Вершина мира 2. Часть 2

— Что?!

— Да не пугайся ты так, — фыркнул Владислав Серафимович, — там в подвале был парень, связанный, избитый, я ж не мог его там кинуть!

— То есть, вы хотите сказать, что вас похитили люди Кривого Гато, вы их... зачистили и в свою очередь похитили у Гато его пленника? Очаровательно! — Даан никогда не слышал, чтоб подчиненный рычал на начальство, но в описанном случае гнев этого самого господина Лотяну полностью разделял, похоже, его светлость думал так же, раз не стал возражать или одергивать. — Значит так. Вы сидите и не высовываете носа со своей яхты, активируйте охранную систему, всю! Сидите, никуда, слышите меня, никуда!, не выходите и тихо ждете, когда за вами прилетят. Если... когда придет полиция, старательно с ней сотрудничаете. Вам ясно? А я пока проверю то, что вы прихватили в подвале и легкомысленно притащили на свою яхту, не подумав, может, он головорез или маньяк. Имя?

— А я не знаю, — подтверждая заявление Рома о легкомысленности, безразлично ответил Владислав Серафимович.

Не дожидаясь, когда у господина Лотяну из-за балбеса-начальника, за которого тот, судя по всему, отвечал и просто по-человечески беспокоился, случится инфаркт, Коул шагнул в комнату, решив облегчить всем жизнь.

— Меня зовут Даан Коул, я не маньяк... — из-за опухшей челюсти говорил он невнятно, но его, похоже, поняли.

— Вот видишь, — развеселился его светлость Владислав Серафимович, — он Даан Коул и он не маньяк...

Яркий свет фар подъехавшей машины, заставил моргнуть, возвращаясь к реальности. Даан отставил чашку к тарелке так и не тронутых бутербродов и поднялся, встречая прибывшее начальство. Судя по походке герцога сегодня у него не было настроения паясничать, как в первую встречу, его светлость был в ярости, господин Лотяну, в отличие от начальства, излучал доброжелательное спокойствие, но Даан не решился бы заступить дорогу начальнику службы безопасности 'Мега', пока тот в таком хм... добродушном настроении. Впрочем, Коул не советовал бы заступать дорогу этому человеку и в любом другом случае.

— Где бумаги? — Владислав Серафимович требовательно протянул руку и тут же получил желаемое.

— Там все, милорд, — отчитался Коул, — счета, транзакции, деятельность.

— Хорошо, — быстро просматривая документы, — дождись, когда я закончу, потом отвезешь его на 'Пегас' и можешь быть свободен.

— Да, ваша светлость, — чуть склонил голову Даан.

— Не стой столбом, — рыкнул герцог, — или доедай свой ужин, или пакуй с собой. Я надолго не задержусь.

Под подошвами герцогских ботинок захрустел строительный мусор, скрипнули ступеньки гаража.

— Ваша светлость, вы обещали держать себя в руках, — тихо проговорил Ром.

— Я помню, — огрызнулся Влад, толкая дверь в гаражный чулан.

Над потолком тускло вспыхнула лампа, связанный человек, сидящий посреди комнаты, отпрянул, подслеповато щурясь на вошедших, а признав их остервенело замычал. Герцог открыл папку с отчетом, демонстративно погрузившись в чтение, пока Ром прошелся по комнате, многозначительно приподнимая края пленки и заворачивая их на стену. Пленник вертел головой, следя за этим страшным человеком.

— Чтоб стены не забрызгать, — любезно пояснил свои действия начальник службы безопасности.

Куприн медленно закрыл папку и смерил сидящего перед ним человека долгим, тяжелым взглядом, тягучим, как айсорская смола. Человек под этим взглядом сжался, уставившись на свои связанные руки. Герцогу стало противно при взгляде на лысоватого мужчину, не смеющего поднять глаза на разъяренное начальство. Влад постучал ногтем по тощей папке отчета, прилежно составленного следователем Рома. Грозный управляющий, державший в страхе шахтеров Ценсы, выглядел жалким. Залысины украсились бисеринками пота, а просвечивающая под светлым пушком кожа головы приобрела малиновый оттенок.

— Итак, — усилием воли гася ярость, холодно проговорил Влад, — господин Кандо, я жду объяснений. А именно — как заявленные в накладной высокотехнологические костюмы для геологов системы 'Науз' превратились в хлам с вышедшим сроком службы? Куда растворились деньги, выделенные на оборудование для шахтеров и геологов, отчего люди работали в легких костюмах. Почему при разведке один человек погиб, а другому понадобится длительное лечение. И самое главное — кто позволил вам препятствовать работе спасательных служб?

— Ваша светлость, похоже он не может говорить, — участливо заметил Ром и, сделав стремительный шаг к пленнику, резко дернул за клейкую ленту, вызвав болезненный вскрик, — теперь — может.

— В-ваша с-светлость, выслушайте меня! Компания, которой я всецело предан, терпела убытки, поэтому... — попытался оправдаться бывший управляющий, выбрав из всех заданных начальством самый безопасный, на его взгляд, вопрос.

— Вы положили пару сотен тысяч, разницу за костюмы и оборудование, себе в карман? — с живейшим интересом спросил Ром, ненавязчиво потыкав Кандо носком ботинка.

Непонятно на что надеющийся управляющий с негодованием отверг это гнусное предположение и принялся выгораживать себя, с жаром убеждая герцога и начальника службы безопасности, что все его действия были направлены только на благо компании, что шахтеры из-за небольшого снежка пытались саботировать работу, а так называемые спасатели науськивали работников против сиятельного герцога в его, управляющего, лице.

— Так что там с деньгами, — напомнил Ром, прерывая этот поток сознания, видя, что Влад вот-вот сорвется.

— Я... я сохранил их для вас, ваша светлость, — прерывающимся голосом провыл Кандо, — я все верну...

— Конечно, вернешь, — оскалился Влад, — и даже больше. Можно было бы отдать тебя полиции, потому что по твоей вине пострадали люди. Некоторые погибли. Полицейские затеют расследование, докажут виновность, максимум что они смогут сделать, отдать тебя под суд и посадить. Но ты наймешь адвокатов, скостишь срок... Какая мне от того выгода? Тем более из-за решетки ты не сможешь ни вернуть долга, ни оплачивать лечение того парнишки, что стал из-за тебя инвалидом...

— Милорд...

— Молчать, — проронил герцог, — тебя отвезут на Брегетту, на добывающую платформу и ты не покинешь ее, пока не отдашь все долги до последнего креда. Все, что ты заработаешь будет в равных долях отправляться мне и тому парнишке...

— Рори, Ваша Светлость, — услужливо подсказал Ром.

— Да, Рори, спасибо, господин Лотяну.

— Но, Ваша Светлость... мои счета...

— Господин Лотяну? — вопросительно поднял бровь Влад.

— У него нет никаких счетов, ваша светлость, — проинформировал начальство Ром, — как только вскрылась недостача, так согласно пункту сорок три, подпункту шесть, заключенного контракта, все счета растратчика переходят корпорации 'Мега' в счет погашения растраты и всех ее последствий.

— Последствия растраты покрыты?

— Нет, ваша светлость. Убытки составили триста тысяч кредов, не считая тридцати на похороны и двухсот тысяч на компенсацию семье погибшего. Итого долг составляет пятьсот тридцать тысяч без учета лечения молодого человека, сумму которого на данный момент подсчитать не представляется возможным.

— Вы все слышали, Кандо, — герцог позволил себе усмехнуться, — отправляетесь сегодня же.

Влад развернулся, собираясь уходить, а ему вслед полетели истерические выкрики:

— Вы не имеете права! Это...

Крик захлебнулся, когда Ром вернул кляп на место, приговаривая:

— Имеет, имеет. А вот закон к его светлости не имеет никаких претензий. Надо внимательно читать контракт, перед тем, как подписывать.

Влад выбрался на свежий воздух, вдохнул вечернюю прохладу, помешанную на терпком запахе борющихся за выживание цветущих кустов странта. После разговора с бывшим управляющим герцога вполне натурально подташнивало. Отставной сержант специально пошумел, подходя к начальству, не желая получить в лоб от задумавшегося герцога, буде тот решит, что к нему подкрадываются.

— Можете отправляться, господин Коул.

— Да, ваша светлость.

— Как ваша матушка?

— Все так же, ваша светлость — пожаловался Даан, — уж и не знаю, что с ней делать.

Ситуация с матерью Даана Влада одновременно и раздражала, и развлекала. Бедняга ежемесячно посылал ей чек, начиная с первой зарплаты, но чеки неизменно возвращались адресату. Добрая женщина, гордо живущая вместе с дочерью на грошовую зарплату, объясняла это сыну тем, что они люди честные и не нуждаются в его бандитских подачках. А где еще можно такие деньжищи заработать, кроме как не темными делишками?! Не иначе, как грабит, а то и убивает таких же честных тружеников, не приведи господи! Доведенный до отчаяния сын даже отправил ей, заверенную личной подписью Влада, копию своего контракта. На что получил не менее гневное, чем раньше послание о том, что тем более теперь не желает видеть сыновних грязных денег, ибо тот цепной пёс у промышленника и аристократа, по определению не могущего быть добропорядочным человеком, а самым что ни на есть злодеем, сидящим в своем комфортабельном замке, откуда, собственно и пьет кровь тех самых тружеников и младенцев, подгребая попутно их кровные гроши, а сам за день палец о палец не ударит! Тем более, все эти аристократы сплошь развратники, извращенцы, наркоманы и пьяницы, это все знают, достаточно в любой журнал заглянуть.

Вот так оно и тянулось уже два года. Даан отправлял чеки, мать чеки возвращала. А нерадивый сын считал дни, когда сестре исполнится тринадцать и она получит паспорт, а он, уже совершенно законно, сможет забрать девочку к себе, чтоб устроить ее в хороший колледж. Тем более, злодей-аристократ-промышленник-работодатель обещал оказать всю посильную для этого помощь и от своих слов отказываться не собирался.

Из гаража появился Ром, вытирая руки влажной салфеткой и разговор свернулся сам собой...

Лель осмотрел меня и мучительно поморщился. Я не спорю — строительная труха, припорошившая волосы, и перемазанная невесть в чем одежда не добавляли мне очарования.

— Ты похожа на черта, — вынес он заключение.

— Скорей уж на поросюшку, — не согласилась я, тщетно пытаясь отряхнуть штаны, — что ты тут делаешь?

— Беспокоюсь, — оскалился он, протягивая мне руку и помогая перебраться через кучу битого кирпича, — у тебя интервью сегодня. Ты собираешься его сорвать, ползая по стройке?

— Интервью через три часа, — пожала я плечами, — так что успею.

Мое заявление было встречено фырканьем, показавшись Лелю излишне самоуверенным.

— Ты не фыркай, а вези меня в отель.

— Анька! Ну, куда ж ты прямо в машину лезешь?! Погоди, дай хоть пакет постелю!

Во второй раз попасть на подземный этаж отеля оказалось гораздо сложнее. Пришлось отправить Леля к охраннику гаража. Не знаю, что парень ему наплел, но охранник все же покинул свой пост у ворот и согласился открыть для нас лифт. Правда, пока пихал в приемник карточку ключа, косился на меня так, что я едва сдерживалась, чтоб не пуститься в длинные объяснения, что я ни какая-то там босячка, подобранная за мусорным баком, а очень даже гостья отеля...

Минус третий этаж был так же пустынен, как и в прошлый раз, только из-за некоторых дверей слышались невнятные звуки музыки и разговоров. Остановившись у знакомой двери, я уверено нажала на кнопку звонка. На этот раз дверь открыл сам хозяин. Разглядев незваных гостей, парень отступил на шаг и, думаю, лишь усилием воли не поднял руки, защищаясь.

— Госпожа Аня? — уточнил он, даже челку свою приподнял, чтоб получше разглядеть всклоченное нечто, топчущееся на пороге и рассыпающее вокруг строительную пыль.

— Да, Денис, мне помощь твоя нужна, — расплылась я в улыбке, радуясь, что парень уже не спотыкается, называя мое имя, осталось только отучить его от 'госпожи'.

— Моя? — смутился он, — Ну... хорошо. Проходите. Что случилось?

В крохотной прихожей места на троих не хватило, так что хозяину пришлось отступить в комнату, и уже оттуда дожидаться ответа.

— Я смотрю, ты все-таки взял больничный? — не спеша отвечать на заданный вопрос, поинтересовалась я, кивая на его рваную у ворота майку, в ней парень выглядел совсем по-домашнему.

— Да, госпожа Аня. Спасибо.

— Не за что. Как твой ожег?

— Уже лучше, спасибо, — еще раз вежливо поблагодарили меня, вопросительно косясь на моего спутника.

— Аня, ты тянешь время, — неодобрительно высказался Лель, заходя в комнату и протягивая хозяину ладонь, — привет, я — Лин Рокот.

— Денис, — сглотнув, представился рыжий и, поборов неуверенность, пожал протянутую руку.

— Ты уж извини, Денис, что мы к тебе ввалились, но вот она, — Лель некультурно ткнул в меня пальцем, — утверждает, что ты сможешь сделать из порося женщину. У нее интервью сегодня.

— Когда? — визажист окинул меня цепким взглядом профессионала, просчитывающего варианты.

— Через два часа.

— Вы чего — с ума сошли?! — дернулся парень беспомощно глядя на посмеивающегося Леля, на эмоциях забывая о вежливости и прошлом, — Что я за два часа успею?! В ванне ее отмыть!?

— Спокойно, — усмехнулась я, останавливая запаниковавшего парня, — в ванне я отмоюсь сама и гораздо быстрее, тебе останется только на голове мне что-нибудь сделать несложное, но приличное и лицо нарисовать. Можно тоже не сложное...

— Так. Все! — вскинул рыжий ладонь, затыкая меня на полуслове, — Душ вы знаете где, свежие полотенца и новая мочалка в шкафчике слева от раковины. Шампунь, мыло, бальзам на полке. Халат... придется воспользоваться моим... извините.

— Как скажешь, — расплылась я в улыбке, и потопала в направлении душа под скупые аплодисменты Леля и замечание, что восхищен храбрецом, посмевшим покомандовать самой Романовой. Тьфу, балабол!

— П-простите... — пробормотал Денис, вдруг вспомнив, кем был не так давно.

— Не смей извиняться, — приостановившись на пороге, пригрозила я пальцем, — к тебе в дом вломились не пойми кто, оторвали от дел, вынудили помогать, так что твои извинения здесь лишние. Понял?

— Да, — Денис покачал головой, словно стараясь уложить в голове новое знание и, судя по улыбке, оно ему понравилось.

— И еще, — я потерла лоб, не зная, как объяснить свою просьбу, — Денис, у тебя пищевая пленка найдется?

— Да, — кивнул тот и на секунду скрывшись в кухоньке, протянул мне распечатанный рулон.

Вот так просто, не спросив зачем — надо, значит, надо. И никакого любопытства.

Паника Дениса, как я и полагала, оказалась беспочвенной. Парень управился меньше чем за полтора часа. Не участвующий в приготовлениях Лель самостоятельно раздобыл чашку чаю из хозяйских запасов и, усевшись на диван, со скуки доставал Дениса разговорами. Когда с нейтральных тем любопытный спасатель добрался до семьи бедняги, я почувствовала себя последней скотиной и была готова друга, не принимающего уклончивых ответов, прибить. И ничуть не осудила бы рыжего, буде тот воплотит в жизнь мои молчаливые желания. Но к счастью Леля выдержка Дениса, в отличие от моей, была натренирована хозяевами до полной непробиваемости. И в конце концов он признался гостю, что сирота и родителей своих не помнит, поэтому и ответить не может, и почти всю жизнь скитался по приемным семьям о которых вспоминать, с позволения гостей, не будет. Вот тут уже пришло время Лину сгорать со стыда и неловко извиняться перед парнем.