал, девушки успели поладить. Хотелось бы мне знать, о чем способны беседовать утонченная чародейка и шлюха из бедного района!
"Кометы, это у них в крови!" — подумал я, наблюдая, как гибким, томным движением Тианара поднимается с кровати. Улеглась девчонка в чем была, одетая, но никакое платье не могло спрятать от меня ее стройное, манящее тело.
Спокойно, Чертополох, уймись, кобелище уличный! Эта женщина — причина хорошей части твоих нынешних бед и успешно добавляет к ним все новые!
— Вы почему, во имя комет, меня не растолкали? — возмутился я. — Не терпится всем вместе отправиться в застенки? Или, по-вашему, убежище — это дрыхнуть посреди комнаты в доме, где посторонние шляются по трое-четверо в день?
— Мы растерялись. Вообще не могли понять, спишь ты или без сознания! — виновато потупилась чародейка и прибавила с тревогой: — Что с твоей магией? Возвращается?
— Ничего, — буркнул я. — Пусто. Глухо. Скверно.
Сокрушенный вздох Тианары подозрительно напоминал всхлип.
— Это все из-за меня. Если бы не я, мы спокойно добрались бы до твоего убежища. Из-за меня мы здесь, а ты лишился силы. Из-за моей глупости и легкомыслия.
Я до сих пор терялся в окончательной оценке этой девушки. Порой она приводила меня в бешенство, порой удивляла сверх меры. Стоило лишь заключить, что имею дело с пустоголовой богатой дурочкой, как она совершала поступок, в корне меняющий представление. Стоило отнестись как к серьезному взрослому человеку — выкидывала очередной каприз. Что ж, у нее хватило духа признать собственные ошибки, и это говорило в пользу чародейки. Вот только время, чтобы угрызаться муками совести, девчонка выбрала отнюдь не самое подходящее.
— Верно, — согласился я. — И что теперь? Предлагаешь свернуть тебе шею в назидание? Признаться, есть такое желание. Так что лучше не напоминай лишний раз.
Тианара испуганно отшатнулась — похоже, приняла всерьез. Впрочем, я и сам не знал, какая доля шутки содержалась в этом мрачноватом предостережении.
— Нет, я просто подумала... Что должна попробовать. Исправить. Понимаешь... У меня не идут из головы эти Башмаки с их техникой соединения аур. Если у нас получится ее повторить, это могло бы восстановить хоть часть твоей силы. Все, чем я способна поделиться.
— Они близнецы, — удивился я. — И ауры у них почти одинаковые были. Не то что наши. Как ты собираешься повторять?
— Да нет, само-то явление давно известно, — отмахнулась чародейка. — Соединить можно любые ауры, необязательно похожие. Просто техниками никто не владеет. Раньше им учились целители, а потом выяснилось, какую власть над чужим сознанием они могут дать.
Я криво усмехнулся:
— Дай угадаю. Их запретили для целителей и отдали боевикам.
— Вообще-то, их для всех запретили, — поморщилась Тианара. — Но ты прав. Поговаривают, некоторые магистры на боевом факультете неплохо в них разбираются.
— А ты, значит, решила поупражняться на мне в подчиняющих запрещенных практиках, так?
Девушка почему-то смутилась. Покраснев до корней волос, она отвела глаза.
— Ты что, им же годами учатся! Я совсем не то имела в виду! Все, на что мы можем рассчитывать, — это спонтанный контакт. Такое тоже бывает. У близких людей. У братьев и сестер, у родителей с детьми или... или...
Закончить этот многообещающий разговор нам не дали. Как тихо мы ни шептались, хозяйку все-таки разбудили. Кошка заворочалась, открывая глаза.
— Проснулся? Ну, хвала звездам, — сказала она, поднимаясь с постели. — Ну и перепугал же ты нас!
— Кошка, — окликнул я, стремясь прервать назревающий поток причитаний, но хозяйка уже не слышала ничего, кроме собственного оханья. Она скрылась в сенях и скоро вернулась с давешним чугунком. Содержимое его давно успело остыть, но запах, доносящийся из-под тяжелой крышки, заставил мое голодное брюхо предательски заурчать.
Я бросил взгляд за окно. Небо уже подернулось предрассветной синевой, а значит рассиживаться за столом некогда.
— Кошечка, — повторил я снова, на этот раз настойчивее, — послушай меня. Не стоит нам тут в открытую у тебя рассиживаться. Ты бы укрыла нас — в погреб, на чердак, в сарай или еще куда. А сама веди себя как обычно. Если кто заподозрит неладное, пропадем все.
Малта думала недолго.
— Есть кое-что получше погреба, — заявила она. — Идите за мной.
Мы прошли через сени до чулана, где открывался люк в подпол. Кошка запалила лампу, и помещение наполнилось таинственным полумраком. Добротная лестница уходила вниз, в темноту, из которой дышало сыростью и холодом. Зловещее впечатление портил стойкий запах солений, удававшихся Малте на славу.
Подвал был основательным, глубоким. До потолка я не мог бы дотянуться даже в прыжке, а добротная кладка стен настолько не вязалась с непритязательным строением наверху, что наводила на единственную мысль: фундамент и подвал куда старше самого дома. Располагался он не только под жилой частью, но и захватывал кусок хозяйственного двора. Каменные стены, тоже старые, делили подвал на несколько помещений. Сейчас вдоль этих стен тянулись полки, заставленные припасами, но в глазах у меня стояла совершенно другая обстановка. Вот, например, крюк, приспособленный хозяйкой под длинную связку чеснока, высотой подходит в аккурат под рост человека с вытянутыми руками. А в изогнутом коридоре между двух больших комнат несколько бойцов способны держать целый отряд...
— Это все от двоюродного деда, Сухоруким звали, — ответила Малта на мой невысказанный вопрос. — Слыхал про Рила Беззвездного? Так вот, он был одним из его людей.
— Ты покажи, кто про него не слыхал! — усмехнулся я в ответ.
Рил, во всеуслышание отрицавший власть звезд над собственной судьбой, едва ли не самый загадочный из главарей, правивших Стрелкой. Его не забыли и через полсотни лет после таинственного исчезновения, повлекшего за собой одну из кровавейших бандитских войн. Да и помимо неведомого конца, вокруг Рила хватало странностей. Чего стоила хотя бы история с пропавшим богатством, не всплывшим ни у кого из наследников князя! Вообще-то, растащить ценности мог кто угодно, но упорные слухи о припрятанном кладе не угасали десятилетиями. Каждый уличный мальчишка проходил через стадию мечтаний о сокровищах Беззвездного. Некоторых страсть к кладоискательству не оставляла и в более зрелом возрасте. Все места, так или иначе связанные с Рилом, были перекопаны не один десяток раз, но богатства словно канули за Врата.
— Ну, хотя бы я не слышала! — обиженно встряла Тианара.
— Потом расскажу, — отмахнулся я.
Подсказывает мне что-то, в ближайшее время нам только и будет занятий, что развлекать друг друга занимательными историями: чем длиннее, тем лучше.
— Сухорукого потом убили, — продолжила рассказ хозяйка. — Детей у него не было, и дом достался брату, моему родному деду.
Похоже, не последним человеком в банде был этот Сухорукий. Только держался не на виду. Доверенный боец для особых дел. Возможно, близкий друг главаря. Не оставайся он в тени, не видать бы брату наследства. А дом и вовсе разнесли бы по бревнышку в поисках сокровищ.
За разговором мы добрались до самой дальней части подвала. Судя по доносящимся сверху вздохам и почесываниям, над ней находился скотный двор: Малта держала овец и козу. Одной ей было бы тяжело потянуть такое хозяйство, но под рукой всегда имелся десяток-другой добровольцев, готовых помочь по первому слову.
— Вот этот камень, его сдвинуть надо, — объяснила Кошка, указывая на нижнюю часть стены.
Видимо, выражение моего лица оказалось столь очевидным, что заставило хозяйку грустно улыбнуться:
— Не нашли. Ни те, кто сразу явился, ни дед потом, ни мама, ни брат, скорого им перерождения... Думаешь, они остались бы в Стрелке, обнаружив сокровища Беззвездного?
— Я думаю, тому, кто обнаружит сокровища Беззвездного, придется долго прятаться, чтобы сохранить голову на плечах, — ответил я, завершая этот разговор.
Камень скрывал узкий лаз, напоминающий нору, на той стороне которого обнаружилась просторная комната. Воздух в ней был свежий, не такой спертый, как в остальной части подвала. Значит, тут есть свои отдушины, и они целы. Хорошо. При случае в тайной комнате могли спокойно укрыться человек десять бойцов. Нам с Тианарой точно хватит.
В противоположной от входа стороне виднелась низкая дверь: обитая железом, с основательным засовом. Странно было бы предположить, что Сухорукий с Беззвездным не предусмотрели черного хода. Интересно, куда он ведет?
Отодвигать засов не пришлось, последний, кто пользовался этой дверью, оставил его открытым. Натужно скрипнули ржавые петли, и взору моему предстал длинный уходящий вглубь коридор, теряющийся в темноте. Заниматься исследованием очередных катакомб я не слишком-то жаждал и попросту спросил Кошку.
— Раньше, говорят, в подземелья вел городские, — ответила та, пожимая плечами.
— А оттуда, из подземелий, никто не может появиться? — подала голос Тианара.
— А как же! Конечно, может! — Я принялся загибать пальцы, припоминая самые жуткие из городских легенд: — Бесплотный Мар, Ночной Потрошитель, Кровавый Мусорщик, Черный Попрошайка...
— Хватит издеваться! — воскликнула чародейка столь поспешно и яростно, что я уверился окончательно: именно страшные сказки и припомнились девчонке в первую очередь.
— Небесная Мать с тобой! — замахала руками Кошка и взглянула на меня с укоризной. — Там теперь вода. Все затопило. Еще брат мой покойный лазил, проверял. Даже нырять пытался. Рассказывал, потолок ровный да стены, везде, куда дыхания хватило.
Да, запертая мышеловка с единственным выходом — не ахти какое убежище. Но все же оно было лучшим из возможных.
— Значит, Потрошителя и Мусорщика исключаем, — заметил я глубокомысленно. — А Мар с Попрошайкой — они призраки, им дышать не надо. Глядишь, и вода не помеха.
— Вот же балбес! — рассердилась Малта. — Не слушай его, детка, никого тут нет, только крысы одни. Совсем обнаглели, бесстыдницы! Третьего дня как целый окорок обглодали!
Кометы, ведь и правда — спелись. Я поспешил сменить тему, пока девушки не напустились на меня совместными усилиями.
— Кстати, насчет чего-нибудь обглодать...
Удар был рассчитан верно. Кошка ахнула и метнулась опрометью в чулан: собирать припасы для незадачливых беглецов. Дело кончилось тем, что в схрон нас снарядили, словно десятерых на месяц.
Под землей совершенно не чувствовалась изнурительная жара. Наоборот, тут было прохладно. Беспризорника, пережившего на улице не одну зиму, заморозить сложно, а вот Тианара пошла гусиной кожей почти сразу. Кошка это тоже заметила, всучив нам помимо роскошной новой перины столько одеял, что тюк едва протолкнулся в узкий проход. Чародейка тотчас же обернулась во все это, сделавшись похожей на огромный кокон. Общаться со мной она не желала демонстративно, ну да и звезды хвостатые с этим. Времени полно, еще успеет заскучать.
Я задвинул камень на место, закрывая лаз, и развернул холстину с пожалованной нам снедью. Это не считая чугунка похлебки, первостепенной цели на ближайшее время. Бобовой, на сале, с щедрыми кусками настоящего мяса. К похлебке прилагался большой каравай хлеба и плошка масла. Хвостатые звезды, не уродись Кошка страшноватой на рожу и ненасытной на постельные дела, женился бы без всяких вопросов. Если бы, конечно, собирался это когда-нибудь делать. Бандитская жизнь не слишком располагает к созданию семьи. Большинство из нас умирает молодыми, оставив под звездами лишь кровавый след отобранных жизней. Девчонки обожают иметь в приятелях лихих уличных парней, но стоит зайти речи о замужестве, предпочитают ребят более мирных занятий. Возможно, не столь видных и щедрых, но не грозящих оставить молодую вдовой через день после свадьбы.
— Все дуешься? — спросил я чародейку, хлебом доскребая остатки похлебки со дна плошки.
Раскладывал я на двоих, но девчонка продолжала угрюмо кутаться в одеяла, не притронувшись к еде и не проронив ни слова.
— Ладно тебе, — примирительно предложил я. — Ну прости, зарвался. Ты так смешно боялась. — Я налег на засов, задвигая его в пазы. — Гляди, какое бревно. Его отсюда никакая тварь не выворотит. Бояться нам нужно не призраков, а людей.
— Так что насчет моей идеи?
Это были первые слова, произнесенные девчонкой с тех пор, как мы остались наедине.
— Ты про объединение аур? — вспомнил я и, поморщившись, отмахнулся. — Брось. Спать с кем-то ради магической силы еще хуже, чем спать за деньги.
Тианара понуро опустила голову, теребя край одеяла.
— Я что, совсем тебе не нравлюсь? — тихо спросила она.
Я поперхнулся квасом и чуть было вообще не опрокинул весь кувшин. Она меня за полного придурка держит, что ли? Или я и впрямь чего-то не понимаю?
— Детка, ты ничего не путаешь, а? Ты сама меня отбрила, когда вспомнила, кто я такой. С тех пор, знаешь ли, не изменилось ничего. Ринский чертополох еще более не пара для наследницы рода, чем деревенский лопух.
— Ты все не так понял! — воскликнула девушка. — Я вовсе не отбрила... То есть, конечно, наверное, так оно и выглядело... Я испугалась, потому что... Понимаешь, у меня никого еще не было!
Нет, хорошо все-таки, я поставил этот злосчастный кувшин. А то остаться бы нам без питья. Я глупо моргал, вытаращившись на девчонку, как на заморскую диковину. Падучие звезды, все у них в Академии не как у нормальных людей! Тианара уже посвященная, ей лет девятнадцать, не меньше. Проще выловить из Пьянчугиной Пропасти работающий артефакт домагической эпохи с подробным описанием на пять сотен страниц, чем отыскать в Стрелке девственницу ее возраста и внешности!
— Двухвостая комета! — только и смог я проговорить. — Да что за парни в этой вашей Академии? У них там что, от магии все поотсыхало, что ли?
Покончив с нелегким признанием, Тианара чуть повеселела.
— Да нет, с парнями все в порядке, — улыбнулась она. — Это я оказалась слишком привередливой. Когда все только и пытаются к тебе подлизаться, это смотрится так нелепо... Стоило представить себя с одним из тех поклонников, как сразу становилось противно.
— А дразнить их, значит, было приятно?
Улыбка девчонки померкла. Некоторое время чародейка молчала, опустив голову. Кокон одеял рассыпался, сползая вниз по спине, но Тианара даже не обратила на то внимание.
— Это оказалось... Затягивающе, — сказала она после долгой паузы. — Понимаешь, я ведь раньше совсем другая была, настоящая крыса лабораторная. Мама все шутила, что меня, наверное, в колыбели подменили, потому что не бывает женщин из рода Астеш, которых не интересуют интриги и любовные победы. А мне нравилась магия. Красивые вещи. Фарфоровые куклы. И еще больше — творить красоту своими руками.
