Конечно, добраться до Майнштейна не просто, но когда Маргарита произнесла своим кошачьим голосом, что она к фельдмаршалу по личному делу, её пропустили без разговоров. Кроме того девчата успели прямо во дворе купить у детей цветы и от этого выглядели еще импозантнее. А так подпрыгивали, как цирковые подпрыгунчики!
Майнштейн увидев двух симпатичных девчат, приподнялся со стула:
— Вы по какому делу!?
Маргарита состроила изумрудно-сапфировые глазки:
— Ты просто не понимаешь великий воитель! Я умираю, буквально мокну от любви к тебе!
Девушка сделала шаг навстречу и жадно приникла к губам Майнштейна. Лицо фельдмаршала было еще молодым, но жестким, как у тевтонских рыцарях, изображенных на средневековых фресках...Маргарита заводилась, целуясь с монстром и её возбуждение передавалось с Майнштейну. Вот уже грудь Маргариты обнажилась... Майнштейн началась целовать сверкающие как рубины соски, и едва его душа не улетела о восторга на небо. Так все это прелестно, женщина-богиня, да еще пылающая неподдельность страстью.
Маслова тем временем полезла в встроенный в стол шкафчик. Она искала ключи от сейфа. Если у Майнштейна и есть план, то скорое всего он находится именно в сейфе... Кстати почему бы и не похитить фельдмаршала, который имел репутацию выдающегося полководца! Так им вполне могли дать по звезде героя! А что Маслове, хотелось повесить себе золотую звездочку и покидать панты, перед подругами или парнями. Как предполагала разведчица, ключ был в конце верхней шуфляды. А от еще и код от сейфа следовало узнать. Ведь не так уж и просты эти немца: нация наемников.... Ух и чего так стонет Маргарита, ну и шлюха, что обожает мужчин-мерзавцев!
Маргарита тем временем, похоже, свела Майнштейна с ума. Он стала мурчать:
— У тебя столько сил и такая умная голова! А я вот настоящая колдунья и могу сделать твою армию непобедимой! Войска великой Германии не будут знать поражений!
Майнштейн задыхаясь от экстаза, явно как лис, столкнувшийся с компьютером, удивился:
— Каким образом ты это сделаешь златоволосая фея?
Маргарита, скаля зубки, подсказала:
— Я мы займемся любовью прямо на оперативной карте! И это будет по-настоящему круто! Наша суперэнергия выделиться и пропитает Гиперноосферу, и тогда русская армия капитулирует!
Майнштейн окончательно потерял голову:
— Конечно Венера! Станем непобедимыми!
Сейф открылся, и свежие карты разложили на персидском ковре. И началось такое... Майнштейн после точного удара головой, отключился. Девчата быстро принялись срисовывать карту, а Маслова предложила:
— Давай унесем с собой Майнштейна?
Маргарита возразила:
— А зачем? Немцы, скорее всего после этого пересмотрят свои планы! Лучше смотаться отсюда пока не поздно! Я чувствую приближение цунами!
Маслова продолжая, срисовывать с карты пропела:
— Прямо голыми руками, расправлялся я цунами, а любой девятый вал, как щенка дрессировал!
Девчата захихикали, и как хлопнут в ладошки, и встанут вверх ногами. Смеются и поют!
Маргарита предложила:
— А может и, Геринга похитим! Это будет просто гипер и супер! Тогда нам вообще орден "Победа" дадут! И будем мы еще генералами!
Маслова с сострила:
— Надо круто девками воевать! Чтоб вернулся, цел и невредим! Чтоб был бит немецкий генерал — немцев-сосунков мы победим!
Маргарита даже схватил банку с чернилами и глотнула из неё, после чего заулыбалась:
— Ты попробуй очень вкусно! Словно лист жуешь капустный!
Маслова хихикнула в ответ:
— А в капусте муравьи! Бабу Еву за яги!
Девушки захохотали еще громче. Кончив срисовывать карты, они схватили Майнштейна и запихнули его в мешок, трамбуя словно картофель. И еще добавили...
Маргарита взвалила себе на плечо мешок с пленным фельдмаршалом и, насвистывая песенку, направилась к выходу. И тут ей прямо в грудь вонзились штыки, а в лицо плюнула струйка газа.
Опытная разведчица всадила ногой ближайшему фашисту в пах, но в нее ударила автоматная очередь, пробив плечо. Маслова дернулась и тоже попала под струю и была охвачена газом, легкомысленно глотнув их. Девчат завалили...
Маргарита очнулась от сильного нервнопаралитического газа. Легкие надсадно ныли, каждый вздох причинял боль. Сам девчонка нагая и беспомощная была прикована в креслу. Рядом с ней была прикручена и Маслова, тоже совсем голенькая. Маргарита через боль произнесла:
— Ну как тебе приключение?
Маслова с посиневшим как у покойницы лицом ответила:
— А что? Здорово!
Маргарита мечтательно закатила глаза:
— А нас, наверное, пытать будут! Да еще жестоко!
Маслова выдавила из себя:
— А ты радуешься! Заметь, не мы будем пытать, а это нас начнут истязать дикие фашистски изверги!
Маргарита вполне серьезно ответила:
— Выдержать пытку, это тоже доблесть! Проверить себя на прочность! Человек ты, настоящий большевик или тряпка. Сможешь выстоять при самых бесчеловечных муках или сломаешься. Вот в чем вопрос! И конечно нужен подлинному воителю и плен. Кстати напрасно иные подонки считают, что солдат, оказавшийся в плену предатель! Может даже наоборот, это высшая форма мужества.
Маслова тяжело вздохнула:
— Мы не сдались в плен, а попались... Но попробуй это НКВД докажи. То, что мы именно попали! Ведь они и моих родителей и младшего брата расстрелять могут! А будут ли они разбираться?
Маргарита неохотно ответила:
— Почему же? Разбираются хотя и не всегда объективно! Но скажу тебе честно, велика вероятность попасть под раздачу... Чины из НКВД давно на меня клыки точат, ведь я заметь и новые методы подготовки освоила, и восстановились после ранений мы удивительно быстро! А яркое оперение не приветствуют черные вороны!
Маслова с тяжелым как перегруженный КАМАЗ вздохом, согласилась:
— Да не приветствуют! Многие чекисты безграмотные чурки, или из числа уголовников! — Тут девчонка изменила свой тон. — Может хватит разводить антисоветчину, тем более, что нас наверняка подслушивают фашисты!
Маргарита согласилась:
— Да подслушивают! Постараемся быть твердыми как скалы. Упремся и будем драться!
Девчата замолчали, а Маргарита оглядывала зал. Множество пыточных инструментов на стенах, пара пылающих каминов, какие-то машинки с зажимами. Приспособления с крючками, механические дыбы. Неплохо оборудовано, есть даже какие-то еще машинки и смахивающиеся... Только вот где палачи. Почему людей не видно? Может их, будут истязать роботы? Это даже романтично!
Впрочем, вот они появились в красных масках, толстобрюхие и кособокие. А самый главный эсесовец одноглазый и горбатый: ну вылитый Квазимодо. Маргарита даже запела:
— Горбун отвержен и с проклятьем на челе! Я никогда не буду счастлив на земле! И после смерти я не обрету покой! Я душу Дьяволу отдам за ночь с тобой!
Одноглазый палач рыкнул:
— Мы еще не начали, а она распелась пташка! На дыбу девчонку!
Маргарита хихикнула:
— А может сначала, ты одноглазый споешь нам песнь про Чикаго! Или станцуешь тюремный бриз? А мой мальчик-красавчик, столько девушек вздыхает! — Разведчица даже стала нарочно часто подмигивать сначала левым, а затем и правым глазом. — Человек я простой и скажу не таясь, что такой красоты не видал отродясь. Горб верблюду на зависть, а ноздри крючком, стал старик-истязатель дурным дурачком!
Палачи стали поднимать с помощью аппарата скованные сзади руки нагой и серьезно раненной девчонки. Боль в простреленном насквозь плече и бицепсе правой руки была ужасной. Кроме того Маргарите насквозь пробило и ляжку. А её выкручивали на дыбе, изящные ножки девчонки были скованы стальными зажимами, и их потянула вниз. Маргарита побледнела от муки, но нашла в себе силы растянуть алые губки в улыбке:
— Вот быт так тебя убогий растянуть, может быть горб и выпрямился.
Палач-Квазимодо махнул еще раз ручищей:
— Сильнее растяните эту тварь!
Цепи заскрипели, а ножки вывернули. Маргарита стала улыбаться еще шире, словно ловила от боли кайф:
— Если нужны ощущения острые, можем доставить тебе удовольствие! Сам только шут будь не глуп, а по-нашему крут!
Нагую, мускулистую девчонку-разведчицу растянули, так что даже скрипел механизм, но прочные связки не поддавались... Маргарита улыбалась и даже что-то себе насвистывала под носик. Палач поразился, он впервые видел, чтобы на дыбе скалились, причем он по опыту знал, что при растяжении раны должны сильно болеть! Помощник подал ему плеть, состоящую из раскаленных в камине колючих проволочек. Одноглазый "Квазимодо" огрел девчонку по красивой, мускулистой спине. Маргариту словно ужалили, в ответ девчонка показала длинный, розовый язычок:
— Бей сильнее! Я люблю баню! — Разведчица-воительница запела. — Ох, баня русская баня, крутой кайф получим на полке! Я вздую тебя одноглазый! Хорошие будут наколки!
Одноглазый стегал со всего размаху. Спина покрылась подпаленными рассечениями, раскаленная колючая проволока рвала куски мяса, и вгрызалась в плоть. Златоволосая девчонка хихикала в ответ и даже поигрывала пальчиками босых ножек:
— Давай сильнее! Поддай жару! Как это хорошо! Я просто балдею, это супер! Только лупи крепче всаживаясь, вот передай своему помощнику, он, куда тебя тяжелее!
Помощник палача достал раскаленные щипцы и стал прикладывать их к босым пяточкам девчонки. Голая ступня девушки испытала на себе прикосновение красного, жгучего металла. Опытный палач умело выбирал наиболее чувствительные участки упругой, не смотря на долгое хождение босиком изящной и гладкой подошвы. Маргарита в ответ на подобные поглаживания начала хихикать:
— Вот здорово и веником обрабатывают, и пяточки греют! Редко когда можно испытать подобное удовольствие!
Одноглазый палач несколько раз менял остывающую плеть, обрабатывая и плечи, и спину, и ноги с девичьими ягодицами.... Маргарита хихикала:
— Как хорошо! Вот как ты стараешься! Я думаю одноглазый, ты умрешь смешно! Хотя перед этим наплачешься!
Уродец проскрипел железными зубами:
— Потаскуха! Ты будешь умирать, пока не умрешь!
Маргарита в ответ хихикнула:
— А что? Спасибо за каламбур! Даже так смешнее! Вы знаете, как хорошо когда пялят.
Оба помощника палача несколько раз меняли щипцы, и прутья пока вся подошва не покрылась крупными волдырями. Затем принялись ломать раскаленными клещами пальчики ножек, начав с мизинчиков. Слышался похожий на то как поток ломает весенний лед, хруст косточек. Палачи ломали, медленно дергая из стороны в сторону, стремясь выбить максимум боли. Но девчонка держалась и даже скалилась... А её жемчужные зубки, так и сверкали. Палачи старались во всю, а Маргарита дарила усмешку:
— Ах какой замечательны маникюр! Я просто балдею! Мои ноготочки станут от этого куда лучше. Просто восхитительно! Давайте еще.
Помощниц палача сыпанул солью на рассеченную спину девчонки. Когда сыплют соль на рану, это конечно приятно... Маргарита умела переносить страдания. Она даже раскачивалась, но держалась и подкалывала:
— Вот так! Может чего-нибудь еще более остренького! Вот например крючья.
Большие пальчики босых, девичьих ножек не желали поддаваться раскаленным клещам. На помощь палачам подскочили другие истязатели, и пытались сокрушить не поддающуюся кость. Палачи пыхтели, но девушка не сгибалась, не выдавая мучений.
Наконец поддались и эти пальчики тускло хрустнув. Закончив с ногами, изверги принялись загонять Маргарите раскаленные иголки под ноготочки рук. Девушка-разведчица, и тут не дрогнула, остря:
— Моги ногти станут в этом случае, такими красивыми! Это будет просто чудо преображения. И вообще уровень воздействия! Я вот словно питаюсь своей болью и хочу еще! А вы горе-палачи не можете даже выбить слезинки у ребенка.
Отдохнув, одноглазый принялся за пытку сам. Сначала он дернул девушку за алые груди, ощутив, как набухают упругие соски. Палач с довольным видом усмехнулся:
— Какие у тебя чувствительные груди! Можно будет ими заняться!
Помощник подал главному палачу кусачки, чьи кончики были раскалены в камине. Тот жестко схватил и принялся выкручивать соски. Запах паленого стал куда более нежным, и приятно щекотал ноздри. Маргарита с презрением фыркнула:
— Какие изысканные ласки, да еще с механическими приспособлениями. Это ведь здорово! Никогда бы себе не простила, если бы пришлось пропустить подобное удовольствие! Я ведь люблю так по грубому!
Одноглазый был сильным малым, и все же напрягшись, из-за всех сумел оторвать левый сосок на груди разведчицы. Маргарита ухнула:
— А теперь и правый оторви для симметрии!
"Квазимодо" ругнулся:
— Черт побери! Вы все русские чокнутые, но я не ожидал, что до такой степени! Неужели тебя не пугает перспектива остаться калекой на всю жизнь?
Маргарита звонко хихикнула:
— А вы что не собираетесь меня расстрелять?
Палач честно ответил:
— Это не моя компетенция! Я должен лишь вырвать из вас информацию! Расскажи кто вас послал и тогда?
Маргарита звонко рассмеялась:
— А что вам это даст? Тот, кто нам послал за линией фронта, и вам его не достать, а попробуете сунуться то и сами останетесь без головы! Мир нас будет уважать бояться! А фашист коварный будет бит!
Одноглазый ругнулся и сделал жест. Ему подали из камина раскаленные шомпола и главный ублюдок вонзил острие в девичьи раны. Он принялся крутить, углубляясь в пробитую истекающую кровью дырку. Маргарита подбодрила истязателя:
-Вот так, хорошая дезинфекция ранений, они так будут заживать куда быстрее! Боль прекрасна когда полезна, и ужасна когда вредна!
Одноглазый продолжал колдовать, а девчонка хотя испытала чувства, аналогичное рвущующимся в теле реактивным снарядам, когда боль переходит все границы запела, боевую советскую песню:
Я демона-садиста вижу взор,
Палач фашистский яростно пытает!
А совесть ставит девушке в укор,
Ты почему отвергла место в рае?
Я Бог дала честный свой ответ,
Что не хочу быть вечною рабыней!
Что лучше умереть во цвет лет,
Не будь греха — мы стали все немыми!
Вишу на дыбе, жжет палач огнем,
Стальные клещи разрывают жилы!
Но и под пыткой песни мы поем,
Смеяться будем даже из могилы!
Хоть будет Гитлер зверски истязать,
Да он нацизм решил нас изувечить!
Но верх возьмет Руси священной рать,
И победить дух добрый, человечий!
Зачем на крест пошел ты Иисус?
Быть может лучше, было дать нам разум!
Чтоб храбрым стал последний жалкий трус,
Чтоб можно было поумнеть всем сразу!
Наш мир война и слезы матерей,
И всю хаос в страшных разрушеньях!
Кошмар Освенцима удушливых печей,
Того чему уж не найти прощенья!
Когда же, наконец Господь придет,
Но только волю подавлять не надо!
Пусть примет человек любовь-почет,
Планета расцветет душистым садом!
Но если Бога нет, тогда ты сам,
Способен сделать подвиг в бранном деле!
Самим творить без граней чудесам,
Чтоб жить в другом, могучем, сильном теле!
Наука верю, старость победит,
