Питтер отвел ее обратно в новую кровать. Матрас был таким толстым, что на нем можно было сесть с пола. Он подтолкнул к ней поднос с едой, заправил салфетку ей сверху и откровенно посмотрел на нее. "Хочешь, чтобы я помог тебе поесть?"
Лиза была правшой, но ожоги, нанесенные ее правой рукой, были невыносимы. Если бы у нее была гордость, она бы отдала должное левой. Однако ее гордость сгорела, когда она увидела, как Лунг убивает ее друзей, а затем засмеялся, когда он заставил ее кричать.
Она кивнула.
Еда казалась ей одновременно тяжелой и чудесной. Он дал ей дополнительное лекарство — еще одну таблетку от боли, а затем таблетку для снятия запора, вызванного опиоидами. А потом он оставил ее сидеть на кровати, глядя на пустой телевизор.
"Пять, четыре, три, два, один..."
Дверь в ее камеру снова открылась, и Катушка вошла внутрь.
"Ты выглядишь лучше", — сказал он.
Она ничего не сказала. Учитывая их недавние обмены, Coil восприняла это как победу. Лизе было все равно.
"Вы оказали услугу, а взамен были вознаграждены", — сказал Койл, как будто обращаясь к ребенку, а не к одному из самых высоко оцененных мыслителей в стране. "Я уже говорил вам раньше, что у нас могут быть такие взаимовыгодные отношения. Но теперь эти отношения должны развиваться. Видите ли, другой мой питомец сделал предсказание. Вы можете догадаться, что она мне сказала?"
Лиза переместилась с безликого костлявого тела Катушки на новую кровать и телевизор. "Что-то, что вам нужно, чтобы я проанализировал. Что-то большое".
"Действительно большой. По словам другого моего питомца, вероятность того, что Левиафан поразит Броктон-Бей, превышает 90%. Что еще более важно, существует вероятность 80%, что мыс по имени Квинтэссенция присоединится к битве".
"Вы имеете в виду Тейлора Хеберта".
"Да, Тейлор Хеберт. Единственный известный подтвержденный парачеловек-телепат в мире. Свободный телекинетик без ограничений Мантона. Ограниченный предварительный винтик и подтвержденная Тинкер. И могущественный целитель. Она важна. И если она присоединится к нам , я очень мало могу сделать, чтобы помочь спасти мир. Мне нужно, чтобы ты следил за событиями этого дня. Мне нужно знать, делает ли ее сила все, что думает Александрия, и если представится возможность, ты мне нужен чтобы помочь мне поймать ее. Сделай это для меня, Tattletale, и твоя служба будет вознаграждена. Прямо сейчас я предлагаю тебе облегчение твоих ожогов. С Хебертом на моей стороне я мог бы предложить тебе полное восстановление. Новая команда. Свобода. Ты мне поможешь? "
Катушка уже знала, что она скажет. Он использовал свою силу, чтобы сократить свою подачу до правильных слов. Он проверил все флажки — спасение мира и восстановление ее тела.
"Конечно", — сказала она, не решаясь больше ничего сказать.
Катушка удовлетворенно кивнула. "Отлично. Мне сегодня принесут дополнительное оборудование для твоей работы. Я рад, что ты сделал правильный выбор, Tattletale. Ты действительно милая, талантливая молодая женщина. Я бы не хотел, чтобы весь этот потенциал был потрачен впустую".
Он вышел, заставив ее живот сжаться от желания снова вырвать.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
Новое кресло Лизы было роскошным — богато обитой бархатистой тканью, поскольку кожа могла усугубить ее травмы. Лежащий, поворотный, достаточно большой, чтобы она могла подогнуть под себя ноги. Она сделала это, придвигая клавиатуру ближе. На новых, больших стальных столах пять отдельных мониторов отображали двадцать изображений с камер дронов, которые Койл распространил по городу под своим гражданским видом.
Она смотрела на прямую трансляцию PRT, и поэтому она увидела, когда Александрия телепортировалась вместе со Страйдером, плащом независимого передвижника, который стал неотъемлемой частью боев Endbringer. Она видела, как одна из тех накидок, которые сопровождали Александрию, развернулась в явной дезориентации, прежде чем упасть на колени. Этот конкретный дрон не улавливал звук, но Лиза была уверена, что ее очень сильно тошнит.
Телепортация сильно противоречит ее силе.
Это определенно был момент, который Coil была бы счастлива узнать. У большинства способностей было жесткое противодействие — Гру был жестким противником Shadow Stalker'а, хотя оба были мертвы, так какое это имело значение? Но сибиряк был жестким противником Александрии (как и всем остальным). Скорее всего, она также была жестким противником Эйдолона, хотя они никогда этого не проверяли. При всей ее предполагаемой силе, для Квинтэссенции быть восприимчивой к относительно общей движущей силе было явной слабостью.
Лиза очень, очень старалась не обращать внимания на то, что даже в ее глубоком бункере она могла слышать сирены Endbringer.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
" Что, черт возьми, происходит?"
" Черт возьми, ты это видел? Мы отталкиваем его!"
Голоса продолжали литься через повязку на повязке, которую Койл прослушивала для наблюдения за Лизой.
Хотя главный бой происходил более чем в миле от больницы, где Квинтэссенция помогала Панацеи и Отала, ранняя картина, которую Лиза собрала воедино, была необычна по сравнению с прошлыми боями с Левиафаном, которые изучала. Во-первых, почти в каждом бою от Кюсю до Ньюфаундленда Endbringer наносил первый удар, который обычно снимал не менее десяти плащей.
На этот раз первоначальный удар отразил только двоих, во многом из-за раннего предупреждения Quintessence о том, что здание брифинга подверглось атаке.
Пре-познание подтверждено.
На одном из мониторов больницы Лиза могла видеть, как персонал больницы бесшумно и решительно перемещается по сортировочной зоне. Это выглядело почти как танец, так как LVN и RN без усилий кружились вокруг и между врачами и пациентами, всегда там, где они должны были быть, чтобы гарантировать, что у Панацеи или Оталы есть пациент перед ними. На протяжении всего этого, как акула в море пескарей, Quintessence переходила от пациента к пациенту, стабилизируя и сортируя более эффективно, чем обученные профессионалы с многолетним опытом.
Лиза позволила глазам выскользнуть из фокуса, и в тот момент, когда она перестала сосредотачиваться на людях, она увидела закономерность.
Движение неестественно действенное.
Режиссер. Как муравьи в улье. Каждый знает, где ему нужно быть и в чем заключалась их работа.
Только диссонирующее движение — это Квинтэссенция.
Не как акула. Как пчелиная матка в улье. Улей движется вокруг нее, когда она направляет ее.
Повязка зажужжала. "Бля, ты это видел! Это было чертовски красиво!"
Австралийский, летающий артиллерийский плащ из Квинсленда. Лиза перевела взгляд на другой монитор — на этот монитор была установлена ??камера на крыше здания Brockton Oil. Она взяла под контроль монитор и увеличила масштаб сквозь шквал, который на мгновение переместился, чтобы сосредоточиться вокруг самой битвы. Сквозь дождь она могла видеть несколько линий бластерных накидок, стреляющих в точку под зданиями, которые, как она предположила, были Левиафаном. Мысы двигались V-образно, почти как мигрирующие гуси. Каждый выстрел их различных лазеров и другого оружия был точно рассчитан и сконцентрирован.
Даже когда она смотрела, Смертельный, должно быть, набросился, потому что лезвие воды взлетело с такой скоростью, что казалось невозможным, чтобы все летчики не были разрезаны пополам. Внезапно небо загорелось, когда, вопреки всем разногласиям и ожиданиям, пяти из самых мощных мысов, создающих силовое поле, удалось оказаться именно там, где им было нужно, чтобы защитить бластеры от атаки.
Движение неестественно скоординированное. Режиссер. Каждый знает, где им нужно быть и куда им нужно нанести удар.
Сара почувствовала, что ее челюсть отвисла, и снова посмотрела на монитор CC, где Квинтэссенция продолжала спокойно двигаться сквозь волны приближающихся раненых.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
Сила Лизы заставила ее голову пульсировать сильнее, чем ожоги. Однако она не могла выключить его, как и не могла закрыть рот.
Квинтэссенция парила в воздухе, как ангел в черном, всего в нескольких футах от лица Левиафана. Еще более удивительно то, что Endbringer застыл более чем на полминуты, как будто его коснулся останавливающий время Ward Броктона, Clockblocker.
Телепатическая атака. Даже не подозревая о своей близости к опасности. Ищете что-то в Левиафане.
Длинный цепкий хвост чудовища начал подниматься над его плечом, готовый разрезать Квинтэссенцию пополам.
Левитирующая накидка, должно быть, вышла из состояния фуги, потому что она кричала. Звук на стационарных камерах больницы был плохим, но крик был громким. И вслед за ним последовал импульс грубой телекинетической силы, равной тому, что мог произвести Эйдолон.
Взрыв сровнял с землей гараж больницы и дополнительную клинику рядом с главной больницей, и Левиафан полетел назад. Но даже когда Endbringer полетел назад, его водяное эхо ударило по воздуху квинтэссенцией.
Маленькая фигурка отлетела назад посреди воды, ударилась о стену больницы и упала в озеро, которое собралось вокруг ступеней больницы, как сломанная тряпичная кукла. Лиза перефокусировала камеру и увеличила масштаб, чтобы увидеть избитое лицо Тейлора Хеберта, синяки, кровоточащие и открытые для всеобщего обозрения, поскольку ее шлем не выдержал удара.
Движение со всех остальных мониторов заставляло ее смотреть вверх и снова. В отделении неотложной помощи медсестры, преподаватели и целители спотыкались и оглядывались в мгновенном замешательстве. Они быстро оправились, но плавность их шагов пропала.
Александрия налетела на упавшего монстра и обвязала его одеждой. Его хвост поднялся, обвился вокруг ее талии и врезался в пустующее здание. Но затем прибыл Скион — первый и самый мощный мыс в мире. Бой был почти окончен.
Ее глаза искали монитор, где упала Квинтэссенция, и она почувствовала, как упал ее живот.
Оружейник покачивался под дождем. Одна из его рук ушла в плечо, хотя и не кровоточила. Внутренний механизм его брони, обеспечивающий лечение и обезболивание.
В здоровой руке он держал свою знаменитую техничную алебарду, направленную прямо на неподвижное лицо Хеберта.
Прибыла новая накидка. Красивый, темнокожий подросток, мощное освещение. Она преклонила колени перед Квинтэссенцией и что-то крикнула Оружейнику. Он прорычал в ответ, и плащ Муджаджи с недоумением отшатнулся от Квинтэссенции.
Без маски. Больше никогда не будет Квинтэссенцией.
Главный динамик на ее столе громко пищал ей. Мгновение спустя за этим звуком последовал шелковистый, слизистый голос Койл. " Tattletale, отчет. Что происходит в больнице ?"
"Квинтэссенция противостояла Левиафану. Какой-то тип телепатической атаки, которая замедлила его достаточно долго, чтобы Приходить, чтобы прибыть. Он выбил ее своим водяным эхом. Ее маска была разрушена. Если вы хотите эту девушку, вам лучше двигаться быстрее, Босс . Она была разоблачена, и похоже, что Оружейник собирается ее убить ".
Сила Лизы услужливо сообщила ей, что Койл действительно сделал вызов в своей гражданской личности как помощник директора PRT, потому что за секунду до того, как Оружейник замахнулся своей алебардой на беззащитного, бессознательного Тейлора Хеберта, полоса белого света на короткое время захлестнула монитор.
Легенда стояла между споткнувшимся Оружейником и Эбертом. Он прибыл в ту же вспышку света, что и лазерный луч, отбросивший Оружейника назад. Опять же, больничный звук был недостаточно хорош, чтобы уловить то, что они говорили, но Лизе не понадобилась ее сила, чтобы догадаться, что это приказ отступить.
Александрия прибыла через несколько секунд. В небе Эйдолон упал, но не приземлился. Он просто смотрел. Остальные выходили из больницы — амбулаторные раненые, медсестры и врачи. У многих были телефоны, и они все записывали.
Новые магазины платили хорошие деньги за кадры с улицы Endbringer.
Дело было сделано. Личная личность Quintessence была уничтожена.
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
* * *
Легенда целенаправленно шла по узкому "холлу" отделения сортировки Броктона Генерала. По обеим сторонам занавески давали хоть немного уединения раненым плащам. Однако, в отличие от любой битвы Смертника, которую он видел (а он видел почти все, кроме горстки), больше половины мест было пусто, занавески задернуты, а кровати нетронуты.
Нормальная статистика боя с Левиафаном заключалась в том, что каждый четвертый плащ погиб, а количество травм легко превышало пятьдесят процентов. В плохие дни количество жертв достигало пятидесяти и более процентов, а число травм приближалось к семидесяти пяти процентам.
Пока что они рассчитывали на десять процентов несчастных случаев и двадцать процентов раненых. Все признаки указывают на одну причину: квинтэссенция. Тейлор Хеберт. Уинслоу Симург.
В конце коридора он дошел до личных комнат. В основном они служили для старших героев Протектората, пострадавших в бою, таких как Шевалье и Бастион. Он с грустью отмечал, что здесь у "Новой волны" было двое членов семьи. Брандиш стояла за дверью, выглядя измученной и грязной после дневной драки.
Легенда ничего не сказала. Вместо этого он просто положил руку ей на плечо. Брандиш не была обидчивым человеком, но не отходила от прикосновения.
"Знаете, она спасла жизнь моему мужу", — сказала Брандиш. "И моя племянница и племянник. Она достаточно стабилизировала их, чтобы Панацея восстановила их. Она сказала, что тоже может исцелить их разум. Просто трудно..."
Легенда кивнул, не зная, что сказать.
"Она была признана заочно виновной" , — продолжила Брандиш. "Установленное правило состоит в том, что любой плащ может обжаловать заочное отрицательное решение. Я не позволю вам отправить эту девушку в Птичью клетку. Не после того, что она сделала для этого города сегодня".
Легенда только кивнул. "Тогда запомни это. Потому что ей понадобится вся доступная помощь. Иди, будь со своей семьей. У тебя есть мой личный номер, звони, если я могу что-нибудь для тебя сделать".
Брандиш вытерла глаза, твердо кивнула и вошла в охраняемую комнату. Он кивнул двум агентам PRT по обе стороны.
Комната была маленькой. Посередине стояла больничная койка, по бокам стояли различные механизмы здоровья. Капельница попала в руку худощавого ребенка, занимавшего кровать.
Ребенку было всего пятнадцать. Согласно протоколу суда, еще месяц ей не исполнится шестнадцать. А в состоянии покоя она выглядела еще моложе. Классической красоты у нее не было, но черты ее бросались в глаза. Широкий рот с тонкими губами и слегка заниженный нос. Ее глаза были большими, и с темными кольцами травм и истощения она выглядела почти как скелет. Ее черные вьющиеся волосы свисали чуть выше плеч.
Несмотря на пятнадцать переломов костей и внутренние повреждения, она пока почти не получила лечения. На раме кровати висела красная бирка, обозначающая ее статус злодейки. Злодей, который несколько месяцев хорошо зарабатывал себе на жизнь, исцеляя людей в Сиэтле.
