* * *
Они летели уже четыре дня. За это время им лишь раз встретилась пресная вода — удивительный родник на скалистом рифе посреди океана. Погода стояла хорошая, свежий попутный ветер помогал дракону лететь.
Ели они сырую рыбу, которую добывал Ализон. На второй день пути Рогвальд смастерил из своей робы подстилку и с тех пор сидел на спине дракона полуголым. Крепкое здоровье гнома позволяло не бояться встречного ветра.
Вечера они коротали за разговорами. Рогвальд, привыкнув к Альтаиру, почти сразу освоился и говорил с Ализоном как с сородичем. Дракон, много лет считавший любого двуногого смертельным врагом, удивленно наблюдал за спутником.
Ализона интересовала жизнь гномов. Часами он слушал хрипловатый голос Рогвальда, повествующий об истории подгорного племени.
— Никто не знает, откуда мы появились. — рассказывал гном. — Тангары — так мы себя называем — чтут древнейшего бога огня, именем Кром, иногда его зовут Первокузнецом или Мастером. У эльфов его прозвали Ауле, у людей — Гефестом... Да только наши предания раз в десять древнее и тех, и других. Испокон веков мы жили в пещерах и гротах, строили подгорные дворцы и собирали клады... — Рогвальд подмигнул. — Слыхал я и легенды, будто в седой древности наши праотцы, бывало, ловили диких драконов и заставляли стеречь свои сокровищницы. Оттуда, видать, и пошла молва, что ваше племя золото притягивает.
Ализон чуть заметно улыбнулся.
— Верно, мы любим красивые вещи.
— Как же, — гном фыркнул. — Моему Альтаиру на золото было плевать с высокой горы, или как он сам говорит — хвостом. Он и с разбойниками-то осел, похоже, потому, что лететь было некуда. Эх... — Рогвальд вздохнул. — Как там он сейчас один, без меня поживает... Да и жив ли?
— Ты любишь его? — спросил дракон.
Гном долго молчал.
— Люблю, — признался он наконец. — Очень люблю. Будь Альтаир тангаром, таким сыном гордился бы даже король.
Ализон опустил голову.
— Тандер, заменивший мне отца, потерял двух детей в той бойне.
— Мой настоящий сын тоже мертв, — глухо ответил Рогвальд.
— Как это случилось?
— Утонул. Не слушал он меня, отправился с пиратами в плаванье за легким достатком. Дважды все было хорошо, ему бы остановиться, осесть, как всякому добропорядочному тангару... Так нет же, в третий раз поплыл. И не вернулся. -Гном вздохнул. — Эх, кто старое помянет... Расскажи-ка лучше о драконах. Как вы живете у себя за океаном?
Ализон закрыл глаза.
— Наша ареал — самое прекрасное и свободное место на свете, — сказал он тихо. — Он раскинулся на крупнейшем материке Уорра, Локхе. Площадь нашей страны больше, чем всех остальных вместе взятых, включая и огромную Элиранию. — Дракон мечтательно вздохнул. — Я родился и провел первые годы жизни в белокаменном городе Кронос, что лежит на западном берегу. Это будет первый драконий город, который ты увидишь, Рогвальд, а всего на Локхе более двухсот городов.
-Драконы живут в городах? — удивился гном.
— Разумеется. А что в этом странного?
Рогвальд почесал в затылке.
— Да вроде ничего... Я-то полагал, вы пещерные жители.
Ализон рассмеялся.
— На Локхе живут свыше семи миллионов драконов, Рогвальд. Где найти столько пещер?
У гнома отвисла челюсть.
— Сколько?!
— Много, — дракон усмехнулся. — Последняя перепись проходила сорок лет назад, а сейчас нас, должно быть, уже тысяч на сто больше. Число драконов медленно, но неуклонно растет — ведь мы бессмертны. Поэтому четырнадцать лет назад ареал-вождь Тандер решил подыскать на других материках место, где можно заложить новые города. Рано или поздно Локх станет тесен, хотя я сейчас даже не представляю, когда это произойдет. По словам Тандера, Творец, создавая наш материк, рассчитывал, что здесь смогут счастливо жить не менее двухсот миллионов драконов. Однако на Локхе обитаем не только мы. Значительная часть континента принадлежит грифонам, нашим ближайшим друзьям, на востоке есть несколько колоний островитян-фуухов. Тандер считает, Локх выдержит еще сто миллионов жителей, не больше. Примерно через тысячу лет нам придется искать новые места обитания.
Рогвальд сглотнул.
— Н-да... Ну, время вроде есть.
Дракон рассмеялся.
— Теперь понимаешь, в какую ловушку загнали себя эльфы? — спросил он весело. — Уорр — наш мир, Рогвальд. Здесь живут драконы.
Гном долго молчал, глядя на звезды.
— А как вы живете? — спросил он наконец. — Стаями, кланами или сами по себе?
— Племенами, — ответил дракон. — Это сохранилось еще с доисторических времен. Обычно один город — одно племя, хотя есть племена, у которых по два или даже по три города. Вообще-то говоря, название "племя" осталось только по привычке. Вот в древности, когда города еще назывались огонами, а драконы жили в подземных домах — "фарханах", наши стаи действительно отличались друг от друга, и браки могли заключать лишь члены одного племени. Первым, кто нарушил эту традицию, был Творец.
Ализон начертил когтем на песке сложный иероглиф.
— Перед тобой самая древняя из известных письменностей, — с гордостью сказал дракон. — Этим знакам — их сохранилось только девять — более сорока тысяч лет. Здесь написано имя величайшего из драконов, Творца нашего мира.
Рогвальд огладил бороду.
— И как же его звали?
— Коршун, — с уважением произнес крылатый. — Жаль, что уже миновало девятьсот лет с тех пор как он покинул наш мир. Будь Коршун здесь, той бойни кикогда бы не случилось...
Гном фыркнул.
— На бога надейся, а сам не плошай!
— Коршун не бог, — возразил Ализон. — Он совершенно реальный, могущественный и мудрый дракон. Ареал-вождь Тандер был его приемным сыном. — Крылатый постучал когтем по скале. — Этот островок, как все другие, на которых мы отдыхали в пути, был создан Коршуном по просьбе Тандера. Творец хотел отделить наш материк от других земель Уорра, и лишь после долгих уговоров согласился создать эту цепочку рифов.
Рогвальд помотал головой.
— Постой, я что-то не понял... Коршун не бог?
— Нет.
— Но ты назвал его Творцом?
Ализон улыбнулся.
— Верно.
— Объясни! — потребовал гном.
Дракон поднял взгляд к небу.
— Много тысяч лет назад наша планета, Уорр, была почти вся покрыта водой, — ответил он. — Из материков существовал только один, огромный, древний. Его осколки сегодня зовутся Этаном, Арнором, Элиранией и Арахабом. — Крылатый посмотрел на Рогвальда. — Однажды в наш мир прилетели Коршун и его подруга Тикава. Они искали мир, где драконы и другие жители умирающей пустыни смогут счастливо жить. Тикаве очень понравился Уорр. Она уговорила Коршуна прекратить поиски и создать в безграничном океане Ардар второй материк, предназаченный специально для драконов. Это произошло примерно тысячу лет назад.
Ализон улыбнулся.
— С тех пор ареал Локх живет и процветает. Драконов было всего две-три тысячи, когда Коршун закончил творить, а сегодня нас — семь миллионов. Любой житель Локха обитает в условиях, о которых не может мечтать ни один человеческий король, наши города прекрасны, северные равнины наполняют стада животных, в лесах встречаются сотни всевозможных существ. За тысячу лет на Локхе ни разу не было конфликтов.
Дракон мечтательно вздохнул.
— Я почти не видел родину. Слишком мал я был, когда вместе с родителями отправился покорять новые земли. Но по рассказам старших я знаю, что даже на Локхе есть еще места, где воздух не знал драконьих крыльев. Как поется в одной из наших песен — широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек! Так что, Рогвальд, еще вопрос, кто из нас двоих будет больше глазеть по сторонам.
Небо полыхало фиолетовыми лунами. Их свет отражался в чешуйках, мерцал неземным блеском, дракон казался сотканным из тончайшей паутины огня. Крылатый был столь красив, что у Рогвальда невольно перехватило дыхание.
— Клочья звездного света, зовущие в небо... — прошептал гном. Дракон промолчал.
Глава 8. Темная сторона Галактики
1
Тахион ожидал подругу на полянке, рядом с дервишем. Гарпия жестом отозвала грифона в сторону и протянула ему амулет Джихана.
— Как? — не веря, спросил Тахион.
— Он сам снял, — на родном языке ответила Гарпия. Изумленный грифон покрутил в руках маленький серебристый цилиндрик.
— Расскажи...
— Я сказала парню, что ты едва не погиб по его вине. Джихан, похоже, начисто забыл про связь жизней — едва я напомнила, как он сорвал амулет и протянул мне. Сам. — Гарпия огляделась. — Я в этот момент держала руку на его горле, но парень и не подумал, что стоит мне сжать когти...
— Ты становишься подозрительно рациональной, — мрачно заметил Тахион.
— А ты предпочел бы наивную девчонку вроде Тиамат?
— Она совсем не так проста, как кажется, — ответил грифон.
— То есть все же предпочел бы? — усмехнулась Гарпия.
В этот момент из леса показались драконята, и грифон проглотил ответ. Рядом с крылатыми шел Джихан, а следом из чащи с опаской выглянули несколько чернокожих аборигенов.
— Хэй, пернатые! — Альтаир был в отличном настроении. — Нам повезло встретить друзей!
Грифоны переглянулись. Тахион протянул подруге амулет; та вставила его в отверстие на ошейнике, повернула, и магические кандалы со звоном свалились к ногам грифона. Удивленный Альтаир обернулся к Джихану.
— Ты вернул им ключ?
— На нас напали, — пояснил юноша. — Если бы меня убили, Тахион погиб бы тоже.
Тиамат подошла к грифонам и подняла ошейник.
— Теперь вы улетите? — спросила она.
Тахион оглянулся на Гарпию. Та пожала крыльями.
— Решай сам.
Грифон смерил драконочку задумчивым взглядом. Помолчал.
— Нет, скорее всего не улетим, — ответил он после долгой паузы.
— Это хорошо, — серьезно ответила Тия. — Мне бы не хотелось вас калечить.
— Что?!
— Вы знаете, где спрятан Пояс Богини, — драконочка вздохнула. — Мы не можем рисковать такой ценностью. Если бы вы решили улететь, мне пришлось бы сломать вам крылья.
— Наивная девчонка, да? — спросил Тахион на родном языке. Гарпия молча развела крыльями, признавая поражение. Грифон повернулся к Тие.
— Спасибо за откровенность, — сказал он мрачно. Драконочка внезапно улыбнулась.
— Я рада, что теперь вы свободны, — она шагнула вперед и впервые дотронулась до грифона, взьерошив ему перья. — Этот ошейник жег меня так же, как и вас.
— Не только тебя, — заметил подошедший Альтаир. Обернувшись к Тахиону, дракон поклонился. — Спасибо.
Грифон фыркнул.
— Оставь благодарности на потом. Лучше расскажи, что это за история с дикарями.
Всю дорогу до поселка "гапа", как называли себя местные жители, Альтаир рассказывал. Друзья жадно слушали, стараясь не пропустить ни слова, даже Алдар держался поближе. Чернокожие проводники часто оборачивались, одаряя гостей белозубыми улыбками.
— Это началось девять лет назад, — сообщил дракончик. — Я как раз немного оправился после пыток. Эльф, чъе имя вспомнила Тия, продал меня другому, тот — третьему, пока я наконец не очутился у молодого держателя зверинца по имени Мэльх Наутагаскэ.
Альтаир невольно скрипнул зубами при звуке этого имени.
— Мэльх был сыном очень богатого вельможи и любил роскошь. Первое, что он сделал — отрезал мне коготь и подарил своей сестре в качестве броши. Я в те дни каждый миг ждал смерти, поэтому решение эльфов сделать меня гладиатором воспринял как подарок судьбы...
Дракончик вздохнул.
— Бессмертные любят пощекотать себе нервы, наблюдая за чужой смертью. Официально в Элирании рабства и тем более гладиаторов не существует; но кто и когда слышал, чтобы выполнялись все официальные предписания? Подпольные бои гладиаторов собирают аристократов со всей страны. Сражаются там, естественно, только смертные — люди, ярры, гномы, тролли, даже орки. А еще эльфы обожают наблюдать сражения с животными. Вернее, показательная бойня... — губы Альтаира искривились от ненависти. — Но меня, дракона, ждала особая судьба.
Он расправил левое крыло и чиркнул вдоль него когтями, словно разрезая перепонку.
— Молодой Мэльх Наутагаскэ придумал совершенно новый вид развлечений — театр гладиаторов. Теперь несчастные не просто убивали друг друга на потеху бессмертным, о нет... Теперь они разыгрывали сценки из мифов и легенд. И не только разыгрывали, а и переигрывали — эльфы обожали обсуждать, мог ли исход мифической схватки, например, между божественным Эльбереном и мерзким драконом Глау закончиться победой дракона? Они ставили огромные деньги на своих фаворитов, и горе было победителю, если своей победой он не развлечет зрителей!
Альтаир покачал головой.
— Я был слишком мал, чтобы играть драконов, к тому же я был единственным из своего рода, а значит не должен был погибнуть быстро. Поэтому на первых порах я играл детеныша дракона, и выпадали мне схватки не с героями, а с верными спутниками героев — псами или другими зверьми. На роль большого дракона эльфы с присущим им юмором выбрали могучего чернокожего великана по имени Мбуфата, выдав ему настоящую драконью шкуру. Серебряную.
Дракончик вздохнул.
— Свой первый бой я помню от первого до последнего мгновения. Разыгрывалась сценка из второй войны с Властелином Обручей, когда благородный воитель Ильсор врывается в пещеру черного дракона Анкалага и убивает его, в то время как ручной барс героя терзает беспомощных детенышей. Этот бой стал бы моим последним, поскольку я тогда совершенно не умел драться, а барс попался на диво злобный... Однако "дракон" Мбуфата заметил, что я погибаю. Он с такой яростью накинулся на противника, что почти сразу снес ему голову, затем бросился ко мне и руками разорвал барса на части. Мэльх Наутагаскэ рассердился, но зрители остались весьма довольны — им понравилась идея дракона, спасающего детеныша. С тех пор Мбуфате позволили взять меня в свою камеру и обучать сражаться.
Крылатый тяжело вздохнул.
— Мы провели в этой камере четыре года. Мбуфата научил меня, как защищать свою жизнь, научил его родному языку и рассказал о повадках большинства животных. Вскоре мы с ним так хорошо наловчились работать в команде, что другие гладиаторы даже пару раз пытались меня отравить. К счастью, они не знали, какой яд опасен дракону... Эльфы часто заставляли меня сражаться и в одиночку. Когда я научился летать, это случилось спустя полтора года после пленения, их любимым развлечением стало натравливать на меня крупных хищных птиц. А однажды... — Альтаир бросил на Тахиона внимательный взгляд. — Однажды, перед самым побегом, на арену запустили молодого грифона. Я не знаю, чем он провинился перед эльфами; знаю лишь, что тогда у меня был выбор — умереть или победить.
Тахион слегка встопорщил перья на шее.
— И ты победил, — сказал он.
— Да, — сурово ответил Альтаир. — Я победил и остался жив. А спустя месяц нас с Мбуфатой погрузили на корабль и повезли в Арнор, поскольку там была колония эльфов и они давно просили показать им чемпионов арены. Другого шанса могло не представиться. Мы инсценировали драку, и когда в трюм ворвались охранники, продемонстрировали им, чему нас научила арена. Я перестрелял двадцать или тридцать эльфов, точно не считал. Мбуфата убил больше.
