Так как пояс был вытащен Фэн Фэй Юнь, ее нижнее платье выглядело свободно, раскрывая кожу ниже ее шеи. Можно было заметить ее лиловый дудоу; казалось, он источал соблазнительный аромат.
Она была женщиной, которая могла сбить тебя с толку и заставить поплатиться собственной жизнью. Она могла заставить любого человека на земле забыть дорогу домой из-за нее.
Взгляд Фэн Фэй Юня был направлен на ее шею и грудь, в нем происходила внутренняя борьба.
В этот момент Фен Фэй Юнь размышлял над одной проблемой. Естественно, он думал не о том, как он бросится целовать ее и так далее; а о том, спасти ее или убить.
Шея и грудь Дун Фан Цзин Юэ были поранены древними трупами, ее тело заполонил трупный яд. Раны были черными как смоль. Когда Фэн Фэй Юнь воспользовался Божественным Взглядом Феникса, то он увидел слабый черный туман исходивший из ее ран; он медленно разъедал ее плоть.
Несомненно, если бы Фэн Фэй Юнь начал действовать прямо сейчас, то он мог бы легко убить ее, а затем бросить ее труп в реку крови. Тогда ему не нужно будет переживать о том, что она может убить его в будущем или о давлении со стороны семьи Инь Гоу.
Даже "Духовное Зеркало Хаотянь" стало бы принадлежать ему!
Этот шаг, несомненно, был бы очень прибыльным.
"Дун Фан Цзин Юэ, не вини меня за жестокость. Вини лишь свою судьбу за то, что ты встретила меня, Фэн Фэй Юня. Сегодня пришел тот день, когда "сладкий аромат рассеется, а нефрит разрушится".
Нет яда, не великого мужчины.
Фэн Фэй Юнь ясно знал, что если он не убьет ее сейчас, то, когда ее раны заживут, она разорвет его на тысячу кусочков.
Пришло время действовать. После того как он убьет ее, он уничтожит ее труп и остальные доказательства — кто же тогда догадается, что именно Фэн Фэй Юнб убил ее?
Фэн Фэй Юнь сжал свою ладонь в кулак, собираясь разбить ее голову одним ударом. Энергия кулака была мощной; несмотря на то, что он был в трех чжанах от нее, этого было достаточно, чтобы заставить камни, лежавшие вокруг ее тела трястись.
"Ш-ш-ш!"
Ветер, порожденный энергией кулака, сдул вуаль с ее лица, демонстрируя красавицу, способную покорять любые города и страны.
Ее брови были длинными и тонкими, словно ивовые листья; на ее изогнутых ресницах все еще блестели капли крови; а эти губы, они были совершенны. Казалось, это были две тонкие розы.
Лицо под ее вуалью было завораживающим; любая попытка описать ее красоту закончилась бы поражением, настолько неподражаемой она была — просто-напросто одна на миллион.
Смотря на ее лицо, Фэн Фэй Юнь задрожал всем телом, словно его поразило молнией. Первоначально он хотел убить ее одним ударом, но сейчас он внезапно отвел руку в сторону.
"Пуф!"
Обратная сила кулака заставила его выплюнуть небольшое количество крови!
"Шуй Юэ Тин... Нет, она Дун Фан Цзин Юэ. Нет... Она Шуй Юэ Тин... Она должна быть Шуй Юэ Тин..."
В этот момент Фэн Фэй Юнь почувствовал невыносимую боль в груди. Он стоял одним коленом на земле, крепко обхватив руками свою грудь. Он долго не мог подняться с земли.
В первый раз, когда Фэн Фэй Юнь встретил Дун Фан Цзин Юэ, он принял ее за Шуй Юэ Тин; ведь их присутствия были очень похожи. Однако, кто бы мог подумать, что лицо под вуалью окажется точно таким, как лицо Шуй Юэ Тин.
Это был один человек!
Сердце Фэн Фэй Юня было наполнено ненавистью к Шуй Юэ Тин. Выражение его лица стало свирепым, он прорычал:
"Ты жестока, Шуй Юэ Тин. Ты не смогла меня убить в этот раз, поэтому сегодня — день твоих похорон!"
Фэн Фэй Юнь забрался на нее. Его кулак внезапно ударил ее в грудь. Так как Фэн Фэй Юнь был ранен обратной силой своего кулака ранее, этот удар не был слишком сильным.
Удар пришелся ей в грудь; однако, не пронзил ее тела, и даже был смягчен двумя возвышающимися башенками-близнецами.
Никто не ожидал, что удар Фэн Фэй Юня также вытолкнул половину трупного яда из тела Дун Фан Цзин Юэ.
"Пуш!"
Своими вишневыми губами Дун Фан Цзин Юэ выплюнула небольшое количество темной крови прямо в лицо Фэн Фэй Юню.
Выражение лица Фэн Фэй Юня уже было свирепым, а теперь стало совсем пугающим.
"Ты посмела плюнуть мне в лицо... Ты посмела плюнуть мне в лицо..."
Фэн Фэй Юнь снова захотел лишить ее жизни очередным ударом.
"М-м-м..."
Дун Фан Цзин Юэ медленно поднялась. Ее прекрасные глаза распахнулись. Ее тело все еще казалось очень слабым. Она почувствовала боль в районе груди и вдруг увидела Фэн Фэй Юня, оседлавшего ее тонкую талию — она немедленно подумала о чем-то.
Думая о том, что могло случиться, Дун Фан Цзин Юэ чуть не стошнило кровью от злости. Этот мерзавец, Фэн Фэй Юнь, был так жалок; он воспользовался ею, пока она была без сознания, а затем...
Она почувствовала чудовищную боль в груди; создавалось впечатление, что Фэн Фэй Юнь мял ее в течение длительного времени. Кроме того, он использовал всю свою силу, когда мял ее; как он мог оказаться таким подонком!
Дун Фан Цзин Юэ подумала о других вещах, которые могли произойти с ее телом, внезапно слеза покатилась по ее щеке; она холодно смотрела на Фэн Фэй Юня:
"Фэн... Фэн... Фэй Юнь, Я... до этого момента... никогда не видела... таких подонков и бесстыдных ублюдков как ты!"
"Пех!"
Дун Фан Цзин Юэ снова плюнула в лицо Фэн Фэй Юню. В этот момент ум ее был смущен, она хотела убить себя.
"Ты плюнула в меня? Ты опять плюнула в меня? Шуй Юэ Тин, когда дело доходит до бесстыдства или жалкого существования, я тебе не ровня. Сегодня ты будешь платить по счетам."
Глаза Фэн Фэй Юня покраснели, а его руки превратились в настоящие когти, желающие задушить ее.
Нельзя винить Фен Фэй Юня за то, что он пришел в бешенство; ведь это произошло потому, что его ненависть к Шуй Юэ Тин была слишком сильна. Одна во всем мире, Шуй Юэ Тин, могла по-настоящему свести его с ума.
"Фэн Фэй Юнь, ты уже совершил возмутительные поступки, а все еще смеешь обвинять меня? Ты, по существу, не достоин быть мужчиной!"
Гнев Дун Фан Цзин Юэ не был слабее гнева Фэн Фэй Юня. Ее чистое, святое тело было изгажено Фэн Фэй Юнем; то, что она не начала материться, являлось доказательством того, как натренирована она была.
"Не достоин быть мужчиной? Не достоин быть мужчиной? Ты говоришь, что я не достоин быть мужчиной? Ха-ха-ха! Я уже мужчина; это неоспоримый факт, то, что невозможно изменить... Ха-ха-ха!"
Фэн Фэй Юнь, запрокинув голову, смеялся совершенно беззаботным и безудержным смехом.
Человеком, к которому он обращался, была Шуй Юэ Тин, а не Дун Фан Цзин Юэ!
Однако, после того как Дун Фан Цзин Юэ услышала этот смех, ее лицо стало болезненно бледным; ее грудь гневно поднималась и опускалась, и ее стошнило прямо на лицо Фэн Фэй Юня кровью:
"Ты... Ты, ты даже... Ты даже..."
Сначала она подумала, что Фэн Фэй Юнь трогал только ее грудь, но она никак не ожидала, что Фэн Фэй Юнь — настоящий зверь, разрушивший ее чистоту...
Ее сознание затуманилось, и она тотчас же потеряла сознание.
После того смеха он вновь успокоился. Он заметил, что оседлал тело Дун Фан Цзин Юэ. Он заметил, что на ее груди стояли синяки от его удара.
"Дун Фан... Цзин Юэ, все кончено, кончено. Я снова принял ее за другого человека! Бить женщину не в моем стиле!"
Несмотря на то, что он все еще ненавидел Дун Фан Цзин Юэ — он мог убить ее одним ударом вместо того, чтобы вот так вот мучить ее — это был не его стиль.
Бить женщину и убивать женщину — были двумя разными понятиями!
"Не удивительно, что она сказала, что я не достоин быть мужчиной; когда мое сознание было затуманено неконтролируемой яростью, я ударил ее в грудь. Хорошо, несмотря на то, что я, Фэн Фэй Юнь, не являюсь добродетельным джентльменом, я честен сам с собой. Сегодня я сохраню тебе жизнь, чтобы загладить свою вину за этот удар. Он был предназначен Шуй Юэ Тин, но я ошибочно вместо нее ударил тебя."
Конечно, Фэн Фэй Юнь не знал, что спасение ее жизни обернется в будущим большими проблемами для него самого!
http://tl.rulate.ru/book/119/9841
Переводчики: Kent
Глава 60: Подземный Храм
"Проклятая бабушка, ты должна была умереть в моих руках. Я, Фэн Фэй Юнь, милосерден сегодня, поэтому сохраню твою жизнь. В будущем, если ты будешь продолжать путаться у меня под ногами, тебе, разумеется, не придется ждать от меня пощады."
Фэн Фэй Юнь схватил ее сопротивляющиеся руки и поместил их ей за голову. Затем начал высасывать трупный яд из ее гладкой и нежной шеи и выплевывать черную как смоль ядовитую кровь.
"Фэн Фэй Юнь, отпусти меня! Я не хочу, чтобы ты спасал меня. Если ты опять посмеешь меня коснуться, то я рискну своей жизнью против тебя!"
Дун Фан Цзин Юэ сжала зубы. Ощущение ползающих по ее шее губ Фэн Фэй Юня заставило хотеть ее ударить его, но в этот момент у нее не было сил; она могла только позволить губам Фэн Фэй Юня продолжать целовать ее нефритовую шею.
Да, это был поцелуй — по крайней мере, ей так казалось!
Это вызывало у нее тошноту...!
"Не шевелись, если я заражусь трупным ядом, то мы умрем здесь вместе."
Губы Фэн Фэй Юня были покрыто духовной энергией, поэтому ему удалось не заразиться.
Фэн Фэй Юнь снова сел на ее тонкую талию и сорвал ее с нее дудоу. Затем он уткнулся туда головой и продолжил высасывать яд.
"Чавк! Чавк!"
Рана на ее груди, инфицированная трупным ядом, была еще глубже и длиннее. Если яд не высосать быстро, то ее грудь и живот начнут гнить, и это приведет к смерти.
Однако, в этот момент Дун Фан Цзин Юэ думала о том, что лучше бы ее грудь и живот разъело и она умерла, чем позволить Фэн Фэй Юню воспользоваться ситуацией, с ее точки зрения. Этот Фэн Фэй Юнь был самым отъявленным зверем из зверей. Его рот издавал чавкающие звуки; создавалось впечатление, что он был опьянен процессом.
"Фэн Фэй Юнь, я говорю тебе, что с этого момента я не оставлю тебя в покое. Я выколю твои грязные глаза, отрежу твои руки, и... и... и твой язык; он тоже должен быть вырезан..."
У Дун Фан Цзин Юэ не было сил, чтобы ругать кого-то. На ее лбу выступил пот, она тяжело дышала. Ее щеки покраснели; это было из-за того, что яд был высосан из тела, из-за того, что энергия крови усилилась или из-за стыда.
"Дун Фан Цзин Юэ, кем, ты думаешь, ты являешься? Я, Фэн Фэй Юнь, могу считаться бабником. Но если бы ты стояла передо мной совсем голая, то я бы и пальцем тебя не тронул."
После того как Фэн Фэй Юнь выплюнул небольшое количество зараженной крови, он прикрыл ее грудь ее же одеждой. Больше он не сидел на ее талии словно водяная змея и немедленно встал.
Его слова были правдой. Даже если бы Дун Фан Цзин Юэ обнажилась для того, чтобы соблазнить его, он не сдвинулся бы с места. Он не мог принять женщину, которая выглядела как Шуй Юэ Тин. Единственной причиной, почему он спас ее была попытка загладить вину в своем сердце.
Трупный яд был высосан из ее тела; ее глаза снова приобрели цвет; однако, ее тело все еще было слабым, ведь она потеряла слишком много крови.
Она холодно посмотрела на Фэн Фэй Юня, затем взяла духовную таблетку, поместив ее у себя во рту. Потом она села в позу для медитации и начала восстанавливать свою энергию.
Было ясно, что духовная таблетка не была обыкновенной. Несмотря на то, что она проглотила ее, она продолжала источать свет, окутывающий ее тело.
В это время Духовное Зеркало Хаотянь медленно проплывало над ее головой, защищая ее своим зеркальным светом. Конечно, это была мера предосторожности от Фэн Фэй Юня; она не доверяла этому бессовестному зверю.
'Фэй Фэй Юнь! Подожди пока я восстановлю свои три уровня силы и убью тебя прямо на этом месте.'
Несмотря на то, что Дун Фан Цзин Юэ была недалеким человеком, она была гордой женщиной. Она уж точно не позволила бы Фэн Фэй Юню, запятнавшему ее невинность, покинуть Пещеру Жизни Смертных.
Это было бы шрамом на всю оставшуюся жизнь. Только убив Фэн Фэй Юня, она получит чувство успокоения!
В этот момент Фэн Фэй Юнь действительно не знал, о чем думала Дун Фан Цзин Юэ. Он присел на землю и начал изучать яд древних трупов на земле. Яд, способный лишить чувств такого сильного человека как Дун Фан Цзин Юэ, должен быть чрезвычайно мощным.
'Если я соберу эту кровь, то я смогу использовать ее против представителей более высоких уровней, а еще смогу превратить их в озеро гноя и крови всего часа за два!'
Фэй Фэй Юнь достал нефритовую шкатулку, предназначенную для хранения Подлинного Духовного Алмаза, и аккуратно положил в нее зараженную кровь.
Сделав все это, Фэн Фэй Юнь почувствовал себя очень уставшим. Он тоже сел в позу для медитации, чтобы восстановить свою энергию.
По ту сторону кровавой реки продолжались визги трех древних трупов монахов. Их печальные голоса заставляли реку волноваться.
Фэн Фэй Юнь и Дун Фан Цзин Юэ медитировали около кровавого озера, закрыв глаза, чтобы восстановиться. Визги не оказывали на них никакого влияния.
Позади них была чернеющая пустота, но они, конечно, не могли видеть, что было там. Послышались слабые шаги, но никто не выходил. Иными словами, эти шаги не были человеческими шагами!
Травма Фэн Фэй Юня была гораздо легче, чем рана Дун Фан Цзин Юэ, поэтому ему удалось восстановиться быстрее. Он посмотрел на восстанавливающуюся Дун Фан Цзин Юэ, посмотрел на ее волшебное лицо, которому не было равных в этом поколении. Такого тип красоты с таким типом темперамента было достаточно, чтобы покорить мужское сердце.
'Не удивительно, почему она всегда должна носить вуаль. Эта красота не должна принадлежать земному миру. Человек, неспособный контролировать себя в достаточной степени, увидев ее, сразу бы сошел с ума."
'Такое манящее лицо может бесконечно очаровывать других; она не только красива, но еще и горда. С лицом, способным погубить людей; если бы она не была такой мелкой, Дун Фан Цзин Юэ могла бы стать первой или второй женщиной этого поколения.'
Дун Фан Цзин Юэ вообще-то не была мелкой женщиной. Если бы однажды Фэн Фэй Юнь не ударил ее без всякой причины, то она не стала бы преследовать его. Если бы Фэн Фэй Юнь не принял ее за Шуй Юэ Тин, она не ненавидела бы Фэй Юня до такой степени.
Если бы Шуй Юэ Тин не существовала в этом мире, то тогда не было бы столько недоразумений; Фэн Фэй Юнь наверняка по уши влюбился бы в нее, он не стал бы даже отрицать этого.
Конечно, Дун Фан Цзин Юэ сожалела о том, что не могла сразу же убить Фэн Фэй Юня и выпить его кровь. В минуту, когда ее культивация восстановится на хотя бы один уровень, он приблизится к воротам смерти.
"Я должен выбраться от сюда до того, как она очнется!"
Фэн Фэй Юнь отвел взгляд от ее покоряющей города красоты, встал и зашагал в темноту.
Раздавались тихие шаги. Сначала Фэн Фэй Юнь решил, что они были собственными, но, когда он остановился, их все еще можно было слышать.
Создавалось впечатление, что кто-то в черном покрывале бродил туда-сюда!
Впереди него лежала нескончаемая темнота, казалось, его уши закрывал слой черного тумана.
