Хан с самого начала сказал, что его призовут в город Тысячи Сердец, поэтому помочь лично он не сможет. Зато у него есть доверенное лицо, которое вот-вот вернётся...
Короче, меня и мальчишек ждала встреча с Китом, палачом и правой рукой Хана. Мне было немного страшно. Слишком уж тёмным был взгляд палача, когда он смотрел на меня. Слишком уж был он умён. И с тем учётом, что вопреки всему и вся, на моих висках по-прежнему были полоски змеиной чешуи, было очевидно, что личный палач повелителя Хрустального предела мгновенно поймёт, кто такая Зеоннала, и куда делся Зеон.
Оставалось надеяться, что прославленная ненависть палача к женщинам — лишь слухи, в противном случае, мне придётся скрестить клинки с Китом. А этого я бы предпочла избежать. Другие желающие, чтоб им ... больно было!, найдутся.
— Зеоннала, — шаман, подведя своего ящера вплотную, взглянул на меня с долей задумчивого интереса. Голос его звучал чуть мягче, чем обычнее, дружелюбнее и напевнее. Как интересно! Настоящий шаман?! Это он прорвался сквозь блокаду, или император постоянно рядом быть не может? Или всё куда проще, и я в своих предположениях ошиблась? — Откуда ты взялась такая, девочка? Совершенно нелогичная, непредсказуемая, опасная. Император уже готов на голове ходить, уже и убийц по твою душу отряжал, и палачей своих, а ты как заговорённая!
— Заговорённая и есть. А вы?
— Шаман Хрустального предела. Чиганари-до. Сказал бы, что "настоящий", но, увы, я всего лишь тень самого себя.
— В остальное время вашим телом управляет император?
Шаман улыбнулся, кивнул. Но не сказал ни слова. А потом взгляд острых смеющихся глаз стал матовым, пустым, грязным. Так что же получается, вся эта ненависть, что на меня выливалась, она не от шамана, а от императора? Ну, и за что этот венценосный тип меня так ненавидит? Что я такого ему сделала?!
Только своим появлением? Да быть того не может. Судя по тому, что я увидела, а увидела я определённо только край хвоста ха-змеи, император был опасен настолько, что впору было бежать прочь и не останавливаться. А его ненависть ко мне была застарелой. Такой... как будто он знал, кто я. Чья кровь во мне бежит.
Не я сама по себе причина этой ненависти, а дорогу ему перешла, скорее, даже мама. И не спросить же! Пески молчат... Молчат? И те слова... Значит, так оно и есть! Мама действительно знает императора. Как и он её.
В курсе ли он, что она — Пустыня, суть и сущность Аррахата? Вряд ли. Скорее, он ассоциирует её с Танцующей. Поэтому так активно желали меня убить личные псы императора, потому что это было его желанием. Его ненавистью.
Не радует меня эта история, ой, не радует. Только как бы с ней разобраться, чтобы ни себе, ни другим не навредить?
Как, как, по порядку!
Впереди оазис, где нас будет ждать Кит. Там я войду в сон шамана, чтобы избавить его от императора. А чтобы он не вернулся, придётся просить Тайпана перебраться из моего сна — в сны Чиганари-до.
Подумала и сама ужаснулась. Я добровольно буду кого-то просить о помощи?!
Но да. Буду. Потому что не могла по-другому. Точно так же, как до сих пор не могла выбрать, балансировала на тонкой грани между двумя мирами, не в силах выбрать один конкретный.
Мне нравилась пустыня, её шёпот, её мягкий напев, который для многих становился смертельным. Мне нравились переходы песочной гаммы и дивных зелёных изумрудов оазисов на полотне рыже-золотого песка.
Мне нравились крупные ночные звёзды, мне нравилось ощущение, что вокруг никого. Только я одна. Только ночь. Только Аррахат.
Я не могла сказать, что с первого взгляда полюбила пик Гроз, но что-то было там такое, что тянуло меня, манило обратно. И нет, чешуйчатый и хвостатый ха-змей не имел к этому никакого отношения. Было что-то ещё.
Но выбрать окончательно я не могла, и бродила как неприкаянная.
Песок чуть всколыхнулся у лап ящера. Перекатился едва уловимой волной и затих, донеся самое важное. Нас ждали.
В оазисе был Кит, один. А с востока, по караванной тропе, по которой нормальные пустынники перемещаться отказывались, ехал верхом на ящере ещё один всадник. Кажется, нас ждала встречать с Сантром.
— Зеоннала? — Ен, уловив мою тревогу, подъехал ближе.
Я взглянула на мальчишку. Кит прикроет нас от Сантра. Я разберусь с шаманом. Защищать Али придётся Рамиру и Ену. А ещё есть Тачи.
Вот кто бы мне сказал, что я буду рада прибытию в город Тысячи сердец просто по тому, что мне придётся следить за меньшим количеством людей и нелюдей?!
— У нас будут небольшие проблемы.
— Я могу помочь?
— Да. Тебе придётся присмотреть за Али. И девочкой.
— Почему? А ты?
— У меня есть одна идея, которую нужно проверить. Проблема только одна, я не знаю, сколько времени на это уйдёт.
Ен вглядывался в меня долго, словно пытаясь забраться в мои мысли, потом кивнул:
— Хорошо. Я не понимаю, что ты хочешь сделать и зачем, но если так надо...
— Очень надо. Очень-очень. Чтобы ты присмотрел за Али, чтобы не пострадала девочка.
— А Рамир?
— Вначале поможет мне, потом тебе. А потом сразу же мы отправимся в город Тысячи сердец. Осталось пару переходов и...
— Всё начнётся по-новому, только в ещё большем масштабе, — подсказал мне Али, осаживая ящера. Тачи, укутанная в плащ, мирно спала в его руках. И я с удивлением отметила, что рядом с девочкой мой светлый мальчишка кажется куда более взрослым.
— Это да. Грязная политика, и всё такое, — согласилась я мирно. — Али.
— Да?
— Тачи говорила?
Мальчишка растерялся, потом отрицательно покачал головой:
— Мы познакомились, когда ей было три, а мне пять. Такой знаешь, уверенный в себе карапуз, защищающий маленькую девочку, — и словно спохватившись, что сказал, что-то лишнее и слишком личное, Али пожал плечами. — Но я ни разу не слышал её голоса.
Совсем хорошо!
— Ясно, — пробормотала я, кивнув. — Так, Али. Возвращайся на своё место. Ен, смотри в оба. Рамир?
— Он уже ждёт.
Кто "он" объяснять мне было не нужно. Я уже знала, я уже была готова. Насколько могла приготовиться к тому, что последовало.
Во встрече не было ничего выдающегося. Я переживала напрасно. Когда нужно было, этот хладнокровный тип виртуозно держал себя в руках.
Смерил меня взглядом, хмыкнул, сообщил, что так мне идёт больше и не надо ломать голову, почему моя грация такая рваная и неправильная. И на этом дело было закрыто. К моему большому облегчению.
Пока Рамир с шаманом рассёдлывали ящеров, я тихо спросила у Кита:
— Минутка есть?
— Д... да, — порядком удивлённый палач, явно хорошо запомнивший, что я предпочитала держаться от него подальше во время пути к пику Гроз, воззрился на меня. — Что такое?
— Сантра знаешь?
— Личный пёс и палач императора, — не задумался ни на мгновение Кит. — Опасный садист. Очень любит резать по живому.
— Ты один с ним справишься?
— Нет, — последовал ответ ещё быстрее. — Я видел его в действии. Не на этих песчаных играх, где он не показывает и десятой части своих способностей. А действительно в деле. Когда он на работе, а не развлекается. Собственно, один на один есть шансы разве что только у Хана. Они один раз они сцепились на песчаных играх. Вот это была буря. Ни один не желал уступать другому! Страшно было.
— Даже тебе?
— Особенно мне. Потому что я часто видел силы Хана, когда он не притворяется. Поверь, мне с ним и рядом не стоять. Он очень быстрый, стремительный. Опасный. Он атакует с непредсказуемых углов, никогда не понять, если он ушёл тебе за спину, не атакует ли он сбоку, не обойдёт ли и не нападёт снова, в лоб. Это очень ... было страшное зрелище. Я бы предпочёл не видеть этого больше никогда.
— А второй брат? Ранс?
— Ещё опаснее. У него нет слабостей. Только спокойная любовь к убийствам.
— Так, — я прикусила губу. — Ладно. Придётся, значит, немного поменять планы.
— Планы?
— Сюда направляется Сантр. И если он дойдёт до Али — то мы с тобой не вернёмся к Хану с позором, нас тут рядышком он и прикопает. Ты говорил про слабости. Что у Сантра за слабости?
— Женщины. Крики. Кровь. Есть пустынники, думаю, ты должна знать, впадающие при виде крови в боевую агрессию.
— Есть такие. А ещё такой же эффект оказывает кое-какая травка. Правда, от неё потом сухо в горле и голова раскалывается так, что не описать.
— Точно, — кивнул Кит, потом поёжился. — Ты что, её применяла?
— Не было другого выбора.
Палач промолчал, потом заговорил снова:
— На Сантра кровь оказывает другое действие. Он слабеет. Но только если это вид его собственной крови. То есть — чем больше его ранить, тем он слабее. Ранс наоборот. Если его ранить, хотя бы одна царапина, он впадает в буйство и чтобы его удержать, не хватает даже четырёх сторожевых змей.
— Восхитительно! — сплюнула я. — Да что же это такое?! Жила себе спокойно, нет, стоило связаться с одним мальчишкой, а теперь, что не новый враг — так такой, хоть сразу мыль шею и на виселицу!
Кит растерянно на меня взглянул, недоумевая, что вызвало такой приступ ярости, а потом расхохотался:
— Действительно. От песчаных разбойников к кошмарам и обитателям пика, а теперь к императору и его своре. Люди опаснее ха-змей!
— Намного, получается, что даже слишком намного! Не понять, как с этим справляться, и что делать нужно, чтобы выжить хотя бы. Хотя нет, кое-что мне известно, — круто повернувшись, я ойкнула, подпрыгнула на горячем песке и двинулась туда, где были остальные. Кит двигался за мной. — Так, Рамир...
— Ящеры рассёдланы, — отрапортовал мой напарник. — Я их отвёл вниз, в нору и напоил.
— Хорошо! — одобрила я, потом взглянула на Чиганари-до. Он предатель. Неважно вольный или нет, ясно только, что он опасен, что он — угроза. Если он сейчас останется с нами и Китом — он ударит нам в спину, позволяя Сантру пройти мимо. Оставим его с Али, Еном и Тачи, он убьёт мальчишку сам.
Вилка!
Что мы делаем в случае с вилкой? Просто сгибаем оба зубца так, чтобы ни один из них не мог стать реальностью.
Говоря откровенно, вариантов у меня было немного. И вообще, ещё дед говорил, что со всем нужно разбираться по порядку.
По порядку и будем.
Двинувшись к Рамиру, словно желая что-то ему сказать, я не дошла. На середине движения выхватила свой меч, круто повернулась... Чиганари-до мог увернуться, я знала это точно, видела в его движениях стать и выучку воина. Но он напряг свои мышцы и остался на месте, чтобы спустя мгновение рухнуть под моим ударом навзничь.
— Зеоннала! — крик мальчишек я пропустила мимо ушей. Отмахнулась от недоумевающего Кита и взглянула на своего призрачного напарника:
— Захвати его тело.
— Что?! — хоровой выкрик на меня тоже впечатления не произвёл. И изумление на лицах окружающих — тоже.
— Ты сейчас ничего не перепутала? — осторожно спросило привидение. — Может, ты что-то неправильно поняла?
— Я всё поняла правильно. На объяснения зато времени нет. Рамир.
— Я не смогу. Зеоннала, это шаман! Один из могущественнейших. Я к нему просто подойти не мог, а ты хочешь, чтобы я занял его тело?!
— Да. Более того, я хочу, чтобы если он придёт в себя, ты это тело не отдал.
— Это определённо невозможно, — подключился Кит. — Как ты себе представляешь это?
— Мне всё равно, как ты это сделаешь, Рамир. Просто пока мы разбираемся с проблемой, которая уже близко, я хочу, чтобы ты занялся этим.
— Не... — привидение резко замолчала.
Тачи, всё это время прятавшаяся за спиной Али, шагнула вперёд, дёрнула меня за край рукава.
— Да, малышка?
Девочка показала на себя, потом на лежащего отца.
И только сейчас до мальчишек дошло, что она не кинулась ему на помощь, более того, всё это время пряталась за своим женихом, словно опасаясь своего самого родного человека.
Зафиксировав эту мысль, я отложила её в памяти, но сейчас было не до этого. Кажется, девочка предлагала мне... руку помощи?!
— Ты можешь помочь?
Тачи обрадованно кивнула.
— Рамир.
— Я понял, понял, я сделаю это! Ну, надо же, — забурчал он, — когда я согласился уйти с тобой, я и не знал, что впереди такие приключения. Знал бы, остался б на месте! Целее шкура была бы.
— Конечно-конечно, — кивнула я.
Тачи положила ладошки на плечо отца, и... её руки засветились.
Девочка-шаман?! Да вы издеваетесь что ли?!
И пока я предавалась шоковому состоянию, Рамир стал тонкой струйкой дыма и вошёл в тело шамана.
— Али, Ен, уходите вниз. Тачи...
Девочка, посмотрев на меня строгими, совсем не детскими глазами, кивнула.
Как же страшен наш мир, когда такие вот дети вынуждены раньше времени становиться взрослыми!
Дети вместе с шаманом, Рамир даже смог передвигать ноги захваченного тела, ушли вниз — в пустую сейчас нору одной из гигантских змей. И тут же, не рассуждая, я обрушила за ними пески.
Вот так.
Теперь можно зайти с другой стороны — а это ещё попробуй, найди вход.
А можно убить меня.
— Смена приоритета, — ухмыльнулся Кит, с интересом наблюдающий за моими действиями.
Я кивнула.
Именно. Если Сантра прислали сюда убить Али, не размениваясь на окружающие живые мелочи, то теперь ему придётся начать с нас. Подстраховка, так сказать. Добровольное приглашение смертельно опасного типа к нам двоим.
— Цель проста, — тихо заговорил Кит. — Задача нанести ему как можно больше мелких ран, чтобы крови было как можно больше. Соответственно, не подставляйся под удар сама. Силы у него такие, что тебя, такую хрупкую, просто унесёт в сторону.
— Спасибо, — поблагодарила я тихо. Предупреждение было более чем своевременное.
Жаль только, что я не знала об особенностях Сантра раньше.
Если бы знала, можно было бы приготовить ловушку — песчаные лезвия. Но для того, чтобы их призвать, мне-Танцующей нужно было танцевать несколько часов. Такое количество времени выиграть мы уже не могли.
Сантр был очень, очень близко.
Ну, вот, помяни панцирную змею, она тут как тут!
— А кого это вы тут ждёте?! — обрадовался этот тип, — не меня ли?!
Кит заговорил, а я, я не могла оторвать взгляда от змеи, верхом на которой прибыл Сантр. Громадной змеи, покрытой броней. Сторожевой змей. Огромный. Мощный. Опасный.
Да он один раз ударит, от нас обоих мокрого места не останется!
И внутри свиток подчинения...
Бесполезно пытаться переговорить и переманить.
Бесполезно?!
— Не стоит так бояться, — с довольной усмешкой сообщил Сантр. — Вот эта красота серебряного цвета с вкраплениями чёрных полос — уникальный боевой змей, лично выпестованный императором! Какой яд, какие пропорции, а скорость! Вы не представляете, сколько восхитительно это создание.
Я могла себе представить.
Потому что совершенно определённо, перед нами была не просто гигантская змея. Перед нами был ха-змей!
— Император очень просил, чтобы я с тобой не играл, детка, — Сантр смотрел на меня почти что с сочувствием. Только на дне его глаз я видела не просто безумное желание причинить боль, я увидела желание ощущать чужую боль. — Собственно, в другое время я бы предпочёл с тобой поиграть, послушать твои крики, посмотреть, как ты выгибаешься от боли. К сожалению, такого удовольствия мне не выдастся. Но впрочем, мне хватит и того, что ты умрёшь на моих глазах. Я буду вспоминать это в своих снах.
