Когда с правосудием было покончено, он вышел на широкую поляну перед амбарами, достал топор со щитом и принялся разминаться с воображаемым противником.
Вскоре запели первые петухи, а на улицу постепенно высыпали просыпающиеся жители, начавшие поправляться, как только причина недуга исчезла. Не заставили себя ждать и двое Сокрушителей скверны. Заметив, чем развлекается северянин, они сбегали за оружием и ни слова не говоря с бодрыми улыбками присоединились к танцу стали.
Когда воображаемый соперник превратился в двух реальных, тренировка пошла заметно веселее. Время от времени приходилось делать кувырки, прыгать, подныривать, проводить обманные финты... В общем, подключить к воображению ещё и смекалку. Когда же в ход пошли применяемые не в полную силу плетения, тренировочный бой и вовсе превратился в феерию. Вокруг стали собираться зрители, а из амбара, зевая и потягиваясь, видимо, разбуженные звоном клинков, по одному являли миру сонные физиономии друзья северянина. Увидев, что происходит, они быстро облачились и присоединились к веселью. Теперь в бою участвовало восемь воинов, причём бой шёл в режиме "каждый сам за себя".
Где-то через час тренирующиеся по одному повыпадали из боя, усаживаясь на траву. Последними приземлились задницы Торстейна, Лиама и Хротгара, продержавшихся дольше всех. Утерев пот со лба, зачинщик тренировки показал остальным большой палец.
— Отлично размялись! Теперь пойду почитаю записи Истра, глядишь, чего интересное откопаю. А вы, ребят, передохните, и начинайте собирать содержимое склада на повозки, которые он нам по щедрости своей оставил. Нутром чую, стоить это всё должно немало. — С этими словами он не без труда оторвал своё седалище от земли и на едва гнущихся ногах направился к строению.
На самом же деле он, раздобыв из гильдейских закромов перо и пергамент, сел сочинять письмо родителям на землю, время от времени посматривая на вход, чтобы друзья не застали его за этим компромитирующим занятием. Впрочем, вскоре он понял, что вряд ли кто-либо в этом мире знает русский, так что можно не нервничать понапрасну.
Естественно, описывать свою реальную судьбу он не стал, отделавшись тем, что сильные мира сего завербовали его для трудной, опасной и секретной работы. Написал, что находится сейчас в далёкой стране, что даже внешность пришлось сменить для соблюдения легенды. Что это, наверное, последнее письмо, а больше писать без риска быть раскрытым он не сможет. Что он жив-здоров, чтобы не волновались за него. Добавил, что не бедствует и, специально для мамы, написал, что питается хорошо, только свежими и натуральными продуктами. В конце дописал, что любит их и благодарит за всё.
Закончив с чистописанием, он свернул пергамент и убрал за пазуху. Теперь он действительно взялся за изучение тетради. Содержимое записей мельника было предельно сжатым и лаконичным, без лишней воды и отступлений. Обычно каждая запись сводилась к имени (при её наличии и кличка была указана) контактного лица, описанию его внешности и примет, потом следовала запись о том, где его можно найти. Записи были структурированы по роду занятий контактов, чтобы быстро находить, к кому и за чем обратиться. Быстро отыскались вынесенные в отдельный раздел контакты среди орков. Особняком во второй половине тетради было что-то вроде ежедневника с заметками о назначенных встречах и делах, намеченных на определённые даты.
В целом, этот кладезь бандитских знаний был почти бесполезен для северянина, который был в стране относительно недавно и вряд ли смог бы опознать кого-либо из описанных людей. Имён же из тетради он тоже не знал, за исключением тех, кого лично уже успел упокоить. И, тем не менее, в заметках фигурировало множество гильдейских нычек вроде этого склада, или накрытого в городе притона, причём, с адресами. Так что определённую пользу из находки можно было извлечь. Также записи подтвердили, что мельник изначально хотел выморить жителей деревни, чтобы сделать её одной из опорных пунктов гильдии, расселив членов своей организации здесь под видом крестьян. Это было важно из-за близости селения к границе и пограничному тракту. Дети же, хотя о них и не упоминалось в записях, судя по всему, стали удачным шансом для поголовного истребления местного населения, заодно оставлявшим, за исключением этих трёх убийств, его руки чистыми.
Также из злополучной тетради удалось узнать, что внушительная часть съестных припасов, хранившихся в амбарах, была перепрятана в погреба умерших первыми жителей села. Видимо, Истр не стал размениваться на продажу урожая, решив припрятать его для тех, кого собирался здесь расквартировать после исполнения своего плана по истреблению населения.
Стоило сравнить перечень этих имён с кличками, упоминавшимися в расходной книге, найденной при зачистке того столичного притона. Да и вообще присесть вместе с лордом и перевести ему творчество этого сельскохозяйственного убийцы, он явно знает больше людей в своих землях, чем приезжий наёмник. Может, узнает по описаниям кого-то из знакомых.
Пока Хротгар штудировал это, совсем не священное, писание, друзья добрались с ревизией до того амбара, в котором сидел он.
Некоторое время спустя, при вскрытии очередного ящика раздался крайне воодушевлённый возглас Хельмара:
— ОППА! Вот-те-на! Фёдд, двигай сюда, посмотри, что мы нашли!
Подойдя к ящику, норманн обомлел: он был доверху набит изделиями из мифрила, адаманта и даже чёрной стали.
— Вот это пруха, мужики! Давно хотел шлемак на что-то понадёжнее поменять, чую, здесь я найду обновку! — Раздался радостный голос лидера.
За пару минут друзья достали и разложили на полу все находки. Чего тут только не было: целый ворох колюще-режущих предметов с ножнами к ним, несколько добротных кольчуг и других элементов доспехов. И, он как в воду глядел, среди прочих трофеев отыскался чудесный шлем в стиле Гъёрмундбю с полумаской, напоминавшей лицо филина. Причём, материалом для шлема служила чёрная сталь. Явно этот головной убор и другие находки из чёрной стали, выполненные в очень похожей на мастеров севера манере, были родом из Нордгарда. Возрождённый пришёл в ярость от одной мысли о том, что это бандитское плохо обученное отребье грабило караваны северных купцов. Эта мысль никак не могла уложиться в его голове, вскоре, однако, сменившись другой: если у этих кусков дерьма на складе такой ворох оружия и доспехов отличнейшего качества, почему нападавшие имели амуницию из обычной стали? Утихшее, было, после упокоения мёртвых детей, нехорошее предчувствие взвыло с новой силой, торя дорогу к сознанию северянина. Этот ящик мог стоять здесь нетронутым только по одной причине: он предназначался кому-то другому, кто его так и не дождётся. Но кому? Дорогой подарок? Слишком разномастное снаряжение внутри. Высшие чины гильдии? Тогда странно, что его ещё не забрали. Вооружение отряда воинов? Тем более, почему ящик ещё здесь? "Точно, его собирались продать, но ещё не нашли подходящего покупателя!" — Пронеслось в голове викинга. — "Или нашли, но пока не сошлись в цене." — С этими мыслями он, примерив новый шлем и застегнув ремни, убедившись, что тот сидит, как влитой, заговорил:
— Быстро открываем остальные ящики! Если в них то же, что и в этом, то, кажется, я знаю, кому они предназначались, а нам нужно быстро забирать их и валить отсюда.
Ребята, увидев, как воодушевление на лице командира сменилось тревогой, не стали ничего спрашивать и начали вскрывать ящики. В них тоже были как на подбор мифрил, адамант и чёрная сталь, причём, размеры содержимого были не в пример крупнее.
— Сурт! Я был прав! Они готовились продать это снаряжение оркам! Боги знают, сколько они уже успели партий отправить в Ранох! Нужно быстро собираться и как можно скорее сообщить лорду. Если орки пойдут в набег с таким оружием, весь континент до самого севера умоется кровью! — Воскликнул он, держа в одной руке адамантовый фламберг, а в другой огромный полуторник из чёрной стали, который был размером с полноценный двуручник и являлся бастардом лишь по длине рукояти. — Если в первом ящике оружие было нормальных размеров, то эти поделки явно перековали для грёбаных жителей пустошей. — Бросив бастард обратно в ящик, он достал шлем, который по размерам явно был намного больше головы любого из присутствующих.
Выбежав на улицу, он рванул к что-то обсуждавшим Лоссчестерам, которые не пожелали участвовать в дележе добычи, бесцеремонно прервав их беседу:
— Помните, я говорил, что мне нечем отдариться? — Спросил он, а увидев недоуменные кивки братьев, продолжил: — Похоже, я ошибся, держите! — С этими словами он протянул Лиаму адамантовый фламберг из первого ящика, а Мэту цвайхандер из чёрной стали. — Не заговорённые, конечно, но, думаю, вы это исправите. А сейчас мне нужно, чтобы вы подогнали вон те повозки к амбарам и помогли нам их загрузить!
— А что, собственно, случилось? — После небольшой паузы неуверенным тоном отозвался Мэт.
— Долго объяснять, но, так и быть, в двух словах: последний амбар полон такого же оружия как я вам сейчас дал, только крупнее... Сами угадаете, кому его собирались продать? — Увидев, как изменились в лице и заторопились к повозкам братья, услышав тревожную весть, Хротгар понял, что они смекнули верно и потопал в амбар помогать кантовать ящики к выходу.
* * *
Когда содержимое было уже погружено в повозки, которых, кстати, не хватило, пришлось попросить местных выделить ещё две и помочь в роли кучеров, и все были готовы отъезжать, к ним подошёл деревенский староста и неуверенно заговорил:
— Сурид говорит, что это вы отвели напасть от деревни? — Увидев кивок Хротгара, он продолжил: — Мне хотелось поблагодарить вас от...
— Слушай, старик, прости за грубость, но давай быстрее выкладывай, что хотел, и мы поехали. — Перебил его возрождённый, после чего чуть мягче добавил: — Видишь вон ту гору оружия? — Он кивнул за спину на повозки. — Так вот Истр и супостаты, что приехали к нему, хотели продать всё это оркам. И не известно, сколько уже успели продать. Смекаешь, что будет дальше? — Увидев испуганный кивок старосты, он добавил: — Так что мы едем доложить лорду прямо сейчас. Что же до благодарностей дуйте на праздник урожая в Лион, пока он не закончился, там и встретимся.
— Но как же... Нам же не...
— Мельник спрятал содержимое амбаров по погребам тех, кто первыми преставились. Так что вам есть, что везти на ярмарку. Если это всё, то мы поехали. — С этими словами он подал остальным сигнал трогаться.
* * *
Примерно на полпути до замка сэра Эрдала, возрождённый догнал верхом Лиама, ехавшего шагов на пятьдесят впереди импровизированного каравана, ведомого добровольцами из села, и спросил:
— Слушай, давно хотел спросить: а как вы с братом узнали о призыве демона и заключённых контрактах?
— Да, в общем-то ничего сложного... — Смерил он собеседника оценивающим взглядом, после чего продолжил, достав из сумки прозрачную сферу, похожую на магодетектор, в своё время найденный северянином: — После того, как один из них погубил нашу с Мэтом маму, я обзавёлся вот такой игрушкой. Этот шар начинает светиться, когда в радиусе лиги от него появляется демон. Цвет свечения зависит от того, насколько он далеко, а яркость показывает, насколько силён. При заключении контракта он резко вспыхивает. Когда ты решил продать тех шестерых бедолаг, он вспыхнул семь раз. Один раз из-за твоего контракта и ещё шесть за каждого из продавшихся. Вот, собственно, и всё. — развёл рыцарь руками.
— А почему этот шар заметил демона несмотря на то, что сделка, как и призыв, проходила в серых пределах? — Поинтересовался норманн.
— Честно, не знаю досконально, как эта штука работает, но полагаю, что демоны, как и многие другие могущественные и практически бессмертные существа, обладают очень сильной аурой, которая даже находясь в серых пределах даёт фон на материальный план. — Предположил Лиам, пожав плечами.
— Прости, если лезу не в своё дело, но не расскажешь, как погибла ваша мать? — Стараясь выглядеть наиболее участливо, спросил Хротгар.
— Не расскажу, неприятно вспоминать... Да и, ты прав, это не твоё дело... Сугубо семейное. — Отрезал старший из братьев и, пришпорив коня догнал Матиаса, ехавшего чуть дальше впереди.
Теперь уже северянина догнал Расул и обратился со своим вопросом:
— Скажи, а как тебе удалось прийти в себя там, в амбаре, ещё до окончания действия препарата? Хотел спросить ещё в деревне, но эти шелудивые братцы всё время рядом крутились. — Прищурился смуглый всадник, а Фёдд в который раз обратил внимание на стройное, словно точёное, и стремительное сложение его коня. Видно, умеют в Дрэйхэме растить таких красавцев. У Андрея чётко промелькнула ассоциация с арабскими скакунами с земли, заодно он снова вспомнил о письме за пазухой.
— Просто, я могу из серых пределов двигать предметы на физическом плане, вот и вколол себе противоядие, когда ты оставил моё тело без присмотра. Решил, что раз ты так поступил, случилось что-то серьёзное. И не ошибся. А почему ты спрашиваешь? — Поднял бровь возрождённый.
— Примерно об этом я и подумал, когда увидел, как ты вмешался в бой, хотя должен был ещё несколько часов проваляться без движения. — Улыбнулся Расул. — А спрашиваю я потому, что очень немногие призраки, да и то, пробывшие в таком состоянии не один десяток лет, с помощью долгой концентрации и тренировок смогли научиться бестелесному прикосновению. Ты же, насколько я понимаю, совсем недавно начал учиться у меня некромантии и всего пару раз успел побывать в серых пределах. И тут такой неожиданный прогресс, да ещё при том, что я подобных вещей не умею. Поделись секретом. — Улыбнулся собеседник.
— Не знаю, я, просто, в тот момент понял, что случилось что-то нехорошее и я нужен друзьям. Потом я сконцентрировался и сделал это, даже не задумываясь, как. — Сказать правду о том, как получил ценную способность, Андрей не мог, поскольку никому не хотел рассказывать, что родился не в этом мире.
— Интересно. Если уже после пары визитов на ту сторону ты умеешь вытворять такое, значит у тебя очень высокий потенциал и можно подумать об обучении тебя ещё некоторым полезным вещам, не относящимся к общению с мёртвыми. — Почесал подбородок Расул.
— Я заинтригован, о чём же ты говоришь? — Загорелись глаза северянина.
— Слушай, с тех самых пор, как я стал покидать своё тело, я пытался научиться тому, о чём мы сейчас говорим. Помнишь, я говорил, что твоя душа в ином мире — это твоя аура, уплотнившаяся до размеров тела и не имеющая материального сосуда? — В ответ на утвердительный кивок он продолжил: — А теперь подумай, если ты можешь двигать физические объекты, находясь в мире мёртвых, посредством лишь своей ауры и силы воли, то что мешает тебе делать это на материальном плане, где твоя аура далеко выходит за пределы тела? Теперь понимаешь, о чём я говорю?
— Ты говоришь о телекинезе. Но, ведь, для него есть специальные плетения, зачем их придумали, если возможно то, о чём ты говоришь? — Заинтересовался Фёдд.
