— Для успеха социалистического строительства в Йемене необходимо исключить возможность начала гражданской войны на Севере и сосредоточиться на всеобщем восстании для изгнания англичан и последующего объединения страны.
— Тогда имама аль-Бадра надо убирать, — высказался Серов. — Только не так топорно, как в 'той' истории во время переворота 26 сентября 1962 года. Тогда горе-революционеры даже не удосужились окружить дворец. Просто подъехали к нему на танках и бронемашинах, в темноте, около полуночи, и начали стрелять. Имам сбежал и возглавил монархическую оппозицию, начавшую гражданскую войну. Президент Абдалла ас-Саляль — неплох как армейский офицер, но как политик себя не проявил.
С другой стороны, сейчас общая политическая ситуация вокруг Йемена значительно отличается. Прежде всего, в Саудовской Аравии на троне сидит не прозападный король Фейсал, а Таляль, который обязан нам своим положением, а его держит на прицеле Насыр ас-Сайд, вполне себе просоветски настроенный. В Иране тоже у власти не оголтелые исламисты, а вполне светские коммунисты во главе с Рузбехом. Они не станут поддерживать йеменских шиитов и разжигать гражданскую войну. В таких условиях, если удастся убрать аль-Бадра, не дав ему сбежать, есть неплохие шансы организовать всеобщее восстание против англичан, не допустив гражданской войны.
— Годится, — одобрил Хрущёв. — Так и надо действовать.
Реформы, начатые Мохаммедом аль-Бадром, в целом, были неплохо встречены населением, но, с точки зрения социалистического строительства, действительно выглядели половинчатыми. В 1961 году подполковник Абдалла ас-Саляль командовал военным училищем в Сане и пользовался уважением и популярностью в городе. Курсанты и выпускники этого училища в конце 1961 — начале 1962 года создали организацию 'Свободные офицеры'. Её возглавили капитаны Абдалла Джузейлан, Абд аль-Латиф Дайфалла и лейтенант Али Абд аль-Мугни. Организацию курировал египетский поверенный в делах Абдул Вахад, получавший инструкции от разведки Египта 'Мухабарат аль-Амма', с которой после событий 1956 года тесно сотрудничал КГБ СССР.
Переворот в новых условиях организовали куда более тщательно. До того, как занять пост командира военного училища, Абдалла ас-Саляль руководил личной охраной принца аль-Бадра. В охране имама было достаточно много преданных ас-Салялю людей. Дворец имама скрытно окружили несколько снайперов, их задачей было не дать имаму скрыться.
Абдул Вахад через Джузейлана, Дайфалла и аль-Мугни распустил слух, что имам аль-Бадр распорядился изъять у офицеров личное оружие. Этот хитрый ход египтянина обеспечил заговорщикам всеобщую поддержку в армии. Вахад также дал Мугни гарантию, что если они продержатся три дня, Египет окажет вооружённую помощь.
Сторонники заговора собрались в военном училище, где сформировали Совет революционного командования (СРК). Абдалла ас-Саляль согласился присоединиться к ним, если его назначат президентом. Он выдал членам СРК письменный приказ, по которому они получили боеприпасы в арсенале Каср-аль-Силах, после чего отряды заговорщиков одновременно атаковали ряд ключевых объектов в Сане: королевский дворец Аль-Башайр, приемную для высокопоставленных лиц — дворец Аль-Вусул, радиостанцию, телефонную станцию, главный арсенал Каср-аль-Силах и центральный штаб безопасности (разведка и внутренняя безопасность). 13 танков, 6 бронеавтомобилей, две САУ и две ЗСУ выехали на площадь перед резиденцией имама — дворцом Аль-Башайр и открыли прицельный огонь из орудий по третьему этажу дворца, где располагались покои имама. Важнейшим фактором успеха операции был выбор времени — танки выдвинулись на позицию незадолго до рассвета и начали стрелять по дворцу уже при утреннем свете, когда снайперы на крышах соседних домов могли эффективно контролировать прилегающее к дворцу пространство.
(В реальной истории заговорщики подъехали к дворцу имама в 22.30 и начали стрелять только в 23.45, даже не окружив дворец. Это позволило имаму беспрепятственно скрыться, пользуясь темнотой.)
Имам аль-Бадр приказал командиру охраны Хусейну аль-Шукари принести пулемёт. В этот момент один из охранников, человек ас-Саляля, выстрелил в аль-Бадра, но был убит другими охранниками.
Пулемёт принесли, имам бесстрашно забрался с ним на верхний этаж и начал стрелять по танкам. Другие защитники дворца тоже открыли огонь. Однако, преимущество было на стороне заговорщиков. Верхний этаж дворца загорелся от разрывов танковых снарядов. Имам понял, что ему не светит и попытался сбежать. Вместе со своими тестем Яхья аль-Хирси и несколькими приближёнными, через сад, примыкающий к дворцу с другой стороны, аль-Бадр выбрался на соседнюю улицу, и был застрелен снайпером. (АИ, в реальной истории он в темноте сбежал, пробрался в Саудовскую Аравию и затем возглавил монархистов, развязавших гражданскую войну против социалистического правительства ЙАР)
Пришедшие к власти 'Свободные офицеры' первым делом обезопасили себя, избавившись от конкурентов. Капитан Дайфалла возглавил 'народный трибунал', по приговору которого были казнены около 70 человек — младшие члены свергнутой династии, губернаторы и министры. В то же время офицеры понимали, что они не пользуются достаточным авторитетом в гражданском обществе и, особенно, в конфедерациях племён. Поэтому ас-Саляль, назначивший себя президентом, встретился пятью сотнями шейхов и старейшин племён и выступил перед ними с речью, в которой, в частности, заявил:
— Продажная монархия, правившая тысячелетие к позору для страны, арабского мира и всего человечества, свергнута. Любой, кто попытается её реставрировать — враг Аллаха и людей.
О смерти имама аль-Бадра объявили по радио. Было сформировано правительство, в которое вошли известные граждане не только из Северного Йемена, но и из Адена. Земли, принадлежавшие членам королевской семьи и активным сторонникам монархии, были конфискованы, их раздали в аренду крестьянам. Гарнизоны Таизза, Ходейды, Ибба, Хаджи, Салифа объявили о поддержке революции.
Новую власть незамедлительно признал и глава племенной конфедерации хашид шейх Абдалла Бен Хусейн аль-Ахмар. Не то чтобы все лидеры племён единогласно поддержали новую власть, однако, с уничтожением имама и династии в целом у них не оказалось единого лидера, вокруг которого могли бы сомкнуться монархисты. Более чем 500 шейхов и старейшин оказались слишком заняты выяснением между собой, кто из них более достоин возглавить оппозицию. Отдельные выступления против республики были, но их удалось подавить решительными действиями армейских подразделений. В то же время, в отсутствие ультраконсервативного режима в Саудовской Аравии внешняя поддержка монархистов оказалась сведена к минимуму, да и кого именно поддерживать, было непонятно — внутриплеменная ситуация постоянно менялась, пока лидеры племён резали друг друга в борьбе за пост возможного предводителя оппозиции.
Египетский лидер Али Сабри объявил о признании нового йеменского режима через два дня и направил своего представителя для консультаций. Одним из первых иностранных журналистов, прибывших в Сану и взявших интервью у Саляля, был ближневосточный корреспондент 'Обсервер' и 'Экономист' (и резидент МИ-6) Ким Филби... Затем Йеменскую арабскую республику признали СССР, Югославия, Италия. Процесс признания пошёл, ему также способствовало заявление президента ас-Саляля, который провозгласил 'твёрдую политику Йемена по соблюдению своих международных обязательств', в том числе договор 1934 года об уважении британского протектората Аден. США стали 34 страной, признавшей ЙАР, после чего республика была признана ООН.
Внутренняя политика, проводившаяся на севере Йемена в начале 60-х была похожа на египетскую. Проводилась аграрная реформа, строились школы и больницы, было введено бесплатное образование и медицинское обслуживание, укреплялся государственный сектор в экономике, велась борьба с феодальными пережитками — наконец-то отменили рабство и законодательно запретили брать заложников.
Как офицер, ас-Саляль, возможно, и был неплох, но президент из него вышел никакой. Он объявил себя 'маршалом' и большую часть года 'лечился' в Египте или разъезжал по всему миру с визитами. Очень большое влияние на внутреннюю политику оказывали египетские представители. Сами йеменские республиканские политики тоже не проявляли особой самостоятельности и то и дело летали в Каир советоваться с Али Сабри по спорным вопросам. (В реальной истории — летали к Насеру)
Определённые улучшения в сравнении с 'той' историей всё же были. Гражданской войны как таковой не случилось — она выродилась в мелкие стычки между вождями племён, постепенно сокращавшие эту неуправляемую 'вольницу'. Египетские войска, соответственно, в страну не вводились, и этот раздражающий фактор отсутствовал. (АИ) Начавшаяся земельная реформа и мирное строительство привлекли на сторону республиканцев большую часть народа, и это было важнейшим завоеванием революции.
Видя, что от ас-Саляля толку не будет, Али Сабри сумел убедить его, что Йемену нужен толковый премьер-министр, который 'станет лучшим помощником' для президента и 'освободит' его от ежедневной рутины. На пост премьера он предложил известного оппозиционера Абдаррахмана аль-Арьяни, ранее занимавшего пост кади (шариатский судья). Саляль согласился, и назначил аль-Арьяни премьером. Это было самое разумное из его решений.
(в реальной истории Абдуррахман аль-Арьяни стал президентом после смещения ас-Саляля 5 ноября 1967 г и добился немалых успехов, после вывода египетских войск собственными силами подавив монархическое сопротивление и к 1970 г выиграв гражданскую войну)
Египетский лидер Али Сабри благоразумно использовал популярность в народе покойного Насера, везде и всегда подчёркивая, что он верен выбранному Насером пути и поддерживает его идеологию панарабизма. В то же время Сабри оставался твёрдым сторонником социалистического пути развития и тесного сотрудничества с Советским Союзом. Прикрываясь риторикой в стиле Насера, он неуклонно проводил в ОАР политику коллективного руководства, чего сам Насер никогда не сделал бы.
Примерно такой же позиции придерживался Председатель Госсовета КНР Гао Ган. Он тоже публично заявлял о 'следовании учению великого Мао', но следовал ему ровно в той степени, пока оно соответствовало идеалам социализма, продвигаемым Советским Союзом и Коминтерном.
Революция в Сане стала прологом антибританской партизанской войны в Южной Аравии. Через день после свержения имама в Адене состоялась большая демонстрация в поддержку ЙАР, закончившаяся уличными беспорядками. Один из демонстрантов погиб, пятеро были ранены. Британцы в Адене начали чувствовать себя некомфортно. Местные жители, все, от рабочих завода 'British Petroleum' до домашних слуг, плохо работали и проявляли открытую враждебность.
Основной причиной будущего британского ухода из Адена объективно следует признать общее сложное экономическое положение Великобритании, приведшее к сокращению военных расходов. Обедневшая империя была более не в состоянии поддерживать большой флот, стремительно дорожающий по мере внедрения сложных ракетных систем. Без флота удерживать столь обширные и не связанные между собой по суше территории было невозможно.
После предоставления независимости Индии Аден во многом утратил своё значение, оказавшись 'военной базой на пути в никуда'. Британские власти согласились провести реформы — в 1955-м был избран законодательный совет Адена, в городе легально действовали различные националистические группировки, развивалось профсоюзное движение. Но в целом уже с середины 50-х ситуация в Южном Йемене становилась только хуже для британцев.
В начале 1959-го шейх племени авлаки Мухаммед аль-Бубакр после визита в Каир поднял восстание. Британские 8-я и направленная ей на помощь 37-я эскадрилья ВВС провели две масштабные операции против авлаки — в августе-октябре 1959-го и феврале-марте 1960-го.
'Проскрипционные бомбардировки' на этот раз не дали сколько-нибудь ощутимого результата, реактивные самолёты оказались слишком дорогими в эксплуатации для проведения политики 'воздушного контроля'. Политический резидент в Западно-Аденских протекторатах Бернард Рэйли заявил верховному комиссару Кеннеди Треваскису, что в дальнейшем только воздушные операции не имеют смысла. Доктрина 'воздушного контроля' в британской колониальной политике больше не использовалась.
В 1959-м британцы объединили вассальные княжества в Федерацию Южной Аравии. Аналогичная схема использовалась ими при создании Объединённых Арабских Эмиратов.
Для подавления восстания авлаки в Аден весной 1960 года направили 45-е коммандо Королевской морской пехоты и другие наземные части. В мае 1960-го они провели масштабную наземную операцию против авлаки, в результате шейх Бубакр бежал в Северный Йемен.
В 1961-м британцы организовали Средневосточное командование. Его возглавил маршал авиации Чарльз Элворти, а в мае 1963 его сменил генерал-лейтенант Чарлз Хэррингтон.
С 1952 года, после революции, Египет принимал для обучения множество старших школьников и студентов из многих стран арабского мира, в том числе из Йемена, как северного, так и южного. Около 300 йеменцев училось в египетских школах 2-й ступени, около 100 — в Каирском университете. Александрийский университет дружбы народов (АИ) стал основной кузницей революционных кадров, и не только для арабских стран. Учившиеся в Египте студенты естественным образом впитывали идеи социализма и революции и, по окончании учёбы, 'привозили' революционное мировоззрение к себе на родину.
Не менее эффективным инструментом революционной пропаганды стало 'Радио Каир', официально именовавшееся 'Голос арабов'. Его слушали через транзисторные приёмники по всему Аравийскому полуострову.
В 1954 году в Адене был запущен нефтеперерабатывающий завод компании 'British Petroleum', и полторы тысячи его рабочих, организовавшие профсоюз во главе с бизнесменом из Джидды Абдуллой аль-Аснаджем, стали базой для развития массового профсоюзного движения. В 1955-м был создан Аденский союз тред-юнионов (АСТЮ).
Аснадж вместе с Абд аль-Кави Маккави возглавил Народную социалистическую партию (НСП), выступавшую за полную независимость и вывод британских войск. НСП в начале 60-х была ведущей политической силой Адена, но за пределами протектората её влияние оказалось недостаточным, чтобы захватить политическое лидерство в Федерации Южной Аравии.
В 1950-м в Лахедже Мохаммед аль-Джифри организовал 'Лигу сынов Южной Аравии', через два года переименованную в 'Южноаравийскую лигу'. Султаны Лахеджа до прихода британцев имели наибольший политический вес на юге Аравийского полуострова, и действующий султан Али аль-Карим стремился эту роль вернуть. 'Южноаравийская лига' стала первой организацией, выступавшей за изгнание британских колонизаторов и вела свою деятельность в Адене и Хадрамауте. Активистом Лиги в то время был и родившийся в 1920 году и окончивший агрономический факультет Хартумского университета Кахтан аль-Шааби, будущий первый лидер независимого Южного Йемена, а пока скромный лахеджский чиновник. Британцев это не могло не раздражать. В 1958 г они надавили на султана, из-за чего Джифри, Шааби и ещё несколько деятелей Лиги, в том числе командующий лахеджской армии, под угрозой ареста были вынуждены бежать в Каир.
