| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Виталий после второй, еще более неудачной попытки стать мэром Киева, не удалось даже выйти во второй тур, в солидном для бокса возрасте 37 лет вернулся на ринг. И успешно, раз за разом побеждая! В частности провел победоносный поединок в Москве! А затем с третьей попытки завоевал все довольно высокий политический трофей: кресло мэра в Киеве!
И теперь оба брата, вполне могут претендовать на власть, в 50 — миллионной Украине!
Среди российских боксеров, политическую карьеру начал пока один Валуев, он попал в парламент по партийному списку правящей партии! Остальные боксеры пока в политику не лезут. В свое время один из борцов был даже вторым человеком в партийном списку партии власти, правда ненадолго... Вообще-то пока аналогов братьям Кличко в России не видно.
Быстрый бег усилил чувство голода, но впереди показалось селение, и мальчик рассчитывал, что может там сможет перекусить. Обычная деревня на севере Италии. Дома более аккуратные, чем на юге, улицы чище. Ровные заборы и злые собаки говорят, о тот, что здесь проживают зажиточные люди.
Выбрав дом на вид побогаче, Александр Рыбаченко робко постучал в ближайшую(их было несколько в одном высоком заборе) дверь. Собака на дворе истошно залаяла, звонкий детский голосок присвистнул, заставив замолчать.
В дверях появилась девочка лет двенадцати, в чистой одежде и оранжевых сандаликах. Окинув презрительным взглядом, босоногого, худенького мальчика в лохмотьях и сумкой, она грубо крикнула:
— Мы не подает милостыню!
Александр Рыбаченко низко поклонился:
— Я вам выполню любую работу за малую порцию еды!
Девочка посмотрела мальчишке прямо в голубые глаза и смягчилась:
— Нужно перенести мешки с зерном со двора в амбар, а батрака мы так выпороли, что он подняться не может! Только вот ты слишком маленький и вряд ли справишься!
Александр Рыбаченко поспешил заявить:
— Я попробую!
Девочка, улыбаясь, кивнула:
— Иди за мной!
Они последовали во двор. Тут было просторно, паслись гуси и куры, запах парного молока и навоза. Мешки с зерном, к частью были не особенно большие, синенькие, но их несколько сотен и лежат они, в противоположной от амбара части двора.
Рядом с девочкой появился дворник, он недобро глянул мальчишку:
— Смотри, как бы нищий оборвыш ничего не стянул!
Девочка утешила:
— Он будет во дворе! Так что пускай вкалывает!
Дворник кивнул:
— Пускай! Да поживее!
Солнце стояло высоко, стало жарко и, Александр Рыбаченко скинул рваную рубашку, обнажив исхудавший торс. Ребрышки торчали как прутья корзины, но впалый живот был в плиточках, а тонкие руки мальчишки сильны.
Закинув на плечи мешок, мальчик почти побежал с ним к амбару. Было тяжело, но вполне терпимо и Александр Рыбаченко забросил груз в хранилище.
Дворник одобрил:
— Вот шустрее чертенок!
Александр Рыбаченко кивнул и его пыльные, огрубевшие пятки замелькали. Мальчик взялся за работу с энтузиазмом, рассчитывая: чем быстрее он сделает, тем скорее получит еду. Первые десять мешков дались быстро и относительно легко, затем стала накапливаться усталость. Это чем-то напоминало экспандер, когда кажется, что с каждым разом упругость пружин возрастает!
Мальчишка казалось, что мешки становятся все тяжелее и тяжелее. Вскоре голодного ребенка даже зашатало. Горло пересохло от жажды и словно пылало.
Появилась девочка, видя, что мальчик на грани обморока, она протянула ему большую кружку парного молока:
— Попей работничек!
Александр Рыбаченко жадно выпил и почувствовал себя намного бодрее. Впрочем, прилив сил был временным, и вскоре он снова почувствовал усталость, но не хотел сдаваться!
Даже пропел:
— Не сдавайся, не сдавайся, не сдавайся! Смелым будь и в трудном деле не робей! Улыбайся, улыбайся, улыбайся! Значит, будет все отлично и окей!
На самолюбии и воли мальчик еще держался некоторое время, а затем открылось второе дыхание. Ему уже удалось перенести изрядное количество зерна, как появилась девчонка и позвала его обедать.
— Я тут осталась за родителей, так, что можешь идти в дом, только тщательно оботри ноги.
Александр Рыбаченко усмехнулся, и быстро вытер об тряпку, пыльные ступни. Затем помыл руки в серебристом умывальнике. Обед был хорош: индейка в яблоках, картофель с помидорами, капустой, огурцами, сыр и фрукты. Мальчишка с огромным трудом заставил себя есть медленнее и не хватать.
Девочка спросила юного гостя:
— Ты я вижу не просто нищий! У тебя хоть голодный вид, но манеры не попрошайки!
Александр Рыбаченко кивнул:
— У каждого есть свой обет! В данном случае, я тот рыцарь, что выполняет поручение прекрасной дамы!
Девчонка хихикнула:
— Рыцарь! Это интересно! Может ты еще и знатного происхождения?
Мальчик хитро подмигнул:
— Очень даже может быть! Нельзя судить о человеке по одежде, о конфете по обертке, о политике по словам! Хоккей это тоже война, только каждая битва: "сплошное ледовое побоище"!
Девчонка заявила:
— Докажи, что ты не болтун, а рыцарь знатного происхождения!
Александр Рыбаченко полез в сумку и изящным движением извлек оттуда кинжал с камушками:
— Вот это мое фамильное оружие!
Девочка выпучила глаза присвистнув:
— Матерь Божия! — А затем её взгляд стал подозрительным. — А ты часом его не украл?
Александр Рыбаченко обиделся:
— Если бы я его украл, то продал бы скупщикам ворованного, а не вкалывал как проклятый за еду!
Девчонка, быстро согласилась:
— Да верно! Ни одни воришка не будет так надрываться с мешками! Знаешь что, можешь считать, что свой долг ты уже выполнил, и догружать амбар тебе не надо. Я тебе еды и на дорогу дам. Вот только скажи, победить ли Италия большевизм?
Александр Рыбаченко просто и искренне ответил:
— Тот, на чьей стороне правое дело, тот и победит!
Девочка весело усмехнулась:
— Это как в том анекдоте! Адвокат выиграл дело, и прислал своему клиенту: правда победила.
Тот ответил: подайте апелляцию!
Александр Рыбаченко заметил:
— Правда, у каждого своя! У большевиков, она красная!
Мальчишка не торопясь доел свою порцию и почувствовал себя отяжелевшим. Девочка нагрузила его щедро, в первую очередь сухой, а значит не так быстро портящей жару, сырокопченой колбасы. Сала не дала, видимо у итальянцев это считалось едой нижнего сословия.
Уже на выходе юная хозяйка протянул бумажку в пятьдесят марок:
— Вот возьми, она тебе пригодиться!
Александр Рыбаченко смутился:
— Не нет! Я как-нибудь сам!
Девочка возразила:
— Не пристало сыну аристократа, ходить босиком и в рванье!
Мальчишка объяснил:
— Так в этом и смысл обета! Как говорил Иисус: ничего не берите с собой, ни сандалий и ни посоха!
Тогда девочка предложила:
— Потрать эти деньги, на добрые дела! Ведь это ты можешь сделать!
Александр Рыбаченко, на мгновение, поколебавшись, решился:
— Ладно, если на добрые, то на добрые! До свидания, да пребудет с тобой дева Мария и Иисус Христос!
Мальчишка на прощание поклонился и продолжил свой нелегкий путь. Он направлялся прямо в Альпы.
Другая девочка Елена Рыбаченко шествовала с Димкой. Мальчик был весел, так удалось провернуть диверсию. Ночевать все же им пришлось в подвале, так как Дмитрий не хотел лишний раз светить подполье. Спалось Елене Рыбаченко плохо, мучили кошмары.
И как часто бывает в бреду, стали проявляться отчетливые видения. Сквозь искры тумана проступили контуры замка. Девочка смотрела на это сооружение с таким исступлением, словно собиралась прожечь в дыру в камене обратить в пыль твердыню.
Очи маленькой воительницы стали слезиться, словно каждое глазное яблоко надели по браслету.
А небо над Еленой Рыбаченко бледнело, как кожа человека расстающегося с жизнью. Закат сразу трех светил выплеснулся кровью, повторяющей цвета российского флага. Но бурные фонтанчики почти сразу, же иссякли, в воздухе запахло разложением.
— Держать позицию! Послышался приказ часовым. — По зубьям замка пробежали огоньки типа цветомузыки.
С алых губ девочки сорвалось:
— Вот это бездна непроницаемого ада.
Елена Рыбаченко обратила взор к небу. Облака словно пытались стереть несколько лун. В бледнеющей глади шла борьба с переливистыми тенями, принимающими угрожающие формы облаками. Казалось, что носятся зловещие гибриды танков и насекомых.
Девочка почувствовала приступ тошноты и опустила глаза, впившись в замок.
Сооружение было не вполне типичным, чем-то смахивало смесь башмака и волчьего капкана. Только зубья с многоугольными завитушками по бокам. Такое вот творение в этот не простом мире... Что за мир, как он возник, люди тут или монстры?
И что она тут делает...
Вдруг Елена Рыбаченко ощутила, что она вовсе не одна. Рядом с ней спецназ: отборные фигуристые девушки-спортсменки. Вот даже видны их светленькие и рыженькие головки. От юных воительниц приятно пахнет отменной парфюмерией. И чем-то еще не менее чарующим.
В лицо подул с замка зловонный ветер, вызывающий приступы тошноты и желание облевать. Хотелось вовсе броситься со всех ног и бежать отсюда подальше в прохладный, чарующий лес.
Но Елена Рыбаченко знала: что её место именно там, в замке — победить или умереть! Но отступить нельзя, ни в ком случае!
А внутри охрана: ублюдочные вурдалаки, хотят все скалят зубы. выпирают клыки.
Только есть надежда, что часовые накачавшись дурью, ходят одурманенные словно стрелки маятника, им в падлу даже бросить взгляд в сторону.
В лесу просыпалась ночная жизнь, раздавался хруст веток, напоминающий дробление костей на дыбе. Птицы ухали приглушенно, казалось, они боялись чего-то жуткого и смертоносного. Даже деревья казались чужими, словно из жуткой сказки о бабе-Яге.
В довершение ко всему напала мошкара. Мелкая, то очень противная. Даже внешне насекомые смахивали на стрелы. Они злобно впивались в девичьи лица.
Елена Рыбаченко хлопнула себя по лицу, а затем неожиданно запела. Из её глотки звуки извергались сами собой:
С чем можно Родину сравнить свою,
Она и мать, и кровь, и дом с едою!
Я так Россию милую люблю,
Что в брань пойду и автомат отрою!
Пришел жестокий ястреб — злой фашизм,
Шумят, кромсая землю в стали танки!
Летят осколки — хочешь, нет ложись,
Вот лезут фрицы — злобные поганки!
Девчонка не предстало воевать,
Её задача вырастить детей!
Но записалась дева сразу в рать,
Когда на Русь напал лихой злодей!
Разрывы, грохот, слышится пальба,
Страна от крови жутко истекает!
Неужто наша вечная судьба,
Когда оркестр марш похорон играет!
Не верю, знаю, точно победим,
Не для того родились, чтобы плакать!
Знай, из руин мы Русь возродим,
Наш человек есть свет — не драный лапоть!
Победа, это каравай на всех,
Который не черствеет от усилий!
Социализм ждет, слава и успех,
И сказка обернется скоро былью!
А что в конце, да нет, никак не смерть,
Наука старость лихо побеждает!
Не долго, дряхлость, ветхую терпеть,
Жизнь бесконечна в настоящем рае!
Её напарницы красиво растягивая темп, подпевали. При этом было такое ощущение, будто пальцы ударяли по клавишам, выписывая голоса. Закончив песню, воительницы пошли на штурм. Первой бежала трусцой Елена Рыбаченко. Воительницы обмотали пластиковыми бинтами все металлические предметы своего снаряжения. Шорох одежды: скрип кожи, легкое дыхание, еле уловимо плыли по воздуху, и это могло выдать их. Девчата все ускорялись, вот стройным шагом они вышли на открытую местность. Еще недавно казавшийся им страшным лес, теперь представлялся удобной лисьей норой, которую покинули хитрые зверьки, чтобы сцепиться с тигром.
Они были как на ладони. Их мог в любой момент накрыть залп плазмоизлучателя, его жадная. пылающая пасть. Впрочем, у неведомых противников, были весьма примитивные средства обзора — прожектора. Елена Рыбаченко почему-то удивилась, ведь даже в её время таким примитивным средством слежения: никто не пользуется!
А так они пошлют противнику термоквазарного в ответ. Что он думает, будто у девичьего сердца не хватит, мужества и смелости.
Воительницы бегут, наклонив вперед корпус и вот лучи прожекторов проскакивают мимо. Они кажутся исполинскими глазницами великанов или даже чудовищ мастью покруче!
Елена Рыбаченко дотронулась до основания замка. Воспроизвела пару пассов, по камешкам, закрыла глаза и приложилась ухом к поверхности. Вспомнила казаков, которые вот так, могли на звук расслышать поступь конной орды, даже если она была за сотни верст.
Девушка зашептала, словно молилась, только в её шёпоте было больше злобы, чем смирения.
Напарница Мирабель, очень красивая с белыми как снег волосами девушка-эльф сняла с плеча арбалет, мимолетным, словно ускользающим жестом взвела тетиву и вложила в лунку стрелу:
— Не беспокойся леди Сталь! Мой зоркий взгляд, способен уловить малейшее движение на стене.
Елена Рыбаченко оскалила зубки и на распев шепнула:
— Мы повторяем простые движения, мощный удар — опережение! Ну, а стрела — это лишь средство, меткость осталась от бати в наследство!
Мирабель продолжила на распев:
— Эльф это воин в боях закаленный! Как хорошо пахнут осенью клены! Хочешь еще? Может случиться! А в высоте пылает зарница!
Елена Рыбаченко попробовала лезть наверх, но неуклюжие, армейские сапоги соскальзывали с сырых камней. Тогда она, недолго думая, сбросила с ножек стесняющие ее сапоги. Вот так теперь ей стало хорошо. С легкостью паучка девушка стала взбираться по камням. Пальчики босых ног, выискивали малейшую щелочку в камушках стены, и поэтому создавалось впечатление, что у воительницы не четыре конечности, а по крайней мере шесть. Она двигалась бесшумно, а темнота казалась еще гуще.
Елена Рыбаченко шепнула сама себе:
— Дайте мне лестницу до облаков! Я в небесах урою клопов! Тех на землю плескают град, и заряжу свой автомат!
Воительница почти добралась до вершины, когда услышала шаги. Не вполне типичные, так шагает не человек, а громадный медведь, царапая каменную поверхность лапой. Вдобавок ко всему девчонка почувствовала боль и онемение в пальцах. Такое ощущение у нее было, когда она играла на древнем пианино желая развлечь сверстников. В итоге пальчики забастовали. И вместо гениальной композиции Бетховена стала изливаться пьяная какофония...
Девчонка промедлила, трупный запах вурдалака пугал воительницу, заставляя висеть между жизнью и смертью.
Камни еще не успели отдать тепло и поэтому казались живыми, а может и были такими.
Босые ступни ощущали зуд и колючую шероховатость поверхности. Девчонка подтянулась, дернула ножкой и ушибла мизинчик об острый угол. Неприятная ноющая боль и стынущие пальчики.
Вурдалак пропыхтел мимо, и Елена Рыбаченко спряталась за зубцом и стала ждать. Она была словно пантера в засаде. Осмотрелась по сторонам, согнув ноги в коленях, вытянув шейку. Куда делся ублюдок? Это в принципе не важно. Рука нащупала рукоять кинжала. Удобная, пластиковая, только вот ладони гудят, словно по ним били линейкой. Девочка испытала не привычное волнение, участилось дыхание, чтобы его выровнять она старалась вспомнить что-то приятное. Как, например её первый учитель поставил пятерку, хотя школьница и применяла шпору. Никогда она не испытывала до этого, большего удовольствия. Дыхание успокоилось и вот новый вурдалак.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
