Хук сделал вид, что подвернул ногу, упал, постанывая, а когда преследователь собирался его схватить, мальчик дал ему пяткой в глаз. Тот вскрикнул и получив толчок в грудь полетел со скалы.
— Вот так хватало!
Мальчик собирался столкнуть и второго, как вдруг почувствовал, что у него кружиться голова. Его конечности ослабели и руки-клешни схватили за лодыжку. Хук попробовал отбиться, но мышцы не слушались. Тут преследователь вцепился ему в глотку, но грубый окрик его остановил:
— Слишком легкая смерть для раба.
Хук окончательно отключился, его взвалили на плечо, крепко связали руки и ноги, даже чуть выкрутили хребет.
— Попался беглец.
Мальчика поднесли к тысячнику. Тот удивился:
— Так это еще совсем ребенок. И не ужели он смог оказать такое сопротивление. Если у них такие дети, то каковы взрослые? — В голосе тысячника чувствовался страх.
— Надеюсь еще глупее, чем он. — Заявил подъехавший лучник. — Я смазал стрелу настоем вызывающим сильный сон, вот и баю-бай.
— Хорошо, что ты догадлив. Что с мальчишкой делать?
— Отправил его к Хеку, пускай разложит его по косточкам, и заодно словим беглецов.
Несколько всадников повезли связанного Хука. Тот мирно сопел носом.
Отряд продолжил преследование, как ни старались беглецы вскоре всадники были рядом. Они даже не спешили набрасывать арканы, им хотелось погонять рабов особенно красивую фигуристую девушку, со сбитыми ногами.
Преследователи били их плетьми, стегали красавицу по обнаженным плечам.
Так бы оно и продолжалось, но тысячник крикнул:
— Хватит! Я уже вспотел, давайте на арканы их и назад.
Его слова словно спустили пружину, в скачущий отряд полетела туча стрел, а с боку ударили всадники. Впереди мчался Победоносцев. Своим простым приемом зарубил двоих. Прошелся по рядам. Тут он использовал прием "двойная мельница", одни удар по мечу, другой по шее.
— Так мостим дорогу из трупов.
Тысячник даже не пытался драться, он сразу повернул и бросился на утек.
Впрочем, повстанцы перекрыли все отходы и его легко сбили со скакуна.
Сопротивление было слабым, и отряд перебили, лишь десяток бойцов успел сдаться.
— Вот так всегда! Сдаются, лишь получив в пятак. — Сказал Победоносцев.
Беглые рабы избитые и израненные обратились к освободителям.
— Мы спаслись.
— Да! И это на пользу вам. Получили свободу!
— С нами был юный воин, такой ловкий и быстрый. — Сказала Брега. — Я не знаю что с ним, но он остался нас прикрывать.
— Вы, наверное, имеете ввиду Хука. — Победоносцев нахмурился. — Как бы его не убили. Он расстался с вами недавно?
— Да!
— Значит, его не могли далеко увести. Так что! — Вождь восстания поднял меч. — За мной.
Пять сотен отборных всадников-невольников помчалось за ним. Это сила, способна разбросать не особенно хорошо обученных надсмотрщиков.
Впрочем, Победоносцев чуть-чуть опоздал. По пути Хук успел прийти в себя и его уже ждал хозяин рудника.
— Ну что убийца попался?
Мальчик еще не вполне проснулся, глупо моргая глазами.
— Ты убил жреца, за это тебя ждет кара. Привяжите его.
Хук положили на живот, закрепив руки в узлах. Хозяин взял в руки плеть с кончиками из стальных колючек. Видя, их мальчик поежился, он знал как это больно, такими "кошками" забивают на смерть.
Рядом с вельможей стояла полная женщина, она держала в руках палку.
— Довольно милый мальчик. — Сказала она. — Я думаю мне лучше первой ударить.
— Уступаю первый удар дорогая.
Палка обрушилась на босые, исцарапанные об камни пятки мальчика. Хук почувствовал боль, но усилием воли заставил себя улыбнуться:
— Пустяки!
— А теперь попробуй от меня.
Внешне пухлый и рыхлый вельможа всадил с неожиданной силой, располосовав кожу. Брызнула кровь.
— А теперь я! — Женщина врезала по стопе, выбирая место почувствительней. Мальчик продолжал улыбаться, хотя выступивший на лбу пот показал чего ему это стоило.
Снова удар плетью, выдирая куски мяса.
— Как ты доволен.
Удар жены, она вместо палки взяла в руки булаву с шипами, обливаясь, потом подняла и врезала с полным размахом. Тут Хук простонал от боли, разбитые ноги стали опухать. И третий удар по спине. Сознание мальчика стало мутиться.
В этот момент дверь слетела с мощного удара, и в помещение ворвался Победоносцев.
— Прости за опоздание! — Крикнул он Хуку.
Муж и Жена упали на колени:
— Пощади нас?
— А что скажет Хук.
Мальчик крикнул:
— Пусть испытают на себе ту боль, что причинили мне и другим гулям.
— Это справедливо. Взять их! — Победоносцев ударом меча разрубил веревки связывающие Хука. — Лучше не попадайся.
— Плен это как раскаленный горн, закаляет, если после него нырнуть в ледяной поток освобождения! — Заметил мальчик. Хук вскочил, его перекосило от боли, но он как истинный мужчина не просто терпел ее, но заряжался энергией и злостью. Схватив плеть, юный повстанец принялся лупить своих мучителей.
— Око за око, зуб за зуб! — Сказал он.
Те визжали и корчились, пытались вымолить прощение.
— Мы не хотели грозный воин. Это обычная практика. — Ревели они, кожа рассекалась под колючим бичом.
— Что обычная практика: мучить гулей, издеваться над ними. — Прорычал Хук, нанося все более сильные удары.
Победоносцев не вмешивался:
— Справедливость порой сурова, но всегда мягче произвола!
Лишь когда богатеи потеряли сознание, мальчик успокоился, избивать подобие трупов желания не было.
— Пускать сопят носами. — Сказал Хук.
— Теперь о деле, что ты думаешь о движении Хека?
— Похоже, он хочет нас обойти?
— Я тоже подобное предполагаю. — Победоносцев сбил пальцем насекомое, которое пыталась сесть на разодранное плечо мальчишки. — Моя армия уже движется, цель стать таким образом, чтобы противник не смог драться на равных.
— Это хорошо, военная хитрость не противоречит чести, кроме того случая, когда оборачивается против тебя! — Заявил Хук.
— Я вижу, твой ум не утратил живости, а ноги прыткости! А пока этих отнесут на суд.
Повстанцы увели пленных. После Хука осмотрел Хром, две невольницы растерли мальчика живительной смесью. Армия повстанцев вернее их основные силы впрочем, пересекли перевал в другом месте, чтобы выполнить подсечку. План Победоносцев требовал бдительности, но был прост. Противник должен был зайти в ловушку. Для засады был выбран густой влажный лес. И тут вождь восстания рассчитал все таким образом, что противник должен был подойти после изнурительного перехода, а повстанцы встречают ровно через три часа позже сытного обеда.
Тут как никогда ценна роль разведки, чтобы супостат не узнал о засаде прежде времени.
Впрочем, тут могли произойти неожиданности. Шейх Хека по пути приказал принести живые жертвы. Восемь жрецов справляли ритуал. Сначала были зарезаны козы, и кузнечиковые быки. Потом сожгли злаки. Самым главным впрочем, было расчленение двенадцати рабов. Как правило, в жертву приносили мальчиков в количестве восьми и девушек. Кровь, пролитая на алтарь богов должна быть молодой и здоровой: гласили обычаи. Желательно так без серьезных изъянов красивее на вид. Впрочем, иногда красивых рабынь подменяли менее ценными старухами. Правда раса гулей, в отличие от человеческой, не так уж и сильно подвержена увяданию, подавляющее большинство умирает относительно молодыми. Так что разница не столь уж и заметна.
Жрецы поступили варварски, жертвы медленно опускали в котел с кипятком. Считалось, что боги должны услышать вопли. Конечно, не высшие духи злы, но помощь в войне должны дать самые кровавые. К Хеку подошли подкрепления, и его армия достигла численности семидесяти пяти тысяч. Тем не менее, этот бравый вояка решил избегать боя и прорваться к цитадели Цимм.
Там после подхода дополнительных сил у него должно было оказаться не ста пятидесяти тысяч солдат.
Хек с наслаждением ловил ушами стоны жертв, а шлюха-жрица, став на колени, выполняла с ним развратные действия. Когда ритуал был закончен, полководец собственноручно вырезал самой красивой девушке сердце и проглотил его:
Стоящий в шеренге юный воин поперхнулся и стал медленно сползать. Юноша был из числа ловких рабов проданных в армию и мечтал только об одном: когда подойдет враг сдаться в плен. Ну, а потом повернуть оружие против угнетателей.
Увидев, его слабость Хек прокричал:
— В котел паршивца. Пусть попариться!
Юного солдата так прямо в латах и швырнули в кипяток. Он упал лицом, но мучился недолго и поэтому от болевого шока, быстро потерял сознание и захлебнулся.
— Вот так! — Крикнул Хек. — Это ждет любого из вас. Слабые и робкие нам не нужны!
— Рады рубиться повелитель!
— А теперь шагом и с песнями марш! Надо компенсировать время, потраченное на ритуалы.
Старший жрец поправил Хека.
— Не столько потраченного, сколь необходимого для окончательной победы султановского оружия.
— Тем более мой меч не заржавеет, а копье не затупиться. — Заявил вельможа. Затем с трудом, забрался на мамонтовую ящерицу.
— Кого не убьем, того затопчем.
— А кого не затопчем, того убьем! — Повторили воины!
Вообще то Хек не был полным дурнем, но считал рабов чересчур медлительными и тупыми. Кроме того, он полагал, что его будут ждать в ущелье, разведчики также донесли, что рабы уже там и освободили всех узников.
Ну, а предположить, что противник мог провести отвлекающий маневр — это уже слишком для подобных животных.
Так что Хек беспрерывно гнал вперед свою армию, не давая отдыха и размышления.
— Обходной маневр напоминает крюк, не только по форме, но и результату! — Любил повторять он.
Победоносцев ждал его! Лазутчики пропустили вперед тараканий разъезд. Те покрутили головами, и повернули обратно, даже не удосужившись прочесать лес.
— На войне небрежность как смола в меду, только выливается кровью! — Сказал вождь восстания.
Издалека была видна пыль, уже начало вечереть, а вражеская армия спешила добрать до удобного места, где можно раскинуть лагерь. Часса спросила полководца:
— И как будем действовать.
— Как обычно зажмем противника, словно свинью, сдавим горло и выжмем жирок.
— Хорошая мысль.
— А пока пускай поглубже вставит руку в капкан.
Хук был уже тут как тут. Его царапины и повреждения стали едва заметными после лечения, а скоро должны были и вовсе исчезнуть. У пацана были крепкие кости, и он избежал переломов. Видно было, что мальчик дрожит в нетерпении и перебирает ногами.
— Ну, когда, наконец, мы начнем. — Пропищал он.
— Жди приказа.
Походный строй и боевой: две большие разницы и чем меньше будет времени на перестройку у противника, тем значительнее преимущество повстанцев.
Тут важно уловить даже направление метра.
Победоносцев изготовил специальную оптическую трубу, дающую приличное увеличение. Лица у солдат противника усталые. Наиболее наглые это наемники, они, как правило, перегружены разнообразным количеством оружия. Среди прочих есть женская тысяча. Дамы выглядят сурово и вместе с тем привлекательно. В войске рабов впрочем, доля женщин намного больше.
Вот они уже проходят линию, переправляются через ручей. Колонны растянулись, не представляют собой единого целого!
— Теперь пора!
Летит вверх ракета, дан новый сигнал, синим цветом петарды. С криком на врага несутся рабы. Началась невероятная сеча. Хек показал себя не с лучшей стороны, вместо того чтобы перестроить армию, он принялся бессмысленно вопить. В результате довольно сильное войско оказалось расколотым не несколько частей. Часть молодых солдат, а так же мобилизованных из бывших работ, ринулась спасаться бегством. Впрочем это не так уж легко, когда твою армию обложили по всем правилам военного искусства.
Победоносцев был буквально залит кровью, насколько хищным был его кринок. И это не смотря на то, что этому воину противостояли наемники. Часса также не уступала, даже наоборот девушка все больше и больше свирепела. Он уже не плохо освоила прием ударов ногами. Хук двинулся на врага, стараясь оторваться подальше от Победоносцева, мальчик хотел отомстить за свои страдания.
— Вам отольются кровью слезы матерей.
Войска султаната лихорадило, они дрались без всякого плана, в то время как рабы полностью использовали свой численный перевес. Да и боевой дух невольников поднялся после предыдущих побед. Они дрались смело, приобретая умение. А когда у тебя прямая спина, то и победы не заставят долго ждать!
Чтобы сломить сопротивление наемников лучше выбить их главаря. Это типичная тактика: как ни сильны руки, без головы они стоят не больше манекена!
Победоносцев атаковал громилу с четырьмя косами. Тот сразу метнул три кинжала. Юноша уклонился от двоих, а третий сбил мечом да еще так ловко, что острие, перевернувшись, ударило противника в сухожилие.
— Вот так мой визави! Лицом пройдешься по грязи! — Подразним Победоносцев.
Главный наемник ругнулся в ответ весьма заковыристым матом. Припустив несколько едких словечек.
— Хорошо ругаться можешь! Мертвые, как правило, молчат, кроме того случая, когда их вызывает колдун. — Вождь восстания срубил подскочившего сзади наемника. Тут нужно было не просто победить, но победить быстро.
Победоносцев увидел, что левая подраненная рука главаря ослабла. Он провел прием тройной палки, затем перекошенный топор, подломив руку, сделав изломанную дугу, и подрубив шею противника. От мощного удара были перебиты и две косы. Главарь упал, задрав сапоги со шпорами.
— И это тип низвергнут в ад!
Наемники начали отступать, может даже не столько от страха как безнадежности, стали пятиться.
Вячеслава, широко размахивая мечом, вступила в схватку с главой женской тысячи. Ее соперница была такой же огромной и мускулистой, но при этом куда более опытной. Крупная девушка получила несколько серьезных царапин, и чуть-чуть подалась назад. Над ней навис остро отточенный меч. Тогда богатырская красавица решила повторить прием Победоносцева. Сделав вид, споткнулась об труп, она упала. Ее противница сразу же попыталась добить и получила ногой в чувствительное. Секундного шока хватило, чтобы пробить противницу. Вячеслава поднялась, провела пальцем по разрезанной груди.
— Смекалку можно сравнить с третьей рукой, только с куда большим замахом!
Охранная сотня Хека сопротивлялась чуть дольше. Сам полководец решил скрыться от противника. Впрочем, далеко уйти ему не дали, накинули аркан и стащили с мамонтовой ящерицы. Хук с самого начала хотел взять в плен главного бандита и неотступно следил за ним.
— Вот так бывает с такими как вы скотами. Вернее не вы, а ты!
Хук против Хека было похоже на каламбур. Четверо телохранитель мальчишки сняли рогатками, а девушки просто повалились ничком в низ, умоляя пощадить.
— Теперь вы свободны! — Крикнул Хук. — Станьте и присоединитесь к нам.
Хека связали, но пока не стали резать. Догорали последние угли в костре битвы.
Значительная часть воинов предпочла смерти пленение. Как не запугивай россказнями, о жестокости рабов, сами хозяева страшнее. Последним Победоносцев срубил темника, и после это крикнул:
